Франка хаос и творчество: Франка: Хаос и Создание (2016) — Всё о фильме, отзывы, рецензии

Содержание

«Франка. Хаос и творчество»: рецензия на документальный фильм о Франке Соццани | Vogue

Документальная лента «Франка. Хаос и творчество» расскажет зрителям о том, как Франка Соццани построила такую впечатляющую карьеру. Своими впечатлениями о бессменном главном редакторе итальянского Vogue в фильме делятся Карл Лагерфельд, Марина Абрамович, Джефф Кунс и Баз Лурман. Как признается сама Соццани, она не хотела, чтобы фильм получился похожим на житие святого, так что комментарии перечисленные выше гости давали неоднозначные.

Работа над фильмом шла почти четыре года, для него собрали тысячи фотографий, и помимо карьерных достижений в нем также поднимается вопрос отношений Соццани с сыном, фотографом Франческо Карроццини, который придумал и выступил режиссером «Франка. Хаос и творчество». У Франки весьма непростой характер, это сказывалось и на работе над проектом. Она частенько хотела отказаться от всей затеи. За четыре года получилось снять и достаточно личные вещи, которые Карроццини уговорил маму все-таки оставить в финальной версии ленты. Идея фильма пришла ему после смерти отца: «Нормально и естественно стремиться максимально сплотиться с одним из родителей, когда второго уже не стало», — отсюда и желание сделать фильм-память, так что по задумке Карроццини мамина карьера выступает скорее как объект второстепенного интереса. Для самой Соццани этот фильм — возможность показать, что она не такая уж холодная и властолюбивая, какой может показаться обществу из-за активной борьбы в ООН за права темнокожих женщин и жертв насилия.

Фильм изменил их обоих. Глядя на его упорство во взглядах на то, каким должен быть результат их работы, она поняла, что ее сын добьется своего во что бы то ни стало. А он в свою очередь осознал, что отношения и общение с родителями не имеют конца, родители всегда будут центром жизни детей и все, что они говорят и делают в жизни, начинается именно с родителей.

В честь премьеры документального фильма «Франка. Хаос и творчество» Валентино Гаравани устроил торжественный ужин. Поздравить Соццани приехали Миучча Прада, Донателла Версаче, Аззедин Алайя, Рикардо Тиши, руководство Valentino в лице Джанкарло Джаметти, Пьер Паоло Пиччоли и Стефано Сасси, а также президент Tod’s Диего Делла Валле.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Селфи. Хаос и творчество, 2021 — Фильмы

Эта лента — автопортрет молодежи, выросшей в эпоху социальных сетей и Всемирной паутины. Молодые люди, для которых селфи — это норма жизни, размышляют о настоящем и пытаются предсказать будущее. В качестве актеров выступили перспективные лицеисты и студенты, а также инфлюенсеры, блогеры и творческие люди, у которых имеются миллионы поклонников. В частности, своим взглядом на жизнь поделились видеоблогер Стас Давыдов и актриса Екатерина Ланн.

Авторы документальной ленты собрали интервью у двенадцати самых ярких представителей поколения Инстаграма и Ютуба. Некоторые герои фильма поделились с камерой своими историями успеха и лайфхаками, позволившими им достичь популярности в цифровую эпоху. Благодаря красочной графике, а также энергичному саундтреку с использованием хип-хопа и рэп-треков фильм с необычной идеей стал еще более зрелищным.

Идея картины Селфи. Хаос и творчество появилась у ее создателей еще в 2019 году. Тогда же, по словам продюсера проекта Светланы Астрецовой, был написан сценарий для фильма, который стал первой лентой компании Вишневый сад, созданной в виртуальном пространстве. Подобный формат пришелся очень кстати, ведь съемки проходили в самый разгар пандемии. Тогда вся жизнь действительно была сосредоточена в интернете, поэтому идея картины стала актуальной как никогда.

Интересно, что не все герои фильма — завсегдатаи социальных сетей и блогосферы. Актриса Екатерина Ланн в свою очередь пожаловалась, что непросто соответствовать требованиям современных режиссеров, всячески побуждающих актеров пиариться в сети.

Эта лента — автопортрет молодежи, выросшей в эпоху социальных сетей и Всемирной паутины. Молодые люди, для которых селфи — это норма жизни, размышляют о настоящем и пытаются предсказать будущее. В качестве актеров выступили перспективные лицеисты и студенты, а также инфлюенсеры, блогеры и творческие люди, у которых имеются миллионы поклонников. В частности, своим взглядом на жизнь поделились видео

Cinema Couture: 9 документальных фильмов о моде :: Впечатления :: РБК Стиль

В начале сентября на Венецианском международном кинофестивале состоялся премьерный показ документального фильма «Франка: хаос и творчество», рассказывающий о сегодняшнем главном редакторе итальянского Vogue Франке Соццани. Всего пару недель спустя, 15 сентября, в Великобритании назначена премьера другого документального фильма — и тоже о Vogue, но на этот раз о британском. Двухсерийный «Absolutely Fashion: Inside British Vogue», приуроченный к 100-летию журнала, рассказывает о буднях его редакции, о том, как рождаются идеи, делаются съемки, кем и какими усилиями создается журнал. Целых две премьеры — а ведь это только начало сезона!

   

Еще совсем недавно в художественном кино только ленивый не пытался изобразить мир моды либо как набор самых глупых клише, где дизайнеры обязательно самодуры, модели — идиотки, а редакторы — исчадия ада, либо в виде злого фарса, после которого зритель шарахался от любого, кто имел хоть какое-то отношение к этой сфере. Мода «с человеческим лицом» пришла оттуда, откуда ее ждали меньше всего: из документального кино, которое еще даже в начале 1990-х не выходило за рамки обычных телевизионных программ. Однако только за последние 20 лет свет увидели почти полсотни картин — разных художественных достоинств, но так или иначе затрагивающих моду или смежные с ней территории. А некоторые из этих лент выходили в широкий прокат. Рост интереса к моде прямо пропорционален ее разрастающемуся влиянию и охвату, как в географическом смысле, так и в социально-культурном, так что спад в этом направлении едва ли предвидится в ближайшее время. А хорошее документальное кино, образовывая и развлекая, будет бесценным для тех, кто хоть немного интересуется тем, что такое мода.

 

«Нараспашку» («Unzipped»), 1995

Этот фильм, рассказывающий о работе известного американского дизайнера Исаака Мизрахи над осенней коллекцией 1994 года, снятый режиссером Дугласом Кивом, считается первой ласточкой нового документального кино о дизайнерах и моде. Полностью порвав со стилем тривиальных телевизионных «документалок», режиссер зато изрядно понабрался от вышедшей за несколько лет до этого работы Алека Кешишяна «В постели с Мадонной», под влиянием которой, очевидно, продуманы и сценарий, и художественная сторона съемок. К первому относятся, главным образом, долгие, не лишенные своего драматизма, сцены «за кулисами моды», то есть в студии Мизрахи, сам процесс творчества со срывами и озарениями, мелькание знаменитых топ-моделей первой десятки вроде Наоми Кэмпбелл, пришедшей на примерку, голливудских актрис, почти «интимная» сцена, в которой дизайнер принимает ванну, непринужденно болтая по телефону, и прочие захватывающие эпизоды «кухни».

В качестве набора выразительных средств — нарочито подрагивающая камера, будто бы это домашнее видео, зернистость пленки, использование фильтров и чередование черно-белых и цветных кадров.

   

«Под грифом Chanel» («Signé Chanel»), 2005

Благодаря этому мини-сериалу из пяти частей мир узнал имя главного на сегодня режиссера-документалиста от моды — француза Лоика Прижана. Его фильм — первый в своем роде, скрупулезно зафиксировавший весь процесс работы над коллекцией haute couture от эскиза до финального показа, который всегда был скрыт от посторонних. Прижану удается снять все серии так, будто это приключенческое кино, к концу которого зрительское напряжение накаляется лишь сильнее. Расслабленность портних в первые недели в ожидании эскизов в какой-то момент сменяется настоящей схваткой со временем, когда кажется успеть невозможно. Самого Лагерфельда, которого справедливо можно считать чемпионом среди дизайнеров по количеству документальных фильмов о нем, режиссер заметно «разбавил» другими действующими лицами, которые едва ли получали подобное внимание до этого: в частности, тремя

première d’atelier, директором студии дома и замечательной мадам Пузье, которая с 1947 года по заказу Шанель плела у себя на ферме кант из букле для костюмов, но всегда ставила заботу об урожае на первое место, каких бы сроков ни требовали в Chanel.

   

«Секреты Лагерфельда» («Lagerfeld Confidential»), 2007 

Французский режиссер Рудольф Маркони признался, что оказался сотым из тех, кто мечтал сделать фильм о Лагерфельде, и почти не надеялся. Однако дизайнер проникся симпатией к режиссеру, найдя в нем достойного собеседника, хотя, по всей видимости, и не сразу оценил всю серьезность замысла. Маркони стремился сделать более частный портрет Лагерфельда, следуя за ним повсюду. Лагерфельду понадобилось три месяца, чтобы наконец позволить режиссеру входить в свой кабинет во время работы. Преследование длилось два года, а его итогом стали более 300 часов отснятого материала. Те, кто знаком с многочисленными интервью кайзера Карла, едва ли в рассказах Лагерфельда о семье, детстве, приходе в Chanel, моде, друзьях и врагах услышит что-то новое. Он повторяется вплоть до своих уже растиражированных афоризмов. Но едва ли кто-то видел до этого такого Лагерфельда: без эффектных поз и спецэффектов, со спокойствием и достоинством отвечающего на любые вопросы, любующимся восходом на вилле в Монте-Карло, принимающего у себя узкий круг друзей или по привычке прижимающего к себе в самолете свою старую подушку с вышитым паровозиком.

   

«Марк Джейкобс и Louis Vuitton» («Marc Jacobs & Louis Vuitton»), 2007

Еще один фильм Лоика Прижана, снятый на пике славы американца Марка Джейкобса. В то время он был креативным директором парижского дома Louis Vuitton, куда в 1997 году его пригласил владелец марки Бернар Арно. Фильм — наблюдение за синхронным процессом создания двух коллекций одним дизайнером: для Louis Vuitton и Marc Jacobs, первая — в Париже, вторая — в Нью-Йорке, куда раз в две недели режиссер летал вслед за Джейкобсом. Фильм дает возможность внимательному зрителю понять кое-какие принципы и приемы творческой работы дизайнера и его команды, ищущих и экспериментирующих каждую секунду, будь то покупка копеечного свитера из секонд-хенда из-за цвета, стирка в отбеливателе готового коктейльного платья в стразах, глажка пластиковых цветов, кромсание сумок. Не обошлось без фирменных режиссерских приемов: внимание к сотрудникам Джейкобса, важность процесса командной работы для дизайнера и маленькая интрига финала: успеют ли закончить и доставить жакет хотя бы до окончания показа

Louis Vuitton?

   

«Валентино: последний император» («Valentino: The Last Emperor»), 2008

Поводом создать фильм послужило решение дизайнера Валентино Гаравани уйти на покой сразу после показа коллекции haute couture в январе 2008 года.

Разговоры об отдыхе для Валентино, 45 лет стоявшего во главе собственного модного дома, среди клиенток которого были Жаклин Кеннеди-Онассис и Элизабет Тейлор, были пустой формальностью. Настоящей причиной было то, что дизайнер уже не был хозяином в собственном доме, который в поисках инвесторов пришлось продать итальянскому медиахолдингу. Столкновение двух миров —старых итальянских аристократов и финансовых воротил — одна из тем фильма, к которой нас возвращают снова и снова. Однако главной задачей режиссера Мэтта Тайрнауэра была нарисовать частный портрет Валентино, в жизни которого главное место занимает Джанкарло Джамметти — его партнер в бизнесе и в жизни в течение 50 лет. На протяжении двух часов фильма Валентино переживает, кажется, всю возможную гамму эмоций и чувств: от сдержанного, чуть надменного художника, запечатленного у себя в студии, до раздраженного и топающего ногой маэстро, то ведущего себя покровительственно с новым собственником марки, то полного пренебрежения к выполнению обязательств перед ним.
Как бы то ни было, за дизайнером всегда стоит обладающий ангельским терпением и готовый кинуться на защиту в любой момент Джамметти — человек, который будет рядом всегда и позволит Валентино быть самим собой.

