 Желание поехать в Виченцу появилось у меня в первый раз после прочтения очерка Петра Вайля «На твердой воде», вошедшего в книгу «Гений места». Желание окрепло после того, как довелось дополнительно почитать о творчестве Андреа Палладио. Захотелось посетить город, где жил и творил единственный в мире архитектор, чьим именем назван архитектурный стиль. И вот мы выходим с железнодорожной станции. Предвкушение знакомства с новым городом смешивается с опасением – а что, если знаменитые палладианские особняки и виллы не произведут такого впечатления, на которое рассчитываем?
У выхода из вокзала – небольшой штендер, на котором карта города и схематически обозначены все постройки Палладио. Даже если вы никогда не слышали о Палладио, сразу захочется понять, что это за местный святой. От железнодорожного вокзал мы пошли направо, через пустынный парк с редкими деревьями и начинающими свое падение листьями. Не помешав редким бегунам и собаколюбам, мы вышли к маленькой речке Ретроне. Речки и каналы, проходящие через центр города – всегда самые романтичные и энергетичные места. Здесь и идея удвоения ландшафта, и зеркальность, как источник понимания первичной реальности, и грань между двумя мирами… И тихое течение времени лучше ощущается в точках пересечения этих линий, хотя на них самих часто царит безвременье.
Правда, странно приехав из Венеции, где всё – канал, восхищаться этой речушкой в Виченце. Но там, где все канал – там мир все время на грани, там ты чувствуешь себя в особом пространстве наизнанку, но почувствовать каждый канальчик по отдельности в Венеции сложнее, чем вот тут. Кстати, напротив моста через Ретроне стоит первый из встреченных нами палаццо Палладио - и, кажется, один из первых, построенных им. Пристально вглядываемся в сандрики и пилястры – где она, печать гения?.. Может, стерлась при последующих перестройках, а, может, надо обладать особым зрением, чтобы ее увидеть. Идем дальше.
Средневековые башни сверкают глазами из-под крыши по соседству с миролюбивыми домами позапрошлого века.
Проходим мимо Дуомо. Фасад – как гигантская каменная декорация для представлений на площади. Здание за фасадом – тоже не маленькое, но конструктивно и стилистически с фасадом почти не связанное. Имя набор фасадов, можно, наверное, менять их перед зданием, как бумажные платьица на картонной кукле.
Внутри собор более целостный. Свет из небольших окошек (тут вам не готика!) отражается в клетчатом полу. Хорошо, что по стенам нет бесконечных статуй, надгробий, балкончиков, как это бывает порой в итальянских церквях.
В переулках около площади – граффити. Во Флоренции, Венеции, Генуе очень много социальных граффити – долой мировой капитал, да здравствует марихуана, кока-кола убивает и все такие. Тут – лирично так: «Ты будешь со мной, щеночек?».
Или вот «ты заставляешь меня жить... ты заставляешь меня дышать… новые вещи... новые запахи... ты как море... ты всё, что мне нравится... ты синева... ты счастье... ты свобода... ты вода... в воде мне комфортно… это пространство полностью моё... как с тобой» (если знатоки итальянского увидят ошибки, поправьте).
Еще одна площадь. Торре дель оролоджио, часовая башня, устремлена за края кадра сверху, девочка стремится выбежать снизу. Но нам интересно здание справа, оно-то никуда не бежит. Раньше в нем был городской совет, а сейчас оно называется - Базилика Палладиана. И вот он, великий человек, стоит на пьедестале рядом со зданием, которое он же когда-то и перестроил.
Палладио родился в Падуе в семье мельника Пьетро делла Гондола. Переехав в Виченцу, он поступил в мастерскую скульптора Бартоломео Кавацца, где условия труда, судя по всему, напоминали концлагерь. Во всяком случае, когда Андреа решил покинуть мастерскую, он не мог просто уйти, он вынужден был бежать оттуда, причем лишь вторая попытка удалась. Но скоро ему повезло. Он познакомился и подружился с богатым гуманистом Джакомо Триссино. Тот посоветовал начинающему архитектору съездить в Рим и изучить античную архитектуру, помог ему найти первых заказчиком, придумал для него и псевдоним Палладио – в честь Афины Паллады, покровительницы городов. И именно здесь родилось палладианство.
Рассматриваем Базилику Палладиана – да, красиво. Да, интересно сравнить с флорентийскими палаццо – там галереи внутри, здесь они вывернуты наружу. Но истинного волнения в крови не возникает. Может, привыкли? Характеризуя палладианство, Вайль пишет: «Чтобы не вдаваться в архитектурные подробности, проще всего вызвать в воображении Большой театр или районный Дом культуры – они таковы благодаря Палладио. И если составлять список людей, усилиями которых мир – по крайней мере, мир эллинско христианской традиции от Калифорнии до Сахалина – выглядит так, как выглядит, а не иначе, Палладио занял бы первое место». Сидя на ступеньках пьедестала, съели по бутерброду, запили дешевым «Tavernello» из пакета.
Проходим через площадь мимо лотков с тыквами и луком (то же самое продавали, надо думать, и во времена Палладио). На другом конце площади – Лоджия дель Капитано, тоже строение Палладио. Раньше тут жил представитель Венецианской республики. Впечатление более целостное, но все равно – кажется, что из масштабного дворца как будто вырезали кусочек, для образца – и вклеили в узор площади.
От поиска палладианских экспонатов внимание порой отвлекается.
