Что такое классика? Значение понятия для русской литературы | Читающий котофей
С латинского classicus означает «образцовый». То есть классика — это, в первую очередь, выдающиеся произведения литературы и искусства, обладающие неиссякаемой ценностью для национальной или мировой культуры.
Любопытную эволюцию понятия отследила Советская энциклопедия:
Первоначально «классик» — относящийся к первому разряду, «классу», высшей из пяти цензовых категорий, на которые, по преданию, были разделены граждане Древнего Рима. В метафорическом смысле («элита») слово «классики» было впервые употреблено Цицероном, а применительно к литературе — Авлом Геллием (2 в.). Гуманисты Возрождения, для которых «избранниками» в области литературы и искусства были все античные писатели, живописцы, скульпторы, архитекторы и т.п., называли их классиками. Такой же смысл вкладывали в слова «классика», «классики», «классический» представители классицизма (называя «классиками» и художников своего направления).
В контексте русской литературы, классика стала кладезем национальных культурных образов, ценностей и всего бессознательного. Отсюда вытекают ее социальные функции: будучи хранителем неких традиционных ценностей и представлений, классическая литература способна регулировать общественное сознание.
С кого началась классическая литература? Ответ довольно очевиден — с Пушкина. Потому что если рассматривать классику в контексте развития литературы, то она стала финальным этапом культурного диалога России с Европой.
Исследователь Юрий Лотман выделял три этапа в становлении русской литературы.
1) Этап ученичества, когда Россия становится в культурном смысле как бы принимающей стороной. Это начинается с эпохи Петра I.
2) «Выравнивание». На этом этапе возрождаются православные традиции. Это время творчества Фонвизина, Державина, Карамзина.
3) Наконец, так называемый реверс ролей, который в первой трети XIX века привел к появлению Золотого века русской литературы.
На этом этапе русская литература достигла того уровня, когда она сама может чему-то научить зарубежных писателей и поэтов. С этим временем и связывают появления русской классической литературы.
Среди особенностей литературы первой трети XIX века называют преобладание стихотворных произведений. Это емкость и лаконичность слова. Еще одной особенностью становится «отзывчивость», то есть способность универсально отвечать европейской и восточной культурам. Исследователи говорят о том, что именно Александр Сергеевич заложил основу национальной литературы, переработав культурные столкновения с другими народами.
Источники
Курс университетских лекций по отечественной литературе
Большая советская энциклопедия
«Классику я не читаю» — Год Литературы
Текст: Наталья Лебедева
Фото: bibliotekamezgore.ru
Любой уважающий себя человек должен обязательно знать классическую литературу, твердят взрослые детям.
И вся школьная программа построена на изучении русской и зарубежной классики. Но что на самом деле, по мнению самих подростков, они изучают? Что дают школьные уроки литературы, если, окончив 9 класс, дети видят в русской классике много чего, но только не литературу.
«Классическая литература — корпус произведений, считающихся образцовыми для той или иной эпохи», — именно так большинство 16-летних первокурсников колледжа (гуманитарная специальность) ответили на вопрос, что такое классическая литература.
Не удивляйтесь, что именно с этих слов начинается статья в Википедии. Кстати, там есть продолжение, но оно находчивых студентов, умеющих быстро гуглить, не заинтересовало.
Однако были и те, кто попытался честно ответить на этот на самом деле непростой для старшеклассников вопрос.
«Самыми популярными, и этому учат как школа, так и Википедия, стали ответы о том, что классическая литература — это нечто эталонное и общепризнанное в качестве несомненной ценности»
Подростки отмечали, что классика никогда не выйдет из моды: «Классическая литература — это искусство и произведение художественной литературы, которое является эталоном для своей эпохи, и она никогда не выйдет из моды».
Или говорили о всемирном признании классики: «Классику отличает признание. Не все классические произведения могут быть интересны каждому, но каждый вне зависимости от своих вкусов и предпочтений считается с ней».
А кто-то вспомнил о том, чему нас учит литература: «Это легендарные произведения прошлого, которые когда-то были популярны за свою красоту. Сейчас это наследие авторов и человечества в целом, потому что
в каждом классическом произведении заложен глубокий смысл и иногда какие-нибудь поученья».
Естественно ребята акцентировали внимание и на актуальности вопросов и проблем, поднимающихся в классической литературе: «Это произведения, которые не устаревают в течение многих лет и даже веков».
Вроде правильные слова, но вопрос в том, вкладывают ли дети в них какой-то смысл или просто повторяют заученные клишированные фразы.
В отдельную группу Любовь Борусяк выделила ответы, в которых классика предстает как нечто иное: «Литературная классика — это произведения, с отличительными признаками, которые принято называть классикой», «Классика — это классические произведения, выполненные в стиле классики, то есть старинные классические произведения, где нет фантастики, современности. Я отличаю такие произведения от обычных тем, что в простых произведениях есть капли современности, мистики, а в классических произведениях их нет».
Исследователь обращает внимание на то, что из анкеты в анкету сообщается, что
классика — это классика, а вот фантастики (мистики, ужасов), то есть того, что интересно читать, в ней нет.
И, к сожалению, такой ответ часто заканчивается словами: «Классику я не читаю».
Выяснилось также, что, по мнению 16-летних ребят, классическая литература — это особый жанр, обладающий своими признаками.
«Это художественное произведение, такой жанр. Признаки: 1) Слова (старые русские), 2) Жанр, 3) Непредсказуемость, 4) Добро и зло, 5) Монархизм», «Главное для жанра литературной классики — античность, следование ее образам, подражание ей. Классическое произведение основывается на разуме».
Не забыли опрошенные и о жанровом разнообразии классики: «Я отличаю ее тем что классическая литература чаще всего бывает в форме: романа, повести». «По разным стилям написаны: романтизм, классицизм и другие».
Писали ребята и о том, что классическая литература — это то, что изучают в школе. И о том, что эти произведения были написаны давно:
«Первым из писателей был Гомер. Он написал «Одиссею» и «Илиаду».
А вот о художественных достоинствах классической литературы, о том, что ее интересно читать, о личном к ней отношении не написал практически никто. За исключением нескольких ответов вот такого типа: «Она несет за собой очень сильное влияние, она точно раскрывает все образы и показывает проблемы нравственные и общественные», «Это произведения, которые выражают глубокий смысл.
Отличительным свойством является глубокий, краткий смысл, которого не так легко понять».
«Так чему учит литература в школе? Тому, что классика вечно актуальна, написана давно, образцовая, ее проходят в школе и это не фантастика? Нужно ли для этого изучать ее столько лет?»
Хороший вопрос для взрослых. Мы готовим детей к итоговому сочинению и натаскиваем к ЕГЭ. Сетуем на то, что дети мало читают и растут необразованными. А может, дело совсем не в детях. И классическая литература — не нравоучительный пережиток прошлого, а удивительно глубокий мир, дорогу в который мы почему-то потеряли. Найти ее несложно, если научить детей читать по-настоящему. Но вот готова ли к этому школа?
Исследование доступно на сайте.
Классика русской литературы | Стать грамотным
Классика — это литературные памятники и произведения искусства, признанные шедеврами мировой культуры. Классическими принято считать произведения, ставшие достоянием традиции (их постоянно цитируют, на них часто ссылаются), обладающие качеством хрестоматийности (их изучают в школе, их должен знать каждый, считающий себя культурным человеком).
Классика затрагивает вечные темы, которые волнуют людей во все времена: человек и Бог, жизнь и смерть, любовь и ненависть. Как правило, классические произведения отличают, с одной стороны, от современных, не признанных объектом культурного наследия, и, с другой стороны, от древних, мало известных или забытых, не выдержавших испытания временем.
Классика не умирает, во всяком случае, пока сохраняет свое значение, и бессмертие классиков символизируют памятники и мемориалы, возводимые в память о них, а также музеи, посвященные им, города, площади и улицы, названные их именами.
Основной фонд русской литературной классики — творчество Михаила Васильевича Ломоносова, Дениса Ивановича Фонвизина, Николая Михайловича Карамзина, Василия Андреевича Жуковского, Александра Сергеевича Пушкина, Михаила Юрьевича Лермонтова, Николая Васильевича Гоголя, Федор Михайловича Достоевского, Льва Николаевича Толстого и других.
Отношение к классическому наследию. Понятие классики оформилось относительно поздно, на рубеже XVIII—XIX веков.
После Октябрьской революции в среде «левых» художников (футуристы, Пролеткульт) утвердилось нигилистическое отношение к классике. Другую крайность демонстрировали деятели РАППа, которые под лозунгом «учебы у классиков» утверждали догматическое отношение к их наследию. С 1930-х положение о классическом наследии было закреплено рядом законодательных актов.
Воплощение классики. Наряду с традиционной формой существования в виде книги классическая проза обретает другую жизнь в смежных видах искусства: драматическом театре, опере, балете, кинематографе, живописи и графике.
Пародия и профанация. Классика в силу присущей ей общезначимости часто становится объектом пародии и предметом профанации. Если пародия придает новые контексты классическим произведениям, то профанация уничтожает сами произведения. Так, в постсоветские годы на книжном рынке появился ряд классических романов, изданных с сокращениями, адаптированных до уровня массового потребителя.
Читайте на сайте:
Заметки о поэзии Лермонтова
Что мы знаем о жизни Гоголя?
К юбилею Фонвизина
Каноничненько! Что такое литературный канон и кем он создаётся
Почти невозможно себе представить человека, который родился бы в России и не знал имени Пушкина.