   

«Сентябрьский номер» («The September Issue»), 2009

Этот уже легендарный фильм следует использовать в качестве учебного пособия для тех, кто мечтает работать в глянцевом журнале, тем более модном, но, скорее всего, не имеет ни малейшего представления о том, что там делают. Это инсайдерский взгляд на процесс работы над самым объемным номером американского Vogue в истории — в нем было 840 полос. Разумеется, двухчасовое присутствие в кадре главного редактора Vogue Анны Винтур, имя которой знают даже те, кто вообще ничего не знает о моде, уже зрелище гипнотическое. Для тех, кому интересен процесс работы и распределение ролей, — этот фильм еще и пособие по психологии поведения. Довольно четко, но не в лоб, режиссер дает понять, что процесс работы над журналом строится и развивается благодаря противостоянию двух женщин — Анны Винтур и Грейс Коддингтон, тогда креативного директора Vogue, которая чуть ли не единственная, кто не боится Винтур, называет ее решение сократить ее съемку «бредом». «Ядерная Винтур» может быть удивительно холодной, и подчас грубой, но в глубине уважает одну из немногих, кто готов с ней спорить.

«За день до…» («Le Jour d’avant»), 2009-2010

Успеть за 36 часов — столько времени остается у модных марок до начала их показа, когда камера Лоика Прижана оказывается в гуще происходящего на самом сложном и нервном этапе выхода на финишную прямую. Правда, как свидетельствуют все 12 серий фильма, в подавляющем большинстве случаев за полтора суток, оказывается, не готова 1/3, а то и больше. Кто-то, как Карл Лагерфельд, зарубает десяток нарядов для Fendi, у кого-то не успевают привезти аксессуары вовремя, а некоторым приходится готовиться втихаря, как Натали, дочери дизайнера Сони Рикель, задумавшей для матери показ с сюрпризом по случаю 40-летия дома. При этом Альбер Эльбаз, драпируя почти в последнюю минуту платье Lanvin, продолжает остроумно шутить, а Диана фон Фюрстенберг не забывает о йоге даже когда время почти на исходе. Каждая из 50-минутных серий, рассказывающих о таких марках, как Isabel Marant, Jean-Paul Gaultier, Proenza Schouler, Versace, Narciso Rodriguez, Jeremy Scott, Alexander Wang, Nina Ricci и других, — настоящий оммаж огромному коллективу портных, закройщиков, вышивальщиц… Словом, тем, кого во Франции называют petites mains, и из чьего хаоса последних часов (порой кажущегося) в назначенное время появляется полностью готовая коллекция.

   

«Мадемуазель Си» («Mademoiselle C»), 2013

Фабьен Констант, наступающий на пятки своему соотечественнику Лоику Прижану, быстро воспользовался моментом, когда покинувшая пост главного редактора парижского Vogue Карин Ройтфельд объявила о запуске собственного журнала CR Fashion Book. На протяжении почти двух часов самая модная бабушка в мире, излучая неизменное обаяние, одаривая всех и каждого улыбками, и восхищая открытостью нарядов (на момент съемок ей было 58), занимается балетом, нянчит новорожденную внучку, смотрит модные показы из первого ряда, стилизует съемки. Работа над первым номером идет полным ходом, все получается легко и будто само собой. Внимательный зритель поймет, что это иллюзия: походя, Карин признается, что после ее ухода из Vogue издательский дом Condé Nast запретил под страхом разрыва договоров сотрудничать с Карин в каком-либо качестве всем фотографам, стилистам и моделям. В тот момент ей отказали почти все — она не была уверена, сможет ли она реализовать задуманное. Единственный, кто сразу откликнулся на ее предложение поработать для журнала, был знаменитый фотограф Брюс Вебер.

   

«Dior и я» («Dior & I»), 2014

Режиссера Фредерика Ченга руководство LVMH выбрало специально для того, чтобы запечатлеть долгожданный приход Рафа Симонса в Dior в 2012 году — с первой секунды работы над первой же коллекцией haute couture. Фильм Ченга, хотели того или нет, получился тревожным, местами даже дискомфортным, а в контексте преждевременного ухода Симонса со своего поста — просто драматичным. Казалось, что не эти чувства должны вызывать парижские салоны на авеню Монтень, но фильм и интересен своей двойственностью. «Въезжающий» зритель не может не задуматься хотя бы на секунду о том, что в некоторых случаях уважаемый парижский дом себя несколько дискредитирует, не раз ставя нового дизайнера в откровенно дурацкие положения, снимая это тут же на камеру, по видимости, предварительно не обсудив с ним некоторые внутренние правила. На фоне сложного процесса рождения первой коллекции в окружении новой команды режиссер разворачивает поэтическо-мистическую линию с призраком самого Кристиана Диора, бродящим по дому, и фрагментами из его дневников. Они оказываются столь понятными и созвучными Симонсу, что невольно пугаешься, а не реинкарнация ли он великого модельера? Но, несмотря на помощь коллег и друзей, успех первой коллекции, слезы счастья в финале показа, сегодняшнего зрителя, знакомого с финалом истории, не будет покидать ощущение, что для независимого Симонса дом Dior стал золотой клеткой.

 

Подборка ⚠️ 15-ти фильмов о моде и ее деятелях.

Что бы такого посмотреть, чтобы разбираться в моде? Конечно, «Дьявол носит Prada» и новоиспеченная «Круэлла» — культовые картины. Однако главным «но» по праву становится выдуманный сюжет. Предлагаем обратить внимание на документальное кино и художественные фильмы, основанные на реальных событиях — для понимания, как устроена модная индустрия изнутри, а также для общей эрудиции, дабы блеснуть знаниями в светской беседе. 

Про главных редакторов модных изданий

«Сентябрьский выпуск» (2009)

Вышедший в 2006-м вышеупомянутый х/ф «Дьявол носит Prada» выставив мир моды в самом нелепом свете, чем изрядно подмочил репутацию журналу Vogue. Чтобы реабилитироваться в глазах публики, главный редактор американского издания Vogue Анна Винтур решает показать, как на самом деле создают глянец. А делает это на примере сентябрьского выпуска за 2007 год, к слову, самого толстого за всю свою историю.

Фильм снят в режиме реального времени: от идеи выпуска до выхода в печать. Офисные планерки, встречи с модельерами, стилизация съемок — зафиксировано все, в том числе провокационные моменты.

«Диана Вриланд: глаз должен путешествовать» (2011)

Диана Вриланд работала в Harper’s Bazaar (1936-1962) и Vogue (1962-1971) в самый расцвет модной индустрии. Дружба с Жаклин Кеннеди, разворот с Миком Джаггером, легендарная обложка с Твигги — обо всем этом Вриланд расскажет лично в эксклюзивном интервью, манерно покуривая мундштук в своей красной комнате, которую называет «садом в аду». Эта женщина не только эксцентрична, но и жутко прямолинейна: говорит все, что на уме. Вам наверняка понравится этот характер!

«Франка. Хаос и творчество» (2016)

Франка Соццани возглавляла Vogue Italia с 1988 по 2016 год. Соццани открыла миру моду множество новых имен — фотографов, моделей, дизайнеров. Благодаря чему итальянский Vogue стал площадкой для творческих экспериментов и очень скоро заработал репутацию едва ли не самого провокационного издания во всем семействе Conde Nast.

Источник: i.pinimg.com

Соццани говорила о том, что действительно тревожило общество: экологические катастрофы, болезни, пластическая хирургия, домашнее насилие, расизм. Например, в 2011-м вышли два революционных для мира глянца выпуска. В первом на страницах были исключительно чернокожие модели, а во втором — рекламная кампания с plus-size-моделями, потягивающими шампанское в Chanel, Dior и Givenchy.

Кстати, документальный фильм снят сыном Франки — Франческо Карроззини (ранее режиссер снимал клипы для Ланы Дель Рей, Бейонсе и пр.).

Про дизайнеров

«Ив Сен-Лоран» и «Сен-Лоран: Стиль это я» (2014)

В 2014 году вышли сразу два фильма о французском модельере, подарившем миру стиль унисекс. У художественных кинокартин, снятых по биографии, разные актеры. Сценарии тоже несколько разнятся. В первой ленте преимущественно отображены творческие достижения и профессиональная карьера.

А во второй — бурная жизнь.

Оба фильма показывают, какой многогранной личностью был Сен-Лоран: достаточно скрытым и в то же время популярным.

Кроме того, полезно глянуть документалку 2010 года «Ив Сен-Лоран: сумасшедшая любовь» — здесь и неопубликованные интервью с Ивом, и бэкстейджи с первых показов, и кадры из парижской квартиры Сен-Лорана.

«Коко до Шанель» (2009)

«Коко до Шанель» — это картина о молодой Габриель Шанель и ее первых шагах в мире моды. Главную героиню играет очаровательная Одри Тоту. Фильм художественный, а потому внимание сфокусировано на личных переживаниях главной героини. Девушка еле-еле сводит концы с концами: днем перешивает пуговицы в заштатном ателье, а вечером поет в кабаре про собачку Коко. Выбраться из нищеты и выбраться в свет помогает состоятельный покровитель.

В этом фильме нельзя не оценить атмосферу Франции первой половины ХХ века: костюмы, интерьеры — отличный шанс заглянуть в прошлое столетие.

А если хочется документалистики, посмотрите «Габриель Шанель: Бессмертный стиль» (2001). Архивные видео с самой Шанель, показы коллекций, а также интервью со знакомыми Габриель, а также с экспертами, изучившими ее творчество. 

«Диор и я» (2014)

Фильм о Рафе Симонсе — бельгийском дизайнере, который в апреле 2012-го занял пост креативного директора в доме Dior, заменив Джона Гальяно. Конкретно в этом фильме речь идет о первой коллекции Симонса: от первых эскизов до показа непосредственно. На все про все у Симонса будет не 4-8 месяцев, как это бывает обычно, а лишь 2! Талантливый и амбициозный, Раф привносит оригинальные идеи, но в то же время сохраняет сформировавшийся десятилетиями имидж Dior.

Документальное кино особенно рекомендовано настоящим эстетам: чего только стоят показы с декорациями из миллиона живых цветов!

Источник: i.guim.co.uk

«Секреты Лагерфельда» (2007)

Черные очки, «конский хвост», черный костюм, накрахмаленный воротник, перчатки, а на руках — кошка по кличке Шупетт — таким Карла Лагерфельда, немецкого модельера, знали все. Однако главный вдохновитель модного дома Chanel никогда не афишировал личную жизнь.

Источник: mirfactov.com

А тут такое: съемочная группа провела с Лагерфельдом 150 часов! А потому премьера получившееся кино стала настоящим откровением. Здесь и про детство, и про трудолюбие, и про вдохновение, и про вечеринки — все самое личное. 

Про индустрию

«Бергдорф Гудман: Больше века на вершине модного олимпа» (2013)

Документальный фильм повествует об одном из самых культовых зданий Нью-Йорка — магазине люксового сегмента Bergdorf Goodman на 5-й авеню.

Источник: fashionweekdaily.com

Все начинается в конце XIX века, когда эмигрант Герман Бергдорф открывает ателье. Спустя годы Bergdorf Goodman превращается в фешенебельное место, куда поступают, опережая Милан и Париже, главные новинки моды. Многие мировые модельеры прославились именно благодаря нью-йоркскому универмагу.

В съемках участвует не только члены семьи Бергдорф, но и первые лица модельного бизнеса: Джорджо Армани, Том Форд, Вера Ванг и другие.

«Реальная цена моды» (2015)

Режиссер Эндрю Морган разоблачает бренды масс-маркета вроде. В каких условиях шьется одежда, почему эксплуатируется труд несовершеннолетних, наносит ли производство урон природе — картина рассказывает, что на самом деле стоит за красивыми лукбуками. 

Про моделей

Джиа (1998)

«Джиа» — это биографическая драма о жизни американской супермодели Джии Мари Каранджи (сотрудничала с журналами Vogue и Cosmopolitan, а также появлялась в рекламных кампаниях Armani, Dior, Versace и YSL).

Источник: studnel.com

Главную роль сыграла Анджелина Джоли.