Обычная подворотня, заходишь – будто музей. Стоят капители колонн, статуи, на стенах барельефы. Да и просто достаточно вглядеться в орнамент на арке, чтобы застыть на полчаса, выискивая мифических зверей.
Театро Олимпико – вроде бы Палладио его перестроил. Что тут от Палладио, понять без подготовки трудно.
Огромный двор, в центре – клумба, по периметру – антики.
Идем дальше, разыскивая на улицах и в переулках Виченцы новые палаццо Палладио и его последователей. Порой найти непросто – приходится останавливаться, залезать в карты на нетбуке.
Палаццо то маскируются под окружающий пейзаж, то высовываются – но вот такими крошечными фрагментами – как коллаж из учебника архитектуры. Нет, тесен, тесен был город для замыслов Палладио! Тут – корни, но не высшее воплощение.
Истинное палладианство не в Виченце нужно искать – в Санкт-Петербурге, Вашингтоне, Лондоне. В Лондоне – более, чем где-либо. После смерти Палладио Иньиго Джонс приехал в Виченцу и купил у его ученика Скамоцци два сундука с эскизами учителя – все, что Палладио придумал, но не успел воплотить. Собор святого Павла, королевский госпиталь в Гринвиче – вот оно, палладианство в подлинном размахе.
Но есть и в Виченце образец истинного Палладио. Это – знаменитая вилла «Ротонда», или, по имени владельцев, вилла Альмерика Капра. Когда-то она была за городом, сейчас – на окраине. Можно доехать на автобусе №8 от Пьяцца Кастелло (скажите водителю с вопросительной интонацией «Вилла Ротонда?», и он подскажет, когда выйти).
У входа в виллу – добродушная, другого эпитета не подберу, собака. Проход к вилле – 5 евро, вход внутрь – 10, но внутрь пускают лишь по средам.
От входа вид впечатляет, но еще лучше он сбоку, где вилла проглядывает через зеленую арку.
Именно тут видно, что у виллы нет фасада, или, точнее – ее четыре стены – четыре фасада. По легенде, Палладио не мог решить, с какой из сторон привлекательней вид, чтобы вывести на него фасад и сделал четыре фасада. Не очень убедительно. Скорее – тут общая для гуманистов идея о человеке, как мере всех вещей. Здание – как человеческое тело, прекрасное во всех ракурсах.
Раскладываем на лавочке остатки бутербродов, купленные по дороге помидоры и сыр – нужно еще подкрепиться. С новыми силами идем вокруг виллы. Само здание, впрочем, по мере приближения теряет в совершенстве пропорций. Но зато можно полазит по теплым ступеням, прикоснуться к шершавым колоннам, поглядеть из-за плеча античных лев на туманные пейзажи Венето…
Под стеной, окружающей виллу – небольшое кафе, окруженное розовыми кустами. Можно почитать Муратова, можно перелистать старые любовные письма, если догадались захватить их с собой.
Тут бы и закончить рассказ, но нельзя. Все, кто пишет о Вилле Ротонда, дают обязательство написать хотя бы пару слов про Виллу Вальмарана аи Нани, которая расположена в пяти минутах ходьбы. Охраняется вилла каменными карликами.
Когда-то они охраняли дочь хозяев, которая родилась карлицей. К ней ни разу не допускали людей нормального роста, чтобы не расстраивать. Но слуги-карлики дали зевка, и прекрасный принц забрел в сад виллы. Несчастная девушка увидела, влюбилась, поняла все про себя и с горя утопилась. А слуг превратили в камень.
Архитектура самой виллы после Палладио не особо впечатляет. Но внутри – настоящее сокровище: прекрасно сохранившееся фрески Джамбатиста Тьеполо. Не шелушащиеся фрагменты, по которым можно лишь догадываться о величии мастера, а полностью уцелевшие росписи целого этажа.
Причем находятся они не на десятиметровой высоте, в каковом случае необходимость поддерживать голову в неестественно запрокинутом состоянии убивает все эстетическое наслаждении, а на стенах. Каждая комната – завершенная композиция.
Четыре фрески, посвященные ключевым сценам одного из любимых хозяевами произведений. Все фрески вместе складываются в один сквозной сюжет – о выборе между любовью и долгом, о необходимости жертв и боли жертвоприношения. «Ифигения в Тавриде», «Неистовый Роланд», «Освобожденный Иерусалим» - входя в каждую комнату, обитатели виллы как бы погружались в мир романа.
Впрочем, почему погружались? Семейство Вальмарана до сих пор живет на вилле. Не на том, этаже, конечно, а на двух других. Об этом нам поведала женщина продававшая билеты.
Рядом с виллой – здание форестерии, домика для гостей. Там – фрески младшего Тьеполо.
Не все так возвышенно, но много забавного, в том числе оптические обманки.
Мимо цветов и холмов мы решили вернуться в Виченцу пешком.
Уже почти подходя к вокзалу, увидели на берегу Ретроне животное длинной сантиметров в пятьдесят. Оно мирно сидело на берегу, но услышав шорох доставаемого объектива, кинулось в воду и бойко поплыло куда-то. Выдра, что ли?
Полезные ссылки:
Вайль П. На твердой воде. Отрывок из книги "Прогулки по Северной Италии".
Мортон Г. Верона, Виченца и Падуя. Отрывок из книги "Прогулки по Северной Италии".
Биография Андреа Палладио на Википедии.
|
