Валерий печейкин – Печейкин, Валерий Валерьевич — Википедия

Печейкин, Валерий Валерьевич — Howling Pixel

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург и сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссёра в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым^[2]

, Марией Арбатовой^[3], Дмитрием Кузьминым^[4], Дмитрием Волчеком^[5], Игорем Яркевичем^[6], Андреем Бычковым^[7]; социологом Игорем Коном^[8]; философом Андреем Ашкеровым^[9], правозащитником Людмилой Алексеевой^[10].

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

— Руднев Павел^[11]

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

— Л. Бояджиева, А. Яковлева^[12]

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни её непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

— Анна Мерзлякова^[13]

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Сценарии к фильмам

Примечания

1. ↑ Спектакль «Радение с гранатом» на сайте театра «Ильхом» Архивная копия от 13 июля 2011 на Wayback Machine
2. ↑ Виктор Ерофеев: Россия как трансвестит. // «КВИР», октябрь 2009
3. ↑ Мария Арбатова: «женского» и «мужского» достоинства не существует. // «КВИР», ноябрь 2010
4. ↑ Дмитрий Кузьмин: «Свободная любовь — неотъемлемая часть свободы». // «КВИР», март 2011
5. ↑ Дмитрий Волчек: мне плевать, что скажет гомофоб. // «КВИР», июнь 2010
6. ↑ Игорь Яркевич: сегодня быть пидором — то же самое, что быть русским. // «КВИР», июль 2009
7. ↑ Андрей Бычков: человек со «звездным фаллосом». // «КВИР», сентябрь 2009
8. ↑ Игорь Кон: «Свою личную жизнь я не обсуждаю». // «КВИР», сентябрь 2008
9. ↑ Андрей Ашкеров: Геев можно назвать националистами квира. // «КВИР», марта 2012
10. ↑ Людмила Алексеева: В отношении к геям народ и власть едины… // «КВИР», январь 2011
11. ↑ Критик Павел Руднев о пьесе «Соколы» // Топос, 7.10.2008
12. ↑ «Смеяться подано». Открытое письмо Министру культуры РФ господину Авдееву А.А.
13. ↑ «Взгляд понаехавшего». Рецензия на текст пьесы Валерия Печейкина. «Моя Москва» // ДНК, 7.10.2010

Ссылки

На других языках

This page is based on a Wikipedia article written by authors (here).
Text is available under the CC BY-SA 3.0 license; additional terms may apply.
Images, videos and audio are available under their respective licenses.

howlingpixel.com

ВАЛЕРИЙ ПЕЧЕЙКИН: «ПОЧЕМУ БЫ МНЕ НЕ ВЕСТИ НАЦИЮ В ПОДВАЛЫ?»

Беседу ведет Татьяна Джурова

Про драматурга Валерия Печейкина Википедия сообщает не так уж и много. Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист. Работал старшим корреспондентом газеты кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссера в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров), поставленную на сцене театра. Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы». Автор пяти пьес и одного сценария. Участвовал в фестивалях драматургии «Любимовка» и «Пять вечеров». Входил в число лауреатов.

Википедия умалчивает о том, что Печейкин, может быть, самый декадентский из всех драматургов, представляющих последние несколько лет «Любимовку». Что из литинститута его (по слухам) выгнали после того, как руководитель семинара проанализировал рассказ Печейкина с точки зрения урологии. Что после участия пьесы «Моя Москва» в «Пяти вечерах» инициативная группа лиц отправила письмо министру культуры Авдееву с просьбой приструнить драматурга, ведущего нацию «в подвалы гниения и разврата». Что в ЖЖ ходят его частушки про Путина с Медведевым. А в «Гоголь-центре» идет его адаптированная для сцены и перенесенная в современную Москву версия сценария «Идиотов» фон Триера. Не написано там и про то, что пьесы Печейкина, в которых показан наш российский антимир, населенный антиподами и антипатами, сочетают гипертрофированную телесность и изощренность лингвистических игр. Как, например, ретро-антиутопия «Россия, вперед!», вошедшая в шорт-лист последней «Любимовки».

Таких, как Печейкин, во времена спущенных сверху инициатив построения «здорового общества» обычно клеймят как «вырожденцев». До здорового общества нам еще далековато. А вот появление Валерия Печейкина симптоматично: такие фигуры обычно возникают во времена упадка и разложения империй и накануне больших социальных катастроф.