Все согласны с величием Толстого и Достоевского, но споры о том, «что должен прочитать каждый культурный человек», видимо, не утихнут никогда. В прошлом году эти споры снова оживились, когда патриарх Кирилл, а затем и министр образования Ольга Васильева заявили, что хорошо бы утвердить единый и обязательный список школьной литературы.
Но кто определяет, что должно войти в этот список? Кто назначает в классики? Наверное, не только чиновники и учителя.
Никанор Чернецов, «Пушкин в Бахчисарайском дворце» (1837 г).
(источник: aria-art.ru) Наиболее «каноничных» для российской культуры авторов назвать нетрудно. Если ограничиться только XIX веком, то в нашем списке наверняка окажется Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Толстой, Достоевский, Некрасов, Тютчев и ещё несколько авторов. Но войдёт ли в него Баратынский? Вряд ли. Автор бестселлеров Пётр Боборыкин, имя которого в своё время было у всех на слуху, не попадёт туда наверняка. Если же мы перейдём к XX веку, задача заметно усложнится, а о современности вообще лучше не говорить.
Литературный канон устойчив и в то же время постоянно меняется. Чем ближе к нашему времени, тем сильнее неопределённость. Когда распалась советская система образования, иерархия всех «классиков», которые пришли в литературу после Горького, сильно пошатнулась. Показательный пример — роман «Как закалялась сталь» Николая Островского, который раньше читали и перечитывали, а теперь вспоминают всё реже. В канон время от времени попадают новые классики. Последний из тех, чьё место в каноне уже не оспаривает никто — пожалуй, Иосиф Бродский. Но вряд ли кто-то с уверенностью может сказать, кто из наших современников станет следующим.
Что же делает произведение «каноничным» — его эстетическая ценность, читательские предпочтения, текущая идеология или что-то ещё? Кто или что определяет, какие произведения будут изучать будущие школьники? Какие механизмы выявляют те книги, без знакомства с которыми мы не сможем считать себя «образованными людьми», и работают ли эти механизмы до сих пор?
Литературный канон — это произведения, которые считаются наиболее важными, ценными и необходимыми для определённой группы людей.
Канон — не только мера и образец литературного искусства, но и опознавательный знак. Умение продолжить строчку «Буря мглою небо кроет», возможно, лучше определит вашу «русскость», чем этническое происхождение или определённый генотип.
Картина Алексея Сергиенко
(источник: moiarussia.ru)В Ветхом Завете есть известная история: галаадитяне, победив ефремлян, выставили у реки охрану, чтобы те не смогли вернуться на свои земли. Всякий, кто переправлялся через реку, должен был произнести слово «шибболет». Ефремляне, в языке которых не было звука «ш», могли произнести только «сибболет» — и после этого погибали от руки находчивых носителей галаадского диалекта.
Знакомство с классикой — тоже своего рода шибболет. Это помогает отделить «своих» от «чужих», «образованных» от «необразованных». Если мы все учились в похожих школах, читали примерно одни и те же книжки, то обладаем общим набором ассоциаций. Конечно, в школе мало кто действительно читает произведения, которые нужно проходить по программе.
Но это неважно. Если мы узнаём определённые имена, то уже умеем обращаться с каноном (хоть и на поверхностном уровне). Названия «великих книг» знакомы многим, хоть и мало кто вдумчиво прочёл эти книги до конца.
На самом деле это скорее шутка, чем правда. Канонические книги — это самые настоящие бестселлеры, потому что их читают и покупают из года в год. Если бы Кафка получил хотя бы малую часть гонораров за свои тиражи, он был бы богаче современных бизнесменов из списка Forbes.
Историки литературы и социологи обычно привязывают появление литературного канона к эпохе Романтизма — то есть к тому времени, когда многие европейские страны пытались отыскать коллективный «дух» своего народа, а также построить единую систему образования. Но списки обязательных, «каноничных» книг составлялись задолго до этого — это занятие почти такое же старое, как и само письмо. Уже грекам и римлянам было понятно, что центр канона для них — это Гомер.
Для христиан этим центром стала Библия, составленная из текстов, которые церковь признала боговдохновенными.
В противовес основному канону может возникнуть альтернативный — так случилось, к примеру, в неформальной культуре СССР. Этот канон тоже выполнял различительную функцию, и делал это весьма эффективно. Самиздат объединял людей гораздо сильнее, чем социальные сети и мессенджеры. Вот как об этом вспоминает известный поэт и публицист Лев Рубинштейн, приводя цитаты из Мандельштама и Хармса:
Часть европейского литературного канона (фрагмент картины Питера Тодда).
(источник: barterbooks.co.uk)Но если смотреть на канон только с этой точки зрения, то в него может войти всё что угодно: не Пушкин, а Фаддей Булгарин, не Мандельштам, а Никифор Ляпис-Трубецкой. Значит, канонический статус заслуживают всё-таки совершенно другим способом. Ведь классиками не становятся по чистой случайности.
Ядро канона меняется очень медленно. Гомер, Библия, Данте и Шекспир, наверное, ещё очень долго будут занимать в нём свои почётные главные места.
Что касается русскоязычной традиции, тут основной список тоже очень устойчив. Филологи, проанализировашие основные хрестоматии XIX века, на первых местах обнаружили в них знакомые нам имена. Вот авторы стихотворений, которые встречаются в хрестоматиях чаще всего: Пушкин, Кольцов, Лермонтов, Крылов, Жуковский, Майков, Державин. Авторы наиболее востребованной прозы: Гоголь, Лермонтов, Гончаров, Пушкин, Лев Толстой, Карамзин, Тургенев. «Топ-лист» XIX века не сильно отличается от современной школьной программы.
Те, кто встаёт на защиту культурных традиций, часто апеллируют не только к высокой художественной ценности классических произведений, но и к общему культурному опыту, который будет утрачен, если чтение «Войны и мира» заменить «Гарри Поттером» или Стивеном Кингом. И в этом с ними, пожалуй, можно согласиться.
Классика важна ещё и потому, что через её призму прочитываются и современные произведения.
Ведь каждый автор — это читатель. Он ведёт диалог с предыдущей традицией, вписывая в неё своё имя. Но традиция не передаётся из поколения в поколения, словно генетический код. Чтобы автор стал классиком, в его произведениях что-то должны находить для себя люди, которые возьмутся за его книгу столетия спустя.
Данте, Гомер, Вергилий. Фрагмент фрески Рафаэля Санти (1511 г.)
(источник: ru.wikipedia.org)Правильно было бы говорить не о застывшей традиции, а о непрерывном диалоге, в котором классических авторов прочитывают и перепрочитывают заново. Чтобы стать классиком, нужно включиться в диалог с великими предшественниками и обладать достаточно громким голосом, чтобы он мог донестись до следующих поколений. Несмотря на непрерывное умножение литературной продукции, этот диалог продолжается до сих пор. Канон поддерживает сам себя, даже если мы уже отвыкли от привычки делить искусство на «высокое» и «низкое», значительное и незначительное.
«Великими» произведениями мы называем книги, которые невиданным ранее образом отвечают на те вопросы, которые задают себе люди всегда — вернее, ставят эти вопросы с неотразимой силой и ясностью.
Образовательная система закрепляет канонический статус, но не создаёт его, а школьная программа — это лишь часть общелитературного канона. Как доказывает влиятельный американский литературовед Гарольд Блум, пробиться в канон позволяет одна лишь эстетическая сила и самобытность. «Великий» автор сам вписывает себя в традицию, отвечая на вызовы предшественников. А чтобы закрепиться в каноне, ему нужны продолжатели. Именно сила, ясность и самобытность ставят в центр канона Пушкина, а не Булгарина; Шекспира, а не Бена Джонсона.
В своей книге «Западный канон. Книги и школа всех времён», которая недавно была переведена на русский язык, Блум защищает автономию эстетики. «Мёртвых белых мужчин» называют авторами лучших произведений не потому, что они выражают интересы элит и правящих классов, а потому, что эти произведения выше по эстетическим критериям, чем творения неизвестных бушменов или австралийских аборигенов. Но эта эстетическая ценность рождается не сама по себе, а в диалоге с традицией.
Литературное признание связано с парадоксом: автор канонического произведения одновременно вписывает себя в традицию и изменяет её.
Каноническое произведение — это то произведение, которое перечитывают снова и снова. Без этого перечитывания любая классика умрёт, и самое выдающееся произведение застрянет в современности. Чтобы этого не произошло, недостаточно быть выдающимся. Хотите стать классиком? Пишите так, чтобы ваше произведение допускало множество интерпретаций.
Кадр из х/ф «Ромео + Джульетта» (1996 г.)
(источник: ru.pinterest.com)Как писал Хорхе Луис Борхес, «классической является та книга, которую некий народ или группа народов на протяжении долгого времени решают читать так, как если бы на её страницах всё было продуманно, неизбежно, глубоко, как космос, и допускало бесчисленные толкования». Такое понимание классики живёт до сих пор, как бы не увеличивались ежегодные тиражи литературной продукции.
Содержание канона определяют не школьные учителя, не составители хрестоматий, не чиновники и не «доминантные структуры» общества.
Его определяет время. Канон меняется, но будет, по-видимому, существовать всегда — хотя бы в силу законов человеческого восприятия, которое выделяет фокус на фоне периферии. Канон — это то, остаётся современным, даже если устаревает. Но поддерживается он только нашими усилиями. Если канон исчезнет, то лишь тогда, когда мы перестанем читать и писать.
