Что сделал серебренников: Задержан Кирилл Серебренников — Ведомости

Журнал Театр. • Речь Кирилла Серебренникова в суде

Кирилл Серебренников в качестве последнего слова прочёл в суде «Конец прекрасной эпохи» Бродского и произнёс речь. Судя по всему, она и последующий за ней приговор станут поворотными событиями в новейшей истории современного искусства в России. 

Журнал ТЕАТР. публикует эту речь полностью.

«Надо, вероятно, сказать, почему «Платформа» стала важным и значимым проектом не только в отечественном современном искусстве, но и в жизнях людей, которые его придумали, делали и посещали.

Идея «Платформы» – это, прежде всего, идея свободы художественного высказывания, идея многообразия видов жизни, утверждения сложности мира, его разнообразия, его молодости и обаяния в этом разнообразии. Это про надежду на изменения.

О чём я думал, когда предложил идею сложного многожанрового проекта новому президенту России, который провозгласил курс на «модернизацию» и «инновацию»?

Чёрт возьми, думал я, – ну, может, хоть сейчас у большого количества талантливых, ярких, непокорных молодых людей, которых я знаю лично и которые не находят себе места в рамках традиционных, ещё советских институций, может, у молодых ребят, которые всё чаще работают в Европе, получая там гранты, успех, признание – может, у них благодаря государственному финансированию в конце концов будет шанс реализоваться и на родине и не быть унизительно заключёнными в гетто необязательного «эксперимента». Так думал я.

Есть ли смысл в этих трёх годах «Платформы», за которыми последовали три года арестов, ложных обвинений, судебных разбирательств? Этот вопрос всё чаще задаёшь себе сам.

Много ли это – 340 мероприятий, сделанных нами на «Платформе» за три года, большинство из которых – оригинальные, уникальные, сложные, с участием серьёзного количества артистов, музыкантов, режиссёров, художников, танцоров, композиторов? Много. Очень много. Это вам скажет любой человек, хоть в чём-то разбирающийся в театре, музыке, современных технологиях, современном танце. И они – эти люди, специалисты, знатоки – приходили уже в суды и свидетельствовали о себе, о своей работе, о том, что они видели в «Цехе белого» на «Винзаводе» в 2011-2014 годах. Претензии Минкульта и прокуратуры, что за деньги субсидии мы сделали что-то не так, – смехотворны. Может быть, они считают, что мы не 340 мероприятий должны были сделать, а 800. Ну раз из субсидии в 216 миллионов мы 128 «украли» – ну так хоть бы об этом сказали! Сколько мы ни спрашивали потерпевшее министерство, мы так и не услышали претензии к нам.

Ни в целом к проекту, ни к какому-либо его событию. Это нелепое обвинение я полностью отвергаю.

Несомненно, именно сейчас стал понятен принцип, сформулированный предыдущим министром культуры, тем, который пришёл на место открывавшего «Платформу» Александра Авдеева, принцип, по которому этот министр, сегодня уже бывший, решил взаимодействовать с современным искусством: «Эксперименты – за свой счёт». Так он говорил во многих своих выступлениях. И сейчас ясно, что он говорил именно о «Платформе». И этот «свой счёт» – как раз те самые три года арестов, преследований, клеветнических, абсурдных обвинений и судов.

Есть разные версии, почему вообще возникло «театральное дело», – от самых нелепых до сложных и конспирологических. Всё когда-либо станет явным, когда-нибудь вскроются архивы спецслужб, и мы поймём, кто давал приказы, кто придумал это дело, кто его фабриковал, кто писал доносы. Сейчас это не важно – важно, что мы сделали «Платформу» со всей её многоукладностью, свободным перетеканием жанров, с необычностью, с яркостью и непривычностью, и она оказалась онтологически чужда всей системе культуры бюрократии, культуры лояльности.

И теперь понятно, что это «пострадавшее» министерство – совершенно токсичная контора, которая в любой ситуации только предаст и подставит.

Жалею ли я, что я сделал «Платформу» именно такой – местом полной творческой свободы, местом, где себя смогло реализовать множество творческих людей? Нет. Жалею ли я, что бухгалтерия «Платформы», которая и является предметом всех этих судебных заседаний и расследований, была так ужасно организована? Конечно, жалею. Но, к сожалению, ни повлиять на это, ни изменить это тогда я не мог, я ничего в работе бухгалтерии не понимаю. Я занимался бесконечным выпуском и организацией мероприятий. Я не занимался финансами.

Абсолютно понятно, что «Платформа» – это не только бухгалтерия, а прежде всего то, что сделано на площадке «Винзавода», это 340 мероприятий, это тысячи зрителей, которые воспитывались нами, это десятки молодых профессионалов, которые состоялись и повысили свою квалификацию в рамках нашего проекта.

И меня возмущают попытки отменить значение «Платформы», меня возмущают лживые утверждения, что мы что-то не сделали или сделали не за те деньги. Обвинение врёт, они защищают свои мундиры и тех, кто это дело затеял.

Люди, которые работали с нами на «Платформе», приходили в суд и свидетельствовали за нас, это делали даже свидетели обвинения. В «театральном деле» нет ни одного свидетельства, ни одного доказательства моего нечестного поведения, моего незаконного поведения, моего желания материально обогатиться за счёт денег, выделенных на проект.

Есть полная уверенность, что артистическая жизнь «Платформы», за которую я отвечал, была актом общего усилия со стороны честных, талантливых, ярких людей в своем поколении, тех прекрасных ребят, ради которых я всё это и придумал. И 340 мероприятий «Платформы» – это то, чем, уверен, они тоже гордятся.

Юмор – и довольно горький – нашей ситуации заключается в том, это обвинение построено на показаниях бухгалтеров и тех знакомых бухгалтеров, которые обналичивали деньги «Платформы». На них давили следователи, и они, опасаясь за себя, оговаривали нас. Врали. На их вранье следователь Лавров и его команда сфабриковали «театральное дело». Лучшие друзья следователей – это «обнальщики». Увы, таков парадокс!

Совершенно ясно, что бухгалтерия проекта велась из рук вон плохо, этого никто и не отрицает. Это стало понятно в том числе и из аудита, который я начал в 2014 году. Никто и не удивился бы, если бы разбирательства велись именно в этой плоскости. Если бы следователи разбирались в том, как бухгалтеры обналичивали наши деньги через собственные фирмы. Но «театральное дело» – это не про бухгалтерию. Это про то, как люди, которые делают успешный театральный проект, из-за изменения в общественном климате бездоказательно объявляются «преступной группой», это про то, как государство (ведь Министерство культуры – это государство) отказывается от того, что сделано и создано им же самим на деньги налогоплательщиков, на деньги бюджета, в угоду конъюнктуре момента.

Отличие «современного искусства» от госзаказа, пропаганды, именно в том, что оно очень остро, критично, парадоксально реагирует на современность, на текущую жизнь – реагирует современными медиа, честным принципиальным разговором, реагирует через свободную рефлексию, через искусство. На нашу работу реагируют преследованиями, судами и арестами. В этом смысле проект «Платформа» и продолжающееся три года преследование тех, кто его сделал, очень точно маркирует то, что с нами всеми происходит, и в этом смысле проект, конечно, продолжает свою работу, фиксирует время, точно определяет положение вещей.

Чувство несправедливости не покидало меня всё время, пока длится «театральное дело», – мне казалось, что мы все вместе и я в частности сделали что-то настоящее и важное для нашей страны, создав проект «Платформа», – он стал одним из мостов между Россией и миром, он стал инструментом вовлечения нашего отечественного искусства в актуальные процессы, которые происходят в мировом искусстве. Именно для этого он и создавался, а не для «обналичивания»! А те, кто сочинил «дело» и обвиняет нас в какой-то гадости, они как раз сделали всё для того, чтобы Россия предстала сегодня местом, где можно три года издеваться над людьми, без всяких доказательств обвиняя их в том, что они не делали.

Уверен, «Платформа» повлияла на театр, исполнительские искусства, медиаарт, танец, современную академическую музыку. Эта моя убеждённость основана на том, что опыты «Платформы» – и практические, и теоретические – продолжаются и сегодня, почти десять лет спустя, на других сценических площадках, в других проектах, в работах многих современных художников.

Время всё расставит на свои места. Проект «Платформа» и его документация в суде РФ – это теперь часть новейшей истории российского искусства. Видимо, злой умысел тех, кто это затеял и сочинял, был в том, чтобы дискредитировать нас, обвинив в том, что никто из тех, кто придумал и делал «Платформу», конечно же, не совершал, и этим уничтожить память о проекте, свести его к отвратительной работе бухгалтерии. Это у вас не выйдет. Ваши претензии полностью бездоказательны и поэтому смехотворны, сколь бы огромные цифры вы ни писали в вашем обвинении.

Совесть, честность, профессиональная и человеческая порядочность, творческое бесстрашие, свобода – именно это утверждалось как главные ценности в работе «Платформы», в той её части, за которую отвечал я. Я, разумеется, не об этой чёртовой бухгалтерии. Об этом в суде говорили участники проекта и те, кто был среди его зрителей.

Творческие люди остро чувствуют несправедливость, они чувствуют, кто честен, а кто – врёт, кто вор, кто мошенник, а кто – нет. И я благодарен творческому сообществу, все эти годы поддерживающим нас, приходящим в залы судов, к судам, писавшим письма и материалы в нашу поддержку. И хоть эту ложь, клевету и беспредел нельзя победить коллективными письмами, нам было приятно, что вы делали хотя бы это.

Время «Платформы» – это прекрасное время творчества и радости от того, что поколения молодых художников могут работать, получая за это и достойное вознаграждение, и удовлетворение от того, что их даже самые безумные идеи могут быть реализованы.

У людей слабых есть прекрасные и выученные назубок оправдания собственной беспомощности: «Такое нам дали указание», «Нам так велели», «Всё решено не нами», «Ну вы же понимаете!». Такова российская «банальность зла»! Проект «Платформа» воспитывал всех – и зрителей, и участников – сопротивляться выученной беспомощности, быть ответственным за свои действия, действовать, созидать. В этом смысле я полностью отвечаю за художественную программу «Платформы», за все «эксперименты», по которым мне и моим товарищам выставлен этот судебный счёт.

Юность всегда выбирает свободу, а не «стойло», не «стадо». В этом смысле «Платформа» давала надежду и художникам, и зрителям на то, что идеи свободы рано или поздно станут основой всего нашего бытия. Я уверен, что это и есть один из уроков «Платформа», ценный для тех, кто хочет изменения жизни, и причина яростных, агрессивных нападок тех, кого устраивает существующий порядок вещей.

«Всегда говори правду», – так меня учили родители! Проектом «Платформа» мы говорили стране и миру о молодой, честной стране, в которой живут честные люди, готовые к тому, чтобы Быть Авторами своей жизни! Быть свободными Авторами!

Абсолютно ясно, что те цели, которые государство ставило перед «Платформой» на тот момент, – развитие и популяризация современного искусства – мной, нами, теми, кто делал проект «Платформа», выполнены с максимальной отдачей, выполнены полностью.