Пока же всеобщее выздоровление не наступило, можно расспросить Печейкина — что стоит за желанием России двигаться назад и каким ему видится завтрашний день.

В. Печейкин.
Фото С. Галкина

Татьяна Джурова Валерий, у одной из моих коллег возникло предположение, что ваши пьесы продиктованы извращенным чувством патриотизма. Вы патриот?

Валерий Печейкин По факту рождения моей родиной является Узбекистан. Патриотизм все-таки — чувство любви к Родине. Признаться в любви к Узбекистану я не могу, иначе в свое время я бы не уехал оттуда. Признаться в любви к России будет неискренним, потому что Россия для меня — сказочная мачеха. Наверное, я заражен тем чувством, с которым когда-то боролись и которое называется космополитизмом.

Патриотизм возникает не в результате интеллектуального размышления, а в результате сложного, почти химического, комплекса ощущений из раннего детства. Биография эмигранта сильно влияет на восприятие, когда тебе не удалось в одном месте родиться, жить, рожать детей, ходить на могилы. Нужно тискать какие-то одни березки, слышать одну речь, тебе должен встретиться «добрый мужик Марей». У меня, увы, не было «доброго мужика».

Джурова Чувство «пасынка», обиженного злой «мачехой», порождает какие-то реваншистские, захватнические настроения. Чувство человека из далекой «колонии» по отношению к «метрополии»?

Печейкин Я отлично помню, как, еще живя в Ташкенте, ходил в российское посольство. Может быть, я фантазирую сейчас, но посольство России — одно из двух зданий в городе, обнесенных колючей проволокой. Первое — это тюрьма.

Внутри посольства я увидел то, что видел, наверное, какой-нибудь дикий индус, впервые попавший в дом белого англичанина. Людей иного государства, граждан империи, хоть и развалившейся. На их округлых сытых лицах была написана посольская зарплата и скорый отъезд с территории «сырьевого придатка». Надо отдать им должное, со всеми посетителями — узбеками и русскими — они разговаривали одинаково. Одинаково плохо. Свои ощущения я тогда довольно примитивно описал в блоге. И опять — надо отдать должное работникам посольства — реакция была мгновенной. Мне пришло послание от анонима, который грозил, что сообщит мое имя во все отделения миграционной службы. Бездельники становятся очень активными, когда дело касается мести. Это было одно из первых моих впечатлений о России как о государстве.

Второе сильное впечатление появилось год назад, когда у меня украли паспорт. Обратившись в паспортный стол, я столкнулся с традиционным таким кафкианством: дайте справку, что вам нужна справка. Я отлично помню, как увидел в паспортном столе рыдающую беременную женщину, которая приехала с другого конца города, но забыла какую-то микробумажку. Ей ответили, что за микробумажкой надо ехать обратно. Эта несчастная рыдала ужасающе громко. А тетки-чиновницы смотрели на нее взглядом, в котором читалось: все рожали, и ты родишь. Я подошел к ней, попытался как-то успокоить, она тут же стала делиться со мной подробностями своего дела. Подробности я выслушал, а потом сказал: дорогая женщина, насколько я могу судить, под платьем у вас не подушка. Успокойтесь и подумайте о своем ребенке, подумайте о том, чтобы он никогда, никогда, никогда не получил российский паспорт. Или чтобы он получил его в какой-то совсем другой России. Знаете, после этого напутствия женщина просветлела, в ее глазах сверкнуло: «Нет! я не жалкая раба, Я женщина, жена!»

Извините, я ударился в подробности. Но именно из этого повседневного «сора», в котором живешь, из общения с государственным левиафаном и складывается то, что потом назовут точкой зрения автора.

Джурова Отчего в том кризисном состоянии, в каком мы сейчас существуем, большинство людей обращается в прошлое, ищет в нем некую идеальную социальную модель? Отсюда такое количество ретроутопий в кино, например. Парадоксам ретромании посвящена и ваша последняя пьеса «Россия, вперед!».

Печейкин Может быть, вам случалось видеть системное сообщение в Windows о том, что память компьютера обратилась к какой-то ячейке, которая не может быть считана. Вот и мы — к одним ячейкам памяти не обращаемся, потому что там кошмар и ужас. А к другим — с удовольствием.

