 В моем журнале вы могли читать рассказы о ведущих музеях мира – таких, например, как самый большой музей мира Лувр. А сегодня хочу рассказать вам о сравнительно небольшой картинной галерее - Львовской. История ее формирования довольно любопытна. Создана она была в 1904 году, когда Львов был частью Австро-Венгерской империи. Соответственно, в галерее собирались, в основном, картины австрийских, чешских, венгерских, а также немецких и польских художников.
С 1919 по 1939 год галерея уже находилась в Польше - в этот период она пополняется в первую очередь работами польских авторов. В 1941-1944 годах галерея относилась к Третьему рейху – в этот период ничего нового туда не попадало, только вывозилось. В послевоенное время галерея оказывается на территории Советского Союза – в это время она пополняется как работами советских классиков, так и старыми мастерами из запасников Эрмитажа. Находится галерея в двух зданиях. Картины старых мастеров размещены сейчас во Дворце Потоцких, где в советское время был Дворец Бракосочетаний. А искусство XIX-XX веков поклонник живописи может найти в исконном здании галереи, на улице Стефаника, 3.
Находится это недалеко от центра, но не в самом туристическом средоточии – от площади Рынок нужно прогуляться полчасика пешком, что тоже небезынтересно, ибо дает возможность посмотреть типичные львовские улочки.
Центр Львова кипит бурной жизнью, куда вовлекаются и местные жители, и туристы. Это изобилие кафе, демонстрирующих чудеса креатива, это оригинальные сувенирные лавочки, это турбюро, предлагающие оригинальные экскурсии. По оригинальности подхода в плане организации развлечений Львов дает фору большинству городов Европы. А вот дойдя до картинной галереи, ты будто переносишься из почти столичного города – в глубокую провинцию, из двухтысячных – в девяностые. Стены обшарпаны, обстановка унылая, вход в туалет выглядит как спуск в бомбоубежище.
Народу мало. В гардеробе одинокие куртки соседствуют со сваленными в кучу картинами и коробками.
Гардеробщица рекомендует брать с собой шарфы и шапочки – в музее реально холодно. Тетеньки-смотрительницы одеты по полной программе.
Экспозиция тоже на первый взгляд кажется провинциальной. Там нет очевидных шедевров, и это по-своему замечательно. Можно не выискивать творения гениев, а спокойно рассматривать живопись, не стесняя свои суждения рамками учебников.
Начать можно с исторической живописи конца XIX века. Вот, например, «Бал при дворе Генриха Валуа» (имеется в виду Генрих III, конечно). Ни один поклонник Дюма не может пройти мимо картины, чтобы не рассмотреть в деталях композицию и не задуматься: какой из дворов Генриха изобразил здесь художник – польский или французский?
Любопытная картина Верещагина – «Шпион», эпизод из американо-мексиканской войны. Сейчас забылись подробности войны, даже трудно сказать – кто на картине? Наверное, американцы, точнее – техасцы. Во всяком случае, американский флаг стоит у палатки. Но капитан, сидящий на стуле, настоящий кабальеро - белый воротничок, усы аккуратно подстрижены, интеллектуал, но не пижон. Седой ветеран докладывает уважительно. А начальник глядит на шпиона. Тот, впрочем, тоже глаз не отводит – смотрит спокойно, весь в белом (это не гражданский костюм, а форма мексиканцев).
Некто Витольд Прушковский в 1887 году вот так увидел приход весны. А мы-то понимаем – это приход символизма в европейское искусство. Декадентство, а мне скорее нравится. «Портрет детей художника» Яна Матейко считается визитной карточкой галереи. По мне так довольно скучная работа, хотя и красиво выполненная, со сложной композицией – нынешним семейным фотографам стоит поучиться.
Вильгельм Леопольский назвал свою работу «Скупой». Мне кажется, зря. Какой же это скупой? Это мистическая фигура, таинственный ключник, которого герой романа-фентези встречает ночью на перекрестке миров. Именно у него он должен получить один из ключей, каждый из которых открывает свой мир. Но как узнать, какой ключ правильный?
За картинами начала XX века встает жизнь по-своему провинциальная, но в чем-то очень привлекательная – жизнь польской и чешской интеллигенции мирного времени. Утром почтальон (отставной солдат) приносит художнику свежую газету. Потом - работа на пленере, не забыть нацепить на себя синий бант, мы же артистическая натура. Ближе к вечеру - игра в шахматы в кафе, или музицирование в знакомом семействе. Эмансипированные женщины вдохновляют художников и сами вдохновляются парижскими модами. По львовским площадям ходят разноцветные люди – это еще не советский период, но стилистика такая же, как в «Москве» Пименова.
Однако до советского осталось немного, вот прокатывается вторая мировая и город оказывается в пространстве СССР. Из довоенной русской живописи музею перепали Машков, Кончаловский, Кузнецов – не худший выбор. А вот и Дейнека. Подтянутые советские студенты едут куда-то на велосипедах. Подходишь ближе, читаешь этикетку – ан нет, и не студенты, и не советские – итальянские рабочие. То-то пейзаж показался итальянским.
Обнаженные купальщицы Дейнеки не столь подтянуты, как рабочие, на как редкий пример «советского ню» пожалуй, даже более любопытны.
После Дейнеки все остальное не цепляет глаз, только лишь задерживает «ми-ми-ми» девушек около картины «Мир кота» (вверху).
Делаешь пару кадров из окна – смотрительницы делает тебе замечание: у нас из окон снимать нельзя, там же Арсенал! Ну ладно. Одеваемся, выходим на улицу, идем гулять по современному Львову. Хорошая галерея, хоть и запущенная в плане инфраструктуры. Пожалуй, главное ощущение после посещения – это какой-то новый пласт европейской культуры – Восточной Европы – 1900-х-1920-х годов. Свои судьбы, свои увлечения, свои надежды на будущее, своя уютная жизнь сегодня. Все это было сметено второй мировой войной. И в картинах мы можем увидеть лишь осколок этой культуры…
|