Мне жаль, что «Платформа» стала роковым моментом в судьбе для моих товарищей по судебным разбирательствам. Мне совершенно не жаль, что годы жизни я посвятил развитию искусства в России, пусть это и было связано с трудностями, с преследованиями, с клеветой. Я никогда не делал ничего во вред живых существ, я никогда не совершал нечестных поступков. Я работал в Москве, в России много лет, я поставил много спектаклей, я снял несколько фильмов, я старался быть полезным людям моей страны. Я горжусь каждым днём, который я посвятил своей работе в России. В том числе и теми днями, когда я делал проект «Платформа»”.

Речь Серебренникова содержит акростих – первые буквы каждого абзаца складываются в строчку “Ни о чем не жалею, сочувствую вам”.

 

Кафка, Спектакль в Гоголь-Центре

Пе­ред бе­зуми­ем ми­ра я став­лю свое лич­ное бе­зумие. Тог­да мы — я и мир — на­чина­ем го­ворить на од­ном язы­ке. В эту ми­нуту я по­хож на че­лове­ка, ко­торый ос­тался один в опус­тевшей де­рев­не, ря­дом с про­будив­шимся вул­ка­ном. Приб­ли­жа­ет­ся по­ток ог­ненной ла­вы, а я стою, дер­жа пе­ред со­бой лист бу­маги…

При жизни Франц Кафка был скромным замкнутым клерком, литература была его тайным увлечением. По собственному признанию, он ощущал своими «кровными братьями» Флобера, Достоевского и Гоголя, но свои рукописи завещал сжечь. Однако друзья нарушили последнюю волю автора. Работы Кафки, наполненные причудливыми образами и парадоксальными сюжетами, были опубликованы посмертно и принесли ему всемирную славу. Сегодня Кафка воспринимается как гениальный пророк безумий XX века, а его имя стало синонимом особого типа абсурда.

Жизнь Кафки была наполнена страстным желанием творчества, в его текстах заключена огромная энергия, и авторам спектакля важно показать его личность в полном объёме и во всей сложности. В постановке Кирилла Серебренникова биографические мотивы из жизни писателя переплетаются с сюжетами, порождёнными его воображением, а персонажи из бестиария Кафки действуют наряду с реальными людьми. В соответствии с замыслом драматурга Валерия Печейкина на сцене оказываются герои «внутренней биографии» Кафки: начиная с летающих собачек и Грегора Замзы, превратившегося в жука, и заканчивая причудливым Одрадеком и людьми, являвшимися герою во снах.

Три факта из жизни Кафки:

1. Макс Брод. Кафка сделал его душеприказчиком, которому было поручено уничтожить все неопубликованные произведения. В том числе романы «Процесс» и неоконченный «Замок». Однако Брод нарушил волю своего друга и опубликовал их. Так началась мировая слава Кафки.

2. Семья была для писателя местом постоянных конфликтов, особенно с отцом, которому Кафка направил знаменитое письмо. Сегодня этот текст издается как отдельное литературное произведение.

3. Возможно, конфликты в семье не позволили Кафке создать собственную семью. Сохранилась обширная драматическая переписка с Фелицией Бауэр, невестой Кафки, которая так и не стала его женой.

Валерий Печейкин​, драматург

«Самым сложным оказался поиск и воспроизведение абсурда, который нельзя путать с бредом. Абсурд Кафки имеет жесткую внутреннюю логику, найти которую было одной из моих задач. Кажется, мы и сегодня живем в мире, где по-прежнему мерой всего является абсурд, и остаётся только повторять за Кафкой: «Я хотел бы привести мир к чистоте, правде, незыблемости». 

Премьера состоялась 29 июня 2016 года.

Серебренников прокомментировал свой уход из «Гоголь-Центра»: «Умирать так молодым»

Кирилл Серебренников покидает «Гоголь-Центр». Департамент культуры не продлевает с ним контракт. Такая информация с утра взбудоражила Москву. Хотя ни Департамент, ни сам худрук прогрессивного театра эту информацию не подтверждают. И, тем не менее, она разошлась кругами, множа всевозможные домыслы.

На самом деле контракт с учредителем «Гоголь-Центра» у Серебренникова заканчивается в конце февраля. А 2 февраля он отмечал день рождения своего театра, с которого по сложившейся традиции, начинается новый сезон. И это его принципиально отличает от всех театральных столичных коллективов, которые стартуют работать в начале осени. Но на то он и Серебренников, чтобы отличаться от всех остальных.

День рождения ГЦ отметили строго среди друзей. Сбор был объявлен в 20.00, но начали позже: тусовка, наверное, кого-то ждали, никто никуда не спешил. Среди гостей Владимир Спиваков с супругой, Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Александр Филиппенко, директор Театра Наций Мария Ревякина и другие известные и неизвестные лица. Концерт, подготовленный артистами, как подтверждают приглашенные, шёл по нарастающей. Его как всегда вели сам худрук с актёром и режиссёром Алексеем Аграновичем. Шел больше двух часов без антракта, закончился за полночь. В финале была поставлена эффектная точка в виде речи Кирилла Серебренникова. Из неё многим стало понятно, что слухи об уходе Серебренникова со своего поста, появившиеся в профессиональной среде еще в конце года совсем не лишены оснований.

Да, об этом давно поговаривали, ссылаясь на разные источники, в том числе и в правительстве Москвы: мол, контракт с Кириллом Семёновичем не будет продлён, но чтобы избежать лишнего шума, который, нет сомнений, возникнет (дело Седьмой студии это чётко показало), обе стороны договорились полюбовно разойтись. Так ли это на самом деле, сказать трудно, свечку никто, как говорится, не держал, но по многим признакам так оно и есть.

Сама речь, сказанная Кириллом Серебренниковым под занавес дня рождения, указывает на это. «Я понимаю, откуда берётся идея преемничества, но это абсурд. Нас назначают, мы работаем, мы тратим свою жизнь на благо отечественной культуры. С приходом в театр или уходом из театра наша жизнь не заканчивается. Более того, начала жизнь сейчас, благодаря современной медицине, будет достаточно долгой и мы должны придумать несколько сценариев нашей жизни».

Нелицеприятно высказавшись о системе государственных театров («потому что всё, к чему прикасается государственное устройство, становится на рельсы академичности, государственности, репертуарности, стационарности — оно рано или поздно приобретет черты чугунной табуретки»), режиссер подвёл итог: «Гоголь-Центр — это концепция, идея, которая исчезнет, как только носители этой идеи договорятся, что дальше они живут каждый своей жизнью. Мне кажется, это здорово, честно и прекрасно. Умирать так молодым. Рок-н-ролл».

Так может высказываться только человек, у которого есть план. И хотя на дне рождения, а по сути, открытии нового сезона, был объявлен план премьер, становится понятно, что Серебренников давно готов к сценарию ухода и даже сам его написал. Более того, будучи стратегом и первоклассным ньюсмейкером, он первым сделал ход. А кто первый встал, того и тапки.

Актриса и режиссёр Юлия Ауг, которая была на дне рождения, а по сути прощании Серебренникова с ГЦ написала на своей странице в Фейсбуке: «Вчера Кирилл в финале вечера, закрывая концерт, сказал слова благодарности всем за восемь с половиной лет счастья. Я не сразу поняла, о чём речь, а потом, когда поняла, расплакалась. И в очередной раз Кирилл дал мне, нам всем урок благородства и свободы. Достойно уйти на взлёте, это тоже свобода и любовь. И идти дальше. Спасибо».

В этот день судили Навального, ему впаяли три с половиной года колонии общего режима, тем самым окончательно превратив его в главную и единственную фигуру оппозиции. Так что на этом фоне текст речи Кирилла Серебренникова также приобретает политическую окраску. А он сам только увеличивает свой политический вес, который получил во время судебного процесса по делу Седьмой студии.

Естественно, что теперь все строят предположения — кто после Серебренникова может возглавить «Гоголь-Центр». В планах на новый сезон обозначены спектакли его учеников и только в конце одна работа его самого. И еще немаловажный вопрос: останется ли в ГЦ прежний директор (в данном случае Алексей Кабешев) для коммуникации с учредителем, то есть с Департаментом культуры? Той самой государственной структурой, которая финансирует «Гоголь-Центр» и без поддержки которой этот коллектив, как и другие, вряд ли могут существовать. Сам Департамент культуры отказывается комментировать информацию, полученную из анонимных источников.

Опубликован в газете «Московский комсомолец» №28472 от 4 февраля 2021

Заголовок в газете: Кирилл Серебренников: «Умирать, так молодым»

Валерия Ланская и Леонид Серебренников

Чудесный подарок меломанам в первые дни весны — «живое» исполнение легендарных песен-дуэтов, романсов и зарубежных шлягеров — преподнесут известные актеры театра и кино Леонид Серебренников и Валерия Ланская. Работа в кино в свое время сыграла решающую роль в жизни Леонида Серебренникова. «Песня волшебника» из фильма «Обыкновенное чудо» сделала артиста знаменитым. Его пение, в кадре или за кадром, всегда становилось важным компонентом любого кинофильма. Сегодня в творческом багаже певца около 70 фильмов, многие песни прочно вошли в жизнь. Впрочем, наиболее ярко актерская природа певца раскрывается в ансамблевом пении: каждый дуэт с его участием — маленький спектакль. В творческом графике Валерии Ланской практически нет свободной минуты — репетиции в театре, киносъемки, участие в мюзиклах и телепроектах. Актриса уже стала любимицей многомиллионной российской аудитории, за ее плечами — более 20 ролей в кино- и телефильмах («Заяц над бездной», «Жаркий лед», «Принцесса цирка», «Кадетство», «Тариф Новогодний», «Дом образцового содержания» и др.) и участие в нашумевших театральных проектах. Артистизм, яркая внешность и сильный от природы голос помогли ей стать ведущей актрисой целого ряда мюзиклов, с успехом идущих на российской сцене («Юнона и Авось», «Монте-Кристо», «Алые паруса», «Цезарь и Клеопатра»). Популярности Валерии способствовало и участие в телевизионных шоу «Цирк со звездами», «Ледниковый период-2» и «Ледниковый период — лучшее» (в двух последних шоу в паре с Алексеем Ягудиным Ланская вошла в число победителей). Однако не всем поклонникам известна еще одна грань таланта Валерии. Как отмечает сама актриса, исполнение романсов — новая страница в ее творчестве. А началось всё с нескольких совместных выступлений Ланской с Леонидом Серебренниковым, которые впоследствии переросли в большую совместную программу в сопровождении симфонического оркестра. Коронные «парные номера» Валерии Ланской и Леонида Серебренникова «Вечная любовь» и «Представь себе» по традиции станут частью выступления актеров в Доме музыки, так же как романсы, песни из кинофильмов и популярных мюзиклов.

Идиоты и мученики Кирилла Серебренникова | Персона | Культура

Режиссёр Кирилл Серебренников 7 сентября отмечает 45-летие.