Коллективная память возвращается к той временной точке, которую называют брежневским застоем, к вакууму, в котором ничего не происходило, где было хорошо и уютно, как в мамке. Приятно вспоминать о приятном. Не было необходимости строить биографию, принимать самостоятельные решения, наша жизнь зависела от взрослых, от партии. Все понимали, какого примерно качества жизнь им обеспечена. Все могли рассчитывать на примерно одинаковый набор товаров и услуг. Помню, в юности, читая роман Жоржа Сименона, я наткнулся на слово «обыватель». Толковый словарь объяснил мне, что это такой плохой человек, «дрянь», как сказал бы Маяковский. Русская литература вообще очень хорошо прошлась по «мурлу мещанина». У Алексея Толстого в «Гадюке» есть потрясающие слова: «Я так представляла себе: муж — приличный блондин, я — в розовом пеньюаре, сидим, оба отражаемся в никелированном кофейнике. И больше — ничего!.. »

Джурова Но ведь люди вашего поколения (те, кому сейчас тридцать и кто рос в 1980-1990-е) уже были лишены набора тех стандартных гарантированных благ, о которых вы говорите. Их индивидуальная память вряд ли содержит подобную ячейку. Почему и они склонны идеализировать прошлое, которого они не знают, и блага, которые им не довелось получить?

Печейкин Возможно, это сильнейшее влияние родительского контроля. В России век за веком поколение отцов убивает поколение детей. Если обычно дети сметают отцов, то в России ровно наоборот. Бесконечное старение. Самые безумные домостроевские заветы отцов и дедов действительно передаются из поколения в поколение. Ведь завещать всякое дерьмо будущим поколениям гораздо проще, чем, например, лекарство от рака.

Джурова На обсуждении вашей пьесы в рамках «Любимовки» один из участников сказал, что не было такой темы, которую бы Печейкин не «обос… л». Остались ли такие темы, Валерий, такие «святыни», над которыми вы еще не поглумились?

Печейкин Конечно! Я ведь недолго живу, чтобы успеть поглумиться над всем. Но мне бы не хотелось, чтобы моя творческая биография строилась по принципу «а над чем же я еще не поглумился?». Давайте будем называть это не глумлением, глумятся как раз надо мной с вами. И те, кого мы пробуем высмеять, об этом часто даже не узнают, потому что не читают книжек и не смотрят фильмов. Искусство нужно нам с вами, чтобы маркировать социальные проблемы, делать их очевидными, желательно смешными. Смех — непременное условие.

Джурова Pussy Riot с целью выявления «язв» пошли на публичный, как оказалось, самоубийственный жест. Работа драматурга — более интимная, более безопасная. Ни одна из ваших пьес (адаптации не в счет), если не ошибаюсь, не была поставлена?

Печейкин «Соколы» в Театре. doc были. Но уже не идут. Знаете, я в какой-то момент перестал из-за этого страдать, потому что, например, тех же «Идиотов» считаю самостоятельным сочинением. В будущем сезоне «Гоголь-центра» будет еще одна адаптация — спектакль «9» по «Девяти дням одного года». И надеюсь, что у меня по этому поводу возникнет абсолютно свой текст.

Джурова Ого.

Печейкин Знаете, ученые любят заканчивать научно-популярные выступления оборотом «и это дело недалекого будущего…». Наука в ближайшее время действительно предложит человеку неразрешимые вопросы. Что будет, если завтра на Земле появятся существа, похожие на людей, но ими не являющиеся? У Веркора есть гениальный роман «Люди или животные?» на эту тему. Что мы будем делать с недолюдьми и сверхживотными? Как мы поведем себя с этими существами? По традиции запретим или убьем? Боюсь, наши с вами соседи выйдут на улицу и заколют вилами эти сложнейшие биологические конструкции.

Мы берем фабулу фильма Ромма и работаем с ней максимально свободно. Стало понятно, что обычной трансплантацией сюжета в современность не обойтись. Наука стала еще сложнее, еще мистичнее. При этом мы сохраняем любовный треугольник, только не идем на поводу у той условности, что женщина должна выбрать одного из двух мужчин. Как говорят англичане, из двух зол вообще не выбирают.

Джурова Возвращаясь к делу Pussy Riot. Вам не бывает страшно от мысли, что за вами однажды придут? При желании в «России, вперед!» можно обнаружить и детскую порнографию, и оскорбление как действующего премьер-министра, так и лиц духовного звания.