Фильм рассказывает о периоде с 17 лет, когда Джиа работает в закусочной отца, и до 26 — когда умирает из-за вируса иммунодефицита. За промежуток в менее чем 10 лет Джиа благодаря яркой внешности переживает настоящий взлет в модельном бизнесе, а после — сокрушительное падение из-за наркотической зависимости. Сценарий художественной картины основан на записях из личного дневника модели, а также на рассказах очевидцев.

«Верушка: жизнь перед камерой» (2005)

В разгар холодной войны Вера Фон Лендорф, начинающая модель из Восточной Пруссии, чтобы привлечь к себе внимание, придумала псевдоним — Верушка (все, что было связано с Россией, считалось загадочным). Образ странной и дерзкой Верушки очень скоро привлек внимание модной общественности. Съемка за съёмкой, и Лендорф стала чуть ли не главной супермоделью 1960-х.

Источник: styleinsider.com.ua

О послевоенном детстве, придуманном образе и модельной карьере, дружбе с Энди Уорхолом и Сальвадором Дали, романах с Дастином Хоффманом и Джеком Николсоном, а также о модной индустрии прошедшей эпохи — обо всем этом Верушка рассказывает в автобиографическом портрете.

«Цветок пустыни» (2009)

Биографическая драма «Цветок пустыни» повествует о девочке-кочевнице из Сомали, Варис Дирие, которая в 13 лет сбежала из дома и чудом очутилась в Лондоне. Спустя несколько лет она стала одной из известнейших мировых моделей.

Источник: heroine.ru

Варис стала первой женщиной, публично осудившей женское обрезание (до сих пор практикуется в десятках странах мира, в Африке — в первую очередь). Дирие является специальным послом ООН и создала Фонд по борьбе с FGM (female genital mutilation).

Изучаете дизайн, моду, искусство в вузе? Задали сложную работу — доклад, эссе либо рецензию, а вам совершенно некогда заниматься этим лично? Доверьте свои заботы авторам ФениксХелп: подготовим уникальный материал даже в сжатые сроки!

15 лучших документальных фильмов о моде на PEOPLETALK

«Продюсеры почти год уламывали Анну, прежде чем она сказала «да». Уверена, она согласилась только из желания показать, что команда Vogue – не сборище болванов, издающих мусор. К тому времени фильм «Дьявол носит Prada» уже изрядно подмочил нам репутацию, выставив мир моды в самом нелепом свете», – пишет Грейс Коддингтон (75), бывший креативный директор американского Vogue, о главном редакторе Анне Винтур (67) и «Сентябрьском номере», документальном фильме о самом толстом выпуске в истории журнала. PEOPLETALK собрал фильмы, которые позволят увидеть изнутри реальный мир моды и глянца.


«Сентябрьский номер»

Режиссер: Р.Дж. Катлер

Слоган: «Мода – это религия. Это Библия»

В 2007 году сентябрьский номер американского Vogue стал самым толстым в истории издания. В этом фильме главный редактор журнала Анна Винтур и ее команда рассказывают, с какими трудностями они столкнулись (настоящая жизнь глянцевого офиса – планерки, примерки, встречи с модельерами). «Моя семья считает мою работу забавной», – делится Анна, одна из самых влиятельных женщин США.


«Мадемуазель Си»

Режиссер: Фабьен Констант (39)

Каково это – отказаться от кресла главного редактора французского Vogue после 10 лет работы и начать все заново, открыв собственный журнал CR Fashion Book? Карин Ройтфельд (62) считает, что это самый большой риск и самое увлекательное приключение в ее жизни. Правда, критики посчитали, что фильм получился чересчур позитивным и не таким уж правдоподобным. А ты что скажешь?


«Билл Каннингем, Нью-Йорк»

Режиссер: Ричард Пресс

Документальный фильм о 80-летнем фэшн-фотографе Билле Каннингеме, легенде streetstyle-фото. Забавный Билл на велосипеде и в неизменной синей куртке был самым желанным гостем на любом модном мероприятии. Он скончался в 2006 году, и угол Пятой авеню и 57-й улицы в Нью-Йорке назвали в его честь.


«Диор и я»

Режиссер: Фридерик Ченг

Слоган: «У него новый взгляд. У них всего восемь недель»

Для подготовки коллекции обычно есть от четырех до восьми месяцев. Когда Раф Симонс (49) занял пост креативного директора Dior, сменив Джона Гальяно (56), у него было восемь недель. Чего этот показ стоил модельеру?


«Валентино: Последний император»

Режиссер: Мэтт Тирнаур

Как можно догадаться из названия, документалка посвящена дизайнеру Валентино Гаравани (84). Корреспондент Vanity Fair Мэтт Тирнаур два года ходил по пятам за модельером и его командой. В итоге о камере все забыли – именно благодаря этому фильм получился таким искренним. Сначала картину показали на Венецианском кинофестивале, а затем и вовсе номинировали на «Оскар».


«Vogue: Глазами редактора»

Режиссеры: Фентон Бэйли, Рэнди Барбато

Как создать не просто журнал, а повлиять на всю историю моды? Фильм рассказывает о редакторах журнала Vogue. Особенно критикам понравилась эмоциональная Грейс Коддингтон. Проект куда менее офисный, чем «Сентябрьский номер», и точно понравится тем, кто интересуется модными съемками.


«Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать»

Режиссеры: Лиза Иммордино Вриланд, Бент-Йорген Перлмутт, Фридерик Ченг

Дружба с Жаклин Кеннеди, легендарная обложка с Твигги, разворот с Миком Джаггером (73), – хроника карьеры Дианы Вриланд в журналах Harper’s Bazaar и Vogue. Кстати, Вриланд уволили из Vogue, так и не озвучив общественности причину. Возможно, после просмотра фильма что-то прояснится.


«Маккуин и я»

Режиссер: Луиз Осмонд

Посмертное посвящение бунтарю английской моды от его друзей. Напомним, дизайнер Александр Маккуин повесился в собственной квартире 11 февраля 2010 года. Текст предсмертной записки не разглашается. 


«Павильоны»

Режиссер: Джеймс Белцер

Документальный фильм о Неделе моды в Нью-Йорке. Сломанные каблуки, падающие модели, перегоревшая проводка – настоящее закулисье мира моды во времена, когда показы еще проходили под легендарными белыми тентами посреди Брайант-парка. Напомним, в 2010-м все показы перенесли в «Линкольн-центр» (слишком уж часто полиция пыталась выгнать всех участников Недели из парка).


«Реальная цена моды»

Режиссер: Эндрю Морган

Слоган: «Стоимость, которую не указывают на ценнике»

Документальный фильм о людях, которые создают моду. И речь не только о дизайнерах. Морган побывал как на главных подиумах, так и в беднейших районах стран третьего мира. Какая история скрывается за красивыми платьями?


«Бал»

Режиссер: Эндрю Росси

Росси рассказывает, как команда Института костюма и его куратор Эндрю Болтон (50) вместе с Анной Винтур готовятся к самому масштабному светскому событию Нью-Йорка — балу Met Gala. Напомним, в 2015 году тему вечера задала выставка «Китай: зазеркалье».


«Секреты Лагерфельда»

Режиссер: Родольф Маркони

Пресс-секретарь Карла Лагерфельда (83) полгода отказывал Маркони в съемках, но тот сумел настоять на своем. В итоге Родольф снял более 150 часов из жизни дизайнера. Фильм получился очень личным, таким строгого Карла в неизменных темных очках редко увидишь.


«Марк Джейкобс и Луи Виттон»

Режиссер: Лоик Прижан

Сейчас трудно представить, что лощеный Марк (53) когда-то бегал в помятой футболке с Микки Маусом и нелепых больших очках. Фильм рассказывает о карьере дизайнера на посту художественного руководителя дома Louis Vuitton в очень ироничной и, чего уж скрывать, притягательной манере.


«Франка: Хаос и творчество»

Режиссер: Франческо Карроззини (34)

В конце декабря 2016 года из Милана пришла печальная новость – на 67-м году жизни после продолжительной болезни скончалась Франка Соццани, главный редактор итальянского Vogue (она занимала эту должность 28 лет). Чтобы понять, какой была Франка, обязательно посмотри фильм Chaos and Creation («Франка: Хаос и творчество»). Его, между прочим, снял ее сын – режиссер Франческо Карроззини (он снимал клипы для Ланы Дель Рей (31) и Бейонсе (35)). Съемки длились шесть лет и были непростыми – многое Соццани не хотела выставлять напоказ и ее приходилось уговаривать. Франческо боготворил маму и хотел показать, как она любит свою работу.


«Дрис»

Режиссер: Рейнер Холзимер

Совсем недавно в Сети появился трейлер одной из самых ожидаемых документалок. Бельгийский дизайнер Дрис Ван Нотен (58) разрешил снять фильм о своем бренде. Проект посвящен созданию коллекции весна-лето – 2015, вдохновением для которой послужила «Офелия» английского художника Джона Эверетта Милле.

Франческо Карроццини: интервью с фотографом и режиссером о кино и источниках вдохновения

Карроццини живет попеременно то в Нью-Йорке, то в Лос-Анджелесе, отлич­но разбирается в мужской моде и мечтает, чтобы однажды его учителем стал режиссер Пол Томас Андерсон. Впрочем, работать с ярчайшими талантами в диапазоне от Тима Бертона до Бейонсе Франческо не в новинку: в мире осталось не так много знаменитых лиц, еще не попавших в объектив его камеры. Сын бывшего главреда итальян­ского Vogue Франки Соццани начинал карьеру фотографом, продолжил клипмейкером, а в позапрошлом году снял документальный фильм о своей матери, премьера которого состоялась на Венецианском кинофестивале. Но 35-летний уроженец Ломбардии не прекращает флиртовать с миром мужской моды: снимает рекламные кампании и остается совладельцем бренда по пошиву костюмов на заказ Denis Frison. Яркий представитель поколения X, Франческо рассказал нам о кино, источниках своего вдохновения и любви к Америке.

Пиджак и рубашка из габардина, все Gucci.

GQ STYLE: Где вам больше нравится: в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе?

ФРАНЧЕСКО КАРРОЦЦИНИ: Мне милей Голливудские холмы – там чувствуешь себя свободнее, хотя есть шанс быстро заскучать. В Нью-Йорке, наоборот, подташнивает от бешеного ритма. Недавно я переехал в Вест-Виллидж – пожалуй, теперь это мой любимый район в городе, чувствую себя там как дома.

Разочарованы, что сборная Италии не едет в Россию на чемпионат мира по футболу?

До сих пор не могу в это поверить! Ненавижу спорт, но футбол – моя страсть. Особенно когда играет Италия, это же вопрос как минимум национальной ­гордости.

Вы – человек-оркестр. Кем себя считаете в первую очередь: фотографом или режиссером?

Сегодня уже скорее второе. В мир кино я попал благодаря музыкальным клипам и только после снял документальный фильм о своей матери «Франка: Хаос и творчество». Следом заключил контракт с итальянской студией Cattleya, для которой я экранизирую роман Ю Несбё «И прольется кровь». И сейчас еще пишу собственный кино­сценарий. Впрочем, и фотография не осталась в прошлом. Это работа с мгновенным результатом, и у меня она неплохо получается.

В списке звезд, с которыми вы работали, – Роберт Де Ниро, Канье Уэст, Анжелина Джоли и многие другие. Поделитесь какой-нибудь историей со съемочной площадки.

Вот вам, например, одна, еще из юности. Дело было лет десять назад, во время съемок моей первой обложки итальянского L’Uomo Vogue. Июль 2007 года, мне 25. Я отправился в Мексику снимать Тима Бертона. Просто другие фотографы были в отпусках, и я вызвался сам. Все быстро решилось. Бертон сильно опаздывал, никто не понимал, где он, я нервничал. Потом он приехал раздраженный и начал орать: «Это ты, что ли, тот пацан, который будет меня снимать? Давай пошустрей». К тому моменту я уже порядком подустал от стресса – он же огромная знаменитость. Вот и подумал, что другого выбора у меня нет: надо установить позитивный контакт, чтобы между нами возникла нормальная человеческая связь. Надо было поговорить с глазу на глаз. Ну, я и пошел прямо туда, где он переодевался; спросил, могу ли зайти. Потом сказал: «Мистер Бертон, извините за вторжение. Когда вы начинали, были молоды и тоже немного напуганы, наверняка нашелся кто-то, кто дал вам шанс. Это мой шанс – пожалуйста, не лишайте меня этой возможности». В итоге съемка прошла прекрасно, и воспоминания остались самые теплые.