В Москву он переехал из Ростова в начале 2000-х — с внушительным «багажом» спектаклей на всех главных площадках родного города. И за последние 10 лет так же успешно и стремительно освоил подмостки всех главных столичных театров. Физик по образованию, никогда не учившийся в театральном вузе — чем Серебренникова попрекают при каждом удобном случае, он изобрёл свой язык и свою театральную традицию, в которой переплетаются, пусть и не всегда без потерь, классика и современность, вечное и актуальное. Так же как его ученики, молодые актёры «Седьмой студии», сейчас выходят на сцену с актёрами Театра им. Гоголя, на котором ещё 3–4 года назад можно было ставить крест. В репертуаре Серебреникова Островский соседствует с Равенхиллом, Шекспир с Прилепиным; его спектакли либо любят, либо ненавидят — проходных и оставивших публику равнодушной ещё не было. Его фильмы, среди которых «Изображая жертву», «Юрьев день», «Измена», участвуют и побеждают в международных фестивалях, а выпущенный им в 2012 году курс в Школе-студии МХАТ — сейчас одна из самых сильных молодых трупп Москвы. В 2013 году Театр им. Гоголя, хоть и со скандалом, но превратился под его руководством в «Гоголь-центр». Страсти улеглись, а обновлённый «Гоголь» — это не просто театр, а настоящий культурный центр с музыкальной, выставочной, лекционной программами и даже своим книжным магазином, доказал состоятельность Серебренникова-худрука.

Кирилл Серебренников. Фото: РИА Новости

Режиссёр нынче эпатирует публику не столько выбранным материалом и смелой интерпретацией, сколько масштабностью и необычностью задумки: от придуманной им трилогии спектаклей по фильмам до грядущей постановки «Кому на Руси жить хорошо», которую режиссёр готовит совместно с ярославским Театром им. Волкова. АиФ.ru вспоминает московские спектакли Кирилла Серебренникова разных лет.

«Откровенные полароидные снимки», 2002 год, Театр им. А. С. Пушкина

Сцена из спектакля «Откровенные полароидные снимки». Фото: Скриншот

Пьесу британского драматурга Марка Равенхилла, одной из ключевых фигур «новой драмы», в 2014 уже не представишь на московской сцене — ненормативная лексика, геи, полуобнажённые актёры, в общем, всё то, что сейчас запрещено законом. 12 лет назад этот спектакль — вторая столичная постановка Серебренникова после «Пластилина» по пьесе Василия Сигарева — определил все интересующие режиссёра темы. Остросовременный и одновременно вневременной, с политическим подтекстом, живым языком и возможностью какого угодно сценического оформления. Серебренников превратил площадку то ли в больничное помещение, то ли в клубное, то ли в морг, а скорее всего, во всё сразу, так как здесь и болели, и танцевали, и умирали — на выложенном белым кафелем полу под дискотечным освещением и журчащей водой по краям. Главные герои — экстремист, гей, проститутка — одним словом, маргиналы всех мастей, которым, чтобы почувствовать жизнь, надо опуститься на самое её дно и идти до конца, так как нормальная, сытая жизнь — предательство всех идеалов. Серебренников технично и органично вписывает британских героев в российскую действительность — тут и узнаваемые спортивные костюмы из 90-х, и украинский акцент как метка приезжего, и советские замашки героини, мечтающей о политической карьере. Не менее технично режиссёр решает и самые смелые сцены, которые поражают скорее не откровенностью, а тем, как театрально они сделаны.

«Лес», 2004 год, МХТ им. Чехова

Действие пьесы Островского Серебренников перенёс в 70-е годы XX века: вместо леса — фотообои, вместо опушки, на которой встречаются Счастливцев и Несчастливцев, — привокзальное кафе, а ещё обязательный чешский гарнитур, люстра, радиоприёмник, песни Высоцкого под гитару и детский хор, исполняющий «Беловежскую пущу». Под эту песню молодящаяся помещица Гурмыжская, влюбившаяся в юнца Буланова, женит его на себе в финале. На свадьбе появляется в коротком платье и ботфортах а-ля Пугачёва, гости усаживаются за длинный стол, уставленный хрусталём, Буланов из скромного мальчика преображается в хозяина и произносит речь — почти инаугурационную, со знакомыми президентскими интонациями. Таких маркеров эпохи — и советской, и российской — а также узнаваемых образов в спектакле предостаточно, что делает постановку сверхтеатральной, а актёрам даёт разыграться в полную силу. Получился спектакль-бенефис, состоящий из гэгов, постановка, которая не то чтобы представляет новый взгляд на Островского, а скорее демонстрирует все возможности умного режиссёра Серебренникова, который знаком и с русской театральной традицией, и с европейским авангардом — это видно в сценическом оформлении с его неоновым светом и всплывающей красной вывеской-мыслью «А не удавиться ли мне?».

«Господа Головлёвы», 2005 год, МХТ им. Чехова

Сцена из спектакля «Господа Головлёвы». Фото: Скриншот

После «Мещан» Максима Горького (спектакль 2004 года) и «Леса» Александра Островского Кирилл Серебренников поставил на той же сцене роман Михаила Салтыкова-Щедрина. Главную роль Иудушки Головлёва сыграл Евгений Миронов. Сцену режиссёр в буквальном смысле завалил белыми тюками, которые похожи одновременно и на сугробы, и на мешки с телами загубленных Иудушкой людей. Он из мальчика в растянутых колготках превращается в антихриста-душегуба с мушиными крыльями за спиной, который крестится снизу вверх — придуманная Серебренниковым ёмкая деталь. Его мать в исполнении Аллы Покровской, напротив, из властной помещицы становится тихой, маленькой женщиной, чьё финальное проклятие уже ничего не изменит. Миронов и пластически, и интонационно играет одновременно и воплощение зла, и всех своих уже известных персонажей — от экранного князя Мышкина до театрального Гамлета. Те же ужимки, отточенные приёмы. Также и Серебренников вкладывает в историю волнующие его темы — извечный чиновничий беспредел, не ослабевающий со временем.

«Человек-подушка», 2007 год, МХТ им. Чехова

Ещё одной знаковой для Кирилла Серебренникова постановкой стала пьеса одного из самых популярных современных драматургов — ирландца Мартина Макдонаха. На главные роли в этой страшной, кровавой, неожиданной даже для самого автора истории режиссёр взял Анатолия Белого и Алексея Кравченко, с которыми работал над «Полароидными снимками», и Юрия Чурсина из «Леса». Действие разворачивается в уже знакомых декорациях с белой плиткой на стенах — в камере, где просыпается однажды писатель, которого обвиняют в убийствах детей. Все преступления повторяют сюжеты написанных героем «в стол» рассказов. Настоящий маньяк — слабоумный брат писателя, начитавшийся его произведений. Серебренников оставляет чёрный юмор Макдонаха, отчего некоторые сцены превращаются в уморительные скетчи и цирковые номера, но добавляет русской театральной традиции — психологизма, исповедальности. Пьеса превращается в спектакль-метафору о творческих муках и возмездии — писатель в итоге берёт вину брата на себя. Спустя 6 лет после премьеры, в 2013 году, «Человек-подушка» Серебренникова вдруг вновь стал появляться в новостях: следователи затеяли проверку после обращения к ним коалиции «За нравственность», обвинявшей режиссёра в том, что в его спектакле — где есть сцены насилия и мат — участвуют дети.

Сцена из спектакля по пьесе Мартина Макдонаха «Человек-подушка» (The Pillowman) в постановке Кирилла Серебренникова на Малой сцене МХТ им. А. П. Чехова. Слева направо: Юрий Чурсин (Ариэл), Сергей Сосновский (Тупольски), Анатолий Белый (Катуриан). Фото: РИА Новости / Сергей Пятаков

«Отморозки», 2011 год, «Седьмая студия»

Спектакль по роману Захара Прилепина «Санькя» Кирилл Серебренников поставил со своими учениками, курсом, набранным им в 2008 году в Школе-студии МХАТ. Наконец-то не классика, а самый что ни на есть актуальный материал — про любовь, ОМОН и борьбу с системой. Играли на площадке «Платформа» на «Винзаводе», которую временно облюбовала труппа Серебренникова, — безликое пространство, белый куб, режиссёр на протяжении нескольких лет трансформировал в декорации то масштабные, как в случае «Сна в летнюю ночь», то в лаконичные. В «Отморозках», герои которых — юные нацболы из выдуманной организации (аналог ей нетрудно отыскать в реальности), главным элементом сценографии стали металлические милицейские заграждения. В 2011 году, на волне протестного движения, вид и звук этих передвигаемых по сцене конструкций — и стен, и кроватей, и клеток одновременно — был самым понятным, узнаваемым и не требующим объяснения символом. Через пару лет спектакль уже казался устаревшим, так стремительно вспыхнул и потух новый русский бунт. Тем не менее держалась постановка с самого начала не на металлических опорах, а на актёрской игре — ученики Серебренникова стали глотком свежего театрального воздуха, красивые, звонкие, талантливые и жадные до игры. К счастью, это ощущение студенческой студии — при всём наработанном профессионализме и врождённом таланте — они сохраняют и по сей день.

Филипп Авдеев и Александра Ревенко в сцене из спектакля «Отморозки» по мотивам прозы Захара Прилепина в постановке Кирилла Серебренникова в Центре современного искусства «Винзавод». Фото: РИА Новости / Владимир Федоренко

«Сон в летнюю ночь», 2012 год, «Седьмая студия»

Сцена из спектакля «Сон в летнюю ночь». Фото: Скриншот

Для постановки пьесы Шекспира на «Винзаводе» Серебренников преобразил пространство проекта «Платформа» до неузнаваемости. Площадка была разделена на три помещения, а зрители по ходу действия переходили из одного в другое — эти перемещения становились частью театральной игры. В первом зале они рассаживались на скамейках и заглядывали в окошки сцены-парника, стеклянной конструкции, внутри которой свою историю разыгрывали феи и эльфы — актёры в воздушных нарядах, на ходулях, со сказочным гримом и причёсками. Здесь же позднее будут репетировать пьесу о несчастной любви Пирама и Фисбы. Второй зал — школьный класс, где разыгрывали любовный четырёхугольник подростки Гермия, Елена, Лизандр и Деметрий, и одновременно царские покои, где исповедуется о своей семейной жизни старшее поколение. Невероятные акробатические этюды, пение и музыка, сменяющие друг друга этюды, которые завершаются общим выходом в третий зал — на круглую вращающуюся сцену, вокруг которой зрителям приходилось стоять, совсем как в шекспировском «Глобусе».

«Идиоты», 2013 год, Гоголь-центр

Этот спектакль, которым «Гоголь-центр» открыл свой второй сезон, стал частью задуманного Серебренниковым амбициозного проекта по переносу на сцену кинофильмов. Сам он выбрал «Идиотов» Ларса фон Триера — ленту 1998 года, одного из программных произведений объединения «Догма 95». Если Триер в своём фильме исследует, почти документально, как того требует манифест «Догмы», духовный антибуржуазный бунт европейцев, то Серебренников рассказывает, не отступаясь от своих художественных и внутренних принципов, о русском бунте — конечно, политическом. Вместо загородного дома — то помещение для судебных заседаний с казённой мебелью и клеткой для подсудимого, то огромная московская квартира, которую населяют молодые люди. Они объединились в коммуну и провоцируют окружающих, прикидываясь умственно отсталыми.