Печейкин Придут люди из Кремля? Нет, не боюсь. Во-первых, это значило бы, что кто-то ради меня отвлекся от созерцания мирного течения нефти. Кто-то позвонил кому-то, а он — хмурым ребятам. Дальше у этих людей завелась машина, они выехали, не встали в пробке, не перепутали дорогу и адрес. Наконец, что домофон сработал, что я сижу дома с чемоданом и сухарями.

Часто говорят о том, что у нас в стране есть «еврейское лобби», есть «гейское лобби». Я этому, честно говоря, был бы очень рад. Значит, хоть какие-то люди смогли самоорганизоваться.

Пока единственные, кому «повезло» быть схваченными, — это Pussy Riot.

Была одна история. Еще до акции в храме Христа Спасителя я был знаком с Надей Толоконниковой. Как-то мы с Надей встретились в Макдоналдсе. Она предложила участвовать в одной из акций «Войны», впоследствии приуроченной к 8 марта, — девушки целовали девушек-милиционеров, а мальчики — мужиков. Но тогда достаточного количества смертников не нашлось. Я сам отказался, сославшись на то, что уважаю частное пространство, а щека — это частное.

Затем мы обсуждали планы на будущее. Надя сказала, что ей кажется перспективной такая площадка, как храм Христа Спасителя. В ответ я пошутил, что было бы забавно устроить там обряд изгнания Путина. Надя сказала, что такая идея уже есть. Возможно, мой профессиональный провал был в том, что я не увидел в этом драматургии. Ну дадут им по голове, ну выгонят. И, как видите, я очень серьезно ошибся. Драматизм был привнесен — впоследствии. Властью.

Джурова Да, драматургия любой художественной или политической акции складывается из «акции» и «реакции». А в России часто невозможно предсказать, какова будет реакция. Мне кажется, что наверху сидит какой-то спрут, у которого одно щупальце не ведает, что творит и кого хватает другое.

Печейкин Увы, нет ни вертикали власти, ни горизонтали, ни диагонали. Есть какие-то муравьиные дорожки, которые насквозь пронизывают хтоническое пространство. И наша жизнь насквозь испещрена этими муравьиными ходами. Наверное, в текущей ситуации искусство очень важно, потому что оно пытается эти вещи прочувствовать.

Джурова После прочтения трех ваших пьес у меня возникло ощущение, что во всех работает одна и та же модель семейных отношений. Меняется только угол зрения, авторская оптика. Если «Соколы» — еще камерная семейная пьеса, то в «России, вперед!» зрение становится панорамным, отношения внутри семьи проецируются на социум в целом. Это так?

Печейкин В какой-то момент я обнаружил, что меня интересует модель семьи и распад этой модели. Семья — микрокосмос, который отражает процессы, происходящие вовне. Семья дала очень серьезный сбой, как клетка, в которой произошла мутация. Ее члены не имеют ничего общего между собой. Панорамный взгляд обнаруживает, что ничего общего не имеют целые города и цивилизации. Пазл не собирается.

Джурова Это касается и гендерных ролей? Нарушения запрета на инцестуальные связи? Подавление одних другими — латентная форма сексуального насилия и обладания?

Печейкин Эти фрейдовские трактовки подходят для обществ, в которых только-только начинает высвобождаться сексуальная энергия. Для России, например. Здесь только-только начинает распрямляться пружина, сдавленная вековыми «духовными скрепами». Мы до Юнга, например, или до каких-то новейших психоаналитических трактовок в нашем социальном поведении еще не дошли. Так можно будет анализировать его лет через сорок. А пока, как сказали бы герои «Моей Москвы», «я тебя е… ть». И все.

Джурова Кого бы вы могли назвать своими учителями в области художественного слова?

Печейкин Окружающих. Именно они подарили мне те замечательные «языки», которыми говорят, например, персонажи «Моей Москвы». «Я тебя е… ть», «ты меня жрать» — на таком примерно языке говорят современные москвичи. Не таджики, как многие думают. А именно москвичи. Смешение языков, ускорение процессов, упрощение очень свойственны именно московскому ритму жизни. Поэтому именно окружающим я могу сказать спасибо.

Что касается эстетики… Персонажи «Моей Москвы» не случайно по паспорту Сорокины.