Вы сказали, что из всех гуру кинематографии в качестве учителя выбрали бы Пола Томаса Андерсона. Почему?

Мне нравятся все его фильмы, особенно первый – «Роковая восьмерка». Ну и конечно, я влюбился в «Магнолию», когда она только вышла. Тем не менее его главным шедевром считаю «Нефть» – это уже совсем иное измерение. Вый­ти на такой уровень – мечта любого ­художника.

Рубашка из хлопка, Brooks Brothers; шелковый галстук, Pal Zileri; подтяжки из шелка, Giorgio Armani; часы Oyster Perpetual Datejust в стальном корпусе на стальном браслете, Rolex.

Костюм из шерсти и льна, Michael Kors; хлопковая рубашка, Nigel Cabourn; лоферы из кожи, George Cleverley; солнцезащитные очки в металлической оправе, Ottomila; винтажный тренч из хлопка.

Давайте поговорим о технологиях. По-вашему, телефоны и прочие гаджеты делают искусство фотографии лучше или, наоборот, обесценивают его?

Сложный вопрос. Как бы то ни было, сейчас все действительно стало по-другому. В моем понимании, технологии сильно повлияли не столько на самих фотографов, сколько на рынок: клиент выбирает либо любителей из инстаграма, либо признанных творцов, которые берут по 50 тысяч долларов за день работы. Большинство крепких профессионалов зависают где-то посередине и теряются. Промежуточных областей между этими крайностями нет. Не всем дано быть Питером Линдбергом, но талантливых людей много. Хотя они постепенно вымирают как вид. Есть два способа продвинуться: либо ты знаешь кого-то, кто может дать тебе работу, либо ты гений и тебя так или иначе заметят. Но всех сегодня по большей части волнует именно количество ­фолловеров.

Как вы относитесь к папарацци? Случались ли у вас столкновения с ними? Можно ли назвать их деятельность эксплуатацией искусства?

В большинстве случаев труд папарацци далек от благородства: то, что они делают, отвратительно по ряду причин. Но среди них, действительно, встречаются те, кому удалось поднять мастерство шпионажа до уровня искусства. Папарацци – тоже фотографы, хоть это и специфическая форма фотографии. Одна из многих. Проблемы возникают, когда ты сам становишься объектом: ненавижу, когда они пытаются щелкнут­ь человека ковыряющим в носу или завязывающим шнурки или когда вы выглядите так, будто только что вынюхали десять граммов кокаина или чего-то еще. Меня все прошлое лето преследовали, и я страшно злился. Не каждый папарацци – Рон Галел­л­а, в конце концов.

Пиджак из денима, Denis Frison; хлопковая рубашка, брюки из хлопка и льна, все Michael Kors; шелковый галстук, Drake’s; подтяжки из шерсти, RRL; солнцезащитные очки в металлической оправе, Ottomila.

Когда вы начинали работать в модном бизнесе, каким был ваш стандарт красоты, если такой у вас вообще был?

Я люблю образ женщин эпохи 1980-х, среди которых рос. Сейчас не время красоты, сбивающей с ног, и это нормально: красота меняется вместе с обществом. Моему сердцу всегда будет дороже Стефани Сеймур 1989 го­да, нежели Джиджи Хадид в 2018-м, но это прежде всего благодаря определенному окружению, которым я воспитан. Уверен, что для 70-летних людей Брижит Бардо значит гораздо больше, чем для меня Стефани.

Что вы думаете о современной мужской моде?

Это сложный вопрос. В большинстве своем мужчины в наше время одеваются ужасно, особенно в Штатах, где я живу… Недавно я приобрел долю в компании своего друга, которая занимается пошивом костюмов на заказ. Его зовут Денис Фризон, он, как и я, живет между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом. Нас с ним объединяет общее представление об элегантности, так или иначе связанное с иконами стиля прошлого – Аньелли, Онассис, Кеннеди. Повторить их стиль невозможно – ведь тот же Джанни Аньелли был уникумом.

Хотя элегантно может выглядеть не только президент, но и ковбой. Мне очень нравится деним. Еще обожаю винтаж, древние мотоциклетные куртки и пиджаки полицейских 1950-х годов. Так что источников вдохновения много. Разница между мной и среднестатистическим мужчиной состоит в том, что мне далеко не наплевать на то, в чем я хожу.

Опишите свой стиль в трех словах.

Я люблю меняться. Сегодня ношу костюм, а завтра надену джинсы с футболкой. И терпеть не могу в жизни быть прилизанным, как с картинки.

С кем из дизайнеров вам хотелось бы поработать?

Да ни с кем особенно. Скорее, с чем: мне хотелось бы сделать что-нибудь спортивное. Рикардо Тиши, например, сейчас работает с Nike, по-моему, это круто. Пожалуй, не отказался бы от сотрудничества с adidas.

Плащ из вощеного хлопка, шерстяные брюки, все Billy Reid; рубашка изо льна, Canali; винтажная кожаная куртка.

Давайте поговорим о музыке. Как вы совмещаете художественное видение артиста с вашим? Вы работали с Бейонсе и Ланой дель Рей, а недавно снимали Люпиту Нионго для клипа на песню Jay-Z и Джеймса Блейка MaNyfaCedGod.

Это зависит от обстоятельств: иногда у артиста нет собственных идей. А бывает, он настолько хорошо знает, чего хочет, что и добавить нечего. Я стараюсь адаптироваться к каждой из ситуаций. Для начала надо послушать музыку и слова, потом – еще раз, и еще… Что касается артистов, которых вы упомянули… Бейонсе невероятная. Глядя на нее, я, разумеется, думал: ну вот, работаю с международной звездой, определяющей время, в которое мы живем. А она совершенно нормальная, трудоголик и без капризов.

Какую музыку вы сами слушаете?

Самую разную: Фрэнка Оушена, Джеймса Блейка, Jay-Z, классический рок… Люблю смешивать, тут как с едой: иногда хочется привычное блюдо, а иной раз – новых острых ощущений.

Теперь о кино. Помните самый первый фильм, который посмотрели?

Наверняка это был «Большой переполох в маленьком Китае» Джона Карпентера. Я его как минимум раз 150 смотрел в детстве. Знаю наизусть.

Вы упомянули студию Cattleya – на ней снят самый известный итальянский телесериал последних лет – «Гоморра». Вам нравится телевизионный способ рассказывать истории?

Люблю сериалы, но, если честно, именно то, что людям в них нравится, меня немного раздражает… Ждать неделю, год, а то и годы, чтобы добраться до развязки, – не мое. У меня сохранилось романтическое увлечение кинематографом: в сюжете, который закончится здесь и сейчас, который развивается у вас на глазах в течение полутора часов, по-прежнему что-то есть. Хотя крутых сериалов полно: из последних меня потрясли «Рассказ служанки» и «Охотник за разумом». Снимают, конечно, и много треша… Может быть, когда-нибудь я и захочу снять сериал.

Кашемировый джемпер, Berluti; брюки из шерсти, Billy Reid.

Какая часть работы над фильмом – ваша любимая?

Игра воображения. Когда представляешь образы и характеры героев, то, как они ходят, курят, едят. Мне еще только предстоит снимать художественный фильм, жду не дождусь.

Вам нравится писать сценарий?

Не особенно. Предпочитаю работать со сценаристом. Я спец по части съемок, хотя, как мне кажется, могу неплохо сочинить черновик основной линии сюжета.

Хичкок тоже не был писателем. В конце концов, историю можно рассказать с помощью одной лишь камеры, это давно доказано.

Согласен, художественное видение режиссера – главное в фильме.

Существует ли актер, с которым вы мечтаете поработать?

Я большой фанат Тома Харди, одержим им как актером. Если бы мне довелось с ним работать, это был бы крепкий творческий союз, как у Феллини с Мастроянни. Харди может быть кем угодно: учителем, боксером, злодеем из комиксов. Мне он очень понравился в «Дюнкерке» (Кристофер Нолан – один из моих любимых режиссеров). Но если выделять только одну из его ролей, то это, безус­ловно, «Бронсон» Николаса Виндинга Рефна. Гениально.

**Что привлекло вас в истории «И прольется кровь» Ю Несбё? **

Мне понравился образ протагониста, хорошего парня, который вынужден быть плохим. Правда, в романе имеются пробелы в повествовании, которые допустимы в книге, но невозможны в кино. Так что пришлось потрудиться над сценарием, чтобы их заполнить. Пишем мы вместе со Стефано Бизесом, сценаристом «Гоморры», о которой мы уже говорил­и. Вот-вот должны закончи­ть.

Возвращаясь к Ю Несбё и триллерам, вас вообще что-то способно испугать? Когда вам в последний раз было страшно?

Да вот буквально несколько месяцев назад я чуть не утонул, и до сих пор по ночам мучают кошмары. Жуткое ощущение. Со мной случилось именно то, что снимают в кино, – когда вся жизнь пролетает перед глазами. Удивительное переживание, впрочем, я слишком привязан к своему телу и пока повременю со смертью.

Лучший профессиональный совет, который вы получили от мамы?

«Никогда не сдавайся». Обещаю, что не сдамся. Скоро сами все увидите.

Костюм из хлопка, Giorgio Armani; хлопковая рубашка, Ermenegildo Zegna Couture; галстук из хлопка, Brittania; подтяжки из шелка, Brooks Brothers; винтажная кожаная куртка.

Тренч из хлопка и шелка, Giorgio Armani; кашемировое поло, Baracuta; солнцезащитные очки в оправе из пластика, F.C. for CHILDREN of ROCK; часы Oyster Perpetual Datejust в стальном корпусе на стальном браслете, Rolex.

Тренч из хлопка и льна, Michael Kors Mens; хлопковый костюм, Boss; хенли из хлопка, Rowing Blazers.

Фото: Ivan Bideac; стиль: Taylor Brechtel

Часто проверяете почту? Пусть там будет что-то интересное от нас.

Яблочко от яблони: сын Франки Соццани Франческо Карроццини — певец «честной» моды

Самой «модной» картиной нынешнего юбилейного 75-го кинофестиваля в Венеции станет X-Ray Fashion начинающего режиссера и фотографа Франческо Карроццини — сына легендарного главреда итальянского Vogue Франки Соццани, ушедшей из жизни в 2016 году.

Знакомимся с Франческо Карроццини — сыном своей матери, мечтающим ввести моду на честность, экологичность и открытость.

Франка Соццани внесла неоценимый вклад не только в развитие индустрии моды: бессменный лидер Vogue Italia 1988 года по 1994 год не только открыла миру Марио Тестино и Брюса Вебера, но и стала одним из самых заметных филантропов своего поколения — основала фонд поддержки молодежи Child Proirity, боролась за профессиональное равенство и права чернокожих, привлекала внимание к вопросам СПИДа и экологии, а также писала книги. Но главное — она воспитала умного, тонкого, талантливого и внимательного сына, который теперь рассказывает миру о своей матери (именно он снял документальную ленту «Франка. Хаос и творчество» с Франкой в главной роли) и всеми силами пытается обратить наше внимание на «другую сторону моды».

Хаос и творчество

Первая киноработа Франческо Карроццини — документальная картина о матери — снималась почти четыре года: молодой человек хотел показать миру эту властную и жесткую даму любящей матерью, проницательным собеседником и душевным другом. В результате на премьеру картины поздравить Францу Соццани (с удачным фильмом и талантливым сыном) собрались модные звезды первой величины — Миучча Прада, Донателла Версаче, Аззедин Алайя, Рикардо Тиши и Пьер Паоло Пиччоли, а фотограф Франческо Карроццини официально записался в ряды многообещающих режиссеров.

Виртуальная реальность

Новый фильм Франческо — тоже погружение в мир моды, но ждать гламурной картины о ярких нарядах и удачных позах не стоит: X-Ray Fashion — снятое в формате виртуальной реальности размышление о неприглядном закулисье моды и влиянии «быстрой моды» на экологию и качество работы в странах третьего мира. Жизнь в окружении винтажных статуэток и богемных образов не превратила его в жеманного представителя золотой молодежи, а напротив вселила веру в то, что с двойной силой бороться за справедливость должны те, кого судьба наделила возможностью влиять на общественное мнение. Помните слова Фрэнсис Макдорманд на вручении ей «Оскара» за роль в фильме «Три билборда на границе Эббинга, Миссури», со сцены призвавшей звездных актеров соглашаться на роли только в тех картинах, где на равных с ними работают темнокожие и где нет места дискриминации женщин в вопросах гонорара? Франческо Карроццини — из таких же благородных и неравнодушных звезд.