Сцена из спектакля «Идиоты». Фото: Скриншот

Кроме вызова обывателям, герои Серебренникова бросают ещё и вызов системе, разыгрывая перформансы в духе группы «Война». Получается остро социальный и сугубо российский контекст — с аллюзиями на реальное противостояние режиссёра с борцами за нравственность, на протестное движение, на волну призывов к «максимальному репосту» в соцсетях. Здесь не случайно наряжаются в пачки и танцуют «Лебединое озеро», с которого, как помечает один из персонажей, началась революция. Но за всей этой злободневностью, обязательной для режиссёра Серебренникова, проглядывают человеческие истории, взятые как раз у Триера, — о любви, потере, одиночестве, о поиске простого человеческого счастья. И здесь появляется Серебренников-мастер отдельных пронзительных эпизодов и превосходит Триера: в одной из сцен невысокая, полноватая героиня балансирует на пуантах на шатком офисном столе, а когда обессиленно опускается вниз, её колени обхватывает герой, тянет её вверх, и она, уже не дурачась, как всё остальное время, оттуда сверху говорит ему: «Я тебя люблю».

(М)ученик, 2014 год, Гоголь-центр

Одна из последних на данный момент постановок Кирилла Серебренникова — пьеса немецкого драматурга Мариуса фон Майенбурга, выбранная явно не случайно. Слишком уж созвучна она российским реалиям, которые продолжает исследовать, осмыслять и которым от спектакля к спектаклю выносит художественный и гражданский приговор Серебренников. Социальная драма на грани философской притчи, история о пресловутом «оскорблении чувств верующих» и размышление о вреде любого фанатизма, эпизод из жизни подростков и житие Христа в стенах общеобразовательной школы. В главной роли — мальчика Вениамина, который сначала отказывается посещать плавание по религиозным соображениям, а потом, наизусть выучив Библию, объявляет одноклассникам и учителям священную войну, — звезда «Гоголь-центра» Никита Кукушкин. Здесь и злободневные темы, вроде необходимости уроков по истории религий и запрета пропаганды нетрадиционной сексуальной ориентации, и вечный спор креационистов с эволюционистами, и история о спасителе — с разбросанными по сцене досками, из которых Вениамин в какой-то момент сколотит крест. Кирилл Серебренников не отвечает на вопросы, а скорее даёт пищу для размышления и напоминает в очередной раз, что не так важно, атеист или верующий, главное — сознательный гражданин. И в этом смысле пьеса фон Майенбурга оказывается идеальным материалом для созданного Кириллом Серебренниковым театра-трибуны.

Сцена из спектакля «(М)ученик». Фото: Пресс-служба «Гоголь-центра» / Алекс Йоку

«Не жду чудес, но верю в их возможность» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

19 февраля в Культурном центре ВШЭ прошла первая в этом году встреча из цикла «Важнее, чем политика», организованная фондом «Либеральная миссия» и НИУ ВШЭ. В этот раз ее гостем стал известный режиссер театра и кино Кирилл Серебренников. Модератором вечера выступил филолог и журналист Дмитрий Бак.

Представляя гостя вечера, Дмитрий Бак отметил, что Кирилл Серебренников — это человек, любящий пересекать границы культурных полей, корпораций, принятых установок. «И одновременно, как мне кажется, он всегда находится на определенной дистанции от любой сложившейся системы жестов, обычаев, принципов», — добавил он. В своем творчестве режиссер часто идет наперекор общепринятым нормам, вызывая тем самым общественный резонанс. «С другой стороны, столкнувшись с творчеством Серебренникова, ты очень быстро понимаешь, что это не наигранный эпатаж, а жесткое и последовательное изложение собственных взглядов. На мой взгляд, как раз желание выйти за пределы того, что многими авторитетными людьми воспринимается как данность, нечто совершенно правильное и незыблемое — главное в деятельности Кирилла Серебренникова», — считает Дмитрий Бак.

По словам самого режиссера, на процесс формирования его личности повлияли, с одной стороны, зародившаяся в юности любовь к панк-року, с другой — происходившие в 1990-е годы изменения в стране. «Я человек 90-х. Когда одна страна рухнула, нам казалось, на смену ей придет царство справедливости, разума, хорошего вкуса и процветания. Конечно, с одной стороны, есть огромное разочарование, что справедливости и счастья не случилось, но с другой — может, и хорошо, что рухнули все эти наивные, романтические иллюзии. Мы поняли — легких изменений не будет, все сложно», — сказал Кирилл Серебренников.

Свою принципиальную позицию режиссер открыто высказывает не только на театральной сцене. В 2009 году в «Российской газете» была опубликована статья-манифест «В поисках сложного человека», написанная Серебренниковым в соавторстве с известным киноведом Даниилом Дондуреем. В ней говорилось о необходимости поставить в центр культурной политики, а также в центр современного искусства — сложного человека. «На мой взгляд, формулировка попала в самую точку, — сказал Дмитрий Бак. — Сейчас все вокруг ведет нас к упрощению: компьютерный и смс язык, клиповое воспроизведение актуальных жанров искусства. Тенденции нашей жизни, увы, таковы, — сделать процесс восприятия автоматизированным. Сложный человек меньше поддается зомбированию, им не так просто манипулировать, а значит, и создавать для него искусство намного сложнее».

В свою очередь Кирилл Серебренников рассказал, что в какой-то момент принял для себя в чем-то эгоистическую, буддистскую позицию — «спаси себя и этим помоги другому». Режиссер предлагает подобно герою Рея Брэдбери из романа «451 градус по Фаренгейту» стать носителями знания, а затем передавать его другим людям по цепочке. Это знание касается не только фундаментальных наук, ремесленных, но и культурно-нравственных аспектов.

Спасти себя, по Серебренникову, — значит, сохранить свои воззрения, остаться уверенным в тех вещах, в тех ценностях, с которыми человек входит в эту жизнь. «В 90-е годы мои главные ценности сформировались все-таки в тандеме со словом «свобода». Эти годы я воспринимаю именно через ощущение свободы. Это светлая иллюзия, вера в то, что все возможно, но я не хочу расставаться с ней, — размышляет Кирилл Серебренников.  — Я не хочу утрачивать веру в честность и порядочность людей. Такие люди есть, и их много среди молодежи. Эта вера наивна? Я это понимаю, но, став законченным циником, я не смогу заниматься творчеством. Цинизм противопоказан искусству, литературе и театру. И все-таки я, наверное, больше пессимист, ибо не жду никаких чудес ни от человека, ни от человеческого сообщества, но при этом верю в их возможность».

Свои первые творческие шаги режиссер сделал в студенческом театре Ростовского университета (Кирилл Серебренников окончил с красным дипломом физический факультет). Вспоминая то время, режиссер рассказал, что никогда не хотел заниматься чем-то другим, а посмотрев фильмы Тарковского, Бергмана и Бунюэля, которые произвели на него неизгладимое впечатление, утвердился в своем желании. «Некий орган внутренней секреции заставляет меня делать то, что я делаю, — сказал Кирилл Серебренников. — Допускаю, что в какой-то момент организм может сказать, что он устал и этим заниматься хватит. Уверен в том, что каждый режиссер, впрочем, как и писатель, должен рассказать миру определенное количество историй. Сколько их у меня — я не знаю. Я доверяю своей интуиции, поэтому у меня нет какой-то программы. Вообще моя жизнь очень часто состоит из череды странных, парадоксальных поворотов, но мне это нравится. Все вроде равномерно, но вдруг иногда бывают какие-то безумные сломы. Я знаю, что раз в двенадцать лет у меня полностью меняется образ жизни. Сейчас я вошел в новый цикл, пока не знаю, чем он будет ознаменован, но что-то точно будет».

О результатах своей деятельности Серебренников говорить не любит, режиссер уверен, что его главные достижения еще впереди. А вот на вопросы собравшихся о «Гоголь-центре» ответил с удовольствием. Напомним, что в августе 2012 года Кирилл Серебренников был назначен департаментом культуры Москвы новым художественным руководителем Московского драматического театра имени Гоголя. Получив театр в довольно плачевном состоянии, режиссер начал с изменения его внутреннего пространства, были убраны все перегородки и открыты окна. «Менять кардинально названия театра я не хотел, потому что Гоголь мой любимый писатель, он для нас как некий талисман». Дальше реформированию подвергся репертуар. Кирилл Серебренников уверен, что зрителю необходимо предъявить такой репертуар, которого еще нигде не было. Как в свое время это сделал театр на Таганке. Именно поэтому в планах Серебренникова постановка спектаклей не только по большой литературе, но и по кинофильмам и киносценариям. Сейчас «Гоголь-центр», по выражению, Кирилла Серебренникова, — это территория свободы, открытая с 12.00 дня до позднего вечера.

«Мир гораздо шире, чем наше представление о нем, и искусство, конечно, выходит за рамки человеческих представлений, — сказал в заключение встречи Кирилл Серебренников. — Все мое творчество, в том числе и в «Гоголь-центре», возникло из чувства самосохранения. Я считаю, что всем нам предстоит большая просветительская работа. С людьми необходимо разговаривать, это длинный, сложный процесс, но его нельзя перескочить. И театр, на мой взгляд, должен заниматься духовным строительством, тончайшими, нравственными и этическими вопросами. Можно сказать, что сейчас мы наблюдаем ренессанс театра, а это уже вселяет надежду».

 

Анастасия Чумак, новостная служба портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука

Что значит Кирилл Серебренников для российской культуры

Воплощая теперь уже вульгарно-сериальный сценарий, Кирилл Серебренников из Ростова-на-Дону, как принято шутить, в шубе и красных джинсах в 2000 году по зову Аллы Демидовой врывается в Москву. Демидова отмечала, что позвала его для работы в качестве ассистента режиссера над спектаклем Роберта Уилсона по Гоголю. Как известно, «Записки сумасшедшего» с лучшей русской актрисой не состоялись, а раз уж Серебренников приехал, было решено пригласить его на постановку и съемку телецикла Демидовой по «Темным аллеям» Бунина. В следующие десять лет были «Терроризм», «Пластилин», «Изображая жертву», «Откровенные полароидные снимки», «Человек-подушка», «Голая пионерка» и несколько фильмов. В следующие десять лет было все то, чем, как принято считать, Серебренников взорвал тухлую столичную театральную среду и за эти самые десять лет приучил российского зрителя к новой драме на большой сцене, к голым мужикам и маргиналам, к политическому театру, который в своей прямолинейности становится совершенно безопасным.

Нужно сильно постараться, чтобы переоценить значение для современного российского искусства Кирилла Серебренникова как продюсера и культуртрегера. Не говоря даже о его работе на телевидении, нельзя игнорировать тот мощнейший заряд, который получили российские исполнительские искусства в их экспериментальном изводе от существования проекта «Платформа» на ЦСИ «Винзавод», где Серебренников был худруком. Невозможно игнорировать поразительный для российского культурного ландшафта кейс, когда в кратчайший срок из пыльного театра им. Гоголя силами Серебренникова был сделан один из самых интересных театров Москвы и России. Совсем уж трудно избежать разговора о роли Серебренникова как одного из инициаторов и члена арт-дирекции фестиваля «Территория», который ежегодно проходит в Москве с 2006 года и в последнее время еще и работает в регионах, активно способствуя процессу культурной децентрализации. При всем этом Серебренников еще и режиссер, и в числе немногих прочих именно с его именем связывают европеизацию современного российского театра.