Джурова В 2009 году, когда пьеса «Моя Москва» участвовала в конкурсе «Пяти вечеров», несколько деятелей культуры обратились с письмом к тогдашнему министру культуры Авдееву. Одна из фраз этого письма звучала так: «Он ведет нацию в подвалы гниения и разврата». А как бы вы сформулировали свою художественную миссию?

Печейкин Почему бы мне не вести нацию в подвалы? Туда тоже нужно спускаться, потому что подвалы — это часть коммунальной жизни того общего здания, в котором мы обитаем. Потому что в подвалах тоже есть какие-то средства коммуникации, какие-то трубы и кабели. Там иногда что-то заводится, какой-нибудь грызун. А потом раз — и свет гаснет в квартире. Там что-то может гнить, разлагаться… Поэтому спускаться надо, чтобы проверить, все ли в порядке.

Джурова Про гниение поподробнее, пожалуйста. Загнивающий организм часто становится питательной средой для зарождения новых организмов.

Печейкин Надо понимать, что это за микроорганизмы. Если бифидобактерии, то да, пожалуйста. А если какие-нибудь чума или холера поселились в вашем подвале, то с этим надо что-то делать.

Джурова Вопрос по заявкам моих коллег. Есть ли у вас политические убеждения? С каким движением вы могли бы себя соотнести: коммунист, социалист, анархист…

Печейкин Творческий человек, как мне кажется, в этих взглядах обычно глуп. Наверное, я придерживаюсь либеральных взглядов. Хотя они очень по-разному понимаются в разных странах. В единый день голосования — 8 сентября — я впервые в моей жизни голосовал в Воронеже за кандидата в мэры — коммуниста. Мне понравилась его «хипстерская» избирательная кампания. Я подошел к выборам эстетически, я, как дикий помещик, поверил, что от меня увезут дурно пахнущих мужиков и завезут каких-то благовонных за один мой крестик в бюллетене.

Джурова И?

Печейкин Мой кандидат проиграл.

Джурова Для вас как писателя место жительства, страна принципиальны?

Печейкин Нет. Мне почти тридцать лет, и за это время я уже несколько раз сменил географический «контекст». Человек и его сознание — результат определенной сборки, исторической, культурной. Поэтому если бы обстоятельства сложились иным образом, наверное, я бы смог принять другие правила игры, другие способы взаимоотношений между людьми. И я бы очень не хотел всю жизнь описывать то, что мы называем российскими реалиями. Это вещь конечная, потому что конечна любая энтропия, любой разлад жизни. Почему я должен жить в этом вечно? Есть другие темы, другие миры.

Я недавно посмотрел «Гравитацию». Люди, которые ее создали, доросли до того уровня сознания, что есть не только те несколько метров над поверхностью Земли, где может жить некоторое количество видов пресмыкающихся и млекопитающих, но есть еще и термосфера, космос. Есть состояние, где нет гравитации.

На проклятом Западе эти мысли стали частью быта, повседневностью. Мы же по-прежнему решаем проблемы вроде: прорвало трубы, попы-мироеды, водка паленая. У Акакия Акакиевича украли шинель, тьфу!.. И вот уже 200 лет мы все выходим и выходим из этой шинели и все никак не выйдем.

Джурова Вы говорили про длящуюся бесконечно энтропию, упадок и разложение. У меня, напротив, предощущение некоего социального взрыва (после которого, может, действительно все и закончится). Социальное напряжение достигло критической точки и каждый день выливается во что-то новое. Бирюлево, Апрашка, «волк-гомофоб». При этом в последнее время среди моих образованных знакомых появилась масса людей, призывающих революцию и связывающих ее с обновлением. И пусть даже прольется кровь невинных. Какие ваши прогнозы? Возможен ли вариант революции или просто неких масштабных насильственных действий (снизу) в ближайшее время?

Печейкин Вы задаете мне вопрос как гражданину, но отвечу я как пессимист. Должен напомнить, что мы живем в худшем из возможных миров. Но в этом мире есть части, где уже чуть-чуть лучше. Там революция всерьез, когда захватят почту и инстаграм, вырубится электричество, — такая революция никому не нужна. А по-другому она не произойдет. Помните пример из физики, когда солдаты строем идут по мосту и шагают в ногу? Мост падает, падает вместе с солдатами и айпадами.

Увы, значительные последствия революций почувствуют лишь потомки. А кому до них есть дело! Как сказал остроумный поэт, «Я хочу немножко света для себя, пока я жив, от портного до поэта — всем понятен мой призыв…» Этот призыв понятен действительно всем.