Человек с обложки

Франческо Карроццини — борец за права человека, но борец по-настоящему модный: безупречный стиль — один из его козырей, ведь гораздо приятнее прислушиваться к аргументам интересно одетого, подтянутого красавца, чем к выкладкам брюзжащего профессора в мятом костюме. Да, он мечтает о карьере маститого режиссера, штудирует сложные книги по теории режисссуры и набивается в ученики Полу Томасу Андерсону, но одновременно «думает о красе ногтей», снимает для Vanity Fair, The New Yorker, W, Rolling Stone и Vogue и даже является совладельцем бренда по пошиву костюмов на заказ Denis Frison.

Франка Соццани в своем новом документальном фильме «Франка: Хаос и творение»

Карроццини осознавала практически с рождения, что Соццани не была обычной мамой. Она была не только целеустремленной и целеустремленной, но и — по своему бесстрашию, необузданному воображению, уникальному способу сочетания социальных проблем с модой — не походила ни на одного из своих профессиональных современников.

«Я даже не знала, что делаю — это даже меня удивляет», — смеется Соццани, оценивая срок пребывания в должности, который включает выставление напоказ моделей в смелых, социально сознательных сценариях, снятых звездными фотографами, которым было позволено не только для того, чтобы раздвинуть границы, но и для того, чтобы разрушить границы.Как объясняет в фильме Брюс Вебер, который работал с ней с самых ранних дней, «Она не задавала мне миллиона вопросов. Я подумал: «Ух ты, она мне доверяет!»

В течение почти трех десятилетий, доверяя светилам, включая Вебера, Питера Линдберга и Тима Уокера, Соццани создавал печально известный бэк-каталог, в том числе «Вода и масло», особенность 2010 года, в которой была предложена знаменитая модель Кристен МакМенами, покрытая маслом и лежащая на спине. на пляже, явная отсылка к ужасному разливу BP. Фотографом этой скандальной попытки был ее стойкий товарищ Стивен Мейзел, снявший так много ее обложек, и последовавшая полемика — что это происходило в модном журнале? — посадила Соццани на CNN.

«Почему я не могу об этом говорить? Почему модный журнал не может рассказать о том, что происходит в мире? » Соццани отвечает, когда критики предполагают, что ее темам — женщины, падающие в обморок на кладбищах, арестованные женщины, оскорбленные женщины, стайка моделей на различных этапах пластической хирургии — нет места между мягкими обложками. «Исследователи рынка всегда говорят: делай то, делай то». Она пожимает плечами. «Я сделал прямо противоположное тому, что они сказали. Я не думаю, что сегодня модный журнал может показать вам только одежду, вот и все.

Пожалуй, самым известным примером этого манифеста был ее выпуск Black Issue от июля 2008 года, когда было принято решение использовать исключительно черные модели. Некоторые думали, что это, возможно, было призвано отразить свирепствующую в отрасли сегрегацию, но Соццани утверждает, что ее намерение было прямо противоположным. «Я знал, что это будет спорно, но был уверен, что это был подходящий момент». Во всяком случае, выпуск был раскуплен и дважды переиздавался.

Соццани родилась в зажиточной семье на севере Италии (в фильм включены домашние фильмы о ее детстве, наслаждающемся пышными летними каникулами). По ее словам, она всегда думала, что «ее ждет буржуазная жизнь — муж, дети, загородный дом. , пляжный домик.Она вышла замуж в молодом возрасте, но союз был очень недолгим — ее спросили, почему она в первую очередь с этим справилась, и она невозмутимо ответила: «Потому что на мне уже было это платье». Она планировала изучать физику в университете — никогда не представляла себе горючую смесь, которую она представит на страницах журнала, — прежде чем переключиться на философию и литературу.

Растем с Франкой Соццани, редактором Vogue Italia | Мода

Самые ранние воспоминания Франки Соццани происходят дома. Ее отец уговаривает ее преодолеть страх и спрыгнуть с туалетного столика.Он говорит ей, что это единственный способ научиться быть сильной. Итак, Соццани прыгает. Этот скачок реален, но это также метафора, и он удобно появился в начале Franca: Chaos and Creation , нового документального фильма, в котором сын и единственный ребенок Соццани, Франческо Карроццини, пытается разгадать истоки жестокой независимости своей матери и ее стремительная карьера в журнале как давний редактор Vogue Italia .

В Лондоне в 1960-е все были разные — это было прекрасно.

То, что он не решает головоломку полностью, не является препятствием для получения удовольствия от фильма.Соццани — вдумчивая, иногда упрямая, а иногда и забавная субъект, которая порвала с итальянскими традициями, аннулировав свой первый брак через три месяца и сбежав посмотреть мир — сначала в Индию, а затем в Лондон в конце 1960-х, когда он почувствовал себя центром мира. Вселенная. Еще позже она будет путешествовать по США, страстно желая выбраться в мир, что послужило катализатором для ее журнальной карьеры.

«В Лондоне действительно почувствовали запах свободы, это полностью изменило мое мышление», — вспоминал Соццани во время недавнего визита в Нью-Йорк.Мы сидели в задней части отеля Bowery, и солнце блестело в гриве золотистых волос, которые катились по ее плечам и спине (она говорит, что боится старения, но, похоже, справляется с этим исключительно хорошо). В конце 1960-х Лондон наложил особый отпечаток на Соццани. «В Лондоне все были разными — это было прекрасно», — говорит она. «Никто не хотел выглядеть одинаково. В некотором смысле такая свобода дает вам еще больше творчества ».

Блондинка-амбиция: Франка Соццани и Франческо Карроццини на показе мод в 1994 году.

В то время как она говорит, сын Соццани и режиссер документального фильма, созданного этим куратором, еле слышно выражает согласие или несогласие, в зависимости от темы. Иногда он поглощен своим мобильным телефоном. Хотя на создание фильма его подтолкнула смерть отца, которого он почти не знал, « Franca: Chaos and Creation » полностью принадлежит матери Карроззини и ее неустанному стремлению к успеху. «Я всегда думал, что моя жизнь должна быть нормальной — дом, дети, гольф», — говорит Соццани в фильме.«А потом я решил, что это не та жизнь, которую я хотел. Я не мог оставаться дома с детьми и делать спагетти ». Тот факт, что она рассказывает об этом своему единственному ребенку, является частью центрального конфликта фильма. Карроззини выросла в семье с одним родителем, в которой один из родителей часто отсутствовал. Даже когда он настаивает на том, что она ужасно готовит, возникает ощущение, что ему бы понравилась странная тарелка спагетти.

Я решил, что это не та жизнь, которую я хотел. Я не мог оставаться дома с детьми и готовить спагетти

Многие люди стремятся к успеху, но для матери в 1970-х годах ставить карьеру выше семьи было аномалией, которая выделяла Каррозини среди его школьных друзей.Несколько десятилетий спустя, в 1992 году, Хиллари Клинтон применила тот же язык, чтобы защитить себя в качестве Первой леди в ожидании («Я полагаю, я могла бы остаться дома, испечь печенье и пить чай, но то, что я решила сделать, это выполнить свою профессию» ), и тот факт, что мы все еще спорим о том, могут ли матери найти баланс между работой и личной жизнью, и как это сделать, — это большая часть того, что делает Соццани таким освежающим. Для нее работа — это жизнь.

В документальном фильме мы видим, как мать и сын смотрят старые домашние фильмы.«Вы никогда не водили меня в парк, как других детей», — говорит Карроззини скорее любопытно, чем обвиняюще. «Я никогда не водила тебя в парк, и точка», — отвечает она. «Даже с коляской. Я даже пропустил выпускной в вашей школе, потому что вернулся домой на следующий день. Если есть сожаление, это регистрируется как едва заметное мерцание. Там, где Карроццини часто бывает сентиментален, Соццани определенно нет. «Она очень любит будущее, и я испытываю огромную ностальгию», — говорит он. «Это буквально то, что нас больше всего отличает.Возможно, это также вдохновляющий принцип, лежащий в основе редакционных инстинктов Соццани. «Дело не в том, что я не думаю о прошлом, это просто пустая трата времени», — говорит она. «Если вы застряли в прошлом, признательны ему, тогда и ваше творчество застрянет там, потому что вы не даете себе шанса развиваться».

Шоковая тактика: изображение из 70-страничного рассказа Стивена Мейзеля «Безумие преображения». Фотография: Стивен Мейзел

Прошло чуть более 50 лет с тех пор, как впервые был опубликован номер Vogue Italia , и Франка Соццани была главным редактором журнала более половины этого времени.Она приехала сюда в 1988-м году — фактически в том же месяце — когда Анна Винтур стала главным редактором американского Vogue . С тех пор каждая женщина породила культ последователей, идя разными путями. Можно сказать, что Wintour Vogue — это журнал, который ни один модный дом не может позволить себе игнорировать, а Sozzani — это журнал, который ни один модный дом не хочет игнорировать. Один настойчиво коммерческий, другой — непрестанно творческий.

Существует 21 международное издание Vogue , и большинство из них более или менее придерживаются формулы, установленной Винтур.«Не думаю, что можно сказать, что у кого-то больше власти, чем у Анны», — говорит Соццани. «Она представляет Америку, и она представляет собой самую большую власть, которую вы можете иметь как редактор. В то же время мой выбор был связан с творчеством, поэтому мы действительно сделали отдельный выбор, но с полным уважением друг к другу ». Две женщины теперь друзья, но Соццани говорит, что до этого потребовалось несколько лет. «Мы оба очень решительны и безжалостны», — говорит она. «У нас прекрасное чувство семьи в отношении наших детей, а она британка, поэтому у нее также есть чувство юмора.

«У нас есть прекрасное чувство семьи с точки зрения наших детей»: Франческо Карроццини в младенчестве.

Как правило, по словам Соццани, она лучше ладит с мужчинами. «Мне нравится, когда все ясно, а с мужчинами обычно проще. Женщины, которые мне ближе, такие как Анна, очень прямые женщины. То же самое она думает и о Донателле Версаче. «Она всегда борется и платит за свои ошибки, но она готова рисковать. Джанни [Версаче] был во многом противоположным, очень темпераментным. Однажды он мог что-то сказать, а через пять минут полностью передумал.Донателла очень надежная и более целеустремленная ».

Каждый редактор журнала знает, что невозможно доставить удовольствие всем людям все время, но мало кто из них выглядел столь же оптимистично, как Соццани, по поводу того, что так много людей злит столько времени. Если она видит огонь, ее инстинкт — бежать к нему. Война, насилие, терроризм, наркомания, экологическая катастрофа — все это зерно для модной фабрики Соццани, смесь нефти и воды, которая часто доставляет ей неприятности.

Condé Nast полагал, что нанимают бизнес-леди с планом, но она сумасшедшая!
Бернар-Анри Леви

Джонатан Ньюхаус, председатель Condé Nast International, признает, что поначалу она слишком далеко вытолкнула журнал из зоны комфорта компании.«Я сказал, что если вы продолжите идти в этом направлении, мне, возможно, придется вас уволить». Соццани убедил его дать время для перехода, даже когда старые рекламодатели журнала ушли. Между тем, она давала фотографам все больше и больше свободы делать то, что им заблагорассудится. В какой-то момент в фильме случайно появляется философ Бернар-Анри Леви, чтобы сказать, что Condé Nast полагает, что они нанимают бизнес-леди с планом, прежде чем добавить с ухмылкой: «Но она сумасшедшая!»

«Если вы продолжите идти в этом направлении, мне, возможно, придется вас уволить»: председатель Condé Nast Джонатан Ньюхаус с Франкой Соццани, Наоми Кэмпбелл и Донателлой Версаче в Дубае, 2013 год.Фото: Андреас Рентц / Getty Images

По словам Соццани, Condé Nast хотел, чтобы «девушки прыгали и смеялись». В итоге они получили такие истории, как 70-страничное «Безумие макияжа» Стивена Мейзеля, рифф о косметической хирургии, в котором модели были представлены в различных позах «до» и «после», а некоторые в середине операции. Кровавые повязки, липосакционные трубки, шприцы и скальпели. Это как если бы сценаристам Ab Fab удалось ввести Пэтси и Эдину на вершину моды, осветив искусность индустрии красоты одним махом.