Редакция Newtonew
Олег Бочарников
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
| / Сочинения / Сочинения на свободную тему / 11 класс / Классика и современность в литературе Вся наша жизнь – это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Едва лишь в полдень солнце греет, Но возрожденья весть живая
/ Сочинения / Сочинения на свободную тему / 11 класс / Классика и современность в литературе | |
Мне кажется, эта формула – «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений. 
Современность – это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать). 
Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы. 
Нужна ли классика Поколению. ru — Российская газета
Вроде бы, как говорится, «и смех, и слезы»… Но, отсмеявшись, те, кому мне довелось показать эти интервью, обычно заметно грустнели. И правда: если повсеместно дело обстоит именно так, смеяться нечему: «Порвалась связь времен», ни больше ни меньше как шекспировская тема.
Каждый год мы принимаем новых студентов в Сретенскую духовную семинарию. Больше половины это вчерашние школьники, остальные — молодые люди с высшим образованием.
Уровень их гуманитарной подготовки просто ужасает. Хотя многие закончили школу с прекрасными оценками. То же я слышу от ректоров и преподавателей светских высших учебных заведений.
Чтобы выправить ситуацию, мы на бакалавриате три года читаем курс русской литературы, что называется с нуля, и четыре года — историю. Справедливости ради следует сказать, что на каждом курсе есть один-два неплохо подготовленных студента, но таких — единицы. Советский выпускник-середнячок образца каких-нибудь 1975-1980 годов — корифей по сравнению с отличниками ЕГЭ-2016.
Интервью, которые вы видели, по нашей просьбе провели две известные телекомпании «Красный квадрат» и «Мастерская», чьи корреспонденты опрашивали студентов вузов и молодежь с высшим образованием. Многие молодые люди отказывались, говоря, что не готовы отвечать на вопросы гуманитарного характера. Представленное — отнюдь не выборка худших ответов: таково было наше условие, об исполнении которого нас заверили работники телекомпаний.
Готовя к публикации этот ролик, мы вначале хотели скрыть лица молодых людей. Но потом решили оставить все как есть. Во-первых, молодые люди, отвечающие на наши вопросы, — на удивление живые, симпатичные, находчивые и умные (это не ирония). А во-вторых, по моему убеждению, не они виноваты в том, что практически даже не знакомы с литературой, искусством и культурой России — великим наследием не только нашей страны, но и всего человечества. А ведь это достояние принадлежит в первую очередь именно этим молодым людям — по праву рождения, по праву родного языка. В создавшейся ситуации виноваты действительно не они, а те, кто не передал им их законное духовное наследство. Это не кто иные, как мы — люди среднего и старшего поколений. Мы и виноваты.
Наши родители и деды в непростых, мягко говоря, условиях XX века смогли передать нам бесценное сокровище — великую русскую культуру: литературу и искусство, привить вкус и любовь к ним. Мы, в свою очередь, должны были сделать то же для следующих поколений.
Но исполнить свой долг не сумели.
Происшедшему можно найти множество причин — от влияния интернета, непрофессионализма и нерадения чиновников-реформаторов до козней либералов и происков Запада. Можно очень убедительно разъяснить, почему все именно так произошло. Но суть дела от этого не изменится: наше поколение, совершенно очевидно, не исполнило своего долга по отношению к тем, кому мы передадим Россию, вот к этим ребятам с экрана.
Разобравшись с нашим первым традиционным и сакраментальным вопросом «Кто виноват?», перейдем ко второму традиционному вопросу: «Что делать?»
В прошлом году было образовано Общество русской словесности, его возглавил Святейший Патриарх Кирилл. Одним из проектов общества станет объединение «Пушкинский союз», задача которого, если можно так сказать, возвращение русской классики и — шире — отечественной культуры, литературы и искусства в поле духовной и интеллектуальной жизни молодого поколения. Члены Общества русской словесности, министры культуры и образования В.
Р. Мединский и О. Ю. Васильева, ректор МГУ В. А. Садовничий, ректоры многих других вузов, руководители творческих союзов, деятели культуры уже дважды собирались для обсуждения и выработки программы действий.
Всем было очевидно: худшее, что можно предпринять в сложившейся ситуации — начать насильно и назойливо всей мощью государства, Церкви и общества заставлять любить классику. На самом деле реальное и главное — донести до молодежи, уже ушедшей из школы, хотя бы основы нашего культурного наследия, с которым их не сумели познакомить ни школа, ни семья. Привить вкус к русской литературе и искусству. Для нынешних и будущих школьников и студентов общими усилиями вместо нынешнего симулякра гуманитарного образования нужно создать эффективную и целостную образовательную систему с живыми методиками преподавания. Этим и занимаются сейчас многие ведомства и общественные объединения при общей координации Общества русской словесности. Кстати подобный и позитивный опыт уже имеется: деятельность Российского исторического общества.
Чем была велика советская система образования, если оставить в стороне ее идеологическую составляющую? Ведь уже к середине 1970-х годов коммунистическая идеология и без всяких перестроек осталась за скобками уроков большинства думающих учителей. Феномен советского образования зиждился на двух незаурядных и блистательных достижениях. Первое — это Учитель. Второе — уникальная система школьного обучения и воспитания.
Хороший и даже выдающийся учитель был не исключением, а прекрасной, но и привычной нормой. Я вспоминаю свою обычную московскую школу. Все наши учителя с человеческой точки зрения были необычайно интересными личностями. С точки зрения специальности — выдающимися профессионалами.
О том, как обстоят дела сейчас, не мне судить. Но глядя на бытующую ныне в педагогических вузах систему так называемого практико-ориентированного образования, как минимум поражаешься смелости ее создателей. Вспоминается советское пятилетнее педагогическое образование тогдашних студентов.
Подготовленные к вузу той школой на том уровне, студенты допускались к практике в классе, начиная лишь с предпоследнего курса. Сейчас же студентов бакалавриата (четыре года обучения) снимают с лекций и направляют для практической работы в школы уже с первого курса. Учителя, с которыми мне доводилось общаться на эту тему, в ужасе от этой системы.
А теперь о системе. Советское образование было выстроено и отлажено так, что даже учитель средних способностей заинтересовывал учеников гуманитарным предметом, доносил и делал понятными и близкими ценности, которые несла наша великая литература. К тому же бесконечные сочинения (напомню: школьные сочинения, отмененные нашими реформаторами, возвращены в школы лишь прямым указанием Президента всего три года назад), опросы, контроль РОНО, подчинявшегося Министерству образования, исключали для большинства культурную амнезию и масштабную безграмотность как явление.
Сегодня школы не подчиняются Министерству образования. Их начальство — региональные и муниципальные органы.
Это все равно, как если бы в армии гарнизоны на местах подчинялись не Министерству обороны, а губернаторам.
Сравнение образовательной сферы с армией не случайно. На памяти знаменательные слова лейпцигского профессора географии Оскара Пешеля, сказанные им после победы прусской армии над австрийцами в 1866 году: «Народное образование играет решающую роль в войне. Когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем». Слова эти настолько попали в точку, что их авторство до сих пор приписывается непоколебимому авторитету в государственном и национальном строительстве Отто фон Бисмарку.
Нынешняя система образования, ее реформы и программы настолько часто подвергались критике, что нет смысла вновь приниматься за это дело. На первом съезде Общества русской словесности Президент В. В. Путин поставил совершенно определенные задачи, главные из которых — формирование государственной языковой политики и «золотого» списка произведений, обязательных для изучения в школах.
Напомню, сегодня от учителя (одноклассника тех ребят, которых мы только что видели на экране) зависит, будет ли его класс изучать такие шедевры, как «Я вас любил: любовь еще, быть может…», «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» А. С. Пушкина, «Родина», «Выхожу один я на дорогу…» М. Ю. Лермонтова. Или педагог заменит их на значительно более «совершенные» с его точки зрения произведения. Это — право сегодняшнего учителя.
«Альтернативным», то есть по сути не обязательным для изучения является, кроме приведенных уже произведений, также, например, «Война и мир». В школе мы полностью этот роман тоже не читали, пропуская историософские размышления автора, но доступная для подростка большая часть толстовского шедевра формировала мировоззрение поколений. «Преступление и наказание» тоже из списка вариативных, читай, необязательных для изучения произведений. Даже «Муму», на котором мы учились состраданию и милосердию, — из той же группы. «Молодежь не будет это читать!» С энергией, достойной лучшего применения, нас убеждают и принуждают принять эту «продвинутую» точку зрения.
Но, во-первых, молодые люди, если их по-настоящему ввести в мир отечественной и мировой литературы и искусства, обнаруживают к ним поразительный интерес. И только недоумевают, почему до сих они были отлучены от всего этого сокровища. А во-вторых, альтернатива обращения к лучшим образцам культуры, созданным предшествующими поколениями, совершенно очевидна. О том, к чему приводит нарочитое и снобистское пренебрежение классикой, ясно напоминает нам А. С. Пушкин: «Уважение к минувшему — вот черта, отличающая образованность от дикости».
Конечно, пусть окончательно обо всем этом судят профессионалы. Но мы, скромные получатели их выучеников и воспитанников в обществе в целом и в высшей школе в частности, не можем не задавать вопросы.
Собственно, Общество русской словесности и создано как площадка для подобных дискуссий. Разумеется, никто не собирается заставлять молодежь углубляться лишь в классику и принуждать напрочь забыть о современной культуре. Так интерпретировать общественную обеспокоенность упадком гуманитарного образования можно только, если смотреть на проблему взглядом недоброжелательного пристрастия.
Пишу это потому, что охотников дискредитировать дело возвращения русской классики немало.
Приведу последний, но показательный пример. Недавно министр культуры В. Р. Мединский собрал у себя наиболее популярных видеоблогеров для обсуждения как раз тех вопросов, о которых мы говорим сегодня. Аудитория этих блогеров — миллионы подписчиков, представители как раз того поколения, о котором мы говорим. Общеизвестный факт: многие из молодых почти не читают. Они не смотрят телевизор. Поэтому, даже если будут осуществлены планы новых постановок классики в сериалах, эти молодые люди такие фильмы попросту не увидят. Они, за редким исключением, не ходят на популярные, тем более научные, лекции. Любимые старшими поколениями деятели культуры для них не убедительны и абсолютно не интересны. Новое поколение значительную часть жизни проводит в сети. Представители их культуры, имеющие на них громадное влияние, совершенно неизвестны нам. Либо вызывают у нас примерно такое же отторжение, какое испытывает нынешний студент с серьгой в носу к людям искусства прошлого века, значимым для нас.
Порой создается впечатление, что мы все больше становимся друг для друга инопланетянами.
Блогеры оказались весьма интересными собеседниками, думающими людьми. На совещании у министра они сделали несколько важных предложений, среди которых была идея о том, чтобы привлекать внимание молодежи к классике через тех, кого сама молодежь готова услышать. Мы предложили подумать, возможно ли современным исполнителям, собирающим громадные молодежные аудитории, объединиться для проведения особых концертов по лучшим произведениям отечественной поэзии и музыки. Такие исполнители как никто другой в нашей ситуации могли бы помочь общему делу. Эту идею, как мне показалось, дружно поддержали все наши молодые собеседники.
А если, добавляли они, эти певцы еще и прочтут отрывки из своих любимых стихотворных и прозаических произведений классики и призовут слушателей искать и находить красоту лучших творений русских поэтов, то, без сомнения, они будут услышаны. Тем более что некоторые из самых популярных сегодня исполнителей читают видеолекции, например, по вопросам культуры и искусства начала ХХ века.
Все это были рабочие моменты дискуссии. Все понимали, что до окончательных решений еще далеко.
Блогеры, несмотря на свою юность, оказались профессиональными и — главное — благородными собеседниками: ничего из предварительной дискуссии ими не было «вброшено» в сеть. Но присутствующая на встрече корреспондент одного из ведущих информационных агентств преподала им урок «профессионализма»: вырвав из контекста дискуссии несколько фраз и не поясняя никаких подробностей, она опубликовала в своем агентстве сенсационную новость о том, что Патриарший совет по культуре выступил с предложением популяризировать классику с помощью матершинника Шнура и рэпера Тимати. Это было, конечно, довольно странно, но для меня в этой истории наиболее важными оказались порядочность и профессионализм наших молодых собеседников. А желающих дискредитировать намеченную работу еще будет предостаточно. Порой из самых неожидаемых сфер. И к этому надо быть готовым.
«А причем здесь Церковь?» — обратят к нам вопрос из церковной среды.
(От среды светской нас ждут более жесткие вопрошания, но пока оставим их в стороне.) Итак, какой смысл для Церкви участвовать в решении, конечно же, важной, но чисто светской проблемы? Наилучшим образом интерес Церкви к гуманитарному образованию выразил один из самых известных старцев ХХ века — преподобный Силуан Афонский: «В последние времена путь ко спасению будут находить люди образованные».
Блогеры оказались весьма интересными собеседниками, думающими людьми. Они предложили привлекать внимание молодежи к классике через тех, кого сама молодежь готова услышать
У меня нет сомнений, что, несмотря на всю сложность, поднятая нами сегодня проблема будет решена. Залог тому — общая озабоченность родителей и педагогов, светских и церковных людей, государственных лиц и деятелей культуры. Потерь не избежать, но в целом намечены многие реальные шаги и нашими министерствами, и творческими и общественными сообществами.
Но есть и еще один фактор, вселяющий надежду.
«Дядюшка, ни на кого не глядя, сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле.
Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и, подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню «По у-ли-и-ице мостовой”. Враз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало все существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и, закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты…
— Прелесть, прелесть, дядюшка! еще, еще! — закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. — Николенька, Николенька! — говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
…Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движенье плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, — эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, — этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de châle давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка.
Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро-весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел, и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке». — Л. Н. Толстой «Война и мир».
Опрос
Мертвые души Достоевского
Кого и когда свергли большевики?
Аспирант университета:
— О-хо-хо, я не отвечу на этот вопрос.
Журналист:
— Я не знаю, я плохо учила историю.
Учитель английского языка:
— Царя?
Какие произведения написал Антоша Чехонте?
Специалист по рекламе:
— Кто? Я вообще такого не слышал.
Студентка факультета иностранных языков:
— «Мцыри», кажется?
Студентка философского факультета:
— «Собачье сердце»?
Какие произведения написал Достоевский?
Художник:
— «Мертвые души»?
Кто написал роман «Бесы»?
Лингвист:
— По-моему, это Лермонтов.
Студент консерватории:
— Гоголь? Нет, не Гоголь.
Слесарь:
— Некрасов.
Студентка философского факультета:
— Пушкин? Минутку, мы погуглим.
Кто подковал блоху?
Студент:
— Умелец какой-то.
Студент:
— Ну, наверное, какой-то известный человек.
Студент института физкультуры:
— Поп.
Кто такие маринисты?
Студентка пединститута:
— Наверное, море исследуют.
Студент:
— Это актеры Мариинского театра.
Продолжите цитату «Все семьи счастливы одинаково.
..»
Студентка факультета искусств:
— А грустят по-разному?
Студентка МИФИ:
— Когда в стране нет кризиса!
Юрист:
— Автор есть? Мы думали, это народная пословица.
Мнение
Татьяна Апостолова, кандидат исторических наук, доцент МГПУ:
— Ко мне на истфак на первом курсе приходят разные студенты. У некоторых знания не столь глубокие, как хотелось бы, но в основном это хорошо обученные подростки, которые много читают, много знают, хорошо говорят. Когда начинают обсуждать качество учебников, я всегда напоминаю, что у нас даже внутри профессионального сообщества словесников и историков специалисты не могут договориться, чему учить детей. Многие ополчились на ЕГЭ. Да, учителя вынуждены ориентироваться на ЕГЭ, натаскивать, как это сейчас принято говорить, потому что ЕГЭ является главным рейтинговым индикатором. И ученики, и учителя боятся получить низкий балл. И учителя разные бывают. Одни заняты тем, что готовят к ЕГЭ, а другие дают много разных знаний, учат анализировать.
И результаты ЕГЭ от этого не страдают. Это не ЕГЭ выхолостил мозги наших детей, а плохое образование и воспитание в некоторых семьях. Родители порой в силу занятости или каких-то других причин не видят и не знают, чем занят ребенок и как он учится. Вот в чем проблема, а не в том, что дети на пару вопросов не смогли ответить. Мне кажется, пора прекратить бесконечно реформировать наше образование. Мы не доделаем одно, беремся за другое. Если посмотреть на историю образования XX века, то у нас здесь идут бесконечные реформы. Но в образовании мы не увидим нормальных, объективных результатов быстрее, чем за три-пять лет. Образование связано с ментальностью, а ее быстро не изменишь. Поэтому нужно остановиться, посмотреть, что уже сделали, и подумать над тем, чего не хватает. Может, достаточно что-то доделать, подтянуть, усовершенствовать. Это же наши дети. Может, хватит над ними экспериментировать?
Подготовила Наталья Лебедева
«Устаревание» классической русской литературы
– Сперанский.
.. Сперанский… Что за писатель такой, Сперанский? Что-то не слышал.– Лев Алексаныч, замечательный писатель.
– Из современных, что ли?
– Да уж куда современней. Распрекрасные романы пишет.
Встречалось мнение, что школьная программа перегружена русской литературой XIX века, которая на данный момент слегка устарела и не современна. Также встречаются «рекомендации», что тот же Островский (который «луч света», а не «Как закалялась…») слегка устарел и его тоже надо «перелицовывать».
Собственно говоря, что-то подобное уже имело место быть в начале XX века, когда господин Маяковский предлагал «сбросить с парохода современности» некоторых русских классиков. Тут проблема даже не в том, как чудесна, хороша и прекрасна классическая русская литература. Вопрос не в этом. А в том, что она достаточно поздно возникла. По историческим меркам, по меркам европейским.
И, собственно говоря, «богатство русской литературы» весьма и весьма относительно. В частности, полное непонимание у читающей публики вызывает тот факт, что «солнце русской поэзии» не очень популярен за рубежом.
А тут всё достаточно просто. Надо смотреть на ситуацию в историческом сравнении.
Можно начать, как ни странно, с «Капитанской дочки» и сравнить её (по уровню литературного языка, например) с «Шагреневой кожей», которая была опубликована пятью годами ранее (1836 – первая, 1831 – вторая). И как бы многое становится вполне понятно. То есть, если Пушкину буквально пришлось «изобретать» литературный русский язык, то перед Бальзаком подобной задачи не стояло.
Великий французский писатель, так сказать, «видел далеко (писал хорошо и красиво), потому что стоял на плечах гигантов». То есть классическая французская литература возникла отнюдь не в начале XIX века. И даже не в начале XVIII века. Всё было сделано гораздо, гораздо раньше. Вот именно поэтому произведения Пушкина (как проза, так и поэзия) вряд ли могли быть там востребованы. Как это ни обидно.
Первые же литературные салоны во Франции возникли уже в XVI веке. Королева Марго (старшая) тут положила начало традиции. И было это ещё до Ивана Грозного.
Такие вот расклады. Историческое несовпадение по времени. И если уж говорить о создании «современного литературного языка», то в Германии этим занимался в том числе Мартин Лютер (перевод Библии на немецкий 1521–1522), и было это в том же XVI веке. А вот книгопечатание там началось в середине XV века…
И литература в этих странах развивалась последовательно и фактически непрерывно, и никто никого с «парохода современности» скидывать не порывался… Просто тогда ещё пароходов не придумали.
Эпоха пароходов
Кстати, именно это может служить точкой отсчёта: классическая русская литература де-факто создаётся уже в индустриальную эру (эпоху пара и стали). Раньше просто не успели.
Почему, как и в чём она могла устареть с учётом её создания именно в эпоху индустриальную, понять достаточно сложно. Особенно, например, вспомнив то, что классика литературы испанской («золотой век»), вообще, создаётся во второй половине XVI – первой половине XVII века, то есть во времена де факто постфеодальные (для Испании), величайший испанский роман остро высмеивает именно пороки позднего феодализма.
И даже в эту бурный, но плодотворный для Испании период никто не пытался «устаревших» писателей «скидывать с галеона современности».
Лопе де Вега и Сервантес – это как бы как раз эпоха до Вестфальского мира… И как-то никто в Испании не считает литературу той эпохи – устаревшей… В то время как титаны литературы российской – это или XIX век, или даже уже начало XX. И самый «ранний» из них – Николай Васильевич Гоголь – как ни странно, вполне себе современен (темы, поднимаемые в его произведениях, весьма актуальны для современной России). Да и цитируется он часто, чуть ли не чаще, чем господин Медведев.
Да, как ни странно, русская классика формировалась уже параллельно с телеграфом, телефоном и железными дорогами. То есть по меркам историческим буквально «вчера».
Что-то как-то создавалось в русской литературе и в веке осемнадцатом, но вот читать это не приведи господь. Как правило. Так что тут Фонвизин со своим «Недорослем» – просто первопроходец какой-то. У нас почему-то Фонвизина изучают, но не ценят… А ведь он как бы предтеча… Успел отметиться уже в XVIII веке, а это так же важно для России, как почти что первый воздухолёт Можайского.
В XX веке написано было очень много, вот только когда в качестве величайшего писателя предлагают Солженицина, становится как-то странно. Так себе писатель. Давайте политическую публицистику как-то отдельно, писательство – отдельно. Встречались рейтинги, где он позиционировался как бы даже выше Достоевского. Смеялся долго. Нобелевский лауреат. Совесть русского народа.
Есть ещё Булгаков с величайшим для позднесоветской эпохи «бестселлером» «Мастер и Маргарита». «Тихий Дон», Аркадий Гайдар… Много чего есть. Но, собственно говоря, что касается поэзии, то тут нам в XX веке повезло, её было создано более чем достаточно. С прозой же нам повезло не так сильно. Это если рассматривать качество, а не количество.
Вкратце со всей этой литературой можно, например, ознакомиться в замечательной книге Дмитрия Быкова «Советская литература. Краткий курс». Это чтобы чего-то не упустить. Книга весьма интересная, но грустная. Так вот, кому-то это может не понравиться, но «великая русская литература» она как бы в 30-е годы заканчивается уже совсем.
А скорее, даже уже в 20-е.
И кто там у нас остаётся «на пароходе современности»?
А не так уж и много приличного народу остаётся на верхней палубе. Это если сравнивать с европейскими грандами типа Франции. Кстати, да, создатель русского литературного языка Александр Сергеевич вполне себе мог кататься на пароходах в своё время при наличии желания и финансовых возможностей. Были они уже.
А насчёт мандельштамовского «Чего ты жалуешься, поэзию уважают только у нас – за неё убивают. Ведь больше нигде за поэзию не убивают…». Так он просто не был, видимо, знаком с судьбой «солнца испанской поэзии» Фредерико Гарсиа Лорки, которого расстреляли именно за поэзию и именно в середине XX века. В культурной Испании. Почему культурной? А потому что следователь, который вёл дело Лорки (образованный испанец), прекрасно знал его творчество. Буквально наизусть. От больших поэм до маленьких детских считалок. И сцена из «Эры милосердия» на том допросе развернулась куда как шире.
И ещё насчёт «устаревания».
Встречал недавно статью, пронизанную горькой обидой автора, которого обозвали по-современному «авторкой», обида была глубокой и непереносимой. Чисто так по-женски. Однако проблема гораздо старше. Собственно говоря, с этого вопроса начинается европейская культура. Аристофан в «Облаках», гениально предвосхищая эпоху толерантности (или опасаясь быть сброшенным с триремы современности), аккуратно ввёл вместо общего (маскулинного) дрозда два строго научных термина: «дроздан» и «дроздыня».
А проблема с «русской классической литературой» именно в этом: она не слишком классическая по времени создания и её не так уж и чтобы сильно много было написано.
Как написать классику: 7 ключевых элементов
На то, станет ли книга классикой, влияет множество факторов. Некоторые из них являются классикой, потому что блестяще исследуют важные темы. Некоторые из них становятся опорой языковых классов, потому что содержат ценные идеи для обсуждения. Некоторые из них становятся классикой, потому что обращаются к людям, находящимся вне географических и других границ.
Вот 7 ингредиентов классических романов, которые можно включить в свои собственные книги:
Первый: определение слова «классический» в литературном смысле
Различные словарные определения слова «классический» являются хорошей отправной точкой.Оксфорд определяет нечто классическое как «оцениваемое в течение определенного периода времени как высшее качество и выдающееся в своем роде». В качестве прилагательного этот термин также означает «простой, элегантный стиль, не подверженный сильным изменениям в моде» и «очень типично в своем роде». При использовании в качестве существительного оно означает «произведение искусства признанной и признанной ценности».
Эти определения вместе определяют классический роман. Некоторые без промедления становятся «современной классикой», в то время как другие постепенно привлекают признание.Как правило, классика — это книга, отличающаяся исключительным качеством. Поистине классические романы переживают преходящие, меняющиеся моды.
Старые классические романы сегодня интересны в глобальном контексте, даже если они были написаны во Франции 18 века.
Это ключ к тому, как написать классический: он должен иметь некоторые (если не все) из следующих 7 функций:
1: Запоминающиеся и разнообразные персонажи
Классические романисты и драматурги, такие как Джордж Элиот, Чарльз Диккенс и Шекспир, пишут разнообразных и запоминающихся персонажей.Классические романы дают нам представление о жизни и опыте персонажей с интересным прошлым, темпераментом, мотивацией, любовью и ненавистью.
Например, возьмем роман Джорджа Элиота « Мидлмарк » (1871–1872 гг.) О вымышленном городе в Мидлендсе Англии в начале 1800-х годов. Богатый персонаж Доротея Брук идеалистична и озабочена помощью другим. Доротея контрастирует со своей младшей сестрой Селией, которая более прагматична, красива и тщеславна. Богатые сестры и их семья контрастируют с другими персонажами, такими как Уилл Лэдислав, молодой человек, идеалистичный, как Доротея, но более бедный из-за лишения наследства и его собственных усилий, чтобы найти и посвятить себя профессии.
Это три примера обширного и разнообразного набора характеров Элиота. Элиот старается придать каждому персонажу яркую индивидуальность. Их индивидуальные недостатки (тщеславие Селии или иногда непрактичный идеализм Доротеи) дают пищу для правдоподобных и приятных взаимодействий. В персонажах есть что-то, что соответствует человеческой природе.
Персонажи Элиота имеют разные уровни экономических привилегий и разные мировоззрения. Читатель может понять конкретных персонажей и их истории, а также культуру и общество, в которых они живут.
Таким образом, если вам интересно, как написать классическое исследование характера, спросите себя:
- Различны ли мои персонажи: может ли читатель отличить их по внешнему виду, недостаткам, ценностям, мировоззрению и мотивам?
- Существуют ли разные степени близости и дистанции между персонажами в их личных отношениях и экономических обстоятельствах? Получит ли читатель представление о широте и разнообразии социальных условий моего вымышленного мира?
- Имеют ли смысл отношения и взаимодействия персонажей, учитывая их индивидуальные мотивы и недостатки?
2: Хороший стиль
Чтобы книгу можно было читать, перечитывать и любить, процесс чтения должен быть плавным.
Языковые ошибки или достойная стона пурпурная проза отсутствуют (кроме случаев, когда они используются для преднамеренного эффекта, например, для создания персонажа, у которого отсутствуют языковые навыки).
Что такое «хороший стиль письма»? Процитируем наш предыдущий пост о том, как развить свой стиль письма:
«Стиль письма, в широком смысле, относится к тому, как что-то написано, в отличие от содержания или значения сказанного».
Хороший стиль, типичные особенности:
- Подходящий, эффективный выбор слов
- Тон письма подходит испытуемому
- Хорошая структура предложения
- Избегание мертвого языка (например, шаблонных сравнений и метафор, таких как «холодный как лед»)
Это описание персонажа из The Shipping News автора Пулитцеровской премии Э.Энни Пру — один из примеров отличного стиля:
«Большой кусок влажного тела. В шесть лет он весил восемьдесят фунтов. В шестнадцать лет он был похоронен под занавесом из плоти.
Голова в форме креншоу, без шеи, рыжеватые волосы собраны назад. Фигуры сгруппированы, как кончики поцелуев. »(Стр. 2)
Описание персонажа Куойла Пру — превосходный стиль, потому что структура ясна. Язык также конкретен и ярок, а образы и сравнения поразительны («черты сгруппированы, как кончики поцелуев»).
Помимо великолепного стиля, у классических художественных произведений есть еще и яркое оформление:
3: Полностью реализованные настройки
Лондон Чарльза Диккенса или J.K. Хогвартс Роулингс (можно утверждать, что Гарри Поттер, — классика фантастической литературы YA) оба ярки. Вот Диккенс, описывающий Лондон в Оливер Твист :
«Было рыночное утро. Земля была почти по щиколотку покрыта грязью и грязью; густой пар, постоянно поднимающийся от вонючих тел скота и смешивающийся с туманом, который, казалось, покоился на крышах дымоходов, тяжело висел над головой.’
Описание Диккенсом уличных скотоводческих рынков, которые были обычным явлением в Лондоне 18 века, очень яркое.
Он вызывает чувства зрения и обоняния, давая вам четкое мысленное представление о фоне для действия.
Когда J.K. Роулинг описывает замок Хогвартс в году Гарри Поттер и Философский камень , он достаточно яркий, впечатляющий и заманчивый для школы магии и замка:
«Узкая тропинка внезапно открылась к краю большого черного озера.На другой стороне высокой горы, окна которой сверкали в звездном небе, стоял огромный замок с множеством башен и башен »(стр. 83)
Роулинг передает, где находится школа по отношению к ее окрестностям, и вызывает ощущение необъятности и притяжения («сверкающие окна»). Внутри замка каждая комната подробно описана, создавая трепет и великолепие. Роулинг так описывает Большой зал школы:
«Гарри никогда не мог даже представить себе такое странное и великолепное место.Он был зажжен тысячами и тысячами свечей, которые парили в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели остальные ученики.
На этих столах стояли блестящие золотые тарелки и кубки ». (стр. 86)
Роулинг прорабатывает каждую деталь своей обстановки, от расположения сидений в столовой до освещения и столовых приборов. Как и в случае с Диккенсом, легко представить себе обстановку.
Персонаж и место, таким образом, являются важными элементами хорошо написанного рассказа.Лучшая классика также часто проводит нас через процессы огромного развития и изменений:
4: Удовлетворительная структура истории и развитие
В лучших классических романах нет сюжетных дыр. Мы видим, как персонажи претерпевают значительные изменения и развитие. Например, в романе Диккенса «Большие надежды» изображен главный герой Пип, превращающийся из мальчика в состоятельного молодого человека. Этот тип сюжета, рассказ о совершеннолетии или bildungsroman , характерен для многих классических романов.Среди других примеров — «Портрет художника в молодости » Джеймса Джойса и «Джейн Эйр » Шарлотты Бронте.
В каждом из вышеупомянутых романов история показывает ход времени. Персонажи преодолевают трудности и получают более широкое понимание своего мира.
В фильме Джейн Эйр осиротевшая главная героиня переживает эмоционально оскорбительную семейную жизнь с тетей и дядей, а затем — суровую школу-интернат. В романе показано ее упорство, когда она превращается из молодой девушки, с которой плохо обращаются, в тихую уверенную в себе девушку.
В книге Диккенса «Большие надежды » Пип отправляется в мир и делает важные открытия о своей истории и обстоятельствах, заставляя его подвергать сомнению все, что он считал правдой.
Хотя ваш роман может и не быть рассказом о взрослении, убедитесь, что вы показываете, как ваши персонажи развиваются и меняются новым опытом. Структурируйте каждую главу вокруг ключевых событий, которые сделают вашу историю плавной, а не статичной. Лучшие классические книги отправляют нас в незабываемые путешествия и приключения, как в прямом, так и в переносном смысле.
5: Большие, вневременные темы и истины
Что отличает классические романы от художественной литературы, которая опубликована и забыта? Во-первых, (как указывает The Guardian) люди из разных слоев общества могут читать и получать от этого удовольствие. Почему это? Потому что классические книги имеют дело с более крупными и важными темами.
В bildungsromans Диккенса и Бронте мы видим такие темы, как трудность безответной любви и важность стойкости против невзгод. Отчет Джорджа Оруэлла 1984 показывает государственную слежку и контроль над населением и демонстрирует основные истины.Например, тот факт, что тотальная власть развращает (или, скорее, привлекает тех, кто коррумпирован). Такой феномен публикации молодых людей, как Гарри Поттер , был переведен на 67 языков отчасти потому, что его центральные темы (такие как сила дружбы и смелость, необходимая для остановки «зла») универсальны.
Если вам интересно, как написать классическую книгу, спросите себя (когда вы создали план сюжета):
- Каковы центральные темы моей истории? Почему именно эти темы? Почему они важны?
- Правдивы ли события истории? Столкнутся ли читатели между страницами моего романа с истинными элементами человеческого опыта (например, с силой дружбы)?
6: Классика подключает
Еще одним общим элементом многих классических романов является то, что они имеют признаки своего литературного и исторического происхождения.
Это наиболее очевидно в книгах, основанных на других или вдохновленных ими. Например, картина Жана Риса « Wide Sargasso Sea » была написана как приквел к « Jane Eyre » Бронте, в которой рассказывается история «сумасшедшей» на чердаке из книги Бронте. Некоторые вопросы рассматриваются с более современной точки зрения. Он исследует, например, неравенство между полами и сложные способы, которыми раса и социальная власть влияют на жизнь людей.
Независимо от того, ссылается ли ваш собственный роман на другие художественные произведения или нет, опирайтесь на традиции вашего жанра.Вложите свои источники вдохновения в свою книгу и установите связи между темами и вымышленными предшественниками там, где это уместно. Ваша книга будет более многослойной и даст читателям больше возможностей для изучения и обсуждения.
7: Классика оставляет место для интерпретации
Сообщая читателю, что думать о том, что и почему в рассказе, сводит к минимуму способность читателя придавать собственное значение.
Одна из основных особенностей классических романов состоит в том, что они оставляют пустые места и двусмысленность.
Например, в крайне противоречивом романе Владимира Набокова « Лолита » (1955) ненадежный рассказчик Гумберт Гумберт — человек, имеющий пристрастие к молодым девушкам.Однако вместо того, чтобы открыто осуждать своего персонажа, Набоков просто показывает его действия и позволяет читателю сформировать собственное моральное или этическое суждение.
Это ключ к тому, как написать классику: поверьте, что читатель может решить, как сочетаются двусмысленность вашей истории. Вам не обязательно быть судьей, присяжным и палачом своих персонажей.
Нажмите «начать свой роман» вверху, чтобы начать находить свою основную идею с помощью Now Novel’s Idea Finder — он поможет вам создать проект классики, находящейся в процессе создания.
Какие ключевые составляющие классической книги вы думаете? Что заставляет вас возвращаться к чтению книги снова и снова?
преимуществ чтения классической литературы для детей на дому • Сеть iHomeschool
Какие книги любят читать ваши дети? В наши дни дети очень редко получают удовольствие от чтения классической литературы.
Комиксы, анекдоты, телевизоры и электронные устройства популярнее классической литературы. Сегодня я хотел бы поделиться некоторыми преимуществами чтения классической литературы для детей .
Что такое классическая литература?
Когда я начал писать этот пост, я был сбит с толку своим словом, используемым для обозначения вневременных книг, которые читают во всем мире. Должен ли я использовать классический или классический литература? Согласно Википедии, на практике классической литературы обычно относится к литературе Древней Греции и Золотого и Серебряного веков Рима. Между тем, classic — это книга, признанная образцовой или заслуживающей внимания, например, благодаря разрешению, например, включению в список великих книг, или по личному мнению читателя.
И классическая, и классическая литература относятся к литературе, которую стоит читать и изучать по истории человеческой жизни из прошлого, настоящего и будущего.
В этой статье я буду использовать термин классическая литература .
Преимущества чтения классической литературы для детей
Вам сложно заставить детей постоянно читать классическую литературу? Если у них есть варианты, они обычно выбирают либо комиксы, либо современные истории.Если вы читали книги о Шарлотте Мейсон, вы заметите, что такие книги часто называют болтовня .
Хотя классическая литература не так популярна, как болтовня среди детей, школьники и взрослые продолжают читать ее годами и даже столетиями. Школы часто включают классику в свои обязательные списки литературы.
1. Моральные послания
Классическая литература преподает жизненные уроки через историю человечества. Классическая литература показывает, что многие жизненные проблемы имеют одни и те же основные закономерности.Они повторно передают одно и то же сообщение. Таким образом, классическая литература может дать читателям моральные послания.
Наши дети могут усвоить жизненные уроки и получить больше интуиции и вдохновения, чтобы встретиться с реальной жизнью.
2. Увеличить словарный запас
Чтение любой книги может помочь развить словарный запас, но классическая литература может добавить больше новых слов.
3. Используйте исторические и культурные знания
Чтение классической литературы — самый короткий и легкий способ познать историю и культуру людей и мест.Мы всегда удивляемся, когда находим связь между реальными фактами и историей классической литературы, которую мы читаем. В конечном итоге это становится своего рода достижением в нашем обучении.
4. Вызов критического мышления
Как и другие преимущества чтения книг, чтение классической литературы также «научит» нас мыслить более критически. У классиков есть уникальные способы бросить вызов читателям, используя некоторые остроумные произведения.
Когда мы читаем классическую литературу, я чувствую, насколько мы избалованы современными технологиями.
Нам не нужно больше думать об элементах рассказов, которые мы смотрим. Все представлено мгновенно, без каких-либо дополнительных размышлений «за кадром».
5. Вдохновляйтесь
Есть много способов, которыми классическая литература вдохновляет современных писателей. Даже Джейн Остин, моего любимого автора, вдохновляла Уильям Шекспир. Влияние Шекспира на этих писателей привело к созданию нескольких шедевров. Есть также много современных работ, вдохновленных Уильямом Шекспиром.
6. Изучите жизнь автора
Литературное произведение неотделимо от жизненного опыта автора. Как до, так и после чтения классической литературы, изучение жизни автора очень важно и интересно читателям. Дети, как читатели, могут узнать, как жизнь автора влияет на его творчество.
7. Познакомьтесь с другими «лицами» человеческой жизни
Читая рассказы, человек узнает, как живут другие люди. Мы узнаем о разных персонажах и их уникальном прошлом.Есть разные типы персонажей-антагонистов, которых читатели, возможно, не встречали в реальной жизни, но они могут встретиться в классических рассказах.
Из литературного опыта читатели могут узнать, как с ними справляться.
В поисках нового определения «классической» литературы
Этот контент содержит партнерские ссылки. Когда вы совершаете покупку по этим ссылкам, мы можем получать партнерскую комиссию.
Барнс и благородная классика в кожаном переплете
Это то время года … время, когда я просматриваю то, что прочитал, и понимаю, сколько книг я все еще хочу прочитать, или не читал, но «должен».«Ах, список« должен ». Хотя я стараюсь не заставлять себя читать то, что, по мнению людей, мне следует читать, кажется, существует тревожное количество классических произведений, которые я либо не читал, либо читал совсем недавно. Только в прошлом году я прочитал 1984 и О дивный новый мир . Этим летом я наконец прочитал Звук и ярость , а также Пролетая над гнездом кукушки и Заводной апельсин . Два лета назад я прочитал книги Октавии Батлер, по Фаренгейту 451, и Эллисон Человек-невидимка .
А мне 34 года.
Это кажется мне странным, потому что я учился на классах английского языка с отличием / AP. Я ходил на уроки освещения в колледже и, ради всего святого, пошел на программу МИД. Поэтому я хочу, чтобы 2015 год стал годом чтения большего количества классических произведений. Но не типичных «классиков», то есть мертвых белых мужчин. Мне не нужны только американские писатели, и я не хочу делать упор на северных писателей в отличие от южных. О, у нас в школе были Фолкнер и Харпер Ли. Но как насчет Аллана Гургануса, Рэндалла Кенана и Юдоры Велти? Писатели коренных американцев, такие как Джой Харджо и Луиза Эрдрих? Они были настоящим сокровищем, когда я наконец наткнулся на них в книжном магазине.Когда я читал Октавию Батлер, Шермана Алекси, Дороти Эллисон и Энни Пру, я задавался вопросом, почему я не прочитал их раньше.
В этом году мне нужно придумать для себя новое представление о «классической литературе». Я не бью Набокова (хотя он не особо любимый) или Фицджеральда.
Я просто хочу классику, которую не замечают; истории, которые нужно рассказать, но отодвинутые в сторону ради «более безопасных» историй. Может быть, у «классической литературы» есть несколько определений для каждого человека.
Какие из ваших классических моделей вы любите или к которым возвращаетесь снова и снова? Как вы определяете «классическую литературу»?
Информационный бюллетень Today In Books
Подпишитесь на Today In Books, чтобы получать ежедневные новости и разные сборники из мира книг.
Спасибо за регистрацию! Следите за своим почтовым ящиком.
Регистрируясь, вы соглашаетесь с нашими условиями использования____________________
Хотите больше книжного добра, новостей, сообщений о специальных предложениях на книги и случайных картинок с чтением щенка? Следуйте за нами в Facebook:
классических классических настольных книг по литературе
Одно из самых захватывающих событий, происходящих в книжном мире в последнее время (на мой взгляд), — это издание настольных книг, основанных на классической литературе.
Авторы и иллюстраторы проделывают замечательную работу, адаптируя эти истории для самых маленьких; используя персонажей, обстановку или ситуации из оригинальной истории, чтобы исследовать обычные темы, охватываемые настольными книгами, такие как счет, погода и животные.
Мне нравится, что я делюсь с ними некоторыми из моих любимых историй, открывая им мир классической литературы в раннем возрасте. Вот несколько книг, которые я не могу перестать читать, мой маленький ползунок.
- Приключения Алисы в стране чудес
Льюиса Кэрролла, иллюстрировано Карли Гледхилл
Путешествие Алисы по кроличьей норе отражено в новой захватывающей настольной книге, полной красочных прихотей, которые мы привыкли ожидать от Страны Чудес и ее фантастических жителей.
- Буратино
от DK, иллюстрировано Джузеппе Ди Лерния
Яркие работы иллюстратораДжузеппе Ди Лерниа оживляют всеми любимую марионетку — игра слов! — в этом простом, но образном пересказе.
- Щелкунчик
Э.Т. А. Хоффманн, иллюстрация Карли Гледхилл
Также часть новой серии Penguin Night Classics, Carly Gledhill The Nutcracker — это новый поворот в любимой праздничной сказке, достойный того, чтобы его ценили круглый год.
- Сказка о кролике Питере
Беатрикс Поттер
Беатрикс Поттер впервые воплотила Кролика Питера в жизнь в 1902 году, и ни одна домашняя библиотека не обходится без сладких сказок о Флопси, Мопси, Коттон-Хвосте и, конечно же, Питере.
- Мой первый Винни-Пух
А. А. Милна, иллюстрировано Эрнестом Х. Шепардом
Короткие стихи и великолепные иллюстрации знакомят юных читателей с персонажами оригинальной истории.Познакомьтесь со всеми друзьями Пуха из леса сотни акров.
- Мэри Поппинс Уолта Диснея
Энни Норт Бедфорд, иллюстрировано Элом Уайтом
Лин-Мануэль Миранда и Эмили Блант подарили волшебство Мэри Поппинс новому поколению поклонников, и веселье можно продолжить с этим солнечным изданием из серии Little Golden Book .
Примечание редактора: эта статья была первоначально опубликована в 2015 году и обновлена в 2021 году.
Качества классической литературы от CustomEssayMeister
T he Great Gatsby , 1984 , Romeo and Juliet , The Road Not Taken — эти названия звонят вам в колокол? Вы, вероятно, прочитали вслух пару строк в классе или получили задание написать рецензию или литературный анализ хотя бы одного из этих заголовков, поэтому неудивительно, что они кажутся вам знакомыми.Вы можете задаться вопросом, почему эти названия вместе с несколькими другими произведениями давних времен всегда являются частью вашего 101-го класса по литературе. Что ж, ответ прост: все эти литературные произведения считаются классической литературой. Предыдущее заявление, конечно, вызывает и другие вопросы. Почему они считаются классикой? Кто решил, что все они классика? И самое главное, в чем именно заключаются качества «классической» литературы? До сих пор характеристики того, что делает литературу классикой, все еще вызывает споры, тем более что технически не существует единого правильного взгляда на классику.
Однако есть ключевые качества, которые, кажется, никогда не выходят за рамки критериев того, что составляет классическое литературное произведение. Итак, без лишних слов, вот основные качества классической литературы:
Своевременность и вечность
Способность произведения литературы быть актуальной в любую эпоху, несомненно, является одним из ключевых качеств классической литературы. Он исследует темы, которые актуальны на момент его создания и продолжают оставаться актуальными для будущих поколений. Возможно, вы заметили, что большинство произведений в списке классических произведений не совсем недавние, и это в основном из-за того, что классическую литературу следует считать вневременной.Не каждый рассказ, роман, стихотворение или пьеса способны долгое время оставаться важными для читателей, но классика — это так. Следующие качества также должны объяснить, почему классическая литература остается актуальной и вневременной.
Отражает и представляет истину
Не секрет, что величайшая письменная литература отражает состояние человека — правду и грубость всего этого.
Кроме того, они решают очень реальные конфликты и фиксируют, как мы на них реагируем и можем реагировать на них. Алчность и амбиции в « Макбет » Уильяма Шекспира, справедливость и несправедливость в « Les Miserablés » Виктора Гюго и мораль и расизм в «Убить пересмешника» Харпера Ли — прекрасные примеры тем и произведений, отражающих истинные конфликты, с которыми мы боремся.Представляя такие темы и борьбу, персонажи классической литературы чувствуют себя людьми и становятся более человечными для своих читателей.
Устанавливает прочные связи со своими читателями
Читатели не обязательно общаются с самыми смелыми, добрыми или хитрыми персонажами. Напротив, наиболее хорошо написанные персонажи и голоса в литературе — это те, кто чувствует себя наиболее человечными — те, кто несовершенен и ошибочен, неуверен и сомневается, и вообще персонажи, которые проходят через множество битв и не выигрывают всех из них, как и нормальный опыт человека в жизни.С другой стороны, читатели также редко чувствуют связь с рассказами, которые просты и черно-белые, и поэтому важно, чтобы литературные произведения представляли существенные конфликты, которые еще больше раскрывают глубину человеческого состояния.
Благодаря тому, что ее персонажи реагируют на различные сценарии с подлинными человеческими эмоциями и остроумием, классическая литература позволяет читателям получить подлинный опыт жизни разными, но все же невероятно интересными жизнями глазами других.
Создает бесконечный дискурс
Одна из лучших черт классических литературных произведений — это то, что они никогда не перестают генерировать непрерывный дискурс.Классическая литература не только вызывает сильные эмоции, но и заставляет задуматься читателя. В нем много смысловых слоев, и он, скорее всего, может передавать что-то новое в ходе каждого обсуждения или после каждого чтения. Эти маленькие крупицы открытий, с которыми мы сталкиваемся при каждом прочтении литературного произведения, делают классическую литературу более интригующей и привлекательной. В целом, можно с уверенностью сказать, что именно эти качества классической литературы делают ее универсальной и любимой бесчисленным множеством читателей на все времена.
Помощь в написании эссе для студентов колледжей
Классическая литература навсегда останется в академической программе. Хотя можно утверждать, что список классических литературных произведений, вероятно, расширится в следующие столетия, элемент вневременности и истины сохранится. По мере того, как вы читаете этот пост, в вашей голове могут зарождаться идеи и мысли, и все, что вам нужно, — это улучшенный словарный запас, чтобы начать свой вклад в классическую литературу. Никогда не недооценивайте свой потенциал.Продолжайте читать и читать, поглощайте тонны литературы, чтобы сложить свои строительные блоки. Тем не менее, мы в CustomEssayMeister осознаем, что интерес к литературе — это страсть, которую разделяют не все, и поэтому наши академические услуги по написанию текстов ориентированы на студентов, которые любят писать, но у них нет времени, и тех, кто считает письмо недостатком.
Написанные на заказ статьи — наша сильная сторона, и мы гордимся своей способностью предоставлять индивидуализированные эссе, исследовательские работы и все типы академических статей. Это лучший сервис по написанию эссе с 2006 года, вам нужно только сообщить нам, чтобы мы могли помочь.
5 классических книг, предлагающих вечные уроки
Когда дело доходит до классических книг, студенты часто спрашивают меня: «Почему мы должны читать Шекспира или другие старые книги?» Моя цель — помочь им открыть для себя вневременные уроки, которые предлагают эти книги, которые помогают учащимся лучше понять мир и условия жизни человека. Классическая литература помогает им поиграть творческими мускулами и развить навыки критического мышления. Вот несколько особенно сильных книг, которые нравятся моим ученикам.
1. Макбет Мы читаем « Макбет » Шекспира на втором курсе, и я привык слышать стоны своих учеников, когда впервые представляю его.
Чтобы заинтересовать их, я часто начинаю этот блок с классической реальной истории фигуристок Нэнси Керриган и Тони Хардинг, которые были талантливыми претендентами на Олимпийские игры. Когда однажды после тренировки Керриган жестоко ударили по колену, и было установлено, что за нападением стоит бывший муж Хардинга, публика взбесилась.Помня об этом, класс обсуждает, является ли честолюбие желательной чертой. Прочитав Macbeth , мы поговорим о том, как, если их не остановить, амбиции могут стать опасными и разрушительными. Мои студенты могут связать то, чему они учатся, с современной политикой и той ролью, которую амбиции играют в качестве мотивации для современных политиков.
Когда я учился в старшей школе, я решил не читать книгу Дж. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи », потому что думал, что она о сельском хозяйстве.Большая ошибка! Как переполненный тревогой подросток, я бы полюбил Холдена. Несмотря на то, что прошлое моих учеников сильно отличается от богатого, получившего образование главного героя, они по-прежнему связаны с войной Холдена с фальшивками, его одержимостью сексом и смертью и его недоверием к взрослым.
Они также связаны с его поиском смысла в мире.
Над пропастью во ржи все еще разговаривает с отчужденными подростками, которые часто рассматривают Холдена как родственную душу. Например, в одном классе ученики отметили, что их все еще очень беспокоит то, что они фальшивые.Им не нравятся люди, которые говорят одно, а делают другое или притворяются тем, кем они не являются, и боятся, что их увидят в этом свете. «Когда тебя называют фальшивкой, — сказал мне Джо, — это все еще одна из худших вещей, которые тебе могут дать».
3. Кукольный домик Мои ученики обычно любят читать пьесы, но когда они начинают работу над произведением Хенрика Ибсена «Кукольный домик », им не так уж много вначале нравится в избалованной, высокомерной и легкомысленной Норе. Но по мере развития драмы их втягивают в исследования доверия и предательства.Им нравится обсуждать гендерную политику, которая окружает эту протофеминистскую пьесу, и в конечном итоге они начинают уважать Нору.
В начале и в конце пьесы я предлагаю студентам составить список желаемых качеств, которые они ищут в партнере. Хотя изначально они выбирают такие характеристики, как «красивый» и «веселый», после прочтения пьесы «доверие» и «уважение» преобладали почти в каждом списке. Кукольный домик показывает, как далеко мы продвинулись в отношении гендерного равенства, а также как далеко нам еще предстоит пройти, и его темы оказываются особенно актуальными для этого поколения подростков.
4. Изюм на солнце «Что происходит с отложенным сном?» Это действительно находит отклик у моих студентов, которые часто сталкиваются с дискриминацией и предрассудками из-за своего расового, этнического и / или религиозного происхождения. Помимо расовой дискриминации, в книге Лоррейн Хэнсберри «Изюм на солнце » довольно эффективно рассматривается проблема феминизма, и многие из моих учениц-иммигрантов в первом и втором поколении затрагивают его вопросы об ассимиляции, аккультурации и приспособлении.
Мои незарегистрированные ученики также знакомятся с темами пьесы, особенно со стихотворением, из которого она берет свое название. Многие из этих студентов приехали в США в молодости и теперь беспокоятся, что их мечты будут отложены.
Некоторые из лучших дискуссий, которые я когда-либо наблюдал в классе, произошли после прочтения этой пьесы. Например, цветные студенты сообщают, что идентифицируют себя с семьей Младшего, потому что они все еще не чувствуют себя желанными в определенных районах. Один темнокожий студент рассказал историю о том, как его назвали расистским именем, когда он играл в баскетбол против команды из более богатого и преимущественно белого сообщества.«Даже рефери, который слышал это, проигнорировал это», — сказал он. Мой ученик и его тренер подали официальную жалобу, и хотя судья утверждал, что он не слышал оскорблений, игрок другой команды получил дисквалификацию. Несмотря на эту крошечную долю справедливости, мои студенты подтвердили, что такого рода дискриминация случается слишком часто.
Хотя Лев Толстой сказал: «Все счастливые семьи похожи; каждая несчастная семья несчастлива по-своему», в пьесе Юджина О’Нила « Путешествие долгого дня в ночь », повествующей о разрушительных Тайронах, есть универсальность тем. .Семья находится в центре драмы, и чувство вины, вины и, в конечном итоге, прощение пропитано почти каждой страницей. Кроме того, многие люди, к сожалению, знакомы с разрушительным воздействием морфиновой зависимости Мэри на семью Тайрон. Читатели могут видеть, что любовь не всегда может преодолеть проблемы, окружающие неблагополучные семьи, но финал пьесы вселяет надежду — в конце концов, ночь подходит к концу, а завтра наступит еще один день. Чтение этой пьесы часто помогает моим ученикам, особенно тем, у кого есть члены семьи и друзья, борющиеся с зависимостью, справляться и видеть надежду на будущее.
Чтение по-прежнему остается одним из наиболее эффективных способов взаимодействия учащихся друг с другом и со всем миром.
Чтение классических книг помогает им лучше понять себя и друг друга и помогает им ответить на сложные вопросы, которые ставит жизнь. Я совершенно уверен, что эти пять произведений классической литературы будут и впредь преподавать неподвластные времени уроки для подростков, независимо от их происхождения или поколения.
авторов классической литературной викторины
авторов классической литературной викторины | БританикаПросматривать Поиск
- Вопрос: Кто написал Повелитель мух ?
- Ответ: В книге « Повелитель мух » (1954) Уильям Голдинг исследует основную природу человечества и исследует роль общества и цивилизации в нашем поведении.
- Вопрос: Кто написал О дивный новый мир ?
- Ответ: Английский романист Олдос Хаксли написал О дивный новый мир (1932). Он изображает общество, в котором научный прогресс уничтожил индивидуальность и свободу мысли.
- Вопрос: Кто написал романы о Тарзане?
- Ответ: Тарзан — герой романов американского писателя Эдгара Райса Берроуза.Тарзан — сын английского дворянина, брошенный в африканских джунглях и выросший в сообществе обезьян.
- Вопрос: Кто написал Гроздья гнева ?
- Ответ: Джона Стейнбека (1902–68) больше всего помнят по его роману « Гроздья гнева », в котором описывается безнадежность эпохи Великой депрессии.
- Вопрос: Кто написал Animal Farm ?
- Ответ: Джордж Оруэлл написал сказку о политике времен холодной войны Animal Farm в 1945 году.