Мохаммед Али, кажется, сказал, что в России люди выглядят так, словно их везут на казнь. Сейчас их возят на путинги и собянинги. Мордочки у них уже чуть повеселее при мысли о «пятихатке» или «косаре», который ждет их в награду за роль флагштока.

Поэтому революцию нужно делать в духе грандиозной распродажи ценностей: упомянутых никелированных кофейников, лакированных роялей, айфонов — каждому свое. Будем сидеть и в них отражаться. Все лучше, чем в золотых куполах.

Ноябрь 2013 г.

ptj.spb.ru

Печейкин, Валерий Валерьевич — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург и сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссёра в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым^[2], Марией Арбатовой^[3], Дмитрием Кузьминым^[4], Дмитрием Волчеком^[5], Игорем Яркевичем^[6], Андреем Бычковым^[7]; социологом Игорем Коном^[8]; философом Андреем Ашкеровым^[9], правозащитником Людмилой Алексеевой^[10].

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни её непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Сценарии к фильмам

Примечания

1. ↑ Спектакль «Радение с гранатом» на сайте театра «Ильхом»
2. ↑ Виктор Ерофеев: Россия как трансвестит. // «КВИР», октябрь 2009
3. ↑ Мария Арбатова: «женского» и «мужского» достоинства не существует. // «КВИР», ноябрь 2010
4. ↑ Дмитрий Кузьмин: «Свободная любовь — неотъемлемая часть свободы». // «КВИР», март 2011
5. ↑ Дмитрий Волчек: мне плевать, что скажет гомофоб. // «КВИР», июнь 2010
6. ↑ Игорь Яркевич: сегодня быть пидором — то же самое, что быть русским. // «КВИР», июль 2009
7. ↑ Андрей Бычков: человек со «звездным фаллосом». // «КВИР», сентябрь 2009
8. ↑ Игорь Кон: «Свою личную жизнь я не обсуждаю». // «КВИР», сентябрь 2008
9. ↑ Андрей Ашкеров: Геев можно назвать националистами квира. // «КВИР», марта 2012
10. ↑ Людмила Алексеева: В отношении к геям народ и власть едины… // «КВИР», январь 2011
11. ↑ Критик Павел Руднев о пьесе «Соколы» // Топос, 7.10.2008
12. ↑ «Смеяться подано». Открытое письмо Министру культуры РФ господину Авдееву А.А.
13. ↑ «Взгляд понаехавшего». Рецензия на текст пьесы Валерия Печейкина. «Моя Москва» // ДНК, 7.10.2010

Ссылки

wikipedia.green

Печейкин, Валерий Валерьевич — Википедия. Что такое Печейкин, Валерий Валерьевич

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург и сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссёра в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым^[2], Марией Арбатовой^[3], Дмитрием Кузьминым^[4], Дмитрием Волчеком^[5], Игорем Яркевичем^[6], Андреем Бычковым^[7]; социологом Игорем Коном^[8]; философом Андреем Ашкеровым^[9], правозащитником Людмилой Алексеевой^[10].

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни её непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Сценарии к фильмам

Примечания

1. ↑ Спектакль «Радение с гранатом» на сайте театра «Ильхом»
2. ↑ Виктор Ерофеев: Россия как трансвестит. // «КВИР», октябрь 2009
3. ↑ Мария Арбатова: «женского» и «мужского» достоинства не существует. // «КВИР», ноябрь 2010
4. ↑ Дмитрий Кузьмин: «Свободная любовь — неотъемлемая часть свободы». // «КВИР», март 2011
5. ↑ Дмитрий Волчек: мне плевать, что скажет гомофоб. // «КВИР», июнь 2010
6. ↑ Игорь Яркевич: сегодня быть пидором — то же самое, что быть русским. // «КВИР», июль 2009
7. ↑ Андрей Бычков: человек со «звездным фаллосом». // «КВИР», сентябрь 2009
8. ↑ Игорь Кон: «Свою личную жизнь я не обсуждаю». // «КВИР», сентябрь 2008
9. ↑ Андрей Ашкеров: Геев можно назвать националистами квира. // «КВИР», марта 2012
10. ↑ Людмила Алексеева: В отношении к геям народ и власть едины… // «КВИР», январь 2011
11. ↑ Критик Павел Руднев о пьесе «Соколы» // Топос, 7.10.2008
12. ↑ «Смеяться подано». Открытое письмо Министру культуры РФ господину Авдееву А.А.
13. ↑ «Взгляд понаехавшего». Рецензия на текст пьесы Валерия Печейкина. «Моя Москва» // ДНК, 7.10.2010

Ссылки

wiki.sc

Печейкин, Валерий — это… Что такое Печейкин, Валерий?