Для женщины, которая росла в ожидании буржуазной скуки, это говорит о том, что Соццани без угрызений совести искалечивает мир, от которого она сбежала. «Некоторые люди, которых я очень хорошо знаю, сказали мне:« Я думала, что это отвратительно, эта проблема, со всей этой кровью, она не вызывает уважения к женщинам », — вспоминает она. «Я не понимаю эту точку зрения. Женщины решают сделать пластическую операцию, и это выбор. Это не похоже на то, что это навязано кем-то другим «.

В глубокой воде: из рассказа Стивена Мейзеля «Вода и нефть».Фотография: Стивен Мейзел

Еще одна история Мейзеля, на этот раз из 2010 года, вызвала разлив нефти в стиле Deepwater Horizon, а модели русалок были выброшены в нефтяные пятна. История была потрошена в социальных сетях, и на этот фактор Соццани никогда не приходилось учитывать, когда она начинала, но каждая атака на ее вкус или чувствительность, похоже, оставляет ее равнодушной. «Я очень упряма, когда у меня есть идеи, — говорит она. «Преследуя их, я предпочитаю совершать собственные ошибки, а не потому, что они говорят мне, что это неправильно». Иногда ее инстинкты подводили ее — графическая модная история, освещающая домашнее насилие, снова снятая Майзелем, служила для упрощения проблемы.

«В Италии каждые три дня умирает женщина, убитая родственником, мужем, парнем», — говорит Соццани. «Наверное, то, что я приписал одежду, было многовато. В то же время, чтобы заявить о себе, я должен использовать имеющиеся у меня инструменты. Мой инструмент — модный журнал ». Она вспоминает, как в школе журналистики ей говорили, что фотографии должны служить тексту, — аксиому, которую она с тех пор перевернула, не в последнюю очередь потому, что итальянские носители, в основном, ограничены Италией. Язык — не препятствие для фотоистории.

Конечно, истории, которые заигрывают с новостями, — это только часть формулы, которую она разработала. Изучать модную редакционную статью вроде причудливого вклада Тима Уокера в журнал — значит потеряться в сказке на ночь, которая состоит из одной части П.Л. Траверса и двух частей Кеннета Грэхема, в которой вы можете наткнуться на кровать из кованого железа, подвешенную на дубе. или окажетесь у величественного дома, наводненного лошадьми. Часто кажется, что одежда нужна для того, чтобы продвигать историю, а не для того, чтобы ее продать.

Чем фантастичнее, тем лучше: Франка Соццани просматривает новый номер Vogue Italia.

Для Соццани, чем фантастичнее история моды, тем лучше. Она обеспокоена тем, что неустанная ориентация на коммерцию — коллекции, которые продаются по мере того, как они отправляются на подиум, — ослабляет силу моды. «Люди хотят мечтать», — говорит она. «Они хотят отправиться в путешествие, в путешествие в своем воображении, и дело не только в покупке платья». В то же время она считает, что роскошная мода предназначена для молодых женщин, но доступна только для людей среднего возраста.«Итак, вы видите обнаженных женщин 55, 60 лет, одетых в прозрачное платье, как будто это нормально», — усмехается она.

Не впечатляют ее и линии прет-а-порте, которые сделали моду во всем мире универсальным. «Это своего рода конформность, это полная противоположность моде», — говорит она. «Креативность заключается в том, чтобы делать все, что вы хотите — в Лондоне в 60-е никто не хотел выглядеть одинаково, но сегодня все делают».

То же самое можно сказать о модных журналах или, по крайней мере, о массовых изданиях, и именно тот факт, что Vogue Italia не заинтересован в конформинге, отделяет его от конкурентов.Для фотографа Паоло Роверси итальянский Vogue — это автопортрет Соццани. «Это ее отражение», — говорит он в документальном фильме. «Она берет то, что ей нужно, от каждого фотографа, чтобы построить этот автопортрет».

Я не знаю, как вам удалось добиться такого успеха, потому что я не думаю, что вы такой умный. тоже честный. «Я не знаю, как вам удалось добиться такого успеха, — говорит Карроззини Соццани в какой-то момент, — потому что я не думаю, что вы настолько умны.Она смеется над его наглостью, но позже они борются с самым ощутимым отсутствием в фильме. Карроззини хочет знать о своем отце, человеке, которого он едва знал, прежде чем умер пять лет назад.

Во время обычной поездки на такси, на фоне многих интервью, Соццани сухо говорит ему, что его отец был женат на другой женщине, когда он родился. «Я даже не могу вспомнить ее имя», — говорит она. «Ну что ж, — отвечает Карроццини. «Всегда хорошо узнавать что-то новое.«Они никогда не возвращаются к этой теме.

«Он был неплохим человеком, он был просто грязным», — говорит Соццани позже, когда мы прощаемся в отеле Bowery. Хочет ли она разделить свою жизнь с кем-нибудь еще? Она обдумывает вопрос, а затем говорит: «Я никогда не иду на компромисс, и в любых отношениях нужно идти на компромисс». Возможно, поэтому она так успешна в мире журналов, где компромиссы являются помехой.

Что, по ее мнению, является самым большим преимуществом, которое она привносит в свою работу? «Я добавляю сон», — кричит она, и свет отражается в ее голубых глазах.И снова для акцента: «Я добавляю мечту».

Franca: Chaos and Creation выйдет в начале 2017 года

Его фильм, ее работа и их отношения

В наши дни часто бывает трудно отличить кинофестиваль от недели моды: оба изобилуют моделями , платья, знаменитости, бренды и позирование.

Но даже в этом случае мировая премьера документального фильма на Венецианском кинофестивале в пятницу вечером будет выделяться, во многом благодаря тому, что он выявит: модный список лучших, включая дизайнеров Валентино и Аззедин Алайя; модель Наоми Кэмпбелл; фотограф Паоло Роверси; Джонатан Ньюхаус, председатель Condé Nast International; и Франка Соццани, редактор итальянского Vogue.

Это имеет определенный смысл, учитывая название фильма «Franca: Chaos and Creation» и сюжет документального фильма — сама г-жа Соццани, редактор Vogue дольше всех, кроме Анны Винтур (они были наняты в том же месяце), редакторский директор Condé Nast Italia с 1994 года и политический провокатор. (Она опубликовала специальные выпуски о пластической хирургии, домашнем насилии, расизме и окружающей среде.)

Но все присутствующие модники могут быть немного удивлены тем, что они видят, не говоря уже о тех, кто не думал много о повседневных требованиях жизни за глянцевой занавеской.Хотя может показаться, что это еще один участник устоявшегося жанра, известного как документальный фильм о моде (категория, представленная в 1995 году с «расстегнутым молнией»), «Franca» был создан сыном и единственным ребенком г-жи Соццани, фотографом и режиссером Франческо Карроззини.

«Я фактически нашел кого-то, кто заплатил за мою терапию в течение четырех лет», — сказал 33-летний г-н Карроззини этим летом в кафе напротив своего дома в Вест-Виллидж. «Это действительно о матери и сыне и попытке понять то, что занимало так много в ее жизни, а именно о моде.

Это столько же об их отношениях и ежедневных расходах на то, чтобы быть работающим родителем, так и агиографией бесспорного влияния и власти г-жи Соццани. В индустрии красивых иллюзий, где в 2005 году Фиби Фило стала первым известным дизайнером, когда-либо ушедшим в декретный отпуск, эту тему слишком часто игнорируют.

«Она была очень честной, — сказала Карла Соццани старшая сестра г-жи Соццани, которой нет в фильме, но она видела ранний монтаж. (Многочисленные дизайнеры, такие как Карл Лагерфельд, и фотографы, такие как Брюс Вебер, в фильме отдают дань уважения г-же М.Профессиональный образ Соццани. Но когда дело дошло до ее личной жизни, г-н Карроззини — единственный другой субъект.)

«Когда мой отец умер пять лет назад, я понял, что упустил возможность познакомиться с ним», — сказал г-н Карроззини. Его отец, бывший менеджер Club Med и рекламный менеджер, завязал отношения с г-жой Соццани, когда он был еще женат, и они расстались, когда г-ну Карроззини было около 4-х лет. После этого отец был в его жизни далеко.

В результате г-н Карроццини сказал: «Я никогда не спрашивал его:« Ты был влюблен? »И я не хотел, чтобы это случилось с моей матерью.Я взял фотоаппарат, и мы пошли гулять в парк ».

Вначале он сказал, когда он упомянул идею фильма г-же Соццани, она сказала: «О, отлично. Так кто будет играть со мной? »

Вы, — сказал мистер Карроццини. Ее не убедили.

«Я не из тех людей, которые действительно рассказывают о своей жизни при всех», — сказала она позже по телефону.

Ее сестра согласилась. «Она очень закрытая, — сказала Карла Соццани. «Она сделала это для Франческо. Это красивая история, не так ли? »

Не то чтобы им обоим было легко.Г-н Карроццини погружался в жизнь своей матери и уходил из нее в течение четырех лет, сочетая восьмимиллиметровую пленку, на которой она играла на пляже в детстве и гуляла с семьей, с тысячами фотографий итальянского Vogue, включая ее первую обложку (заявление об изменении с моделью в белой рубашке), ее самые противоречивые снимки (модель на пляже, залитом нефтью после разлива нефти BP в 2010 году), а также интервью о ее стиле как редактора и общественного деятеля с такими людьми, как художник Джефф Кунс и философ Бернар-Анри Леви.

Тем не менее, самые интимные моменты с матерью г-на Карроззини происходят, в основном, в машине, когда она едет на мероприятие. Профессиональный холст настолько велик, а личное настолько мало, что может получиться странно раздвоенный фильм. Но, как выясняется, отчасти дело было в этом. «Она так занята, что машина стала нашей конфессией», — сказал г-н Карроззини. Именно в машине он спрашивает свою мать о неудачах и отношениях, и именно там происходят их ссоры.

«Ох уж эти драки», мисс.- сказал Соццани, смеясь.

Что-то, что она ненавидела, например, и заставила его вырезать: видео, на котором она в детстве крутилась на балконе. То, что она не особо волновала: вопросы об отношениях.

«Я был очень удивлен этим», — сказал г-н Карроццини. «Я думал, она меня убьет. Она была очень жесткой со мной в детстве. Она не говорила: «У тебя был плохой день? Бедный мальчик ». Она говорила: « Хорошо, сопротивляйся ». Ей было все равно, что летом я хотел пойти с друзьями на пляж, а не в Ирландию, чтобы выучить английский.Я собирался в Ирландию ».

По словам Лапо Элканна, промышленника, основателя Italia Independent и давнего друга г-на Карроззини, «они были очень нетипичной итальянской семьей», что, вероятно, мягко выражается. В детстве, сказал г-н Карроззини, он был одним из трех одноклассников с работающими матерями, и из этих трех у его матери был самый полный график.

Некоторые другие факты, раскрытые в фильме: Когда у нее родился сын, г-жа Соццани не могла назвать своим друзьям имя отца.(В то время он все еще был женат.) Не только это, но и ее сын обнаружил первые уловки в фильме. У нее есть степень в области литературы и философии, и она не особо интересовалась модой.

Но после того, как она вышла замуж в молодом возрасте и свадьба была аннулирована через три месяца, она хотела доказать родителям, что может добиться успеха сама, поэтому ее сестра Карла устроила ей работу в Vogue Bambini. В то время она даже не любила детей.

Кроме того, когда она наконец получила работу в итальянском Vogue в 1988 году, Джонатан Ньюхаус решил уволить ее, потому что радикальные изменения, которые она внесла в журнал, вызвали шок в рекламном сообществе.

Она не думает, что потерпела неудачу ни в чем, кроме, может быть, личной жизни. Она сравнивает уход от отношений с перелистыванием страниц журнала, а когда дело доходит до журналов: «На следующий день после выхода книги он уже старый», — говорит она в фильме.

«Некоторые люди жертвуют своими детьми ради работы или ради отношений», — сказал г-н Карроззини. «Моя мать пожертвовала собой ради меня и своей работы. Ее любовная жизнь была ценой, которую она заплатила ».