В своих спектаклях Кирилл Серебренников занимается актуализацией и интерпретацией классических и некоторых современных текстов; в его типе театра — и постмодернистский монтаж, и мультижанровость внутри спектакля — тут споют, а тут спляшут, — и апроприация некоторых произведений и знаков массовой культуры, и вкрапление вненарративного формального спектакулярного языка, то есть все то, чем еще совсем недавно было нестыдно и оригинально заниматься в прогрессивном европейском театре. К формальным открытиям, из этого самого европейского театра заимствованным, Серебренников присовокупляет русский материал — так прорастают семена Варликовского и Кастеллуччи на жирной земле отечества.

Российский материал, как легко можно понять, Серебренникова волнует сильно. Только из десяти спектаклей, поставленных им в «Гоголь-центре», пять напрямую работают с актуальной российской действительностью. В остальных нет-нет да и встречаешь «признаки времени». Наиболее заметные из этих спектаклей — «Кому на Руси жить хорошо», «(М)ученик», «Мертвые души», «Обыкновенная история». Даже в «Машине Мюллер» сцену с любимыми и часто им применяющимися решетчатыми полицейскими заграждениями Серебренников, очевидно, делал с думами о Родине: очень режиссеру хочется (и справедливо), чтобы истина с ножами мясника врывалась в спальни сограждан. Каждый из нас, должно быть, знает по себе, что гражданственный запал имеет свойство захватывать человека, как пламя от паров бензина; немудрено, что в спектаклях Серебренникова социально-политический месседж бывает главным перформером, а на его фоне все остальное существует как-то необязательно. Но разве можно в этом режиссера обвинять? Напротив, следует хвалить, особенно на фоне участившихся в последний месяц обвинений в коллаборации с левиафаном.

Были у Серебренникова, как у некоторых его прославленных коллег из-за бугра, и попытки войти в мультидисциплинарную реку (которые наверняка получат продолжение): сначала стал художником своих спектаклей, потом режиссером чужих балетов. Оформляет спектакли Серебренников выразительно — тут и светящиеся буквы, неоновые на стенах и объемные на полу, и передвижные перегородки, и «черный самый стильный цвет», и все в темных очках и деловых костюмах, а кто не в деловом — тот в спортивном (признак времени). По опыту коллег Кирилл Семенович знает: чтобы разбавить миметичную спектакулярную реальность, нужно вклеить туда элемент абсурда — актеров с масками животных на головах, например, как это было сделано в «Войцеке». Были у него и эксперименты с пространством: смелое для театра «Современник» 2005 года сценическое решение в «Голой пионерке» и смехопанорамный выход перформеров в зал во втором акте «Кому на Руси жить хорошо».

За все эти заслуги российское театральное критическое сообщество — если вообще можно говорить о таком явлении — в латентной тоске по иерархии то и дело назначает Серебренникова то «главным», то «одним из главных» российских режиссеров, театральных художников, худруков. Назначает, не замечая, что это ровно то, чему Серебренников сам противится, — занимать позицию в вертикали. Хотя он и является воплощением стереотипа об успешном провинциале, покорившем Москву (что свидетельствует, конечно, об иерархическом сознании), все-таки в последние годы этот режиссер работает в парадигме горизонтального общества, работает не на себя, а на театр и людей вокруг, работает на российскую культуру. Критиковать можно не только тип театра, которым Серебренников занимается, но и его самого — Серебренников как крупнейшая институция сам по себе открыт к институциональной критике. Но, учитывая любую критику, невозможно не держать в голове, что мы вряд ли в действительности способны оценить, в какой степени текущий ландшафт современных исполнительских искусств в России сложился благодаря ему.

Театр Серебренникова зрителю, внимательному к окружающей реальности и начитанному, про современного человека или человека вообще вряд ли способен рассказать что-то новое и неожиданное. Вся эта литературная работа на сцене так или иначе представляет собой убедительные художественные спекуляции на темы судеб Родины и их актуального состояния. Фильмы Серебренникова и вовсе этому самому внимательному зрителю ничего существенного не сообщат по причине не то чтобы даже собственной тенденциозности, а скорее плакатности. Когда говорят, что Серебренников мучительно ищет и находит адекватную форму для отображения российской действительности, в ответ можно только сделать вопросительное лицо. Более-менее адекватно российская действительность отображена в текстах социологов культуры, и совершенно необязательно четыре часа смотреть «Околоноля», чтобы про эту действительность что-то понять. Все, что становится из театра Серебренникова про российскую действительность понятно, — это абсолютно правильно расставленные моральные флажки. За этой художественной публицистичностью, собственно, «средний умный зритель» и приходит в театр, но это театр XX века, ничем по функциям не отличающийся от литературы и находящийся у нее в подчинении.

Проблема такого типа театра, а точнее проблема его политичности, кажется, в том, что он всегда пытается отвечать на общие вопросы («Кому на Руси жить хорошо»), не касаясь всерьез реальных переломных событий из жизни страны. Вот эта привычка большого театра говорить «вообще» ничего хорошего современному театру не приносит. Вульгарно в 2017 году вспоминать формулу «крах метанарративов» и рассказывать с серьезным лицом, что правда в частностях, но что поделаешь. Единственный итог такого театра для зрителя — эмоциональный заряд сильным чувством гражданственности, что тоже важно, но чего, конечно, недостаточно. Кроме эмоции гражданственности в спектаклях Серебренникова полно других эмоций — в одной временной реальности с современным искусством, манифестирующим отказ от зрительского удовольствия, Серебренников только и делает, что жмет большим пальцем на глаза. Но что это за эмоции: очень конвенциональный набор драматического театра — здесь грустно, здесь весело и абсурдно, здесь вот немножко ностальгической тоски, тут стремление к катарсическому исходу. Эмоциональный модус театра Серебренникова прост, потому что обусловлен привычными литературными историями; тут не получишь заряд необъяснимой тревоги, которую не можешь переварить, как, например, в спектаклях Кастеллуччи.

Так же прост, если не вульгарен, комический модус в спектаклях Серебренникова. Можно даже не брать в расчет «анально-минетный юмор» в «Мертвых душах», который в 2005-м какая-нибудь Ямпольская критиковала бы понятно за что, а в 2010-х такими приемами пользоваться нельзя, просто потому что теперь это стандартный набор передачи «Уральские пельмени». Остальные механизмы комического так же тривиальны: мужчины в женской одежде, гиперболизированная пластика и мимика, резкие смены интонаций с невменяемой на вменяемую, падения со стулов, вообще приемы «комически неожиданного». Все это давным давно поселилось в массовых комедиях, и использование в театре, который принято относить к высшей лиге, вызывает большие вопросы с точки зрения вкуса.

Но все это мелочи перед вопросом о том, действительно ли Серебренников представляет современный театр, чему должна свидетельствовать, кажется, недавно заочно врученная ему премия «Новая театральная реальность». Кажется все-таки, что по-настоящему современный театр в 10-х годах XXI века должен заниматься только и исключительно авторефлексией — безостановочной проверкой собственных границ и их уничтожением или расширением. Как известно, это выражается не только в выходе из-под ярма литературы, но и в экспериментах с пространством, зрительскими ролями, вообще сущностью и принципами спектакулярного. Границы в театре Серебренникова известны хорошо, и шутка про сценическую коробку — самое простое, что про них можно сказать. Сам Кирилл Семенович в интервью «Кольте» объяснял, что в России ему приходится смирять себя, чтобы быть понятым: «Я в европейских театрах могу пробовать всякие резкие вещи, странные, а тут важно быть понятным, понятым». Но давайте посмотрим его европейские спектакли: «Войцек» или «Сны Райниса» в Национальном латвийском театре, «American Lulu» в Берлине — где же резкие и странные вещи? Голые мужики в ушанках? Вот Андрей Могучий в том же 2012 году, когда был поставлен «Войцек», поехал в Дюссельдорф и сделал спектакль по «Процессу» Кафки, вообще не похожий ни на что, чем Могучий занимался в России. А «Войцека» запросто можно представить на сцене «Гоголь-центра».

Но что делать? Вот такой современный театр в стране, где отечественные Rimini Protokoll могут существовать только в форме купленной за валюту франшизы, где в обществе недостаточно свободы, чтобы появился свой Фабр, а в театрах недостаточно денег, чтобы появился свой Уилсон, где блогер Вилисов употребляет в тексте формулу «свой ХХ», только потом осекаясь, что вообще-то должно быть немножко стыдно жить в положении, когда болезненно хочется заиметь у себя в стране «российский аналог» кого-то «с Запада». Вот такой современный театр в стране России, и это еще далеко не самый худший вариант из возможных. Интервью Серебренникова журналу GQ в апреле 2015 года кончается следующими двумя предложениями: «Ситуация скоро поменяется. И мы будем нужны своей стране». Втайне я согласен с этой интенцией и сам, как и многие, только на это и надеюсь. Но это втайне. Текст же хочется завершить иначе. Нет, друзья, скоро всех посадят, и Россия останется без современного театра совсем. Поэтому берегите его и любите таким, какой он есть. Что имеем — не храним, и так далее.

Присоединяйся офлайн к аудиовизуальной инсталляции «Портрет поколения» по случаю 10-летия BURO. — получи иммерсивный опыт.

Купить билет

Главный российский режиссер Кирилл Серебренников осужден за мошенничество | Россия

Московский суд признал режиссера авангардного театра виновным в растрате средств, но отказался приговорить его к тюремному заключению по делу, которое рассматривается как свидетельство свободы творчества в стране.

Скорее всего, поддавшись общественному давлению, московский судья приговорил Кирилла Серебренникова условно, то есть он выйдет на свободу в пятницу, положив конец трехлетнему судебному процессу, который побудил российское художественное сообщество поддержать знаменитого режиссера.

«Суд считает, что подсудимых можно реформировать, не будучи изолированными от общества», — заявила судья Олеся Менделеева при оглашении приговора, сообщает Интерфакс. Судья приговорил его к трем годам условно. Сторонники за пределами суда приветствовали оглашение приговора.

Однако судья сказал, что ответчики должны будут выплатить почти 129 миллионов, или 1,5 миллиона фунтов стерлингов, в качестве компенсации за якобы присвоенные деньги.

Прокуратура запросила шесть лет лишения свободы Кириллу Серебренникову, обвинявшемуся в содействии хищению 133 миллионов рублей (сейчас £ 1.58 млн.) В рамках государственного финансирования, выделенного Министерством культуры России на судебное разбирательство, получившее название «театральное дело».

Серебренников превратил захолустный Гоголь-центр в рассадник современного московского театра с постановками, часто высмеивающими власть. Его работа завоевала ему поклонников, даже среди советников Владимира Путина, но также заработала ему могущественных врагов.

Судья поддержал утверждение обвинения о том, что Серебренников организовал хищение государственных денег, выделенных на проект «Платформа» в период с 2011 по 2014 год. Серебренников и его сообвиняемые настаивали на своей невиновности.

Финал суда собрал сотни сторонников. Серебренников явился в суд в маске и без сумки с туалетными принадлежностями и дополнительной одежды — обычным аксессуаром для обвиняемых, ожидающих заключения под стражу после вынесения приговора. Перед началом судебного заседания в пятницу он принял позу медитации для толпы фотографов СМИ.

Сообвиняемые Юрий Итин и Константин Малобродский — оба продюсера — также были признаны виновными в сговоре с целью введения в заблуждение министерства культуры с целью «личного обогащения», как постановил судья.Четвертая подсудимая, Софья Апфельбаум, была признана виновной в халатности.

Серебренников был впервые арестован в 2017 году. Дело было почти закрыто в прошлом году после того, как судья вернул его прокурору, но недавно оно возобновилось и быстро вынесло приговор. Приговор может быть вынесен во второй половине дня пятницы или в течение следующих нескольких дней.

Дело вызвало шок в российском художественном сообществе, многие из которых назвали его политически мотивированным. Ранее на этой неделе 3700 российских деятелей культуры подписали открытое письмо с призывом к министру культуры Ольге Любимовой отказаться от жалобы на Серебренникова и трех его сообвиняемых.

Любимова, похоже, не поколебалась, сообщив журналистам, что министерство было «потерпевшей стороной» по делу и «понесло серьезный ущерб».

Международные правозащитные организации призвали прокуратуру снять с Серебренникова обвинения.

В заявлении, сделанном перед оглашением приговора, агентство PEN America Artists At Risk Connection написало: «Переход государства к уголовным обвинениям в растрате, кажется, является слегка завуалированным способом отомстить Серебренникову за его политическую критику и отправить пугающее сообщение в адрес Серебренникова. другие художники, у которых нет другого выбора, кроме как согласиться на государственное финансирование, чтобы выжить как художники, воздерживаются от политической критики.

Серебренников поставил «Студент», постановку 2016 года о подростке, который исповедует религию, чтобы подчинить своих одноклассников и учителей, что было воспринято как резкая критика Православной церкви. В 2017 году дебют в Большом театре Нуриева, балета под руководством Серебренникова, был отложен из-за опасений по поводу откровенного изображения гомосексуальности танцора. Он также снял музыкальный фильм «Лето» о рок-музыканте Викторе Цое. Он дебютировал на Каннском кинофестивале в 2018 году.

Кирилл Серебренников, российский режиссер, арестован

Кирилл Серебренников был арестован в Санкт-Петербурге.Петербург во вторник. Позднее ему было предъявлено обвинение в мошенничестве, сообщает агентство «Интерфакс» со ссылкой на Следственный комитет России.

Комитет, занимающийся расследованием громких преступлений, заявил, что Серебренников обвиняется в хищении более 1,2 миллиона долларов государственных средств в период с 2011 по 2014 год путем изъятия денег, выделенных на театральный проект.

47-летний художественный руководитель прогрессивного театра «Гоголь-центр» в Москве отрицает правонарушения.

Серебренникова ожидают слушания в среду, на которых он узнает, будет ли он ждать суда в тюрьме или под домашним арестом. Сторонники планируют собраться в знак протеста перед центральным судом города в полдень во время выступления.

Реакция внутри российского культурного сообщества была быстрой и яростной, многие выражали опасения по поводу репрессий.

Андрей Савельев, известный режиссер, давний коллега и друг Серебренникова, сказал CNN, что люди считают, что Серебренников стал мишенью из-за его «неудобной и идеологически несовместимой» работы.

«Возможно, если бы его искусство не вызывало каждый раз такой ажиотаж и не вызывало такой бурной реакции, то, что происходит сейчас, не было бы истолковано как действие, предположительно имеющее политические мотивы», — сказал Савельев.

Оппозиционный новостной сайт «Медуза» опубликовал открытое письмо в поддержку директора и осудил то, что он назвал «сфабрикованным делом», сравнив его дело и конкретные обвинения с диссидентами, преследовавшимися в советское время. Людей, преследуемых за контрреволюционную деятельность по 58-й статье Уголовного кодекса СССР, редакция писала: «Мы знаем, что статья о мошенничестве — не что иное, как печально известная 58-я статья, это такой же эффективный и универсальный инструмент для наказания людей, за исключением никого не застрелили.

Одна из самых известных актрис России, Лия Ахеджакова, написала в своем аккаунте в социальной сети, что ситуация напоминает мрачные дни тех чисток, сравнив Серебренникова с театральным режиссером Всеволодом Мейерхольдом, жертвой чисток советского диктатора Иосифа Сталина.

Мейерхольд был казнен в 1940 году после того, как его экспериментальные работы были признаны антисоветскими.

Представитель Следственного комитета Светлана Петренко заявила, что у властей есть веские доказательства против Серебренникова, заявив, что «его вина в совершении мошенничества в особо крупном размере подтверждается показаниями свидетелей, результатами следственной деятельности, финансовыми документами, полученными в ходе расследования, и другими доказательствами.»

Серебренников, который долгое время считался одним из самых одаренных российских талантов, известен своими противоречивыми постановками и антицензурной позицией.

Он также был ярым сторонником художественной свободы в России, даже когда социально консервативные силы набирали силу.

В 2015 году он защищал коллегу, чья опера была отменена, и расследуется за осквернение религиозных объектов, критикуя консерваторов в открытом письме.

«Театр — территория свободы.Если они хотят избежать раздражения, обиды, смущения или гнева, пусть сидят в церквях », — написал Серебренников.

Его фильм «Студент», получивший награду на Каннском фестивале в прошлом году, исследовал стирание границ между религией и государством через портрет растущего фанатизма школьника.

В прошлом месяце Большой театр отменил балет о танцоре Рудольфе Нурееве за несколько дней до его открытия. Легендарное учреждение в то время отрицало, что причиной были изображения гомосексуальных отношений Нуреева и борьбы со СПИДом, которые являются спорными темами в биографии русской культурной иконы и современной России.

Во вторник директор Большого театра Владимир Урин назвал Серебренникова «великим художником», «очень одаренным и талантливым».

В мае Урин был одним из деятелей культуры, подписавших письмо в поддержку Серебренникова, которое затем было доставлено лично президенту России Владимиру Путину, когда он награждал одного из них государственной медалью.

Серебренников был первоначально допрошен в мае в качестве свидетеля по делу о хищении, сообщает государственное информационное агентство ТАСС.

Тогда он был освобожден, но двое его коллег были заключены под стражу. Сообщается, что одному из них были предъявлены обвинения и были даны показания против Серебренникова.

Дарья Тарасова из CNN внесла свой вклад в этот репортаж.

Судебный процесс над Кириллом Серебренниковым дает нам возможность заглянуть в темное будущее русской культуры

Судебный процесс по делу «Седьмой студии» окончен — и, возможно, с неожиданным результатом: условные приговоры и штрафы для подсудимых. Сейчас мы находимся в ситуации, когда условный приговор кажется победой для здравого смысла и справедливости.

Все, кто следил за этим делом, знают, что происходило за последние три года преследований, домашнего ареста и следственного содержания под стражей. Следствие и судья оказывали давление на свидетелей, которые откровенно лгали и подтасовывали документы. Люди, которые оказались на скамье подсудимых — режиссер Кирилл Серебренников, директор Российского академического молодежного театра София Апфельбаум, директор Гоголь-центра Алексей Малобродский и генеральный директор Седьмой студии Юрий Итин — не участвовали в сговоре с целью мошенничества или сознательного совершения преступления.Да, в бухгалтерских книгах «Седьмой студии» были нарушения. Но российское законодательство, регулирующее учреждения культуры, составлено таким образом, что его очень легко нарушить даже без всякого намерения.

Минкультуры России официально признано потерпевшей стороной в процессе Седьмой студии. Но если говорить о нарушениях в бухгалтерском учете, то не менее ответственно министерство — министерство как учреждение, а не его бывшая сотрудница София Апфельбаум.

Дело даже не в том, что Министерство культуры вдруг осознало, что сделали неправильно через три года после завершения проекта «Платформа».Или то, что расследование «Седьмой студии» началось, когда министерство возглавлял Владимир Мединский — сторонник консервативных ценностей и реализма, не скрывающий отвращения к художественным экспериментам. Дело в том, что чудовищный государственный аппарат России — в данном случае Министерство культуры — организован таким образом, что любое взаимодействие с ним по сути потенциально опасно. Просто потому, что «правила игры» могут измениться в любой момент. С точки зрения менеджмента это могло быть неэффективно.Но в повседневной жизни это постоянный риск. «Сначала они дают вам форму для заполнения. Вы заполняете его, а потом выясняется, что вы виновны в его заполнении », — заявила в суде София Апфельбаум.

Негосударственный сектор в русской культуре не особенно велик и не особо силен. Практически все крупные мероприятия в той или иной степени финансируются государством. Каждый, кто работает в русском театре или музыке, рискует что-то нарушить. Но риски особенно высоки для тех, кто решается на эксперименты — важный урок, который Министерство культуры и Мещанский районный суд Москвы преподали художникам.У бездушного, но изобретательного государства есть универсальный метод наказания любого, кто окажется нежелательным, независимо от того, почему.

Здесь возникает вопрос: «Это политический процесс или финансовый?» становится скорее не по делу. Это показательный суд. Судебное дело, в котором власти разминают мускулы и демонстрируют всем — как лоялистам, так и противникам — свою безграничную способность к насилию, как и многочисленные группы — от анархистов до Свидетелей Иеговы — обнаружили за последний год.

И вот что действительно пугает. Власть открыто заявляет: не нужно быть диссидентом, чтобы быть наказанным. Можно быть европейской знаменитостью, как Кирилл Серебренников, но это неважно. Как и многие художники, вы можете свободно творить в соответствии с законом, но вы никогда не узнаете, как закон изменится. Или как представления государства о том, что хорошо и что плохо для культуры, могут радикально измениться в мгновение ока.

августа 2017: в Москве начинается пробная версия «Седьмой студии» | CC BY NC 2.0 Владимир Варфоломеев / Flickr. Некоторые права защищены.

В своем последнем обращении к суду Кирилл Серебренников рассказал о том, как он предложил проект «Платформа» ныне бывшему президенту Дмитрию Медведеву и как, по его мнению, сосредоточение Медведева на «модернизации» и «инновациях» может дать молодым и талантливым людям шанс на успех. самореализация в собственной стране. Естественное желание режиссера, театрального деятеля и гражданина увидеть что-то хорошее в государственной инициативе. Кто мог предположить, что буквально через несколько лет «новаторство» превратится в ругательство при обсуждении искусства в России? Попытка сделать соответствующее искусство частью культурного мейнстрима становится подрывным актом — как потому, что новой культурной политике России не «нужны» новинки, так и потому, что для этого мало средств.Серебренников и «Седьмая студия» пытались это сделать и неизбежно нарушили правила.

Прежде чем судья Олеся Менделеева закончила оглашать приговор, пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков и министр культуры Ольга Любимова назвали дело прецедентом. Они оба говорили о том, что расследование было шансом изменить существующие правила управления и финансирования культурных проектов. Любимова, например, назвала «трагедией» ситуации, когда «художнику и творцу приходится соприкасаться с деньгами, бухгалтерией». Это будущее, о котором должна беспокоить российская культура — театры, где главными лицами, принимающими решения, являются должностные лица, а не художественные деятели. Книги, кажется, будут важнее художественного жеста. И это главная угроза эстетической свободе, которой может гордиться русский театр. Государственные реформаторы слишком хорошо понимают, что требования политических свобод часто следуют за свободой творчества.

В любом случае новые отношения между артистами и министерством культуры не будут ограничиваться схемой «заказчик — исполнитель».Ситуация после этого дела снова поднимает вопрос о профессиональной солидарности. Почти 4000 российских артистов, в основном из театрального мира, подписали на прошлой неделе открытое письмо министру культуры Любимовой с просьбой ознакомить ее с результатами судебно-бухгалтерской экспертизы по делу «Седьмой студии» и отозвать иск министерства. Естественно, министерство ответило стандартной фразой о невозможности вмешиваться в работу независимого суда.

Сегодня трагедия в России заключается в том, что в поисках справедливости приходится апеллировать к тем, кто в этом не заинтересован.Серебренников и его коллеги свободны, но политическая система настолько непрозрачна, что невозможно понять, насколько эффективны коллективные или индивидуальные обращения к властям.

Но какие еще формы общественной солидарности возможны? И как продемонстрировать солидарность в стране, где театральных деятелей обвиняют в растрате средств, а Свидетелей Иеговы в том, что они молятся не тому богу?

Российский директор Кирилл Серебренников признан виновным по делу о мошенничестве; приговорен к условному наказанию | Новости

Известный российский режиссер Кирилл Серебренников сегодня (26 июня) признан московским судом виновным в мошенничестве и приговорен к трем годам лишения свободы условно.

Двое из его подсудимых, Юрий Итин и Константин Малобродский, также были признаны виновными, а четвертая, София Апфельбаум, «не знала» о мошенничестве, по словам судьи.

В 2017 году Серебренникову и его сообвиняемым были предъявлены обвинения в хищении 129 миллионов рублей (1,66 миллиона евро) для проекта исполнительского искусства «Платформа», который получил государственное финансирование и продвигал современный танец, театр и музыку в России.

Среди обвинений, выдвинутых государством, было ложное утверждение о том, что одно из представлений «Платформы» не состоялось, хотя на самом деле оно было поставлено много раз.Люди, которые присутствовали на представлении, писали об этом в социальных сетях, используя хэштег # ябылнаплатформе (я был на платформе) в Facebook.

Серебренников, 50 лет, находился под домашним арестом почти на два года до апреля 2019 года, когда его выпустили под залог.

Киноорганизации, в том числе Международная коалиция кинематографистов из группы риска (ICFR), призвали прокуратуру России снять обвинения с Серебренникова и его сообвиняемых.

После вынесения приговора продюсер и председатель EFA Майк Дауни сказал Screen : «Хотя условный приговор является облегчением, Серебренников не должен отбывать тюремный срок. Это была пародия на справедливость в великой русской традиции сталинских показательных процессов. Это еще одно вопиющее предостережение художественному сообществу, чтобы те держали головы приглушенными и не занимались деятельностью, вызывающей недовольство путинского режима. Это шаг назад к советским временам, когда не было свободы слова и самовыражения, и если вы, как художник, не будете следовать линии партии, они придут за вами. Репрессии вернулись, живы и здоровы, и, поскольку Путин будет оставаться у власти до 2036 года, в ближайшее время это не изменится.”

Серебренников, который также является художественным руководителем Гоголь-центра в Москве, ранее высказывался по широкому кругу вопросов, включая преследование Кремлем ЛГБТК и влияние Русской православной церкви в российском обществе. Он выразил тревогу по поводу усиления цензуры — включая аресты членов панк-коллектива Pussy Riot — и растущего авторитаризма в России. Он также критиковал участие России в русско-грузинской войне.

В число сторонников входит танцор Михаил Барышников, который назвал «репрессии» Серебренникова со стороны правительства политически мотивированными. Петиция об освобождении собрала более 54 000 подписей.

Режиссерские работы: Лето, Студент, Предательство, День Юрия и грядущий Грипп Петрова.

Европейская киноакадемия (EFA), Международный фестиваль документального кино в Амстердаме (IDFA) и Международный кинофестиваль в Роттердаме (IFFR) объединились в конце 2019 года, чтобы создать Международную коалицию кинематографистов, находящихся под угрозой, — постоянную организацию, направленную на поддержку кинематографистов, сталкивающихся с трудностями. политическое преследование за их работу.Коалиция будет тесно сотрудничать с международной сетью стратегических партнеров, включая международные киносети, аффилированные НПО, международные сети по правам человека, послов и кинофестивали.

Режиссер «Грипп Петрова» Кирилл Серебренников Интервью — Канны — срок

Ему также могут запретить выезд из России и, таким образом, он не сможет поехать в Канны, однако любимец артхаусного кино Кирилл Серебренников отказывается позволить этому охладить его дух в преддверии премьеры. его новейшего фильма, Грипп Петрова , в рамках конкурса французских фестивалей.

Режиссер уже несколько лет борется с издержками мошенничества в своей стране — издержками, которые осуждаются правозащитными организациями, — однако, когда Deadline настигает его в виде гиперссылки на Москву, он расслабляется и рассказывает Нам он рад, что его новый образ выходит в мир после длительной задержки (это было связано с показом на экране в Каннах-2020), и что он уже усердно работает над своей следующей функцией.

Грипп Петрова — это сюрреалистическое путешествие через битву одного человека с титульной болезнью, и ирония фильма, изображающего такие темы (главный герой постоянно кашляет), снятого до пандемии, не будет. пропал Серебренников.Кроме того, он сообщает, какой режиссер на Каннском конкурсе в этом году был «вдохновителем детства» и, если бы он был таким же, как он, получил бы Золотую пальмовую ветвь.

История по теме

Роскино запускает экспортную инициативу «Русское участие во всем мире» — Канны

Фильм создан по мотивам фильма Петровы в гриппе и вокруг него российского автора Алексея Сальникова. Продюсером выступил Илья Стюарт из Hype Film (мы с ним разговаривали ранее на этой неделе). Charades имеет дело с валовыми продажами.Премьера в Каннах состоится в понедельник двенадцатого числа.

КРАЙНИЙ СРОК: Во-первых, извините, что вы не смогли приехать в Канны на свою премьеру.

СЕРЕБРЕННИКОВ: Мне не разрешают уезжать из России какое-то время, однако международный сценарий в любом случае не подходит для гастролей. Россия сейчас находится в фиолетовой зоне, и количество больных здесь может быть очень большим. Вакцинация идет очень медленно. Сначала мои личные обстоятельства, потом вирусный сценарий, после чего я дополнительно снимаю фильм прямо сейчас, поэтому я не могу позволить себе потерять 10 дней на карантин.

КРАЙНИЙ СРОК: Что нового в вашем авторизованном сценарии?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Мы хотим присутствовать. Сценарий такой, что я работаю, все хорошо. Снимаю, хорошо. У меня много приятелей, это действительно хорошо. Вот и все.

КРАЙНИЙ СРОК: Правильно ли я говорю, что вы не подпадаете под какой-либо домашний арест?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Нет, слава богу. Теперь это намного проще. Я могу работать, это для меня главный фактор.

КРАЙНИЙ СРОК: Я заметил Грипп Петрова поздно ночью, после чего мне все это снилось в ночное время, и тем не менее меня интересует этот день. Там довольно много того, что можно отобрать — расскажите нам о том, как вы думали, что стояло за созданием этого фильма.

СЕРЕБРЕННИКОВ: Роман получил высокую оценку, он отмечен всеми возможными наградами русской литературы. Илья [Стюарт, продюсер] купил права, но как вы работаете с этим очень необычным гидом? Это сюрреалистическая и многослойная, сложная, но необычная в языке литература.Как жаль, что вы не смогли выучить его на аутентичном языке, это шедевр. Итак, как правильно переделать это прямо в фильм?

Раньше я находился под домашним арестом, и Илья сообщил мне: «У вас много времени, не могли бы вы подумать, как с этим что-то сделать?» Я прыгнул в него, и он меня полностью схватил. Это поэзия, творец — поэт, который начал писать прозу, развитие текстового содержания — поэтично, а кино — это поэзия.

Продюсерам сценарий понравился, и они начали искать режиссера для его создания.Но потом обстоятельства изменились, меня запускали, и у меня было время поработать. А потом начался мой суд, сказал я, «давайте все равно сделаем это». У меня был месяц или два месяца без сна — часть дня была проба, после которой мы снимали в ночное время. Дни были короткими. Съемочная группа и актеры понимали происходящее и очень помогли.

КРАЙНИЙ СРОК: Насколько жестким был этот интервал? Были ли вы в состоянии стрелять без оглядки?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Россия замкнута, быть здесь — избыток адреналина.Как говорят русские, каждая часть, что нас не убивает, делает нас сильнее. Это дает нам энергию, чтобы победить этот пример и работать.

КРАЙНИЙ СРОК: Фильм имеет нетрадиционную структуру повествования, это взято из руководства или это ваша интерпретация?

«Грипп Петрова»
Каннский кинофестиваль

СЕРЕБРЕННИКОВ: Фактически каждая. Это была возможность обратить особое внимание на нашу действительность. В фильме рассказывается о нескольких совершенно разных случаях.Наше детство особенно черно-белое (часть фильма снята в черно-белом цвете), что видно в наших домашних кадрах. В моем воспоминании очень яркие моменты, и они очень яркие, поэтому я решил добавить третий красочный слой с точки зрения Петрова в детстве. Разные поводы и совершенно разные эмоции.

КРАЙНИЙ СРОК: Это юмористический просмотр «Гриппа Петрова » в контексте пандемии? Я обнаружил, что весь его кашель в общественных местах дергается не менее 20 минут.

СЕРЕБРЕННИКОВ: Это потрясающе, потому что все без масок. Даже я смотрю это и спрашиваю, почему они не в спортивных масках. Но это было сделано раньше, чем в случае короны, просто по поводу гриппа и ощущения чрезмерной температуры.

КРАЙНИЙ СРОК Привлекает внимание то, как фильмы выходят на новый контекст в то время, когда они запускаются в…

СЕРЕБРЕННИКОВ: Конечно.

КРАЙНИЙ СРОК: Этот фильм был подготовлен к последнему году Канн, как я понимаю.

СЕРЕБРЕННИКОВ: Да.

КРАЙНИЙ СРОК: Вы все время размышляли о том, чтобы посетить год в Каннах, или у вас возникло искушение взять его в другом месте или представить его онлайн?

СЕРЕБРЕННИКОВ: У нас были прекрасные отношения с Каннами, поэтому они попросили нас приехать, поэтому мы решили приехать.

КРАЙНИЙ СРОК: Считаете ли вы это чисто театральным фильмом?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Делали для театров. Но никто не знает об этом, и каждая часть может быть очень непредсказуемой.

КРАЙНИЙ СРОК: Значит, сделка с Netflix может состояться?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Вы ни в коем случае не знаете, однако у Netflix есть свои личные планы в России, насколько я знаю, они покупают одну вещь, полностью отличную от Гриппа Петрова , одну очень оптимистичную и красочную.

СРОК СРОКА: Вы бы сказали, что фильм имеет общее послание?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Мне нехорошо делать интерпретацию, это ваша работа и работа зрителей — искать то, что означает. Я так рада, что вы просто почувствовали какую-то связь с фильмом, потому что он очень русский, особенно русский, это даже не московский фильм, он о далекой России, о людях, которые любят свою самоидентификацию, ностальгию. Я очень рад, что люди из разных стран и разных точек зрения могут извлечь из этого что-то одно.

Грипп Петрова
Hype Film

СРОК СРОКА: Как вы думаете, Спайк Ли предпочтет его?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Понятия нет! Для меня конкуренты в этом году абсолютно крепкие. Это, наверное, самые лучшие списки за многие годы. Все мои эмоции связаны с Полом Верховеном. Я хочу вручить ему все награды и призы. Он тот, кто произвел на меня впечатление в детстве. Его фильмы я смотрел в ранней юности, и он подтвердил мне совершенно новую модель кино. Я действительно восхищаюсь им и хочу вручить этому выдающемуся артисту все доступные международные премии.

КРАЙНИЙ СРОК: Будете ли вы выступать в Каннах почти в каком-либо отношении?

СЕРЕБРЕННИКОВ: Если меня спросят, я точно отвечу.

КРАЙНИЙ СРОК: Расскажите мне об этом фильме, над которым вы сейчас работаете.

СЕРЕБРЕННИКОВ: Это история девятнадцатого века о нескольких женщинах, которые любят музыкантов. Они хотят нарушить законы и правила девятнадцатого века, чтобы показать свою любовь.Это особый русский интервал, интервал Чайковского.

КРАЙНИЙ СРОК: Вы не собираетесь делать Канны в этом году, вы не смогли сделать Канны для Leto в 2018 году — вы сделаете Канны для следующего?

СЕРЕБРЕННИКОВ: [Смеется] Никто не в курсе. Я ни в коем случае не задумываюсь об этом. Когда мы снимали Leto , никто не считал Канны или другие мировые фестивали — мы думали, кому может быть интересен советский рок-н-ролл? И в том году он стал одним из самых прибыльных международных фильмов во Франции.То же, что и «Грипп Петрова», , о котором никто не знал, вполне может быть представлен на этом великолепном конкурсе. Для меня принципиальным фактором является то, что я приеду в Канны и впервые представлю фильм столь жизненно важным зрителям во всем мире и получу предложения. Каждое мнение важно.

В Москве начался процесс над российским директором Серебренниковым

2018-11-07

Русская служба RFE / RL

Российский режиссер театра и кино Кирилл Серебренников на заседании суда в Москве 7 ноября

МОСКВА — Российский режиссер театра и кино Кирилл Серебренников находится под судом в Москве. Ему грозит до 10 лет лишения свободы, если он будет осужден по обвинению в хищении, которое он назвал необоснованным и «абсурдным». «

После двухнедельной задержки в Мещанском районном суде 7 ноября начался судебный процесс над Серебренниковым и тремя сообвиняемыми по так называемому делу «Седьмая студия».

«Я не виновен», — заявил Серебренников суду.

«Я никогда ничего ни у кого не крал, не воровал и не создавал никаких … групп, кроме театральной», — сказал он, отвечая на обвинение в создании «преступной группы».

Арест Серебренникова охладил творческое сообщество России, вызвал возмущение на Западе и вызвал обвинения в том, что власти преследуют деятелей культуры, которые не согласны с правительством президента Владимира Путина.

Первоначально выступавший в качестве свидетеля в расследовании, направленном против театра Гоголь-центр, Серебренников был арестован в августе 2017 года и обвинен в организации хищения 68 миллионов рублей (1 миллион долларов) государственных средств, предоставленных созданной им некоммерческой организации «Седьмая студия». С 2011 по 2014 гг.

49-летний мужчина с тех пор находится под домашним арестом и, демонстрируя неповиновение, теперь руководит оперой Моцарта в Цюрихе, Швейцария, будучи прикованным к своему московскому дому. Сумма, которую он и его сообвиняемые обвиняют в хищении у государства, была увеличена до 133 миллионов рублей (2 миллиона долларов) в январе 2018 года.

Зачитывая обвинения, государственный обвинитель Олег Лавров сказал, что Серебренников и трое его сообвиняемых «создали … преступную группу с четким распределением ролей» и «похитили 133 237 000 рублей», что он назвал «финансовым мошенничеством чрезвычайно значительных размеров. . »

Все четверо подсудимых — Серебренников, продюсеры Юрий Итин и Алексей Малобродский и бывшая сотрудница Минкультуры София Апфельбаум — заявили о своей невиновности.

«Обвинения не только абсурдны, но и непонятны», — заявил Серебренников суду. «Вы можете понимать слова, но не можете понять их значение».

В очках в толстой оправе и своей фирменной темной тюбетейке Серебренников утверждал, что он «держался в стороне от финансовых операций» в «Седьмой студии», говоря: «Я их не понимаю, и они находятся вне моей компетенции».

Пятый фигурант дела, бухгалтер Нина Масляева, признала себя виновной и дала показания, которые прокуратура использовала в качестве доказательства против подсудимых.Ее нужно судить отдельно.

Сторонники Серебренникова назвали это дело частью политически мотивированных репрессий против художественного сообщества в преддверии мартовских выборов 2018 года, на которых Путин, давний офицер советского КГБ, занимавший пост президента или премьер-министра с 1999 года, выиграл четвертый срок в Кремле.

Серебренников в прошлом принимал участие в антиправительственных акциях протеста и выражал озабоченность ростом влияния Русской православной церкви, связи которой с государством стали более тесными при Путине.

Режиссер не смог присутствовать на Каннском кинофестивале премьере хвалебного фильма «Лето» в мае 2018 года.

На заседании 17 октября судья по делу Елена Аккуратова удовлетворила ходатайство обвинения о продлении домашнего ареста Серебренникову, Итину и Апфельбауму до 3 апреля.

Малобродский находился в СИЗО до мая 2018 года, когда его освободили по состоянию здоровья, но ему запретили выезжать из Москвы.

По материалам телеканала Current Time TV, Rapsinews.ru, РИА Новости, Медуза

Ссылка на исходную статью на веб-сайте RFE / RL

Уведомление об авторских правах: Copyright (c) 2007-2009. RFE / RL, Inc. Перепечатано с разрешения Radio Free Europe / Radio Liberty, 1201 Connecticut Ave., N.W. Вашингтон, округ Колумбия, 20036

Jailbird Parsifal в Вене: звездный состав превосходит проблемную постановку Серебренникова

С чисто музыкальной точки зрения это светящийся Parsifal в Венской государственной опере, сказочно отлитый из списка лучших и великолепно дирижированный проверенным вагнеровцем Филиппом в швейцарском маэсте. .Вся компания выделяется, никто больше, чем центральная пара Йонаса Кауфманна и Элины Гаранчи в роли Парсифаля и Кундри, двух икон в первоклассной вокальной форме, погруженных в свои роли до степени, превосходящей окружающий их шум.

Николай Сидоренко (Молодой Парсифаль) и Элина Гаранча (Кундри)

© Майкл Пён | Wiener Staatsoper GmbH

Вагнер, никогда не умевший преуменьшать самолюбие, постановил, что Parsifal следует зарезервировать исключительно для Bayreuth Festspielhaus, чтобы избежать «Entweihung» (святотатства) просто развлекающих оперных посетителей.Интересно, что бы он сделал из этой новой постановки? Вряд ли это имеет значение, потому что это было тогда и это сейчас, но я бы хотел, чтобы российский режиссер Кирилл Серебренников сделал с оперой больше, чем использовал ее как средство катарсиса, чтобы пережить собственный арест в 2017 году.

Парсифаль на Венской государственной опере

© Майкл Пён | Wiener Staatsoper GmbH

Оркестр Венской государственной оперы исполняет «Форшпиль» в первом действии из почитаемых партий и партитур с пожелтевшими, часто используемыми страницами. Парсифаль они наверняка видели! Хотя, держу пари, никогда такого не было. Последняя опера Вагнера предлагает режиссеру бесчисленные возможности исследовать и разъяснять то, что написал Вагнер — или, в таких вопросах, как двойственность персонажа Кундри, что он упустил, — но Серебренников отбрасывает все это в сторону и вставляет неподходящий сценарий, который делает Клингзора шифр, Титурель — загадка, а Цветочные Девы — немного смешные.

Йонас Кауфманн (Парсифаль), Николай Сидоренко (Молодой Парсифаль) и Элина Гаранча (Кундри)

© Майкл Пён | Wiener Staatsoper GmbH

Устройство ретроспективного кадра в первых двух актах уменьшает влияние Кауфмана, поскольку он плетет свой призрачный путь через воспоминания, распевая ноты, но передавая свои физические обязанности актеру Николаю Сидоренко в роли безмолвного «молодого Парсифаля».В основном это работает достаточно хорошо, но только в третьем акте великий тенор действительно владеет шоу с актерской игрой тонкости и надежности. Его эмоциональная реакция, когда он обнимает сломленного Кундри, — это возвышенный момент театра.

Валюта среди сокамерников включает сигареты и боди-арт, последнее является компетенцией главного татуировщика Гурнеманца (еще одного безупречного выступления баса Георга Зеппенфельда), который, вероятно, был ответственен за изображение крыла лебедя на плечах заключенного-альбиноса, убитого Парсифалем. в Акте 1.В камерах неудивительно, что рана, полученная Амфортасом (Людовик Тезье в рассказе о призраках и мучениях), не заживает, поскольку уровень гигиены в тюрьме Монтсальват ужасен.

Людовик Тезье (Амфортас)

© Майкл Пён | Wiener Staatsoper GmbH

Гаранча преодолевает несоответствия с большим достоинством и преданностью своему характеру, а также с обжигающим голосом меццо. Я не слышал более тонкого Кундри и не видел более универсального. «Волшебный замок» Клингсора — обшарпанный кабинет мужского гламурного журнала Schloss , в котором сам мужчина (Вольфганг Кох, внушительный и захудалый голос), пьяный начальник, пристально смотрит на экран компьютера перед стеной, засыпанной фотографиями скряг. стволы.Значит, эта печально известная кастрация прошла хорошо. Цветочные служанки — это помощники по связям с общественностью и пиарщиком, которые раздевают и объективизируют Молодого Парсифаля, раздирают его и одевают перед слегка кощунственной фотосессией. Кундри, излишне (почти) говорить, это дьявол, который носит Prada. Скорее менее очевидно и немного отговорка в ставках «Парсифаль как чистый дурак» — это когда старший Парсифаль Кауфманна физически вырывает его полуобнаженное младшее «я» из объятий Кундри, как раздражительный папа, который удивил своего сына средним поцелуем.

Йонас Кауфманн (Парсифаль) и Элина Гаранча (Кундри)

© Майкл Пён | Wiener Staatsoper GmbH

Будут ли слушатели настроены на то, чтобы услышать, как прекрасные музыканты создают отличную музыку, или посмотреть извилистое тюремное шоу, которое изо всех сил пытается приспособить свое самомнение к драме Вагнера? (Согласно Акту 3 заключенные, запертые за решеткой, очевидно, научились добывать пищу в лесу; черт знает как.