Печейкин Валерий
Имя при рождении:	Печейкин Валерий Валерьевич
Псевдонимы:	Дмитрий Тихомиров
Дата рождения:	7 октября 1984(1984-10-07) (27 лет)
Место рождения:	Ташкент
Гражданство:	Россия
Род деятельности:	драматург, сценарист, журналист
Премии:	«Дебют»

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург, сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссера в театре «Ильхом». Совестно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым, Марией Арбатовой, Дмитрием Кузьминым, Дмитрием Волчеком, Игорем Яркевичем, Андреем Бычковым; социологом Игорем Коном; философом Алексеем Нилоговым; правозащитником Людмилой Алексеевой.

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

— Руднев Павел^[2]

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

— Л. Бояджиева, А. Яковлева^[3]

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни ее непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

— Анна Мерзлякова^[4]

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Примечания

Ссылки

dic.academic.ru

Печейкин, Валерий Валерьевич — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург и сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссёра в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Видео по теме

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым^[2], Марией Арбатовой^[3], Дмитрием Кузьминым^[4], Дмитрием Волчеком^[5], Игорем Яркевичем^[6], Андреем Бычковым^[7]; социологом Игорем Коном^[8]; философом Андреем Ашкеровым^[9], правозащитником Людмилой Алексеевой^[10].

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни её непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Сценарии к фильмам

Примечания

1. ↑ Спектакль «Радение с гранатом» на сайте театра «Ильхом»
2. ↑ Виктор Ерофеев: Россия как трансвестит. // «КВИР», октябрь 2009
3. ↑ Мария Арбатова: «женского» и «мужского» достоинства не существует. // «КВИР», ноябрь 2010
4. ↑ Дмитрий Кузьмин: «Свободная любовь — неотъемлемая часть свободы». // «КВИР», март 2011
5. ↑ Дмитрий Волчек: мне плевать, что скажет гомофоб. // «КВИР», июнь 2010
6. ↑ Игорь Яркевич: сегодня быть пидором — то же самое, что быть русским. // «КВИР», июль 2009
7. ↑ Андрей Бычков: человек со «звездным фаллосом». // «КВИР», сентябрь 2009
8. ↑ Игорь Кон: «Свою личную жизнь я не обсуждаю». // «КВИР», сентябрь 2008
9. ↑ Андрей Ашкеров: Геев можно назвать националистами квира. // «КВИР», марта 2012
10. ↑ Людмила Алексеева: В отношении к геям народ и власть едины… // «КВИР», январь 2011
11. ↑ Критик Павел Руднев о пьесе «Соколы» // Топос, 7.10.2008
12. ↑ «Смеяться подано». Открытое письмо Министру культуры РФ господину Авдееву А.А.
13. ↑ «Взгляд понаехавшего». Рецензия на текст пьесы Валерия Печейкина. «Моя Москва» // ДНК, 7.10.2010

Ссылки

wiki2.red

Печейкин, Валерий Валерьевич Википедия

Печейкин Валерий Валерьевич (7 октября 1984, Ташкент) — российский драматург и сценарист, журналист.

Биография

Окончил Ташкентский государственный экономический университет, по специальности — экономист.

В Ташкенте работал старшим корреспондентом газеты Кабинета министров Узбекистана «Правда Востока» и помощником режиссёра в театре «Ильхом». Совместно с его художественным руководителем Марком Вайлем написал пьесу «Радение с гранатом» ^[1] (под псевдонимом Дмитрий Тихомиров) о творчестве Александра Николаева, поставленную на сцене театра.

Лауреат премии «Дебют» (2007) в номинации «Драматургия» за пьесу «Соколы».

Лауреат конкурса «Пять вечеров» памяти А. М. Володина за пьесу «Моя Москва».

Член Союза писателей России.

Журналистика

Опубликовал в журнале «КВИР» серию интервью с известными российскими деятелями культуры и науки: писателями Виктором Ерофеевым^[2], Марией Арбатовой^[3], Дмитрием Кузьминым^[4], Дмитрием Волчеком^[5], Игорем Яркевичем^[6], Андреем Бычковым^[7]; социологом Игорем Коном^[8]; философом Андреем Ашкеровым^[9], правозащитником Людмилой Алексеевой^[10].

Критика

Многие читатели находят в тексте Валерия Печейкина традиции как драматургии ОБЭРИУ, так и наследие последнего советского драматурга Людмилы Петрушевской. Но классическая теория драмы пьесе «Соколы» враждебна. Действие почти не развивается, намеренно стоит на месте, наполняясь ложными событиями и уступая место ощущению энтропии, принципиальной бессобытийности, ровному всезаполняющему холоду, зловещей монотонности кругов ада, в которых все глубже и глубже засасывает семью Соколовых – семью несчастных безвольных «господ ташкентцев», живущих не по своей воле в тисках бытовой неурядицы, в обстоятельствах отдельно взятой войны в отдельной взятой семье, где каждый друг другу – враг. Борьба за существование переросла в войну на уничтожение. Пьеса «Соколы» – это нечто противоположное социальной драме XX века. Эта пьеса не о том, как уходит «смысл и красота» из «бездуховного» мира, а о том, как уходит сама жизнь, условия существования, смысл бытия из мира, где выживание стало первой необходимостью и единственным оправданием жизни.

Под невинным подзаголовком «комедия» детально живописуются инцест, промискуитет, каннибализм, трансвестизм, зоофилия, некрофилия и геноцид. В перечень тех, кто подлежит уничтожению особо изощренными способами (способы подробно указаны), попадают «иноверцы», представители коренного населения Москвы, уличный кот и сам Господь Бог. «Провокационность языка» состоит в том, что персонажи изъясняются исключительно матом. И нам говорят, что это и есть «острый социальный протест»?

Текст пьесы Валерия Печейкина «Моя Москва» не оставляет равнодушным никого: ни москвичей, ни сибиряков, ни защитников «новой драмы», ни её непримиримых противников. Истеричный текст про «е..нутую Россию» и «ган..нский народ» — это, конечно, андеграундное искусство, которое воспринимает далеко не каждый. Но, с другой стороны, в «Моей Москве» есть болевые точки современности, есть неприправленные куски сырой человеческой жизни, которая, как ни крути, касается и тех, кто любит документальный театр и тех, кто ценит тонкого Чехова. В конце концов, эта пьеса, написанная будто наспех, – действительно о современной Москве.

Пьесы

• 2005 — «Соколы»
• 2008 — «Моя Москва»
• 2009 — «Net»
• 2010 — «Медведев»
• 2011 — «Россия, вперед»

Сценарии к фильмам

Примечания

1. ↑ Спектакль «Радение с гранатом» на сайте театра «Ильхом» Архивная копия от 13 июля 2011 на Wayback Machine
2. ↑ Виктор Ерофеев: Россия как трансвестит. // «КВИР», октябрь 2009
3. ↑ Мария Арбатова: «женского» и «мужского» достоинства не существует. // «КВИР», ноябрь 2010
4. ↑ Дмитрий Кузьмин: «Свободная любовь — неотъемлемая часть свободы». // «КВИР», март 2011
5. ↑ Дмитрий Волчек: мне плевать, что скажет гомофоб. // «КВИР», июнь 2010
6. ↑ Игорь Яркевич: сегодня быть пидором — то же самое, что быть русским. // «КВИР», июль 2009
7. ↑ Андрей Бычков: человек со «звездным фаллосом». // «КВИР», сентябрь 2009
8. ↑ Игорь Кон: «Свою личную жизнь я не обсуждаю». // «КВИР», сентябрь 2008
9. ↑ Андрей Ашкеров: Геев можно назвать националистами квира. // «КВИР», марта 2012
10. ↑ Людмила Алексеева: В отношении к геям народ и власть едины… // «КВИР», январь 2011
11. ↑ Критик Павел Руднев о пьесе «Соколы» // Топос, 7.10.2008
12. ↑ «Смеяться подано». Открытое письмо Министру культуры РФ господину Авдееву А.А.
13. ↑ «Взгляд понаехавшего». Рецензия на текст пьесы Валерия Печейкина. «Моя Москва» // ДНК, 7.10.2010

Ссылки

wikiredia.ru