Она возьмет его с собой, когда сможет.Он вспоминает, как в 8 или 10 лет видел, как Наоми Кэмпбелл и Стефани Сеймур выбегали из кухни Аззедина Алайи, чтобы пойти в Les Bains Douches, и ехали в отпуск с Джорджио Армани на Пантеллерию, остров недалеко от Сицилии. Но в ее жизни не было места ни для чего другого.

«Я очень нервничаю», — сказала г-жа Соццани о том, как зрители, в том числе представители ее индустрии и не только, могут отреагировать на фильм и ее выбор. «Когда я увидел все это вместе, я подумал, что сошел с ума, сделав это.Но это нормально. Что может случиться в худшем случае? Они говорят: «Мне это не нравится»? »

Можно также сказать, что документальный фильм был попыткой г-на Карроззини использовать свою мать как трамплин для другой карьеры. (Она заказала его первую обложку журнала L’Uomo Vogue с изображением Тима Бертона. Сначала он отказался, и она написала: «Я говорю вам как друг, вы упускаете прекрасную возможность. Я не дурак. Если это плохо, Я не буду публиковать это ».

Г-н Элканн, внук Джанни Аньелли из Fiat, сказал, что он и г-н ЭлканнКарроззини разделяет тревогу от попыток добиться успеха в тени известных членов семьи. Действительно, г-н Карроццини переехал в Нью-Йорк в 20 лет отчасти для того, чтобы избавиться от этого. И он предвидел возможную обратную реакцию фильма.

«Кумовство — это мотивационная вещь в моей жизни», — сказал он. «Некоторые вещи причиняют боль». Но, как он отметил, когда Бейонсе просит вас сделать сеанс частного портрета, когда она беременна, вы должны предположить, что у вас все в порядке. самостоятельно. Так что, хотя он знает, что могут быть слухи, создание фильма «было моментом освобождения», — сказал он.

«Когда я бросил колледж без диплома, и мои мать, и отец были в ярости», — продолжил он. «Она сказала мне:« Ты не довел это до финиша, и ты никогда ничего не доведешь до финиша ». Но я закончил это. Для меня это замыкание круга. Я со всем примирился и двинулся дальше ».

В частности, он хочет уйти от фотосъемки и заняться художественными фильмами, и сейчас он переезжает в Лос-Анджелес.

Сразу после Венеции он будет в Нью-Йорке, чтобы открыть кураторскую выставку «Дом Перони», на которую он подписался в качестве креативного директора и программиста итальянского пивовара.Он будет открыт для публики с 8 по 10 сентября в старом магазине Patricia Field на Бауэри, который был переосмыслен как Villa Malaparte на Капри, и будет включать работы таких художников, как Ванесса Бикрофт, и разговоры с фигурами, такими как костюм. дизайнер Екатерина Мартин.

Какими бы ни были суждения, создание фильма изменило как отношение г-жи Соццани к ее сыну — «заставив меня видеть в нем взрослого, а не просто ребенка», так и то, как г-н Карроззини думает о своем собственном выборе.

Во время съемок он встречался с певицей Ланой Дель Рей. Но в 2015 году они расстались, отчасти, по его словам, потому, что «я был не так доступен эмоционально».

«До того, как я снял этот фильм, я всегда думал, что пожертвую чем угодно ради своей профессиональной жизни», — сказал он. «Но если я выиграю« Оскар »и не буду иметь жены и детей, действительно ли я хочу такой жизни?» Стоя на краю своей красной ковровой дорожки, он сказал: «Я начинаю пересматривать».

Franca: Хаос и творение — о возрождении, смерти и любви | by Zixin Chen

Franca: Chaos and Creation Poster

«Я не думаю, что сегодня модный журнал может показывать вам только одежду и все.Журнал мод связан с искусством, с кино, со всем. Не думаю, что это высокое искусство, это просто должность ». — Franca Sozzani

До того, как стать главным редактором, она была матерью.

Franca Sozzani , легендарная женщина в индустрии моды, на что она повлияла не только в итальянском Vogue, но и на период моды. Несмотря на то, что ее жизнь остановилась в возрасте 66 лет, документальный фильм Franca: Chaos and Creation , снятый ее сыном Francesco Carrozzini , пришел на показ в Театре Кастро в Сан-Франциско 8 ноября.

Франка Соццани и Франческо Карроццини, журнал Vogue

Документальный фильм начинается с разговора между Франкой и ее сыном Франческо, и она рассказывала о своих родителях и своем детстве. Франка Соццани родилась в Мантуе, Италия. Ее семья традиционна, и ее отец не разрешал своей дочери изучать физику, поэтому Франка вместо этого изучала литературу и философию в университете в Милане. Сразу после этого она вышла замуж за то, что уехала из семьи. Однако она разорвала брак через 3 месяца, что, по ее словам, заключалось в том, что «мне нужно было показать, что я был менее глуп, чем то, что казалось.Перед первым замужеством она поехала в Лондон, чтобы узнать о моде самое интересное, и время, проведенное в Лондоне, еще больше укрепило ее творческий дух, поскольку для Franca открылся новый мир моды. После недолгого замужества она начала свою карьеру в Vogue, но уже с Vogue Bambini.

«Я никогда не думал о работе, но я сделал все, что мог, чтобы получить эту работу. Не потому, что я хотел работать, но я хотел, чтобы это проявило себя ».

-Franca Sozzani

Когда время шло в 1988 году, Franca Sozzani стала главным редактором итальянского Vogue, для того, чтобы заставить всех покупать этот журнал на итальянском языке, она убрала части слов.Сама Франка знала, что важно общаться с аудиторией с помощью мощных образов, поэтому она начала находить и воспитывать нескольких блестящих фотографов, в том числе Брюса Вебера, Питера Линдберга, Паоло Роверси и Стивена Майзела . Затем у нас есть разные выпуски в Vogue Italy, в которых она может таким образом показывать работы своих фотографов. В документальном фильме Франка показала свои отношения с этими фотографами, хотя она никогда не влюблялась в них, и рассказала, что четко знает об этих отношениях.Фотограф Питер Линдберг сказал: «Она была похожа на ангела-воина, была как надо всем, все устраивала вокруг себя. И в то же время она действительно умеет защищаться ». Очевидно, Франка как редактор отдела моды, она глубоко заметила то, что она хотела показать миру и индустрии моды, что позволило ей дать новую жизнь этому журналу Vogue Italia. Между тем, ее могущественный ум и трезвость построили надежный мост для связи с ее друзьями, этими талантливыми фотографами и дизайнерами.

Franca Sozzumi, Питер Линдберг

Документальный фильм, постепенно переходящий в печальный тон, смерть закадычного друга Франки — Джанни Версаче , который был застрелен. Когда Франческо задал ей вопрос: «Ты скучаешь по нему?» Франка сказала «да» и затем долго молчала, и в ее глазах выступили слезы. В сочетании с августовским выпуском 2008 года в документальном фильме можно увидеть ее глубокую любовь к своей подруге.

Она остроумна, полна творчества и предвидения.Она говорила с сыном как с другом, и она вывела журнал мод на высокий уровень. Франка не боялась решать провокационные и противоречивые социальные и культурные проблемы через платформу редакционных статей о моде. В апреле 2014 года возникла проблема домашнего насилия, а затем в июле 2005 года, современная одержимость пластической хирургией стала еще одним спорным вопросом, 2008 год, «Черная проблема». В этом выпуске на всех страницах были цветные женщины. А в 2010 году случился разлив нефти BP 2010 года. Как сказал исполнительный директор школы моды при Университете искусств Академии искусств Саймон Унглесс:

: «Вы не можете догадаться, какую проблему создала бы Франка, если бы она была еще жива, потому что все эти популярные проблемы происходят прямо сейчас, Франка уже покончила с этим. им, например, разнообразием и пластической хирургией.”

Франция: Хаос и созидание |


Я всегда хорошо заботился о своей коллекции журналов, как и о наших книгах и фильмах. Честно говоря, и мой муж, и я были немного напуганы в первый день того дня, когда наш сын начал ползать, а затем ходить, особенно из-за того, что мы не хотели переделывать наш дом и что мы, конечно, не хотели, чтобы игрушки забирали над каждой комнатой. Но, хотя не всем нашим компакт-дискам повезло, наши книги и фильмы остались нетронутыми, и мы надеемся на лучшее.Мои журналы тоже. Количество моих выпусков Vogue Italia намного превышает количество других модных журналов, которые я собирал за эти годы, и именно они мне нравятся больше всего. Итальянский Vogue — один из двух модных журналов, которые я все еще читаю. И мне это понравилось из-за Франки Соццани. Она сделала то, что есть сегодня.

Помните, в «Американском жиголо» Ричард Гир любовно раскладывает свою одежду на кровати? Я просто подумал об этом (может быть, потому что мой разум так привык налаживать связи с фильмами), когда в тот декабрьский день я достал свои итальянские копии Vogue, пролистал свои любимые выпуски, неизбежно останавливался, чтобы перечитать статью тут и там, тщательно переставляя каждый из них.Я решил подарить им лучший уголок для чтения в доме, всю их стопку. И им это тоже идет.


При всем уважении к хорошей журналистике, я должен признать, что то, что я прочитал в средствах массовой информации после неожиданной кончины Франки Соццани в декабре (не только простые сообщения об этом факте, но и статьи, которые якобы приносили доход) дань уважения главному редактору Vogue Italia на протяжении 28 лет) никак не тронули меня. И, пожалуйста, пожалуйста, если вы собираетесь публиковать что-то в своих социальных сетях, воздержитесь от использования хэштегов и этого самого ужасного, самого неуклюжего трехбуквенного акронима из когда-либо придуманных.Проявите немного уважения и класса. Даже если вы лично не знакомы с этим человеком, но восхищаетесь на публике и чувствуете, что вам нужно выразить печаль об их утрате, использование этого хэштега просто лениво, унизительно, ужасно, просто неправильно. Как насчет того, чтобы сказать «Спасибо»? Спасибо за творчество, за красоту, за видение, за искусство, за то, что вы оставили позади. Я чувствовал, что знаю вас немного, потому что я читал ваш журнал. Разве это не то, что мы хотим сказать? Я надеюсь, что это так.

Любой, кто хоть немного интересуется модой, знает о бесстрашии Франки Соццани, ее необузданном воображении, ее уникальном способе сочетать социальные проблемы с модой, использовать изображения как международный язык, объединять реальность с фантазией.И любой, кто понял, что мода — это намного больше, чем одежда, знает, почему Franca произвела революцию в моде. Все это правда и стоит повторить, да. Эмоционально? Нет. Я чувствовал, что в каждом тексте на эту тему не хватает эмоций. Вот почему я так благодарен за то, что сын Франки Соццани, Франческо Карроццини, снял документальный фильм о своей матери «Франка: Хаос и творение», который он представил на Венецианском кинофестивале в сентябре. Я также рад, что Франка это одобрила, увидела и осталась довольна.Это единственный портрет Соццани, который мне хотелось бы увидеть. И если вы сначала посмотрите его, дайте мне знать, что вы думаете.

мои фото

С Венецианского кинофестиваля, Франческо Карроццини говорит «Franca: Chaos and Creation»

«Извините, вы меня слышите?»

Франческо Карроццини кричал в свой телефон в пятницу вечером после мировой премьеры фильма Franca: Chaos and Creation , портрета его матери, Франки Соццани, давнего редактора итальянского журнала Vogue , созданного режиссером.к тому времени рой красной ковровой дорожки (Наоми Кэмпбелл, Валентино Гаравани, Риккардо Тиши, Донателла Версаче, Колин Ферт) прошел, и показ прошел успешно, оставив некоторых в толпе в слезах. Он добрался до афтепати, ужина, устроенного Валентино, в некотором роде.

«Я не могу нанять сценариста, который написал бы мне более прекрасный день», — сказал радостный Карроццини, чей первый фильм создавался четыре эмоционально тяжелых года. Он крикнул над вечеринкой: «Я хотел дозвониться до того, как окончательно облажусь!»

Это был момент катарсиса для Карроццини.Когда его отец умирал пять лет назад, Карроццини, в то время фотограф, который занимался режиссурой музыкальных клипов для A $ AP Rocky, Бейонсе и Ланы Дель Рей (с которой он встречался какое-то время), понял, как мало он знал о бывшем. менеджер по рекламе, который расстался с матерью, когда ему было четыре года.

«Его никогда не было рядом», — объяснил Карроццини. «Это всегда была моя мать. Я просто хотел обратить свое внимание на то, что осталось от моих родителей — моей матери — чтобы поймать ее ». Поэтому он начал брать с собой фотоаппарат на совместные прогулки.«Это было очень органично», — сказал он о процессе. «Это не было похоже на« Мы собираемся снимать фильм ». Я больше хотел проводить с ней время. Медленно, медленно, медленно это превращалось в нечто реальное ».

Венецианский кинофестиваль 2016: На красной дорожке в «Франка: Хаос и творение»

Франко Карроццини и Франка Соццани на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016.

Getty Images

Риккардо Тиши, Донателла Версаче и Наоми Кэмпбелл на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

AFP / Getty Images

Лия Кебеде на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Пьерпаоло Пиччоли и Альба Рорвахер на премьере фильма » Franca: Chaos and Creation »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

WireImage

Альберта Ферретти на премьере фильма« Franca: Chaos and Creation »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Наоми Кэмпбелл на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Колин Ферт и Ливия Джуджоли на премьере фильма «Франция: Хаос и творчество »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

FilmMagic

Франческо Карроццини на фотоколле« Franca: Chaos and Creation »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Франка Соццани на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

WireImage

Оскар Энгельберт и Джованна Батталья Энгельберт на премьере фильма «Франция: Хаос и творчество »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

WireImage

Ивонн Шио на премьере фильма« Франция: Хаос и творение »на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Эвангело Бусис, Сьюзи Менкес и Питер Дандас на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

WireImage

Валентино Гаравани на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

Getty Images

Лорен Санто-Доминго на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия. Сентябрь 2016 г.

WireImage

Ева Роккобоно на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 г.

WireImage

Колин Ферт на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» в Венецианский кинофестиваль в Венеции, Италия, сентябрь 2016 г.

Getty Images

Грейс Гаммер на премьере фильма «Франция: Хаос и творение» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 г.

WireImage

Ева Герцигова на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 года.

WireImage

Ева Риккобоно на премьере фильма «Franca: Chaos and Creation» на Венецианском кинофестивале в Венеции, Италия, сентябрь 2016 г.

WireImage

Пьерпаоло Пиччоли и Альба Рорвахер

Первоначально Соццани предполагал, что это будет биографический фильм. «Это то, чего она хотела!» — сказал Карроццини. «Чтобы не быть слишком вовлеченным».

Соццани — самый продолжительный из редакторов Vogue , за исключением Анны Винтур (они начали в то же время), приземлившись на вершине итальянского мачта Vogue в 1988 году.Но ее долгое пребывание в должности произошло вопреки ее упрямству, а не потому, что она избегала раскачивать лодку. Как рассказывается в фильме, председатель Condé Nast International Джонатан Ньюхаус решил уволить ее сразу же после того, как она вступила во владение, из-за радикальных изменений, которые она производила. На протяжении многих лет Соццани открыто сталкивается с проблемами пластической хирургии, домашнего насилия и расизма в моде внутри и на обложке своего журнала.

Хотя частные интересы Соццани превратились в общественные крестовые походы из-за ее положения, она всегда неохотно раскрывала большую часть своей личной жизни даже своему сыну.«С точки зрения работы она всегда была тем, кем была», — сказал Карроззини. «Но мы определенно сблизились как мать и сын, пока снимали фильм».

Во время процесса выяснилось, что Соццани родила Карроззини, когда его отец был еще женат на другой женщине, и этот вопрос, возможно, никогда бы не стал предметом обсуждения. «Только фильм позволил мне задать эти вопросы», — сказал Карроццини. «Я бы не спросила об этом за завтраком. Но там была камера, поэтому я ее использовал.

Карроццини никоим образом не думает, что это сбалансированная и ясная биография его матери. «Я рассматривал ее работы как журналист, но саму себя считал скорее исследованием», — пояснил он. «Не все истины нужно всегда выражать».

В то время как Карроццини использует этот проект как стартовую площадку для карьеры кинематографиста (он также будет творчески руководить выставкой Дома Перони с участием таких известных друзей, как Кэтрин Мартин и Ванесса Бикрофт, открывающейся 8 сентября в Нью-Йорке), он в основном просто рад, что его мать довольна финальной версией.

«Она была довольна реакцией публики», — сказал он. Судя по всему, Валентино вышел с экрана в слезах.

«Да, она была очень счастлива», — повторил Карроззини, как бы успокаивая себя. Затем он засмеялся.

«Если бы ее не было, ничего бы не вышло».

Смотреть: Джованна Батталья разговаривает с Франческо Карроццини перед премьерой:

Хаос и созидание: в мыслях редактора Vogue Italia ФРАНКА СОЗЗАНИ

Представьте себе, что вы едете в Венецию на 72-й кинофестиваль на поезде. это опоздал более чем на час, он надевает нарядный костюм в железнодорожном туалете, бросается к водному такси, чтобы не пропустить премьеру, и уже ступает одной ногой на красную ковровую дорожку.Быстро и модно что ли?

Перья и духи витают в воздухе; Великолепные женщины щеголяют элегантными платьями и драгоценностями всех цветов: повсюду сверкают бирюза, рубины, топазы и бриллианты. По пути туда непреодолимая стена фотографов, но служебный вход позволяет застенчивой съемочной группе, в том числе и мне, избежать шквала вспышек. Последний дым перед входом, рядом с Евой Герциговой, которая затягивается пушистым облаком.

Внутри атмосфера накаляется: длинные платья, маленькие сиденья.Во втором ряду, прилизанные и скучающие, молодые отпрыски и отпрыски благородного происхождения: парни все в смокингах, как папочки, девушки в длинных романтических костюмах Валентино. Первый ряд, который занимают журналисты, одетые для повседневного комфорта, возвращают на землю все это райское великолепие. Фильм начинается с обязательной получасовой задержкой, характерной для показов мод.

Vogue Italia известен как самый экспериментальный журнал о моде в мире, по крайней мере, из того, что можно купить в аэропорту. Теперь о его легендарном главном редакторе Франке Соццани рассказывается в новом документальном фильме Franca: Chaos and Creation .

Однако для этого проекта Франка не работала с уже известным режиссером-документалистом, незнакомцем, который слонялся бы с ней в течение нескольких месяцев. Она работала со своим сыном, 34-летним Франческо Карроццини, успешным модным фотографом и режиссером. С критической точки зрения это, несомненно, был стратегический шаг, который легко было бы классифицировать как еще один пример «итальянского кумовства». Но с человеческой точки зрения знакомство было логичным.В конце концов, кто знает ее лучше?

Сама она из семьи среднего класса, элегантных родителей, жесткого, но чуткого отца. История частично рассказана ею, частично домашними фильмами семейного отдыха. Она вышла замуж в 20 лет, а всего через три месяца попросила о разводе. Получив степень по философии со специализацией в германской филологии, она сразу же пошла на выпуск Vogue Bambini . После этого она направила лей, и Per Lui, ушли, чтобы вернуться в Vogue, на этот раз взрослую версию.

Франка Соццани с сыном и биографом Франческо Карроццини.

Оказавшись у руля, она перетасовала колоду и создала свою собственную систему, как в экономическом, так и в стилистическом плане. «Когда я добралась до Vogue […], за исключением некоторых модельеров, большинство людей, которые производили одежду, которые часто даже не были дизайнерами, не понимали изменений», — говорит она в фильме. «Внезапно журнал стал минималистичным:« ручка, рубашка и брюки ». Это была настоящая революция.«Язык был препятствием для журнала с ближайшими зарубежными амбициями. Так что для Франки все было связано с изображениями и стимулированием фотографов к экспериментам и поиску новых путей. В Vogue Italia они делали то, чего никогда не делали ни для кого другого.

Иногда издатели по коммерческим причинам блокировали идеи, вместо того чтобы развивать их: им нужны были четкие изображения, желательно в цвете, где одежда была бы как можно более яркой. Тем не менее, Франка сопротивлялась этому давлению, и в результате журнал Vogue Italia известен нарушением правил и предоставлением авторам максимальной творческой свободы.Фотографы знают, что создание художественного фильма для г-жи Винтур сильно отличается от создания художественного фильма для Франки. Ободренные этой свободой Брюс Вебер, Паоло Роверси и Питер Линдберг, а также Майлз Олдридж, Тим Уокер, Дэвид Бейли, Крейг МакДин, Эллен фон Унверт, Хельмут Ньютон и Дэвид Лашапель регулярно работали на Franca.

Другое дело — Стивен Мейзел, который в течение 27 лет, с 1988 по 2015 год, ежемесячно снимал обложки и главные сюжеты Vogue Italia .Он все еще делает это, хотя и не с той же преемственностью. За эти годы он придал журналу такую ​​уникальную индивидуальность, что его можно рассматривать как самый важный издательский проект в его карьере. Иногда большие звезды, такие как Мадонна, София Коппола, Изабелла Росселлини, Николь Ричи, Ева Мендес, появлялись на обложке Vogue Italia , но очень редко: для этого журнала настоящими главными героями были модели, в том числе и относительно неизвестные. Даже сегодня одного кадра Майзеля хватит, чтобы новое лицо вошло в топ-50 по моделям.com. Этот полностью итальянский способ ведения дел стал джекпотом для некоторых, таких как Кристи, Карла, Линда, Синди, Клаудия, Наоми: титанов, которые до сих пор остаются наедине с публикой.

Франка Соццани на премьере фильма. Снимок сделан автором Кадры из фильма «Франка: Хаос и созидание».

У меня тоже все началось с изображений. Я вырос, глядя на эти фотографии, не зная, что они вошли в историю моды. Я поймал себя на том, что сжимаю выпуск Vogue совершенно случайно: я помню кампанию Gucci, где буква G была выбрита на лобке.В то время я был всего лишь ребенком с бешеными гормонами. Спустя годы я узнал, что снимок был сделан Тестино, а не Майзелем, но я до сих пор помню его как причину, по которой я покупал Vogue Italia каждый месяц.

Месяц за месяцем я всегда находил что-то новое. Он всегда доводил дело до предела, охватывая противоречивые сообщения и новые идеи: он мог говорить правду отрасли, как никакое другое название такого размера. Это был первый журнал, который выпустил целый номер только с черными моделями, как один из известных примеров.«Идея была у всех на виду, но я был единственным, кто подхватил ее и реализовал», — подчеркивает Франка. Она также была первой, кто написал статью о женщинах больших размеров, и первой сделал обложку в формате 3D. Тем временем я рос с мыслью, что было нормально просматривать модные журналы, вдохновленные Висконти и Антониони, искусством, политикой, актуальными темами. Это было своего рода имидж-образование, где в конце концов я тоже узнал, что для того, чтобы быть сексуальным, фотография не должна заставлять вас цепляться за молнию.Когда я понял, что тоже хочу работать в издательстве, я стал смотреть на все другие модные журналы со всего мира и подумал про себя: «Как скучно!» Только тогда я осознал важность того, что неосознанно видел годами.

Франка и Франческо.

Итак, первое, что я сделал, когда приехал в Милан, было собеседование на работу в Vogue. Я получил и остался. Я был полон решимости и очень молод, и мне действительно казалось, что я попал в нужное место.Это была моя первая работа, у меня был письменный стол в комнате, полной женщин, и каждое утро я шел по коридору, уставленному фотографиями в рамках, которые я видел напечатанными в журнале много лет назад, напоминая мне, зачем я был там. По этому коридору проходили самые разные люди, от молодых моделей, приезжавших на прогулку, до собаки Франки Лазло, которого лучше всего избегать, так как он укусит вас сразу же.

Она выросла в то время, когда Ив Сен-Лоран руководил ею, поколение, для которого Belle de Jour было скорее манифестом стиля, чем фильмом.Сегодня, в определенном смысле, она представляет типичную миланскую женщину: «Миланская женщина внесла вклад в свою роль международной, культурной работающей женщины. […] Это ее элегантность. Чтобы ее можно было увидеть, но не показывать себя », — говорит Франка.

Что касается Chaos and Creation, фильм получил хорошие аплодисменты. Шествие модельеров, актеров, художников и друзей выстроилось в очередь для объятий и поцелуев с Франкой и Франческо. Валентино был в слезах; Донателла тоже была тронута после того, как увидела своего брата в документальном фильме.Было сказано многое, но я мог слышать только « È geniale, geniale!

Маттиа Руффоло работал в Vogue Italia.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *