Новые писатели 2019: Новые литературные имена 2019 года — 354 книги

Культура 07 Октября 2019

Иллюстрация Shai Halud/shutterstock.com

Нынешний год принес читателям несколько литературных новинок, вышедших из-под пера петербургских авторов. Действие в них разворачивается в разные времена и эпохи. Но их объединяет то, что все сюжеты разыгрываются на невских берегах.

Стремительное перемещение в пространстве и времени — вот отличительная черта современного поколения наших земляков-прозаиков. С историей они на ты, потому позволяют себе увлекать читателей в прошлое, на ходу меняя привычные исторические ситуации, интерпретируя общеизвестные факты.

Стартующая к славе София Синицкая совершает подобную творческую мистификацию в книге «Мироныч, дырник и жеможаха. Рассказы о Родине». В повести «Гриша Недоквасов», открывающей сборник, главного героя — кукольного мастера и актера, оказавшегося свидетелем убийства С. М. Кирова в садике на Петроградской стороне (именно так!), — ссылают в отдаленные места. А смерть секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) обставляют в трагическом свете, удобном для текущего политического момента. И понятно, что чем дальше развиваются события, тем больше отдаляется главный герой от города Ленина. Дальнейшие приключения Григория полны причудливых видений и персонажей. Истории, занимательные и фантастичные, похожи на сказки. О Родине.

Совсем иную версий отношений с прошлым предлагает писатель, публикующийся под псевдонимом Фигль-Мигль, в романе «Долой стыд». Популярный автор продолжает литературные игры-обманки с читателями. Эта книга и есть один большой текстовой розыгрыш, от названия и до финала.

Место действия романа — Петербург дней нынешних и Ленинград годов 1980-х, что уже само по себе создает ассоциации и возможные аллюзии на предмет сотрудничества (или противостояния) творцов андеграунда с соответствующими органами, призванными блюсти безопасность советских (позднее российских) граждан. За неназванными и упомянутыми фамилиями и личностями стоят вполне конкретные люди из ленинградской подпольной богемы времен позднего застоя. Самое интересное — наблюдать за их поведением в нынешнюю эпоху. Поучительная получается в итоге картина.

В романе перемешаны новеллы с одним сквозным полушпионским-полукультурным сюжетом и новеллы из жизни реальных исторических фигур — Плеве и Каткова. Излагается он от лица четверых весьма смутных персонажей, каждый из которых оказывается не тем, кем назван. Город здесь подобен декорации, которая меняется, как в театре, в зависимости от того, в какое время погружает публику своими фантазиями автор.

А с фантазиями у петербургских писателей все в порядке. В чем убеждаешься, прочтя мрачное фэнтези Антона Чижа «Красный треугольник». Время действия — наши дни, а место напоминает о некогда знаменитом предприятии, чьи корпуса до сих пор высятся вдоль Обводного канала. Понятно, что нынче там некое запустение, что и позволило популярному автору детективов сыграть с читателем в игру наподобие компьютерной под девизом «Выживи среди чудищ и вурдалаков». Для кого-то подобная литературная забава привычна и естественна. А кому-то она покажется отражением мистической сущности города, явно влияющей на психику жителей северной столицы.

В дебютном сборнике рассказов Вирджинии Холидей «Персонажи» мы встречаем несколько десятков историй, произошедших на невских берегах. Мир минималистской прозы автора суров и короток. Ты буквально не успеваешь разогнаться вместе с ритмом новеллы, а глядь — она уже финиширует. Будто автор зафиксировала свои ощущения прозой на перегоне между двумя станциями метро. Или стоя на эскалаторе. В этом смысле рассказы Вирджинии — продукт петербургский с признаками гоголевской традиции рефлексии по поводу окружающего. Ее персонажей при минимальной наблюдательности вы сами можете встретить в любом из районов нашего мегаполиса: от Гражданки до Веселого Поселка.

Эти так называемые «спальные» районы облюбовала в свой новой книге рассказов «Открывается внутрь» Ксения Букша, которая после футуристическо-саркастичной «Рамки» вернулась в родной город, «знакомый до слез». Точнее, в родной, судя по всему, район Автово, где и проживают большинство персон из представленных новелл. Неустроенность быта и социума на улицах и проспектах есть некая общая метафора неустроенности личных судеб тех, кто мотается по городу в вечных маршрутках, чьи входные двери как раз и «открываются внутрь». Ехать неудобно, отказаться невозможно. В прежние времена о подобном способе существования в транспорте пели в песне из популярной комедии — «нас в набитых трамваях болтает». Нынче болтает в «тэшках», из которых так трудно порою выбираться…

Есть в нашем городском пантеоне любимых авторов один, который уже в третьей книге подряд описывает подобный способ передвижения по городу, немного досадуя на дискомфорт (особенно в зимнее время), но стоически от него не отказываясь. Его имя — Андрей Аствацатуров.

В новом романе «Не кормите и не трогайте пеликанов» он продолжает автобиографическое повествование о житье-бытье ленинградского филолога. Правда, на сей раз полет авторской фантазии унес героя романа сначала на туманный Альбион, что привело к некой авантюрно-любовной интриге. Однако позже, как и положено патриоту родного города, Андрей Алексеевич возвращается сам и возвращает своего героя в хорошо знакомое поклонникам писателя место — многоэтажку на площади Мужества. А заодно и в коридоры весьма узнаваемого вуза. Все происходит в нынешние дни с кое-какими воспоминаниями о голодноватом прошлом 1990-х годов. Все узнаваемо и все похоже на реалии житья-бытья петербургских интеллигентов.

Однажды на мой вопрос о достоверности того, что происходит в его книгах, Андрей Алексеевич ответил, что в них есть доля правды, которая соответствует реальным событиям. Наверное, так мог бы ответить любой из нынешних петербургских авторов.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 187 (6540) от 07.10.2019 под заголовком «Похождения на невских берегах».

Материалы рубрики

Встречайте самых горячих дебютных романистов 2019 года | Fiction

Оинкан Брейтуэйт: «Это был выход из тупика моего писателя. Я хотела сделать что-то для себя »

Моя сестра, серийный убийца (Атлантика, январь)

За шесть месяцев до того, как Оинкан Брейтуэйт исполнилось 30 лет, она запаниковала. Ее тревожила не перспектива стать старше, а то, что она все еще не написала роман и не отправила его агенту, как обещала себе. «Сейчас или никогда», — подумала она и принялась за работу.

«Я писала в неистовстве», — говорит Брейтуэйт из своего дома в Лагосе, Нигерия. «Я спросил себя:« Тебе действительно исполнится 30 лет, если ты не отправишь роман агенту? » Вы говорите, что хотите осуществить эту мечту, но даже не пробовали! »

Она не ожидала, что проект будет продаваться. Она некоторое время не писала и задумала историю « Моя сестра, серийный убийца » — сочетание смертельного сексуального влечения, психоза, убийства и верности братьев и сестер — как способ поиграть писательскими мускулами.«Книга была выходом из моего писательского тупика. Я хотел развлечься для себя ».

Месяц спустя, в сентябре 2017 года, она завершила первый набросок своего сенсационного дебюта; книга продавалась как дома, в Нигерии, так и в Великобритании и США, задолго до того, как в марте прошлого года ей исполнился знаменательный день рождения. К прошлому месяцу фильм был переведен на девять языков, а права на фильм проданы компании Working Title.

Книга представляет собой триллер, сюжет которого вращается вокруг двух сестер, младшая и более красивая из которых продолжает убивать своих парней.Его яркая черная комедия делает его чем-то вроде сатиры и слэшера, но ее более широкие и серьезные темы включают своевременные исследования насилия в отношении женщин и психотической женской ярости.

Была ли эта история вдохновлена ​​потоком свидетельств, возникших в результате движения #MeToo? Нет, говорит Брейтуэйт, «эта идея впервые возникла, когда я прочитал о пауке черная вдова [который ест самцов этого вида после спаривания с ними]».

Родившаяся в Нигерии, Брейтуэйт курсировала между Лондоном и Лагосом, когда росла (ее родители — британские граждане нигерийского происхождения), и теперь она по-разному считает оба города своим домом.Она полюбила поэзию в начальной школе в Великобритании, вернулась в Лагос, чтобы поступить в среднюю школу, а затем обратно в Лондон, чтобы сдать экзамен A-level и получить степень по праву и писательскому мастерству в Кингстонском университете. На какое-то время она устроилась редактором в издательский дом Kachifo в Лагосе, но уехала работать над собственными текстами.

Какое-то время поэзия превалировала — она ​​входила в десятку лучших финалистов конкурса Eko Poetry Slam в Лагосе в 2014 году, — но затем она поняла, что хочет сосредоточиться на прозе. В 2016 году она была номинирована на премию Содружества за рассказ за рассказ «Водитель», в котором рассказывалось об отношениях между молодой женщиной из богатой нигерийской семьи и шофером, а также затрагивались вопросы сословия, богатства и эксплуататорской любви.

Этот дебют — не первая ее попытка написать полнометражный роман: она уже написала два романа до того, как начала этот, но они не были отправлены агенту. Первый — это роман с трагическим концом, а второй — фантастический эпос, который также играет с идеей черной вдовы: «В нем есть это племя амазонских женщин, таких как пауки-черные вдовы, которые проводят много времени, переходя из деревни в другую. деревня, убивая мужчин ».

Хотя ей кажется, что вторая рукопись слишком беспорядочная для публикации, она надеется вернуться к этому жанру.«Я хотел бы попробовать написать фэнтези, потому что в нем есть все — у вас могут быть криминал и романтика, и волшебство в том, что оно позволяет вам оставаться на связи с самим собой в детстве»

Но на данный момент она удовлетворена тем, что уложилась в срок: «Когда я начал писать этот роман, идея отклонить его [издателем] была лучше, чем знать, что я мечтал сделать это, но не знал. вообще не пробовал. Арифа Акбар

Алекс Михаэлидис: «Агата Кристи сделала меня читателем и писателем»

Тихий пациент (Орион, февраль)

Когда Алекс Михаэлидис рос на Кипре, было долгое жаркое лето, которое они с сестрой проводили на пляже.Летом, когда ему исполнилось 13 лет, он позаимствовал у сестры сборник романов Агаты Кристи и читал по одному каждые пару дней. «Это были первые книги для взрослых, которые я прочитал, и в первый раз я исчез в чужом мире. Кристи сделала меня читателем и писателем ».

Спустя почти три десятилетия 41-летний Михаэлидис написал дебютный роман, повествование которого не уступает повествованию литературной героини его детства. «Безмолвный пациент» «» — напряженный, тщательно продуманный и убедительный роман, получивший высокую оценку таких авторов, как Ли Чайлд, Стивен Фрай и Дэвид Балдаччи.Он был предметом аукциона издателей с семью участниками и до сих пор был продан на 40 зарубежных территориях, что является рекордом для британского дебютного триллера.

Молчаливый пациент рассказывает Тео Фабер, психотерапевт, решивший выяснить, почему Алисия Беренсон, известная художница, обвиняемая в убийстве своего мужа, отказывается говорить после смерти мужа. Терапевтическая установка была вдохновлена ​​собственным опытом Михаэлидиса. «Терапия очень важна для меня и была важной частью моей жизни», — говорит он.«Я проходил индивидуальную терапию два раза в неделю в течение примерно 10 лет, а затем довольно долго проходил групповую терапию. Все сырые эмоции принадлежат мне. Я очень много вложил в книгу ».

В романе проходит греческий миф об Алкестиде и одноименная пьеса Еврипида. Михаэлидис говорит, что его «преследует» пьеса с тех пор, как он читал ее в школе в подростковом возрасте: «Это то, что я чувствую себя нелюбимым и недостойным, и это мне нравится. И, полагаю, ощущение того, что тебя повредили.В тот момент моей жизни я чувствовал себя сильно пострадавшим. Наверное, поэтому меня это преследовало ».

Тема Alcestis, возможно, является одной из причин того, что The Silent Patient находит такое признание как среди первых читателей, так и среди руководителей кино, которые боролись за ее выбор. С его историей женского самопожертвования и замалчивания женщины после травмы он кажется очень актуальным в мире поста #MeToo. «Речь идет о тишине как оружии», — говорит Михаэлидис. «И в моей голове было очень ясно, когда я писал книгу, что Алисия была окружена этими людьми, которые сажали ее в тюрьму.Как и Алкестида, Алисия попала в ловушку и лишена права голоса. Целую жизнь заставляют думать, что она недостойна, недостаточно хороша, и, возможно, это то, на что многие женщины [читатели] откликаются ».

Продюсерская компания Брэда Питта, Plan B, уже выбрала роман с Михаэлидисом из-за написания сценария, что вполне подходит писателю, который последние 15 лет проработал сценаристом.

Получив степень по английскому языку в Кембриджском университете, он прошел курс сценария в Американском институте кино и начал карьеру в киноиндустрии, которую он нашел «разрушающей душу».Он был на грани того, чтобы бросить писать, когда решил сделать последний бросок в кости: «Я подумал:« Прежде чем я перестану писать, я попытаюсь написать то, что всегда хотел написать », что было загадкой убийства в стиле Агаты Кристи с более глубокой психологической сложностью ».

Написание романов, как он обнаружил, было его естественной средой: «Возможность проникнуть в чью-то голову — это меня полностью освободило. В фильме нужно продолжать двигаться. В книге можно залезть в кроличьи норы, перейти к внутренним монологам.Возможность действительно замедлиться была для меня откровением ».

Несмотря на ажиотаж вокруг романа, Михаэлидис осторожно относится к своему успеху перед публикацией: «Даже сейчас я до смешного счастлив, когда кто-то говорит, что он им нравится». По его словам, это роман, в котором задается вопрос: сможете ли вы пережить детство?

А что ответ?

«Что если вы держите себя в осознании, тогда вы сможете. В противном случае вам суждено воспроизвести это ». Ханна Бекерман

Элизабет Макнил: «Все дело в том, что значит быть задушенным и как обрести свободу»

The Doll Factory (Picador, May )

Когда Элизабет В подростковом возрасте она начала коллекционировать литературную классику — не в удобных книжных обложках, как большинство книжных червей ее возраста, а в старинных изданиях, которые она находила в благотворительных или антикварных книжных магазинах.«Все мои друзья тратили свои деньги на алкоголь и наркотики, и я говорил:« Извините, я не могу выйти сегодня вечером, потому что я только что купил 14 томов Шекспира »».

Аккуратно сложенные автором, они доминируют в гостиной ее небольшого дома в восточном Лондоне. «Они олицетворяют противопоставление орнамента функции. Я прочитала одну из книг Харди, но пролила на нее чай и сломала позвоночник, — говорит она, — так что теперь ее чтение ограничивается более скромными экземплярами.

Одержимость коллекционеров питает одну часть ее дебютного романа « Кукольная фабрика », в то время как другая сосредоточена на Братстве прерафаэлитов, группе не по годам развившихся молодых художников и поэтов, противостоявших викторианскому художественному истеблишменту.Хотя первоначально она предполагала, что эти два объекта принадлежат к разным романам, постепенно она поняла, что они аккуратно совпадают с историей талантливой девушки из рабочего класса, которую подающий надежды художник избрал в качестве модели, а преследует жуткий таксидермист. .

Данте Габриэль Россетти и Джон Эверетт Милле отдыхают на заднем плане, пока разворачивается история Ирис: она — теневая версия Лиззи Сиддал, модели утонувшей Офелии Милле, которая также сама была художницей.Освободившись от тяжелой работы рисовать лица на детских куклах после переговоров по рисованию в обмен на лепку, Ирис часами позирует мифологической королевой на грандиозной картине, которая должна быть выставлена ​​на Великую выставку в 1851 году.

Ее новая независимость волнует, головокружительна, пугает — и постоянно подвергается опасности со стороны мужчин, с которыми она сталкивается на своем пути. «Думаю, для меня вся книга — это исследование свободы и заключения; что значит быть задушенным и каково это — достичь творческой и буквальной свободы », — говорит Макнил.«Речь также идет о том, что значит быть сдерживаемым как человеком, так и обществом, в котором, похоже, нет возможности женщине выйти за пределы своего класса и пола».

Обложка ярко-синего цвета и явно нацелена на поклонников романа Трейси Шевалье Девушка С жемчужной Серьги и Миниатюриста Джесси Бертон , роман обладает собственной яркой энергией, привнося живописный взгляд в глаза. уловки прерафаэлитского ремесла: изумрудная штриховка для подчеркивания губ; пышный смолистый блеск, «чтобы отороченное мехом платье королевы сияло, как витражи».

Неудивительно, что 30-летний автор также является художником. В ее садовом сарае есть полностью оборудованная гончарная посуда, хотя к ремесленничеству она пришла поздно. Она родилась и выросла в Эдинбурге, была старшей из троих детей, окончила Оксфордский университет (где ее страсть к викторианскому беспорядку нашла свое первое выражение в «на самом деле довольно плохом» тезисе), получив работу в консультанте по менеджменту.

Несмотря на то, что эта работа была безопасной и прибыльной, она была ее собственной версией кукольного магазина Ирис, поэтому она решила вычеркнуть, записавшись на уроки гончарного дела.«Мне нравилось это спокойствие и — особенно работая в составе большой компании, где я не мог даже объяснить, что я делал — удовольствие от превращения этого куска земли во что-то полезное и красивое».

Ее горшки начали продавать, что позволило ей уволиться с работы и заняться другим интересом: писательством. К тому времени, когда она поступила на степень магистра творческого письма в Университете Восточной Англии, у нее уже были отклонены два романа. «Я думала, что пойду на курс и напишу несколько рассказов», — говорит она, но наставники подтолкнули ее к другому роману.Она получила шотландский приз для неопубликованных писателей с половиной рукописи, перебрав последние 50 000 слов после того, как она была принята. Этот ранний набросок «Кукольная фабрика » не только принес ей награду «Каледония», но и обеспечил ей агента, а также заставил издателей биться в ее дверь: 14 из них боролись за его победу, и права на телевидение были скуплены.

Когда начинается подготовка к публикации, она ретировалась в свой гончарный сарай, где в печи охлаждаются 250 крошечных блюдцев, каждая из которых украшена тонким сусальным золотом с изображением вомбата.Россетти, как известно, держал его в качестве домашнего питомца, а женщина-вомбат по имени Гвиневра устраивает веселый хаос в Кукольная фабрика , прежде чем скончаться, как и у Россетти, после пира из сигар и шоколада. Вот только шоколад был собственной разработкой Макнила по совету друга-ветеринара, который указал, что одни сигары, вероятно, не были бы смертельными. Дьявол всей хорошей исторической фантастики кроется в деталях. Клэр Армитстед

Сара Коллинз: «Воспитать пятерых детей было не так сложно, как написать этот роман»

Признания Фрэнни Лэнгтон («Викинг», апрель)

Хотя они и не сделали этого. Несмотря на свою любовь, Сара Коллинз влюбилась в викторианские готические романы, которые она читала, когда росла: в таких романах, как Wuthering Heights и Jane Eyre , не было ничего особенного для человека, родившегося на Ямайке и выросшего на Каймановых островах. Острова, с которыми нужно отождествлять себя.Тем не менее, когда она начала писать Признания Фрэнни Лэнгтон — историю о бывшей рабыне с ямайской плантации, обвиненной в убийстве своего хозяина и любовницы, в лондонском доме которой она работает горничной, — Коллинз имела «Смутная идея» сделать что-то готическое.

Примерно в то же время она прочитала биографию Фрэнсиса Барбера, бывшего раба, отданного Сэмюэлю Джонсону, который отправил ее в глубокую кроличью нору историй о западных индейцах в Англии задолго до поколения Виндраш.

«Мне нужна была ямайская женщина на территории Джейн Остин», — говорит она. «Я хотел увидеть, что случится с кем-то вроде Фрэнни, чтобы почувствовать свое присутствие в этих изысканных грузинских гостиных».

Сегодня 46-летняя Коллинз живет между Карибами и Лондоном, «параллельными жизнями», которые она прожила с тех пор, как в 11 лет перешла в школу-интернат в Англии. Несмотря на ее любовь к романам, она изучала право в Лондонская школа экономики, а затем 17 лет проработала в судебном процессе по доверительному управлению, карьера, которую она описывает как «профессионально, но не приносящую личного удовлетворения».

Еще она воспитала пятерых детей: «Это немного Брэди Банч », — смеется она, потому что у нее было двое детей, а затем она вышла замуж за овдовевшего отца троих детей; поэтому, несмотря на то, что она всегда знала, что хочет писать, у нее не было времени.

Около 10 лет назад она отказалась от закона, чтобы сосредоточиться на том, чтобы быть домохозяйкой. «Иметь все это — мантра, которую продают современной женщине, якобы для того, чтобы мы чувствовали себя лучше, но это может заставить вас почувствовать себя неудачником, когда у вас нет этого баланса, когда вы чувствуете себя обгоревшим и обделенным.

Только когда ее младшая сестра пошла в среднюю школу, она почувствовала себя способной наконец начать писать.

«Сейчас я смотрю на это так: у вас может быть все, но только если вы будете делать что-то одно за раз».

Поступила в магистратуру писательского мастерства. Ее незавершенная работа была номинирована на премию Люси Кавендиш 2016 года, и она нашла агента еще до того, как закончила курс. Накануне того дня, когда роман планировалось выставить на девятипозиционный аукцион, «Викинг» сделал слишком хорошее предложение, чтобы от него отказаться.Книгу также можно было посмотреть на телевидении — Коллинз в настоящее время работает над адаптацией. Не то чтобы процесс написания был легким: «Ничего из того, что я когда-либо делал, включая воспитание пятерых детей, не было труднее, чем написать этот роман».

От Шарлотты Бронте до Сары Уотерс (в основе романа — история любви между Фрэнни и ее белой любовницей), Alias ​​Grace и Wide Sargasso Sea Джина Риса, Признания Фрэнни Лэнгтон привлекает множество литературное влияние, хотя Коллинз признает, что она всегда находила роман Риса «проблематичным, потому что он отдает предпочтение опыту белых креолов за счет таких женщин, как Фрэнни».

Как чернокожая женщина, она чувствует давление, чтобы «написать о расе эмоционально честно», поэтому она хотела, чтобы Фрэнни «бросила вызов идее чистой жертвы». Что она ответит тем, кто сомневается в подлинности такого смелого исторического ревизионизма?

«Из-за преобладания чопорных мужчин-академиков мы не привыкли слышать эти голоса, поэтому, когда они превращаются в беллетристику, это становится шоком, и мы можем считать это анахронизмом», — говорит она. «Но я думаю, что все, что мы делаем с исторической фантастикой, — это воображаем, что люди могли бы сказать, если бы они были в состоянии говорить за себя. Люси Скоулз

Бев Томас: «Реальность такова, что жизнь терапевтов рушится, как и у всех остальных»

Достаточно хорошо Мать (Фабер, апрель)

Бев Томас никогда не ожидал, что установит ее первый роман в мире психоаналитической психотерапии. Проработав много лет клиническим психологом в NHS, ее первые попытки писать включали набеги на историческую литературу.Но в конце концов она обнаружила, что пишет роман, действие которого происходит в ее профессиональной сфере. «Меня всегда интересовало, что люди делают и почему они это делают», — говорит Томас. «Вот почему я получил образование клинического психолога. Когда я начал писать, для меня было принципиально важно думать, что персонажи имеют психологический смысл. Это скорее психологическая драма, чем триллер ».

Достаточно хорошая мать рассказывает о горе, материнстве и сложностях взаимоотношений терапевта и пациента.Рассказчик романа — доктор Рут Хартланд, уважаемый психотерапевт и руководитель травматологического отделения, чья личная жизнь рушится: пропал ее сын-подросток, ее брак распался, а ее отношения с дочерью натянуты. Когда в отделение прибывает пациент, напоминающий ее пропавшего сына, границы между профессиональным суждением Рут и ее личной травмой начинают стираться, что приводит к разрушительным последствиям.

Частью мотивации Томаса было, по ее словам, гуманизировать терапевтов: «Реальность такова, что у терапевтов рушится жизнь, как и у всех остальных: браки, которые не работают, дети, с которыми они не могут хорошо справиться … это не мешает им быть фантастическими терапевтами.

Роман погружен в мир терапии: есть дискуссии о переносе и контрпереносе, а также ссылки на Мелани Кляйн и Дональда Винникотта, которые первыми представили идею «достаточно хорошей матери».

«Вы открываете дверь в интимный мир», — говорит Томас. «Моя цель состоит в том, чтобы люди, которые не обязательно когда-либо будут проходить терапию, могли найти полезные концепции за пределами терапевтической комнаты: чтобы это могло изменить их способ работы с коллегой или то, как они понимают, что может чувствовать их ребенок.”

Роман исследует не только методы лечения, но и стремления и ограничения материнства. «[Роман] позволяет вам решать всевозможные дилеммы», — говорит Томас. «Что значит сделать все правильно? Что делать, если ваш ребенок борется? Как много вы терпите, позволяя им найти свой путь? Я думаю, это настоящий вызов. И я думаю, что сейчас существует огромное давление, чтобы все исправить ».

Неотъемлемой частью повествования Руфи является переживание потери, которое, как отмечает Томас, является универсальным.«Это то, что проникает в терапевтическую комнату в самых разных обличьях. Я имею в виду не только тяжелую утрату, но и потерю личности или потерю члена семьи из-за наркотиков, алкоголя или проблем с психическим здоровьем. Потеря — это такое человеческое состояние ».

Эти универсальные темы привели к тому, что модель A Good Enough Mother стала предметом пятистороннего аукциона издателей. Но путь Томаса к публикации пролегал через «18 лет упорного взяточничества». По ее словам, она стала «наркоманом Арвона», посетив несколько курсов по творческому письму.Ей нравится коллективная работа в творческих писательских группах. «Получение этой обратной связи определенно изменило то, что я написал. Если вы чувствуете поддержку и сдержанность, я думаю, вы сможете работать наилучшим образом ». Группы писателей отражают ее нынешнюю роль консультанта по организации, помогая командам психиатров сотрудничать и общаться более эффективно. «Я люблю группы. Я думаю, это увлекательно, как групповые процессы разыгрываются в организациях ».

Томас теперь планирует совмещать писательскую деятельность с клинической работой.«Для меня скачок от терапии к письму не был таким уж скачком, как может показаться», — говорит она. «Часть того, что делают терапевты, — это помогать людям рассказывать истории своей жизни. И вы пишете для того, чтобы заинтересоваться и иметь какую-то связь. Так что теперь иметь возможность общаться с читателями через психологическую книгу — это просто фантастика ». Ханна Бекерман

Изабелла Хаммад: «Слушая своего отца, я думала: из этого получится отличный роман»

Парижанка (Джонатан Кейп, апрель)

27-летняя Изабелла Хаммад была подростком, когда впервые почувствовала «настоящий импульс» стать писателем.«Именно Вирджиния Вульф заставила меня почувствовать необходимость выразить себя таким образом», — говорит она, но у нее также была история, которую ей не терпелось рассказать. «Это была особая история, которую я хотел рассказать, о моем прадеде Мидхате из Палестины. Я слышал все эти истории о нем, и я точно помню момент, когда я сидел на заднем сиденье машины, слушая, как мой отец говорит о нем, — когда я подумал: «Из этого получится отличный роман» ».

The Parisian is чрезвычайно совершенный исторический обзор книги, описывающей жизнь и времена молодого палестинского мечтателя Мидхата Камала.Это его детство в Наблусе, Палестина, студенческие годы в Монпелье, бурные годы Первой мировой войны и борьба палестинцев за независимость.

Хаммад осторожно заявляет, что, хотя главный персонаж носит то же имя, что и ее прадед, книга сильно выдумана, что она «творчески соединила точки». В результате получился роман невероятного мастерства и уверенности, получивший похвалу от Зэди Смит, которая некоторое время учила ее и называла это «возвышенным опытом чтения… невероятно умным».

Хаммад учился в Оксфордском университете, затем в Гарварде, а в прошлом году выиграл премию Плимптона Paris Review за художественную литературу за рассказ под названием «Мистер Ханаан». Она выросла в западном Лондоне со своими родителями и братом и бережно относится к своему наследию, комментируя, что ей сложно говорить о своем отце, когда я спрашиваю о нем и их отношениях с его родиной.

Ее бабушка, по ее словам, была большой матриархом в палестинской общине в Лондоне, когда она росла, «поэтому [Палестина] всегда присутствовала.Но мы не пошли туда в детстве … Я впервые поехал, когда изучал эту книгу, в Наблус, чтобы навестить свою семью, а также в Рамаллах ».

Ее отец провел детство в Ливане. «Он был там во время войны, когда быть палестинцем в Ливане было очень опасно, и поэтому люди немного стали оборотнями. Отношения его поколения [с Палестиной] могут быть сложными. В палестинской диаспоре люди либо действительно привержены делу палестинцев и много о нем говорят, либо хотят ассимилироваться.

Тема книги, по ее словам, — давление, которое испытывают палестинцы, чтобы как-то выступить от имени всей своей страны. «Это борьба, с которой сталкиваются многие палестинцы: они не хотят, чтобы их определяли таким образом, чтобы они были репрезентативными. Нет единого палестинского опыта. Жизнь палестинца, живущего в Наблусе, очень отличается от жизни палестинца, живущего в Газе или Иерусалиме. В отличие от жизни в Яффо, Сирии или Ливане. Я имею в виду, что я явно смешанный, но я более сложный, чем это, и я не думаю, что могу быть представителем каким-либо образом.

Перед написанием книги Хаммад провел около года на Ближнем Востоке, занимаясь исследованиями, что, по ее словам, было самостоятельным приключением. «Я опросил около 80 членов моей семьи, но также я провел много времени с историками, географами и беженцами».

Чувствует ли она небольшую ответственность, написав книгу о жизни родственницы, имя которой совпадает с именем главного героя? (Ее отец прочитал книгу и получил от нее удовольствие.) «Да, в некотором смысле, — говорит она. «Но процесс письма часто кажется безответственным, потому что вы находитесь в воображении, в зоне мечты.

Сейчас ее дом находится в Бруклине, штат Нью-Йорк, где она начала работу над своим следующим романом, действие которого также происходит в Палестине — «но современнее и короче!» — который она только что посетила снова, чтобы провести дополнительные исследования. «На данный момент это моя навязчивая идея».

Учитывая похвалу Парижанка уже получает, чувствует ли она груз ожидания?

«Я не особо об этом думаю, — говорит она. «Я думаю, что это действительно помогает начать писать что-то новое. Значит, вот где сейчас моя кровь.Я сделал работу, я написал книгу. Что происходит, случается ». Урсула Кенни

Рози Прайс: «Работа взлетела только после того, как я начала писать о сексуальном насилии»

What Red Was (Харвилл Секер, май)

Rosie Прайс намеревалась стать писателем за несколько лет до того, как начала работать над What Red Was . «Но только когда я начал писать о сексуальных домогательствах, работа пошла вверх.Это было так срочно — мне нужно было так много сказать, и это дало мне импульс продолжать работу ».

Прайс, 26 лет, сама стала жертвой изнасилования, когда была «слишком молода, чтобы понять это должным образом». Написав книгу, она начала осмысливать свой собственный опыт, исследуя, как нападение «изменило мой взгляд на мир».

Роман представляет собой интригующую смесь: отчасти комедия манер, отчасти остросюжетная драма. По ее словам, на Прайс повлияли мрачно-комические романы Эдварда Сент-Обина о Патрике Мелроуза и идея о том, что «чем больше у вас будет легкомысленных и радостных моментов, тем мрачнее вы сможете».

Это следует за молодой женщиной, Кейт Куэйл, которая бросает свое скромное воспитание в сельском Глостершире и поступает в университет. Там она знакомится с Максом Риппоном, харизматичным молодым человеком из привилегированных семей. Кейт втягивается в мир Макса и сближается с его матерью Зарой, успешным кинорежиссером. Она становится все более зависимой от Риппонов, как в эмоциональном, так и в финансовом плане, поэтому, когда на нее нападает кто-то из их ближайшего окружения, она оказывается в ловушке.

Когда Прайс начала писать роман, она работала в литературном агентстве — работу, которую она занимала с тех пор, как получила высшее образование тремя годами ранее.Сначала она работала над книгой по вечерам и в выходные, но затем быстро поняла, что ей нужно «совершить прыжок и принять решение». Она оставила свою работу ради более гибкой репетиторской роли, которая позволяла ей писать по утрам. Ставка окупилась: издатели провели пятисторонний аукцион по продаже What Red Was , и теперь права на экранизацию выкупила BBC.

Конечно, книга кажется своевременной в свете движения #MeToo, но проект уже шел полным ходом, когда в октябре 2017 года появились первые обвинения в адрес Вайнштейна.Некоторые отголоски повествования Прайса кажутся почти сверхъестественными. «Когда все это всплыло, у меня уже была персонаж, режиссер-женщина, которая подверглась нападению», — говорит она.

Хотя она хвалит #MeToo как «невероятное движение», она описывает тот период как трудный для людей, ставших жертвами изнасилований и нападений. «Трудно вспоминать об этом каждый раз, когда включаешь новости. И в некотором смысле казалось, что этот опыт нормализуется ».

What Red Was позволил Прайс не только исследовать собственное наследие травм, но и найти способ высказаться, плюсы и минусы которого рассматриваются в книге.

«Никто не может указывать пережившей изнасилование, как себя вести — существует множество причин, по которым высказывание может быть неправильным», — говорит она. «Единственное, что у вас есть после этого, — это контроль над тем, как вы рассказываете свою историю. Для меня процесс написания очень вдохновлял ». Алиса О’Киф

Бет О’Лири: «Я начала замечать, сколько кофейных кружек стояло у раковины»

The Flatshare (Quercus , April)

Именно переезд подал 26-летнюю Бет О’Лири идею для ее первого романа.Она жила в Лондоне пару лет после окончания Оксфордского университета, работала в детском издательстве, но никогда не чувствовала себя «вполне подходящей» в этом городе. «Это так громко и без перерыва, и только не я», — говорит она. Поэтому она вернулась в Винчестер, свой родной город, и поселилась в квартире со своим парнем Сэмом, младшим врачом.

По иронии судьбы, она обнаружила, что видела его даже меньше, чем когда жила в 60 милях от нее. «Он работал по ночам, а я ехал на работу, поэтому мы могли провести целую неделю, когда один из нас всегда спал в постели, но никогда [оба] одновременно.Это был такой странный образ жизни — находиться с ним в одном пространстве, но на самом деле не видеть друг друга ».

Она нашла способы рассказать, как прошел день Сэма. «Я бы начал замечать, сколько кофейных кружек стояло у раковины. Если его кроссовки отсутствовали, это значило, что у него было время побегать перед сном. И это заставило меня задуматься: «Какая же это интересная вещь, насколько близко ты чувствуешь себя к кому-то, когда находишься в одном физическом пространстве, но не в одно и то же время. Могут ли два незнакомых человека так сблизиться? »»

Это большой вопрос, в основе которого лежит история О’Лири о двух незнакомых людях, которые решают сэкономить деньги, разделив квартиру с одной спальней.Леон работает по ночам медсестрой, поэтому днем ​​он занимает квартиру, а Тиффи работает публицистом. В остальное время у нее есть место для себя. Книга, которую О’Лири написала на своем ноутбуке во время ежедневных поездок на работу, исследует отношения Леона и Тиффи и их жизнь, когда они общаются через стикеры, знакомя нас с эклектичным составом второстепенных персонажей от брата Леона, который находится в тюрьме, бывшему партнеру Тиффи.

Сама снимала квартиру в Лондоне, где канализационная труба из квартиры наверху протекала через стену спальни, О’Лири говорит: «Мне вовсе не казалось невероятным, что два человека согласятся на такое. договоренности, потому что так много людей, которых я знал, отчаянно пытались найти место для жизни в Лондоне, каким бы ужасным оно ни было.

В течение нескольких недель после того, как она отправила книгу агенту, она продала книгу по превентивной сделке за шестизначную сумму с приобретением иностранных прав в 30 странах.

О’Лири всегда хотел быть писателем. Выросшая как одна из шести детей в шумной семье, она каждую свободную минуту проводила за чтением книг и написанием рассказов. «Я просто никогда не думала, что это действительно возможный карьерный путь», — говорит она. Теперь она бросила работу в издательском деле и стала писать на полную ставку. «Это полная мечта», — говорит она. Лиза О’Келли

Яра Родригес Фаулер: «Мне бы очень понравилось, если бы эта книга сделала латиноамериканцев в Великобритании более заметными»

Упрямый архивист (Флот , февраля)

Дебют Яры Родригес Фаулер не похож ни на одну другую книгу, которую вы читали. Смесь прозы и поэзии, это сборник коротких произведений, которые постепенно переходят в более крупное повествование. Но хотя формально это эксперимент, это никогда не кажется рутиной.Удерживание разрозненных элементов вместе — это сильное чувство идентичности и голоса, развитие которого, по сути, частично является тем, о чем идет речь в Stubborn Archivist .

Родригес Фаулер, 26 лет, житель южного Лондона, ребенок английского отца и бразильской матери. Книга основана на ее опыте взросления между этими культурами. «Мне бы очень хотелось, чтобы книга помогла сделать латиноамериканское население Великобритании более заметным», — говорит она. «Это такое разнородное сообщество — как в расовом, так и в классовом плане.”

Латиноамериканская диаспора образует одно из самых быстрорастущих сообществ Великобритании, но не очень хорошо представлена ​​в британской литературе — в отличие от США, где существует сильный канон латиноамериканских авторов, пишущих на английском языке (Жуно Диас, Даниэль Аларкон , Эдвидж Дантикат). По эту сторону Атлантики мультикультурный опыт исследовался в основном писателями, имеющими семейные связи с бывшими британскими колониями.

«Я выросла, читая Зэди Смит, Ханиф Курейши и Салман Рушди, поэтому они оказали большое влияние», — говорит Родригес Фаулер, но она также цитирует Дантикат, Элис Уокер и бразильскую традицию устного повествования.«Я вырос, слушая таких музыкантов, как Элис Регина и Каэтано Велозо, и я хотел придать книге устную поэтическую текстуру».

Еще одна важная тема в Stubborn Archivist — это сексуальное насилие и то, как это может подпитываться расовыми предрассудками. У главного героя, имя которого никогда не называется, есть бойфренд-британец, который любит бразильское порно. Он просит ее отрастить волосы, чтобы она больше походила на Пенелопу Крус, и разговаривает в постели по-португальски. Хотя насилие никогда не раскрывается, ясно, что эти фантазии являются началом процесса дегуманизации, который ведет их в темное место.

«Я хотел посмотреть, как ее бразильская идентичность является неотъемлемой частью ее опыта сексуального насилия», — говорит Родригес Фаулер, попечитель приюта для латиноамериканских женщин. Она надеется, что люди, пережившие сексуальное насилие, прочитают книгу и отождествят себя с тем, «как вы существуете в мире после того, как это произойдет». И поймите, что вы можете полюбить человека, который жесток по отношению к вам ».

Этот роман, который проворно перемещается из поколения в поколение, между Бразилией и южным Лондоном, между свиданиями и диктатурой, носит личный и политический характер, и его необычная форма является неотъемлемой частью его силы.Родригес Фаулер говорит, что она хотела «использовать пустое пространство как способ выразить травму — травму диктатуры и сексуального насилия». Alice O’Keeffe

Damian Barr
Bloomsbury, April
отмеченный наградами автор мемуара 13 Мэгги и Я исследует наследие жестокого обращения и искупления в его обжигающем первом романе, действие которого происходит в Южной Африке.

Элисон Радд
Харпер Коллинз, июля
Стильный рассказ в стиле « Sliding Doors » от уважаемого спортивного журналиста газеты Times .

Харриет Тайс
Wildfire, , февраль
Тревожный домашний нуар с участием тайно алкоголика, защищающего женщину, ударившую ее мужа.

Джессика Эндрюс
Scepter, May
Рассказ о совершеннолетии от 25-летнего подростка, который спровоцировал войну среди издателей.

Элеонора Анструтер
Солт, марта
Вымышленная история внучки герцога, которая продала своего сына сестре за 500 фунтов стерлингов.

Клэр Адам
Фабер, января
Семейная сага, действие которой происходит в Тринидаде, приобретено Сарой Джессикой Паркер для ее импринта SJP для Хогарта в США.

Шарлотта Филби
Borough Press, июля
Внучка Кима Филби смешивает классическую шпионскую тайну с современной бытовой драмой.

Сара Дэвис-Гофф
Tinder Press, марта
Антиутопическая постапокалиптическая драма, действие которой происходит в Ирландии от основателя дублинского издательства Tramp Press.

The Familiars

Stacey Halls
Bonnier Zaffre, February
Захватывающий рассказ о колдовстве, действие которого разворачивается вокруг судебных процессов над ведьмами Пендла в 1612 году.

Энн Гриффин
Скипетр, Январь
Мужчина в баре отеля в конце своей жизни произносит тосты и вспоминает тех, кого он любил.

Nicola Rayner
Harper Collins, выходит в виде электронной книги в мае (электронная книга), июле (мягкая обложка )
Описывается как новая Девушка в поезде , t его триллер о женщине, одержимой бывшими мужем, «вызывает такое привыкание, что он должен сопровождаться предупреждением о вреде для здоровья», как утверждает на этих страницах Алекс Престон.

Лучшие книги 2019 года по версии лучших писателей года | Книги

* * *

Джоджо Мойес

Вошел в шорт-лист романа года в British Book наград для Still Me

Мне часто трудно вспомнить, что я читал, но Три женщины авторства Лизы Таддео (Блумсбери, 16,99 фунтов стерлингов) проникло в мое сознание. Журналистское глубокое погружение в желания и любовную жизнь трех женщин за восемь лет переворачивает с ног на голову многое из того, что вы думаете о том, как мы учимся любить.

Дебют Кейт Вайнберг, The Truants (Bloomsbury, 8,99 фунтов стерлингов), писал восемь лет, и это проявляется в многослойных персонажах и сюжете. Он содержит изображение, катафалк в лесу, которое осталось со мной. Если вы когда-нибудь хотели исчезнуть из своей жизни, эта книга заговорит с вами. «Здесь ты будешь в безопасности» «» Дамиана Барра (Блумсбери, 16,99 фунтов стерлингов) — еще один дебют, но вы никогда не узнаете его из тонкой красивой прозы. Я боялся, что этот роман о насилии на протяжении поколений в Южной Африке будет слишком мрачным, но он затягивает вас, разбивает вам сердце, а затем в конечном итоге восстанавливает его.

Бернардин Эваристо

Совместный обладатель приза Букера за девушку, женщину, прочее

Занимая место: Манифест изменений Черной девушки (Merky Books, £ 12,99) Челси Кваки и «Ore Ogunbiyi» — новаторская и важная книга о том, каково быть молодой чернокожей женщиной, обучающейся в британских учебных заведениях для белых. Развлекательный художественный рассказ Заве Эштон о ее актерской жизни в сериале « Характер» (Винтаж, 16 фунтов стерлингов.99) — забавный, откровенный, шокирующий и изобретательно структурированный диалоги, представленные в виде сценария. Стена призраков «» Сары Мосс (Гранта, 8,99 фунтов стерлингов) — это тонкий роман о человеке, помешанном на железном возрасте, который берет свою жену и дочь на праздник реконструкции. Это начинается странно, плохо заканчивается, и мне это нравилось.

Кейси Сеп

Вошел в шорт-лист на премию Бэйли Гиффорд за «Неистовые часы: убийство, мошенничество и последнее испытание Харпера» Ли

Я впервые посетил Новый Орлеан во время моего книжного тура и был таким благодарен Сары Брум за книгу The Yellow House (Little, Brown, 14 фунтов стерлингов).99) со мной в дорогу. Это такие прекрасные воспоминания, которые дают вам богатый и сложный портрет города. Ее книга, которая будет опубликована в Великобритании в следующем году, перекликается с другой научно-популярной книгой, которую я полюбил в этом году: « Say Nothing » Патрика Раддена Кифа (HarperCollins, 9,99 фунтов стерлингов), в которой также используется история одной семьи, чтобы рассказать шире история — в данном случае Смуты и все исчезнувшие. Один из подарков Кифа — драматизировать отдельные решения, которые в совокупности формируют глобальную историю.Я восхищался тем же подарком в необычной книге Мириам Тьюз «« Говорящие женщины »» (Фабер, 8,99 фунтов стерлингов), которая представляет собой художественный рассказ об ужасающей серии сексуальных преступлений в отдаленной религиозной общине. Роман — это заниженный, но мощный взгляд на то, как обычные люди понимают зло и насилие, — поистине красивый, сложный портрет нравственной проницательности.

Марк Хэддон

Финал конкурса Goldsmiths за сборник рассказов Наны Кваме Аджеи-Бренья Porpoise

Friday Black (Quercus, £ 8.99), имеет захватывающую странность Джорджа Сондерса, но движимый глубоким и оправданным гневом по поводу расизма и насилия, которые составляют основу американского общества. Это звучит достойно. Это не так. Это американские горки. Книга Люси Эллманн « Ducks, Newburyport » (Galley Beggar Press, 13,99 фунтов стерлингов) обычно описывается как «восемь предложений по 1000 страниц», которые вызывают в воображении образ неприступного авангардного дверного упора в стиле Томаса Бернхарда. Напротив, это очень забавный, очень читаемый и один из тех романов, которые расширяют возможности того, чем роман может быть и делать.Крис Уэр — один из великих писателей нашего поколения, чьи графические романы делают большинство романов (как графических, так и обычных) тонкими и упрощенными. Я потратил 20 минут на чтение обложки Rusty Brown (Cape, 25 фунтов стерлингов). Купи это. Купите все его работы. Сделайте свою жизнь больше.

Raymond Antrobus

Обладатель приза Rathbones Folio за The Perseverance

Выбрать три книги из такого замечательного года, особенно для сборников стихов, сложно, но есть три политически и лирически убедительные книги, которые Думаю, останется актуальным и в ближайшие годы.Первый — Surge от Джея Бернарда (Chatto & Windus, 10 фунтов стерлингов). Отчасти под влиянием поэтов-дублеров, таких как Линтон Квеси Джонсон и Джин «Бинта» Бриз, это книга для воздуха и страницы, размышляющая о сложной истории пожара Нью-Кросс и Гренфелла.

Следующая книга — Deaf Republic Ильи Каминского (Faber, 10,99 фунтов стерлингов), книга на все времена. Высокий лирический поучительный рассказ о фашизме, состоящий отчасти из поэзии, отчасти басни, отчасти пьесы. Наконец, После Формальности Энтони Анаксагору (Написано на полях, 9 фунтов стерлингов.99), в котором говорится о расе, семье и иммиграции.

Уильям Фивер

Шорт-лист на премию Бэйли Гиффорд за «Жизни Люсьена Фрейда»: лет 1922- 1968

Огромные Уильяма Дэлримпла в центре внимания Анархия фунтов стерлингов (30 фунтов стерлингов) история захвата Индии Моголов Ост-Индской компанией, проявление оппортунизма, насилия, бесстыдства и, порой, героической жадности. Более непосредственной является книга Эдны О’Брайен Girl (Фабер, 16 фунтов стерлингов.99), непоколебимая притча: Сердце тьмы , пересмотренное с ужасами Боко Харам, считающимися зарождающейся легендой. Для меня книга Майкла Берда A rtists ’Letters (White Lion Publishing, 20 фунтов стерлингов) оказалась идеальным вариантом. Воспроизведенные, расшифрованные и аннотированные письма дают редкую информацию: Леонардо («Я соберу катапульты») с орфографией (Эдварда) Лира («тимьян») и больной зуб Мондриана.

Люси Эллманн

Победитель приза Goldsmiths для уток, Ньюберипорт

Три мусульманские женщины переживают сюрреалистические приключения в последнем романе Лейлы Абулелы, Bird Summons (W&N, £ 16, £ 16.99), ее самая безумная, полная ее собственного взгляда на миф, религию и женственность. Абулела, живущая в Абердине, заслуживает здесь таких же поклонников, как и в Африке. Или больше. Возможно, не совсем новый, но все же потрясающий: Faber & Faber переиздали пять романов Томаса Бернхарда, позорно не издававшиеся в Великобритании в течение 20 лет. Если вы не читали Бернхарда, вы не узнаете о самом радикальном прорыве в художественной литературе со времен Джойса. Влияние Бернхарда повсеместно, а его стиль рискованно заразителен. Мой совет: ныряйте.Что касается моего третьего выбора, могу ли я выбрать книгу, которую я редактировал в этом году? Это четвертый и последний том The Evergreen , красиво оформленной антологии поэзии и прозы, изданной Word Bank (15 фунтов стерлингов), независимой организацией, базирующейся в Старом городе Эдинбурга. Последний выпуск, посвященный «будущему», посвящен исключительно женским писаниям и носит международный характер. Сьюзи Ромер рассказывает о жизненно важной роли бабушек в Испании, Кайли Грант наслаждается пометом из Глазго, а в потрясающем произведении Моники Датта Zus !, три молодые голландские сестры решают проложить систему каналов для США.

Оливия Лэнг

Победитель премии Джеймса Тейта Блэка мемориал за художественную литературу для Крудо

Будучи все более нерешительным к будущему, я был охвачен титулом Я видел будущее и я » m «Not Going » Питера Макгофа до того, как я нашел копию (она опубликована только в США), но эти мемуары поистине увлекательны; американские горки из грязи в богатство о буме искусства 1980-х годов в центре Нью-Йорка. Макгоф хотел избежать уродства 20-го века, вернувшись в прошлое; Между тем, в Mother Ship (Vintage, 14 фунтов стерлингов.99), писательница Франческа Сигал прославляет технологические инновации, благодаря которым остались живы ее близнецы, родившиеся на 10 недель раньше срока. Это хвалебная песня осажденной, неукротимой NHS, написанная на такой высоте, что она не покидала меня весь год. Говоря о завидной фразеологии, меня также поразил музыкальный критик, в первую очередь, Ян Пенман « It Gets Me Home, This Curving Track » (Fitzcarraldo, 12,99 фунтов стерлингов), собрание великолепных, необычных эссе о Принце, Джеймсе Брауне, Синатре, Элвис, который доходит до сути того, почему музыка оказывает такую ​​странную силу в нашей жизни.

Хилари Маккей

Обладатель премии Costa детская книжная премия Скайларков Война

Для меня 2019 год был годом фантастических и народных сказок, как новых, так и пересказанных, в каждом возрастная группа. Для детей выделялся фильм « Лэмпи и дети моря» («Пушкин пресс», 12,99 фунтов стерлингов) Аннет Шаап. Лэмпи, дочь смотрителя маяка, девушка с большим и сварливым мужеством, с соленой манерой речи.Однажды она забывает купить спички, и фонарь маяка не светит. Так начинается мрачная и бурная ночь сказки, которая мне очень понравилась.

Для взрослых мой выбор — стихи: «Оставленные женщины» («Демпси и Виндл», 10 фунтов стерлингов) Имоджен Рассел Уильямс. Ведьма Рапунцель; Blodeuwedd, который был сформирован из цветов; и Розалина Ромео, среди многих других — английская литература забыла о них, закрыла дверь и отвернулась. Теперь, наконец, у нас есть их голоса: насмешливые, жалобные, мстительные, остроумные, яркие, великолепные.Наконец, книга для всех: Deeplight (Pan Macmillan, 9,99 фунтов стерлингов) Фрэнсис Хардиндж. Потрясающая новая океанская мифология о дружбе и потерянных богах, сложная, захватывающая и великолепно написанная, заставляла меня читать до трех часов ночи, но оно того стоило, снова и снова.

Мелисса Харрисон

Лауреат премии Европейского Союза за литературу для всех, среди ячменя

Меня поразила картина Сандры Ньюман The Heavens (Granta, 12 фунтов стерлингов.99), в котором была предпосылка о путешествиях во времени (и заслуживающая внимания эпизодическая роль), которая действительно не должна была сработать, но сработала. Как ей это удалось, остается только догадываться, но я сильно завидовал ее уверенности и мастерству. На застойный британский рынок мемуаров о местах появился прекрасный альбом Джессики Дж. Ли « Два дерева создают лес»: О памяти, миграции и Тайвань (Литтл, Браун, 16,99 фунтов стерлингов). Ли является редактором журнала Willowherb Review , в котором публикуются произведения цветных писателей о природе, в том числе Нина Минья Паулз, обладательница первой премии Нан Шеперд.Книга Лизы Таддео Three Women (Bloomsbury, 16,99 фунтов стерлингов) глубоко погружается в эротическую жизнь трех женщин, используя исходный материал, собранный за сотни часов интервью. Итоговый отчет о пробуждении, искажении и выражении желания в трех очень разных жизнях является проницательным, разрушительным и совершенно незабываемым.

Линдси Хилсум

Победитель премии Джеймса Тейта Блэка мемориал за биографию с In Extremis: Жизнь на войне Корреспондент Мари Колвин

Это был год дезинформации, но Питер Померант нам руководство в This Is Not Propaganda: Adventures in the War Against Reality (Faber, £ 14.99). Анализируя методы, которые правительства используют для создания мифов и сеять путаницу, он показывает, как свобода выражения мнений, к которой стремились его родители, когда они бежали из Советского Союза, теперь используется для оправдания искажения правды. Таких уловок нет в книге Our Women on the Ground: Essays Arab Women Reporting from the Middle East , под редакцией Захры Ханкир (Харвилл Секер, 14,99 фунтов стерлингов), которая демонстрирует журналистику в ее самом смелом виде. Решительность, выдержка и юмор сияют в статьях репортеров, которые часто сталкиваются с противодействием со стороны своих семей.Может быть, художественная литература — лучшая передышка от раздоров и все более трудная ежедневная задача отличить факты от лжи. В фильме Марка Хэддона «« Морская свинья »» («Чатто и Виндус», 18,99 фунтов стерлингов) легенда переделывается с неотразимой силой триллера. Здесь миф — это не отвлечение, а ключ к более глубокой истине.

Мухаммад Хан

Победитель премии Брэнфорд Боуз за I Am Thunder

Twas Nightshift Before Christmas by Adam Kay (Picador, 9 фунтов стерлингов.99) является забавным продолжением бешено популярного This Is Going to Hurt . Еще больше историй с передовой NHS, которые поразят вас по ощущениям, а также заставят вас расслабиться в праздничный сезон. « Роза, прерванная » Патриса Лоуренса (Hachette, 7,99 фунтов стерлингов) — это чудесный роман, в котором исследуется, на что похожа жизнь пары братьев и сестер после того, как они были отлучены от строгой религиозной секты. Роза ищет свободы, а ее брат Руддер ищет искупления. Завершает мою тройку лидеров Fearscape: Vol 1 Райана О’Салливана (Vault Comics, 15 фунтов стерлингов.99) — комично мрачный и остроумный графический роман с ненадежным, бредовым и совершенно презренным рассказчиком. Раз в поколение Муза отправляется на Землю, чтобы забрать с собой нашего величайшего рассказчика, чтобы сразиться с ужасными существами. Но затем она ошибочно принимает Генри, бессовестного плагиатора, за лучшее, и начинается ад.

Салли Николлс

Вошла в шорт-лист медаль Карнеги за «Вещи, которые умеет умная девочка» Do

Моя старшая сестра пошла в школу в сентябре, поэтому я очень много думал об образовании.Я проглотил книги Кейт Клэнчи Some Kids I Taught и What They Taught Me (Picador, 16,99 фунтов стерлингов). Охватывая все, от униформы до нестандартной формы, это невероятно удобочитаемые мемуары 30-летнего учителя английского языка и поэта. Мне также понравилась книга Эммы Дарвин « Это не книга о Чарльзе Дарвине» (Holland House, 14,99 фунтов стерлингов), в которой рассказывается о том, как ей не удалось написать роман о своем знаменитом предке и его прославленной семье. Найти места в реальной истории, чтобы рассказать вымышленную историю, — это проблема, с которой я очень хорошо знаком.Рекомендуемые. Наконец, я никогда не читал роман Хилари Маккей, который мне не нравился, и «Время зеленой магии» (Macmillan, 12,99 фунтов стерлингов) не стал исключением. Эта история о смешанных семьях и доме, где оживают книги, станет идеальным рождественским подарком для любого книжника от 9 до 12 лет.

Барт ван Эс

Победитель книги Costa года награды The Cut Out Girl

За последние несколько лет меня увлекла так называемая автофантастика: книги которые читаются как романы (с диалогами, метафорами и точными описаниями), но также на определенном уровне мемуары или автобиографии.Рэйчел Куск — мастер своего дела, и ее коллекция острых провокационных эссе Coventry (Faber, 14,99 фунтов стерлингов), продолжение ее трилогии Outline , потрясла меня. Мне также понравился фильм « Will » фламандского писателя Йеруна Олислегерса (Пушкин, 14,99 фунтов стерлингов), в котором рассказывается история Антверпена в условиях нацистской оккупации. Рассказчик, полицейский, который одновременно сопротивляется Холокосту и сотрудничает с ним, — блестящее и сложное с моральной точки зрения создание. Will теперь вышел в прекрасном переводе и убедительно прочитан.Наконец, сборник речей Греты Тунберг, «Никто не слишком мал, чтобы иметь значение» (Penguin, 2,99 фунта стерлингов), прост и правдив. Она вдохновила меня присоединиться к протестам Extinction Rebellion в начале этого года.

Элизабет Асеведо

Обладатель медали Карнеги за Поэта X

Для Black Girls Like Me Мариамы Дж. Локингтон (Farrar, Straus & Giroux Inc, 13,99 фунтов стерлингов) — это история о трансрасовый приемный ребенок, который заставил меня рыдать, задыхаться и болеть за главную героиню Македу.Это расширило мое воображение относительно сложных тем, с которыми молодой человек может справиться, читая. Я так благодарен за эту честную, великолепную книгу. Роман Наташи Диас Colo r Me In (Penguin Random House, 13,99 фунтов стерлингов) о черном еврейском поэте в Гарлеме, проходящем бат-мицву, — такая хорошая книга, сфокусированная на вере, расе, обрядах перехода и способах этого. молодые люди должны научиться постоять не только за себя, но и за свои сообщества, особенно когда они принадлежат к сообществам, обладающим властью над другими.Последний роман Жаклин Вудсон « Red at the Bone » (W&N, 14,99 фунтов стерлингов) — это чудовище из книги; мастер-класс по темпу, характеру и тому, как писатель может быть гибким. Вы почувствуете, что болеете за каждого персонажа, но в то же время причиняете ему боль.

Элиф Шафак

Шорт-лист Букеровской премии за 10 минут 38 секунд в этом странном Мир

Одной из моих любимых книг в этом году была книга Шошаны Зубофф « Эпоха надзорного капитализма» (профиль, 10 фунтов стерлингов) .99). Это потрясающее исследование «информационной цивилизации», концентрации власти и зловещей эксплуатации наших данных за счет нашей свободы, которые, без сомнения, являются одними из самых острых проблем нашего времени. Но более того, это увлекательное, мудрое и честное исследование того, что значит быть человеком в эпоху цифровых технологий и почему нам нужно сопротивляться. Технологии слишком важны, чтобы оставлять их технологическим компаниям, которые явно становятся технологическими монополиями. Мы все должны стать участниками этого важного обсуждения, а для того, чтобы это произошло, мы должны задавать правильные вопросы.Эта книга — отличный способ сделать это.

Мне очень понравился магазин Travelers Хелона Хабилы (Penguin, 12,99 фунтов стерлингов). Такая чудесная жемчужина. Книга состоит из нескольких историй людей совершенно разного происхождения — студентов, ученых, изгоев; это душераздирающие, но в равной степени жизнеутверждающие истории, которые сначала могут показаться отдельными, но затем красиво соединяются и переплетаются в конце, заставляя нас жаждать большего. Где дом, где изгнание начинается или когда-нибудь заканчивается?

Я также от всего сердца рекомендую книгу Лемна Сиссэя My Name Is Why (Canongate, 16 фунтов стерлингов.99). В этих ярких и неизменно честных мемуарах так много говорится о провалах нашей системы и молчании нашего общества — о том, что мы чернокожие, находимся в приемных семьях, о борьбе за идентичность, принадлежность, равенство и достоинство … Книга, которую необходимо прочитать для всех, кто не хочет, чтобы его «определяла тьма» и несправедливость.

Джеймс Кларк

Лауреат премии Бетти Траск за фильм The Litten Path

Мерцающая меланхолия Элизабет Хардвик Sleepless Nights была переиздана в 2019 году (Фабер, 8 фунтов стерлингов.99), через 40 лет после того, как она была впервые опубликована, и это моя книга года. Это слайд-шоу вашей мечты, отчасти мемуары, отчасти послание, отчасти художественная литература, произведение непреходящей красоты, которое проведет вас через тайны и трагедии людей, которых рассказчик знал и любил: литературный эквивалент полированного оникса. This Is Pleasure Мэри Гейтскилл («Профильные книги», 7,99 фунтов стерлингов) рассказывает историю влиятельного издателя, пострадавшего в результате скандала о сексуальных проступках. Это потрясающе написанный, архаичный взгляд на проступок и нашу потребность чувствовать себя понятыми и доверительными, и в эпоху крикливых мужчин, которые думают, что они могут спрятаться за своими деньгами, это тоже актуально. Nobber Ойсина Фагана (Джон Мюррей, 12,99 фунтов стерлингов) — это книга о средневековой Ирландии, которую я никогда не знал, что хочу. Одержимый чумой, странный и жестокий, он уникально рассказан и полон потрясающих изображений.

Дайана Эванс

Обладатель премии South Bank Sky Arts и номинирован на премию Оруэлла, женский приз за художественную литературу и приз Rathbones Folio для обычных людей

Волосы — это не мелочь для африканской диаспоры, действительно для истории колониализма и империализма, которая в значительной степени включает в себя всех нас, поэтому этой осенью я был приятно поглощен прекрасным дебютным документальным фильмом Эммы Дабири Don’t Touch My Hair (Allen Lane, £ 16.99). Отчасти мемуары, отчасти острый, тщательно изученный социально-политический анализ, он глубоко погружается в болезненные реалии и историю фолликулярного расизма, предлагая при этом полезные советы по уходу. Из стихов, которые я читал в этом году, второй сборник Энтони Анаксагору, After the Formalities (Написано на полях, 9,99 фунтов стерлингов), выделяется своим острым и соблазнительным, творческим размахом и бесконечно удивительной силой своего языка: «Я могу сжать свое детство в кулак»; «Есть что-то вроде встряски живых выступлений».Что касается воображения, мало кто из писателей обладает безграничной смелостью Иреносен Окоджи, чей второй сборник рассказов Nudibranch (Little, Brown, 14,99 фунтов стерлингов) поражает воображение и вызывает восхищение. как урок творческой и экзистенциальной храбрости.

Стюарт Тертон

Победитель Costa первый Роман награда за Семь смертей Эвелин Hardcastle

Давайте начнем с The Hug by Eoin McLaughlin 6.99), потому что это очень мило. Это детскую книгу, которую я читаю своей маленькой дочери, и каждый раз, когда она слышит ее, ее лицо светится. Я раньше не занимался чтением, чтобы доставить кому-то удовольствие, но это удивительно замечательно. «Морская свинья» «» Марка Хэддона (Chatto & Windus, 18,99 фунтов стерлингов) — это книга, которую я больше всего рекомендовал в этом году, потому что это та, с которой мне больше всего понравилось. По мере того, как я читал ее, она менялась, переходя от действия к романтике и научной фантастике. Это головокружительно.А еще есть «История Библии: книга и ее вероисповедания» Джона Бартона (Аллен Лейн, 25 фунтов стерлингов). Я был воспитан в католической церкви, и меня восхищает / раздражает то, как религия все еще запутывается в моих мыслительных процессах, и я уже давно перестал в нее верить. Эта книга помогла мне распутать некоторые из моих мысленных узлов.

Чигози Обиома

Финал конкурса Букера за оркестр меньшинств

Lucy Ellmann’s Ducks, Newburyport (Galley Beggar Press, 13 фунтов стерлингов.99) расширяет воображение и привносит во вселенную, пытаясь воссоздать такую ​​интенсивность цели и яркость, что трудно было бы придумать какое-либо другое слово, кроме «оригинального», чтобы описать его.

Я очень восхищался « Где причины конца » Июнь Ли (Хэмиш Гамильтон, 12,99 фунтов стерлингов), в высшей степени необычным романом, в котором писатель сталкивается с одной из самых глубоких печалей своей жизни, потеряв ребенка. Это концептуальный роман, который бросает вызов форме, но общение между матерью и сыном забавно, трогательно и глубоко трогательно.

Пожалуй, одним из самых недооцененных романов года является «Каменный дом » Новуйо Росы Чума («Атлантика», 8,99 фунтов стерлингов), обширный рассказ, в котором центральный персонаж прославляет нацию. Если бы он был написан о какой-либо западной стране, об этом романе много говорили бы, но здесь мы говорим о Зимбабве. Это амбициозный и смелый роман многообещающего писателя.

Will Eaves

Победитель приза книги Wellcome за Мурмур.Эссе Нэнси Кэмпбелл об искусстве, науке и жизни в Арктике, также вошедшее в шорт-лист мемориальной премии Джеймса Тейта Блэка за художественную литературу

The Library of Ice (Скрибнер, 9,99 фунтов стерлингов), имеет прямую серьезность раннего списка документальной литературы Пеликана . Она также остроумно скомпонована: одна часть идет от фрески Билла Джеклина на катке в аэропорту Вашингтона до работы Ноэля Стритфилда White Boots , а оттуда — к упражнениям Торвилла и Дина в фигурном катании 1980-х годов. С таким же легким ассоциативным налетом Иэна Сансома на 1 сентября 1939 г. (4th Estate, 16 фунтов стерлингов.99) призывает Владимира Набокова и Эда Ширана осветить известное стихотворение У.Х. Одена. Книга также является данью уважения афористической прозе Одена, и такое отождествление с другим имеет свой смысл: артистический персонаж, обязательно наполовину заимствованный, может увести вас так далеко, но само произведение должно оставаться правдивым. Эти различия прекрасно и неожиданно уловлены в первом сборнике стихов романиста Пола Бейли, Inheritance (CB Editions, £ 8,99), о возрасте и самосознании, в котором потеря одной литературной оболочки открывает другую.

Клэр Адам

Обладатель приза Десмонда Эллиотта для Golden Child

Вот три недавно открытые книги, которые я не мог оторвать. Я наткнулся на сборник эссе « Constellations » Шинеада Глисона (Пикадор, 16,99 фунтов стерлингов) в книжном магазине Британской библиотеки: я откладывал день на свою собственную работу и в итоге стоял у выставочного стола, мешая каждому листая страницу за страницей, совершенно не в силах оторваться. Автопортрет , мемуары Селии Пол (Джонатан Кейп, 20 фунтов стерлингов), я читал на своем Kindle до двух часов ночи, когда должен был заснуть; Меня привлекла фотография художника в пустой комнате — как я хотел, чтобы моя жизнь предоставила мне эту голую комнату. Наконец, мемуары Лемна Сиссэя, My Name Is Why (Canongate, 16,99 фунтов стерлингов), которые я прочитал за один компульсивный присест: книга, которая напоминает мне, как должна напоминать всем нам, что состояние детства — это состояние глубокой уязвимости.

Tommy Orange

Вошел в шорт-лист на приз Rathbones Folio за There There

Три книги, которые мне понравились больше всего в 2019 году, — это Ocean Vuong On Earth We Briefly Gorgeous (винтаж, 12,99 фунтов стерлингов) , Архив пропавших детей Валерии Луизелли (4th Estate, 16,99 фунтов стерлингов) и Mouthful of Birds Саманты Швеблин (Oneworld, 12,99 фунтов стерлингов). Роман Оушена, потому что он полон красоты и силы. Также благодать.Роман Валерии, потому что он изысканно умный, забавный и захватывающий, а рассказы Саманты, потому что они такие новые, странные и хорошие. Ее коллекция заставляет меня использовать банальный и часто используемый дескриптор Kafkaesque, но я не буду.

Халли Рубенхолд

Обладательница приза Бейли-Гиффорд за фильм «Пятерка: невыразимые жизни женщин, убитых Джеком-потрошителем»

В моем списке находится книга Лизы Таддео Three Women (Bloomsbury, 16,99 фунтов стерлингов) . Лучшие истории часто бывают правдивыми; Интимное исследование сексуальных жизней трех женщин само по себе является соблазнительным предметом, но роскошное и интуитивное письмо сделало эту книгу увлекательным чтением.Книга Маргарет Этвуд «« Заветы »(Chatto & Windus, 20 фунтов стерлингов) доставила идеальное удовольствие от бегства от реальности, ловко связав вместе нити как из ее романа« Рассказ служанки », так и из его телеадаптации. Наблюдение за работой Этвуда с двумя средствами повествования было образованием. Книга Лары Майклем Mudlarking (Bloomsbury, 18,99 фунтов стерлингов) свидетельствует о красоте микроистории и того, как маленькие объекты и неизвестные фигуры способны рассказывать большие панорамные истории.В данном случае автор построил историю Лондона на основе артефактов, найденных на берегу Темзы.

Джулия Ловелл

Финал конкурса Бейли Гиффорд за маоизм: глобальная история

Я выбрал три книги, которые заставляют нас по-новому взглянуть на мир, соединяясь друг с другом. В книге Уильяма Далримпла « Анархия » («Блумсбери», 30 фунтов стерлингов) рассказывается необычная история о том, как Ост-Индская компания стала безжалостной колонизирующей державой, которая на протяжении 18 века фактически положила конец контролю Великих Моголов над Индией.Книга — мощное и своевременное напоминание об опасной силе корпоративного излишества. В книге Тоби Грина A Fistful of Shells (Allen Lane, 30 фунтов стерлингов) используется глобальный архив — в Африке, Америке и Европе — для изучения сложной, процветающей и взаимосвязанной экономики Западной Африки, существовавшей задолго до того, как европейская капиталистическая система утвердилась на ней. континент. Чрезвычайно написанная и тщательно проработанная книга рисует огромный сложный холст, наполненный отдельными деталями. Гостевой дом Азаде Моавени Дом для молодых вдов (Scribe UK, 16 фунтов стерлингов.99) ярко освещает транснациональную жизнь и выбор женщин, присоединившихся к ИГИЛ. Опираясь на интервью, проведенные в Европе и на Ближнем Востоке, он тонко и тщательно объясняет, как такие женщины встали на путь, который они выбрали.

Дэвид Кинан

Обладатель награды Gordon Burn в номинации «Во благо» Times

Самой невероятной книгой, которую я прочитал в этом году, была « Savage Gods » Пола Кингснорта (Little Toller, 14 фунтов стерлингов), драматическая личность -бухгалтерский учет, который взрывает «природное письмо», пытаясь выйти за пределы самого языка.Кингснорт описывает крах своей веры в слова, в природу как несложное средство восстановления, в идею «прогресса», бесстрашно отслеживая свои выводы до самого конца. Это писатель — и писатель, который обжигается — пытается излечить себя от письма на странице, и это приводит к некоторым глубоким и столь же часто потрясающим открытиям. Два романа Кингснорта, The Wake и Beast , были шедеврами. Но трудно представить, куда он может пойти после этого.Возможно, никуда.

Моим любимым романом был роман Bindlestiff Уэйна Холлоуэя (Influx Press, 9,99 фунтов стерлингов), буйное, энергичное видение Америки будущего и современного Голливуда, которое головокружительно поражает воображение, когда он прыгает между прозой и сценарием фильма и слезы насквозь. моды и жанры с высоким модернистским ликованием и рок-н-ролльной чванством. Моим любимым сборником рассказов был сборник рассказов Венди Эрскин Sweet Home (Picador, 12,99 фунтов стерлингов). Проза великолепна, диалоги прекрасны; Эрскин настроен на грандиозный сюрреализм повседневной жизни в современном Белфасте, где продолжают действовать разные правила.

Lesley Nneka Arimah

Победитель приза Caine для Африки художественная литература Skinned

Sabrina & Corina от Kali Fajardo-Incstine, £ 22 — Random House, США. жемчужина сборника рассказов, который демонстрирует завидное мастерство и широкий диапазон, поскольку Фахардо-Анстин разворачивает как широкие, так и интимные истории о жизни коренных народов и латиноамериканцев на западе Америки. Каменный дом Новуйо Роза Тшума (Атлантика, 8 фунтов стерлингов.99) является литературным, историческим переворотом страниц — трудная задача, которую Чума достигает в этом исключительном дебюте. Есть несколько неожиданных поворотов и рассказчик, который очаровывает и оскорбляет в равной мере, даже несмотря на то, что роман вдумчиво исследует жестокий период в истории Зимбабве. Тресси Макмиллан Коттом — гений. В статьях Thick и Other Essays (New Press, 13,99 фунтов стерлингов) она формулирует социальные аспекты Америки в отношении расы, пола, образования и класса с особым вниманием, рожденным интенсивными исследованиями, подкрепленными усвояемостью личного опыта.Я давно являюсь поклонником ее работ, и Thick превзошли мои и без того большие ожидания.

Кэролайн Криадо Перес

Обладатель награды «Выбор читателей» «Книги — моя сумка» и премии Королевского общества в области инвестиционной науки за книгу «Невидимые женщины: предвзятость в данных в мире, созданном для мужчин»

Это был блестящий год для собак связанных мемуаров, и хотя, очевидно, я любил их всех (все собачьи мемуары — хорошие девочки), Lost Dog: A Love Story Кейт Спайсер (Эбери, 16 фунтов стерлингов.99) был моим фаворитом. Забавно, трогательно и совершенно верно насчет искупительной силы собаки. Собачка, переворачивающая страницы: Прочитала за два дня.

Fleishman В беде Таффи Бродессер-Акнер (Wildfire, 18,99 фунтов стерлингов) было минутным беспощадным исследованием распада брака. Мне постоянно приходилось останавливаться, чтобы сфотографировать отрывки (некоторые из которых растягивались на страницы), чтобы отправить друзьям, потому что это было слишком точно. Грустно, безумно и смешно. Также есть бонусная собака.Сногсшибательное открытие Becoming Beauvoir (Bloomsbury, 20 фунтов стерлингов), превосходной биографии Кейт Киркпатрик Симоны де Бовуар, представляет собой боудлеризацию The Second Sex человека, который перевел этот основополагающий феминистский текст на английский язык. HM Parshley вырезал анализ де Бовуар домашней работы и упоминания женского гнева, а также 78 женских имен из раздела женской истории. Однако он продолжал ссылаться на мужские чувства.

Лейла Слимани

Лауреат британской книжной премии за дебют в художественной литературе за «Колыбельную»

Мухаммад Абдельнаби — один из самых выдающихся египетских авторов сегодня, он по праву получил приз арабской литературы за La chambre de l’araignée ( In the Spider’s Room) (Американский университет в Каире Press, 9 фунтов стерлингов.99). Он первый арабский писатель, который так искренне и широко исследовал гомосексуальность. Его роман был вдохновлен очень известным случаем в Египте: в 2001 году 52 мужчины были арестованы в ночном клубе из-за своей сексуальности. Автор принимает точку зрения одного из них, так что читатель эффективно погружается в гей-сообщество страны, где гомосексуалы систематически преследуются. Эта красиво написанная поэтическая книга тронула меня до слез; это ода свободе и настоящий подвиг. The Sport of Kings от CE Morgan (4th Estate, 16,99 фунтов стерлингов) был переведен на французский язык в январе 2019 года. Он рассказывает историю искупления и является признанием в любви к лошадям. Меня действительно впечатлили стиль и лиризм автора, а также то, как она описывала насилие внутри семьи и между социальными классами.

Другие американцы Лайлы Лалами (Bloomsbury Circus, 16,99 фунтов стерлингов), вероятно, одна из самых сильных книг, которые я прочитал за последние несколько лет об иммиграции и США.Я испытал такое же удовольствие, читая его, как и от великих классических романов, которые я читал в подростковом возрасте. Разнообразие персонажей и сцен затрудняет категоризацию. Первые кажутся такими реальными, такими живыми, что их можно почти коснуться; У Лалами замечательный, очень нежный способ познавать свои души.

Тайари Джонс

Обладатель женской премии за художественную литературу за брак в Америке

Один из моих любимых романов 2019 года — Ты будешь в безопасности здесь Дамиана Барра (Блумсбери, 16 фунтов стерлингов.99), что похоже на два романа одновременно. Первая половина — это непоколебимый взгляд на вторую англо-бурскую войну на рубеже 20-го века. Имейте в виду; это требовательное чтение. Любая война, даже известная как «война последних джентльменов», отмечена необузданной жестокостью, и Барр никогда не позволяет нам упускать из виду бесчеловечные жертвы, нанесенные бурам и которые они наносят коренным народам Южной Африки. Затем с изяществом и артистизмом он переплетает эту историю с историей современного гей-конверсионного лагеря, который слишком похож на условия войны.На этих страницах есть боль и стихи. Я оставил эту книгу в синяках, но как-то лучше для нее.

Мне также понравился P atsy Николь Деннис-Бенн (Oneworld, 16,99 фунтов стерлингов). Это история о матерях, дочерях и высокой цене, которую иммигранты платят за то, чтобы изменить свою жизнь. Мой последний выбор — великолепный сборник стихов Джерико Брауна. «Традиция» (Пан Макмиллан, 10,99 фунтов стерлингов) воплощает в себе поэтическое золото из изысканной боли и удовольствия быть черным в Америке.

Десять писателей, на которые стоит обратить внимание в 2019 году

В этом списке из 10 писателей, за которыми стоит обратить внимание, представлены авторы пяти переведенных произведений с французского, итальянского, японского и испанского языков.Даже книги американских авторов имеют отчетливо интернациональный оттенок, в них есть сборник, посвященный истории Турции, интригам времен холодной войны и обширному роману об исторически сложившейся общине чернокожих в Новой Шотландии.

1. Айше Папатья Бучак: Турецкие сладости

«Как учитель творческого письма, я прочитал так много рассказов», — говорит Айше Папатья Букак, профессор Атлантического университета Флориды. «Ничто не кажется мне оригинальным, если только оно не выглядит довольно необычным, поэтому я пытался, по крайней мере, сочинять истории, которых раньше не видел.”

В результате появилась дебютная коллекция Букака, Музей троянской войны (Нортон, август), в которой тянутся хитроумные, изобретательные истории из турецкой истории. «Ее работы исторические и современные, реальные и вымышленные, смесь мифа и фактов», — говорит ее агент Джули Барер .

Алан Мейсон , редактор Bucak, хвалит «свежесть и силу прозы — никогда не теряется ни слова и не уклоняется от риска».

Заглавная история представляет собой серию музеев, посвященных Троянской войне, некоторые из которых курируются греческими богами, а некоторые из них ужасающе захватывающие.«Я хотел написать историю, в которой было бы несколько историй, таких как слои Трои, и где сеттинг создавал повествовательную структуру», — объясняет 48-летний Букак.

Другие истории оживляют красочные фигуры 19-го века — борца Юсуфа Исмаила , дипломата и коллекционера Халил Бей — и борются с их востоковедными изображениями на Западе.

Букак, отец которого — турок, а мать — американка, учился в Принстонском университете и учился у писателя Рассела Бэнкса , прежде чем проработать несколько лет в издательском деле.«Я выучила важные уроки, будучи старшекурсником, но потом мне потребовалось много времени, чтобы их усвоить, — говорит она. «Писать — это как много вещей — вам нужно учиться снова и снова».

Хотя Букак поначалу была осторожна, написание статей о родине своего отца открыло новые возможности. «Единственным турком, которого я знала большую часть своей жизни, был мой отец, поэтому я задавалась вопросом, имею ли я право писать о Турции», — говорит она. «Мне действительно понадобилось до 30 лет, чтобы осознать:« О, я смешанный! »Это позволило мне написать о Турции так, как я ее чувствую.”

2. Джеффри Колвин: Города-побратимы

«Я до сих пор помню сегрегацию в системе образования Алабамы», — говорит 61-летний Джеффри Колвин, выросший в Таскалузе, штат Алабама. Бывший морской пехотинец, получивший степень магистра гуманитарных наук Колумбийского университета, а сейчас живущий в Нью-Йорке, Колвин был работая над серией историй, происходящих в его расово разделенном родном городе и вокруг него, когда он узнал об Африквилле, черном сообществе в Галифаксе, Канада, «которое больше не существовало, стёртое во время так называемого городского обновления.Он думал включить свои рассказы об Алабаме в более крупный рассказ об Африквилле, впервые поселившемся в 18 веке освобожденными рабами и изгнанными ямайцами. Эта идея воплотилась в его дебютном романе « Africaville » («Амистад», декабрь).

«Я боролся с тем, как писать о Юге по-своему, — говорит Колвин. «Это позволило мне поговорить о Юге, но также отделиться от него и подумать о том, как он связан с большим миром».

Открывшийся в 1918 году во время эпидемии лихорадки, роман повествует о невзгодах семьи Себолтов.«Я был в восторге от того, что Джеффри поддерживал баланс тени — буквальной и метафорической — всегда нависшей над семьей Себолтов», — говорит редактор Колвина, Patrik Bass . «И все же есть устойчивость, основанная на чувстве дома, которая переносит их и читателей в другие места», — добавляет он.

«Как только я начал читать, меня сразу привлекла его история о семье и городе, который одновременно определяет и ограничивает их», — говорит агент Колвина, Айеша Панде .

Раса также определяет и ограничивает Себольтов, один из которых считается белым после переезда в Алабаму.«Одна из вещей, которые меня восхищают, — это то, как люди отбрасывают свое прошлое, — говорит Колвин.

Колвин урезал свой роман значительно, иногда болезненно, в различных редакциях. Смеясь, он перефразирует Джеймса Болдуина : «Вы не получите роман, который хотите, вы получите роман, который есть у вас».

3. Жан-Батист Дель Амо: Ностальжи де ла Буэ

«У меня не было семьи читателей, и я никогда не ожидал, что буду писать книги», — говорит Жан-Батист Дель Амо, выросший на юго-западе Франции.Когда он закончил черновик своего первого романа, Une Education Libertine 2008 года, у него не было никаких связей с парижским издательским миром, и у него не было мизерных почтовых расходов, с которыми можно было бы работать. «У меня не было достаточно денег, чтобы отправить книгу более чем четырем издателям», — говорит он.

Дель Амо сделал правильный выбор; две недели спустя он получил положительный ответ от достопочтенного Éditions Gallimard. «Моя жизнь полностью изменилась», — вспоминает он.

Animalia (Grove, сен.), Четвертый роман Дель Амо, первый из его переведенных на английский язык, представляет собой заляпанную грязью эпопею, охватывающую столетия, о клане непослушных свиноводов из маленькой французской деревушки. «Я хотел рассказать историю о семье и о том, как насилие может передаваться от одного поколения к другому», — объясняет Дель Амо, которому 37 лет, он живет в Париже. «Я мог бы использовать свиней и разведение как метафору состояния человека».

В книге Дель Амо смешивает лирические отрывки из французской сельской местности с беспощадными описаниями достопримечательностей, запахов и варварства промышленного свиноводства.«Первая половина романа похожа на пейзаж, а вторая половина более документальна», — говорит его редактор Питер Блэксток .

«Я хочу, чтобы читатель был вовлечен физически», — говорит Дель Амо. «Смысл — лучший способ познакомить читателя с моей вселенной».

«Гипнотическая, поэтическая, а иногда и ужасающе интуитивная проза Жана-Батиста мерцает и дрожит на странице», — добавляет его переводчик Фрэнк Винн .

Жестокость по отношению к людям и животным — центральная тема романа.С момента написания книги Дель Амо занял более активную позицию в отношении прав животных. Animalia , однако, не был написан как политическое заявление. «Книга привела меня к активности, а не наоборот», — говорит он.

4. Хуан Хосе Миллас: Помощь по дому

«» Хуана Хосе Милласа «Из теней » (Бельвю, август) — это один из самых запоминающихся шкафов со времен г. С. Льюис » Лев, колдунья и волшебный шкаф .В книге Дамиан, недавно безработный разнорабочий средних лет, создает себе каморку за старинным шкафом в семейном доме.

«Он что-то вроде современного Робинзона Крузо, запертый на острове, который оказывается чуланом», — говорит Миллас о своем удобном, призрачном главном герое. «Он фактически контролирует передвижения семьи, что дает ему ощущение власти, которой он никогда не обладал».

Когда дом пуст, Дамиан покидает свой редут, чтобы привести его в порядок. 73-летний Миллас говорит, что разделяет подход своего главного героя к уборке в стиле дзен: «Это одно из моих любимых занятий.Полируя чашки и стаканы, я вхожу в особое состояние сознания, благодаря которому я лучше понимаю мир и его проблемы ».

Странный персонаж, Дамиан устраивает в своей голове воображаемое ток-шоу, звездой которого он является. «Контраст между его реальностью — шкафом — и фантазией — декорациями — мне показался очень символическим для изоляции, в которой живут люди, и жажды славы, к которой они стремятся», — говорит Миллас.

Из теней , переведенный Томасом Бунстедом и Дэниелом Ханом , — первый роман Милласа, опубликованный в Северной Америке.(Две работы были опубликованы в Великобритании, но обе больше не издаются.) Миллас живет в Мадриде и ведет обозреватель в газете El País , публикуя «гибридные статьи» под названием articuentos: «Они гибриды, потому что имеют внешний вид. журналистской колонки, но они скрывают в себе короткий рассказ », — поясняет он.

Милласа, Эрика Голдман , говорит, что была очарована его «прихотью и логикой его воображения», и хвалит его «живую, едкую социальную сатиру, которая дает нам то, что мы ищем в лучшей мировой литературе: понимание другого. мир, который углубляет наше понимание нашего собственного.”

5. Хироко Оямада: Корпоративный бестиарий

« Фабрика » Хироко Оямады («Новые направления», октябрь) — это онейрическая сатира на корпоративную жизнь в современной Японии. В романе трое сотрудников — измельчитель документов, редактор копий и ученый, классифицирующий мох, растущий на огромном кампусе фабрики, — изо всех сил пытаются понять непрозрачную миссию своей компании.

«Даже у самого маленького пруда есть своя собственная экосистема», — говорит Оямада.«То же самое верно для любого рабочего места».

Окончив Хиросимский университет по специальности «Японская литература», Оямада работал временным служащим на большом автомобильном заводе с огромным штатом. «Просто находиться посреди всего этого заставляло меня беспокоиться», — говорит она. Однажды она начала писать на часах. «Сначала это был практически дневник, но вскоре он стал чем-то гораздо ближе к роману».

Оямада, 35 лет, исследует тревожную параллель между сотрудниками и жуткими существами, бродящими по территории компании, каждое из которых приспособилось к корпоративной жизни и оборудованию.Этот фантастический элемент животного был вдохновлен сюрреалистическим моментом ее работы на фабрике. «Я подняла глаза и увидела женщину у одного из принтеров, держащую за крылья гигантскую черную птицу», — вспоминает она. «Когда я оглянулся, то увидел вовсе не птицу. Это была деталь принтера — может быть, картридж с тонером. И все же образ той птицы в подвале запомнил меня ».

Дэвид Бойд , переводчик The Factory , говорит: «Каждый раз, когда я возвращаюсь к произведениям Оямады, я нахожу что-то новое — что-то важное, что меняет всю историю.”

Рассказ Оямады рассказывает об экономической незащищенности, которую испытывает поколение японцев. «Я закончила книгу в 2010 году — в то время, когда молодые люди работали изо всех сил в обмен на ужасно низкую заработную плату», — объясняет она. «Эти плачевные условия стали настолько нормальными, что о них больше никто не говорит. То, что десять лет назад могло сразу поразить некоторых читателей комически ужасными условиями труда, теперь может показаться менее ужасным и более терпимым ».

6. Кимберли Кинг Парсонс: Lone Stars

Разочарованная успехами в написании романа, Кимберли Кинг Парсонс говорит, что начала «жульничать, написав эти по-настоящему забавные незаконные рассказы» — форма, которая всегда ей нравилась.«В сжатии есть что-то такое, что делает меня так, как не делают большинство романов».

Эти истории объединились в Black Light (Vintage, август), дебютную коллекцию Парсонса. Их действие происходит в Техасе, где она родилась и жила, пока не поступила в Колумбийский университет по программе МИД по художественной литературе. «Это немного смешно, но мой агент сказал мне, что все они происходили там», — говорит Парсонс, которому 40 лет, и в настоящее время он живет в Портленде, штат Орегон.

Этот агент, Мередит Каффель Симонов , говорит, что ее поразил «техасский звонкий голос» Парсонса и то, как «несмотря на оттенки резкого говорения правды, дикое отчаяние, раскаленную добела ярость и часто головокружительную отказ от наркотиков, истории также каким-то образом передают магию, тепло и очарование надежды.”

«Я думаю, что кровать — это то место, где я могу писать с максимальным комфортом в течение долгого времени», — говорит Парсонс. Но, несмотря на ее прустовские писательские привычки, сказки наполняются нервной энергией.

«Ее уникальная структура предложений заставляет вас остановиться и послушать, как это делает необычный гитарный хук», — говорит редактор Парсонса, Марго Вайсман .

В коллекции представлены радужные персонажи, «пытающиеся понять, что скрывается за реальной жизнью», — говорит Парсонс.«В этих историях много игры, будь то дети или взрослые, которые плохо себя ведут, чтобы добраться до места, где они могут почувствовать это сияние».

Одна из таких игр происходит, когда двое женатых коллег называют больными и проводят день в захудалом мотеле. «Я лично люблю отели», — говорит Парсонс. «Для меня есть что-то волшебное в том, как это становится сценой, и что происходит в этой комнате, потенциально перформативно».

7. Лара Прескотт: Горячие прессы времен холодной войны

Одним из ценных вещей Лары Прескотт является напечатанная ЦРУ копия книги Бориса Пастернака « Доктор Живаго », история публикаций которой является предметом ее дебюта « Секреты, которые мы сохранили » (Knopf, Sept.). «Это крошечное второе или третье издание, напечатанное на библейской бумаге, и достаточно маленькое, чтобы его можно было уместить в кармане, — говорит она.

Прескотт рассказывается о роли, которую женщины-агенты сыграли в усилиях ЦРУ по обеспечению, публикации и распространению запрещенного в СССР романа за железным занавесом в конце 1950-х годов. «Это было похоже на роман, пока я читал все эти рассекреченные документы на CIA.gov», — говорит Прескотт. Ее главные герои — молодая машинистка из числа машинисток ЦРУ и очаровательная женщина, умеющая извлекать секреты от влиятельных мужчин.

История немедленно захватила ее агентов, Джейми Чемблисс и Джефф Кляйнман , которые описывают роман как « Джентльмен в Москве встречает скрытых фигур ».

Изучая роман, 37-летняя Прескотт осознала, что «просто не может писать с западной точки зрения», и решила описать трудную жизнь любовницы и музы Пастернака Ольги, дважды отправленной в ГУЛАГ из-за подрывного романа ее возлюбленного. .

Прескотт — который живет в Остине, Техас., где она получила степень магистра в области творческого письма в Центре Миченера — изучала политологию и международные отношения в Американском университете. Прежде чем обратиться к художественной литературе, она писала сообщения о различных политических кампаниях. «У меня не хватило силы духа или основной страсти, чтобы быть рядом с властью», — говорит она.

Прескотта также переплетается с «Лавандовой паникой», правительственным преследованием геев и лесбиянок федеральных служащих времен холодной войны. «Хотя ЦРУ продвигало свободу через эти произведения искусства, в то же время они преследовали своих сотрудников», — говорит она.«Цензура и преследования существуют с обеих сторон».

8. Вероника Раймо: Утопия и ее недостатки

Расположенный на вымышленном острове Миден, первый роман Вероники Раймо, вышедший на английском языке, The Girl at the Door (Black Cat, Oct.), рассказывает об обвинении в сексуальном насилии, которое перевернуло жизнь профессора и его беременной девушки.

Раймо, Элизабет Шмитц , сравнивает роман с «печально известным» рассказом Кристен Рупениан «Человек-кошка» в том смысле, что он «рассматривает повествование, отличное от явного противостояния преступника.первая жертва в истории сексуального проступка », — говорит она.

Профессор и его подруга рассказывают в чередующихся главах, пока комитет граждан определяет, могут ли они остаться на утопическом острове. По мере того, как она работала над романом, Раймо все больше привлекал опыт девушки. «Я подумала, что было бы интереснее, если бы эту женщину, ни жертву, ни преступник, заставляли жить в этом конфликте с внешней точки зрения», — объясняет она.

В течение многих лет 41-летняя Раймо курсировала между своим родным городом Римом и Берлином, который она впервые посетила по стипендии для изучения восточно-германского кино.«Вы можете почувствовать напряжение между таким обществом, как Германия, которое богаче, лучше работает и является более прогрессивным, и обществом Италии», — говорит Раймо. «Мне нужен был конфликт, с которым ты сталкиваешься каждый день в Риме».

Этот мрачно ироничный рассказ высмеивает бюрократические процедуры, регулирующие сексуальные проступки и сексуальные желания, даже при том, что он уважает «внутреннюю правду того, кто чувствует, что он или она подверглись насилию», — говорит Раймо, который в настоящее время работает над итальянскими переводами книги Octavia E. Батлер и Рэй Брэдбери .«У вас действительно не может быть протокола для любви, даже в обществе, где есть протокол для всего».

9. Карина Сайнс Борго: Вина выжившего

«Иногда мне кажется, что я пишу этот роман всю свою жизнь», — говорит Карина Сайнс Борго, венесуэльская журналистка, живущая в Барселоне. В эпизоде ​​ «Будет ночь в Каракасе » (HarperVia, октябрь) Аделаида оплакивает смерть своей матери, сражаясь за выживание в Каракасе, охваченном военизированными мародерами и изнуряющей инфляцией.

«Я пытаюсь объяснить, как одна из важнейших стран региона превратилась в очень примитивное общество», — говорит Сайнс Борго. «Диктатуры создают различия между людьми, и одна из них — между теми, кто ушел, и теми, кто остался».

Сайнс Борго знает об этом не понаслышке: он уехал из Венесуэлы 13 лет назад в возрасте 24 лет. «Я хотел написать о том, почему я чувствую себя виноватым, потому что меня больше нет».

Уловить изменчивый голос Аделаиды бросило вызов переводчику Сайнса Борго, Элизабет Брайер .«Иногда ее высказывания носят отрывистый характер, поскольку они усечены горем», — говорит она. «В других случаях ее голос — это энергичная стойкость, подпитываемая ее решимостью выжить».

Смерть матери Аделаиды символизирует крах Венесуэлы, объясняет Сайнс Борго. «Предполагалось, что это будет метрополия для всех этих людей, но это не сработало».

Сайнса Борго, Хуан Мила , приобрел роман для нового издательства HarperVia, ориентированного на переводную художественную литературу.«В нем было все, — говорит он, — захватывающий голос и сюжет, а также глубокий эмоциональный интеллект, который позволяет нам соприкасаться с человеческими историями в газетах и ​​на телевидении».

Сайнс Борго, однако, подчеркивает, что роман не обязательно относится к Венесуэле. «Многие говорили, что это актуальный роман, но я не слишком много говорю« Венесуэла », — говорит она. «Я пытался сохранить универсалистский характер».

10. Лила Сэвидж: Написано с осторожностью

Лила Сэвидж не писала никаких художественных произведений до 30 лет, когда она начала роман, основанный на ее опыте работы по уходу.«Мне было интересно исследовать близость, которая возникает между опекуном и семьей», — говорит Сэвидж, который вырос в городах-побратимах и сейчас живет в Сан-Франциско. «Я очень сблизился со многими людьми, но мне также пришлось начать защищать себя эмоционально».

Сэвидж в конце концов бросила работу по уходу, чтобы сосредоточиться на написании своего дебютного романа Say Say Say (Knopf, июль). «Работа, которую я проделала, принесла много эмоционального вознаграждения, но она также утомительна и утомительна», — говорит она.38-летний Сэвидж был принят в Мастерскую писателей Айовы, а позже получил стипендию Уоллеса Стегнера. «Для людей с таким профессиональным образованием, как я, очень важно иметь финансирование для написания статей».

В Say Say Say , Элла, молодая квир-женщина, заботится о быстро ухудшающейся женщине (название романа происходит от одного из ее словесных тиков) и развивает сильную связь с послушным и сдержанным мужем своей пациентки. Изображая свой мужской стоицизм, Сэвидж подвергает сомнению то, что она описывает как «культурные ожидания мужественности и веру в то, что уход — это дело женщин.”

«Роман демонстрирует упадок и горе с огромным мужеством, честностью и проницательностью», — говорит редактор Сэвиджа, Робин Дессер . «Лайла пишет с деликатной сдержанностью, которая не соответствует тому, насколько сильна эта книга».

Сэвиджа, Крис Пэррис-Лэмб , не видел романа на эту тему, несмотря на то, что уход является «одной из самых распространенных и быстрорастущих профессий в стране». Он добавляет: «Казалось, что-то вроде романа Алиса Манро могла бы написать, если бы Алиса Манро была квир-миллениалом, писавшим романы и, возможно, читавшим какую-нибудь теорию аффектов.”

Эта статья была выпущена в сотрудничестве с Publishers Weekly , а также появилась на сайте publishersweekly.com.

Новых писателей, которых мы рады прочитать в 2019 году

1 Моя сестра, серийный убийца Оинкан Брейтуэйт

Действие происходит в Лагосе. Это безукоризненный мрачный комический роман о Кореде, чья младшая сестра имеет обыкновение убивать своих парней (пока трое), и Кореде терпеливо помогал ей убирать (и прикрывать) это.Веселая, тревожная и очень интересная для чтения.

В январе

ПРЕДЗАКАЗ

2 Зрительный нерв от Марии Гайнса

Это великолепное сочетание мемуаров, художественной литературы и художественной книги. История следует за рассказчиком, который одержим искусством, имеет работу, демонстрирующую его богатым иностранцам, и видит свою жизнь через картины и художников, которые одержимы ею. Он короткий и резкий; ничего подобного из того, что вы когда-либо читали; и установлен на ярком и капризном фоне Буэнос-Айреса.

В январе

ПРЕДЗАКАЗ

3 Записки для себя Эмили Пайн

Этот сборник личных эссе стал популярным после того, как вышел в Ирландии из небольшой прессы; настолько, что он будет выпущен в Великобритании и США в 2019 году. Шесть затрагивающих и интимных эссе вращаются вокруг женственности, ее страданий и радостей, остро исследуя такие темы, как бесплодие, членовредительство и горе.Первое эссе, особенно о том, как вырастить дочь отца-алкоголика и научиться любить его и заботиться о нем, глубоко волнует и останется с вами.

В январе

ПРЕДЗАКАЗ

4 Golden Child Клэр Адам

Этот роман рассказывает о семье, которой приходится выбирать между судьбами своих сыновей-близнецов, когда одного из них, в будущее которого они не вкладывали столько же, сколько в будущее его брата, похищают ночью.Действие этого атмосферного литературного произведения происходит на Тринидаде в 1980-х годах, как в триллере. Это также второй релиз издательства Сары Джессики Паркер в Штатах.

В январе

ПРЕДЗАКАЗ

5 Упрямый архивист Яра Родригес Фаулер

Этот роман прекрасно исследует понятия дома, принадлежности и травмы для людей, которые, как этот бразильско-английский писатель, растут между языками, культурами и идентичностями.Написанная на основе собранных отрывков и бесед в архивах главных героев, это уникальная книга, которую вы сможете прочитать за один захватывающий присест.

Выход в феврале

ПРЕДЗАКАЗ

6 You Know You Want This Кристен Рупениан

Вы знаете, что хотите прочитать этот сборник автора вирусного рассказа «Человек-кошка» — рассказы здесь такие же жуткие и проницательные, а иногда и откровенно помешанные — в их исследовании токсичной мужественности, гендерных норм и динамики власти в царствах секс и свидания.В частности, одна история, The Good Guy , пугающе точна.

Выход в феврале

ПРЕДЗАКАЗ

7 Китайский ресторан номер один Лиллиан Ли

Эта двадцатисемилетняя писательница на собственном опыте проработала официантку в китайском ресторане в США для этого забавного, блестящего и очень приятного романа, действие которого происходит в Beijing Duck House, популярном семейном заведении в Мэриленд.Ли остается за кулисами и ткет повествование о нескольких поколениях, полное обид, интриг и сложных персонажей, чьи жизни подвергаются испытанию, когда случается катастрофа.

Выход в феврале

КУПИТЬ

8 Эпоха света Уитни Шарер

Этот исторический роман рассказывает историю иконы Ли Миллер — известной музы и возлюбленной Мана Рэя, на самом деле она была вольнодумным художником-новатором, фотографом, моделью для Vogue, первым военным корреспондентом Conde Nast во время Второй мировой войны (она принимала ванну в Ванна Гитлера) и многое другое.Этот роман показывает, как она превзошла роль мужчины-соучастника и в новом свете представляет ее как главного героя своей независимой и амбициозной жизни. Поклонникам Mrs Hemingway и The Paris Wife понравится этот.

В феврале

ПРЕДЗАКАЗ

9 Разрешение Саскии Фогель

Некоторое время мы восхищались работой Саскии Фогель как переводчика классных, острых книг и не можем дождаться выхода ее дебютного романа.В нем рассказывается о неудачной молодой актрисе, которая становится эмоционально парализованной после того, как ее отца уносит море у побережья Лос-Анджелеса, и она находит утешение, когда встречает доминатрикс. Автор Райан Руби сказал об этом, что он «находится прямо под фабрикой голливудских грез, которую, как мы думаем, мы все знаем, и, несмотря ни на что, находит там что-то священное».

В марте

ПРЕДЗАКАЗ

10 Дейзи Джонс и шестерка Тейлор Дженкинс Рид

Поклонники Почти знаменитый , слушайте.Это выдуманная история взлета и падения и возможного распада популярной рок-группы конца 70-х, изобилующей сексуальным напряжением, наркотиками, любовными треугольниками — звучит знакомо? Он действительно основан на Fleetwood Mac, и Риз Уизерспун уже купила права на телевидение.

В марте

ПРЕДЗАКАЗ

11 Покажи им хорошее времяпрепровождение Николь Лесть

ирландских писательниц в огне, и Николь Лесть — еще один блестящий пример (среди других в этом списке).Этот сборник рассказов «исследует типы — мужчины и женщины, их роли и значения — в современном обществе». Это переводится как десять умных историй о свиданиях, отношениях и нелепостях современной жизни, и они непочтительны и неожиданны, несмотря на знакомую территорию (Трек, история о молодой бедной ирландской женщине, рассказывающей о своих отношениях с нью-йоркским комиком, выиграла Лесть White Review Short Story Prize).

В марте

ПРЕДЗАКАЗ

12 Богоматерь всего Сьюзан Финли

Это очаровательный причудливый роман, действие которого происходит в Ноттингеме середины 2000-х годов о мультикультурной жизни, любви и вере (включая магию, оккультизм и Таро).Когда молодого солдата отправляют в Ирак, несколько персонажей (включая его ирландскую бабушку и его польскую подругу) собираются вместе, в то время как по отдельности они пытаются осмыслить свою жизнь. Приятно видеть роман, фокусирующийся на региональной идентичности и делающий Ноттингем одним из главных героев повествования.

В марте

КУПИТЬ

13 Созвездия: размышления о жизни Шинеад Глисон

Коллекция Sinéad Gleeson объединяет страстные, трансцендентные эссе о телах и искусстве, призраках и женственности, горе и материнстве, а также о том, каково жить в теле, которое вас не подводит.Как видно из идеального названия, это блестящий ансамбль произведений, которые живут сами по себе, но все вместе образуют мощную эмоциональную вселенную.

В апреле

ПРЕДЗАКАЗ

14 Куини Кэндис Карти-Уильямс

Куини — о 25-летней ямайской британке из Лондона, которая в начале книги расстается со своим парнем и вынуждена покинуть свою квартиру и переехать в совместный дом.Она работает в газете среди белых коллег из среднего класса, начинает встречаться с сомнительными мужчинами — к ужасу своей группы друзей -, чувствует, что не вписывается между двумя культурами и не ладит со своей мамой. Так сказать, возьмите попкорн.

В апреле

ПРЕДЗАКАЗ

15 Cygnet , автор Season Butler

Установка для Cygnet неотразима: Малыш — семнадцатилетняя девушка, которая оказалась на острове Лебедь, эксцентричном сепаратистском сообществе пожилых людей, которое избегало жизни на материке в поисках убежища, которое стремительно тонет в океане.«Ее прибытие — угроза для них, и ей придется постоять за себя в мире, который рушится вокруг нее. В высшей степени оригинальный роман с незабываемым рассказчиком Чайна Миевиль сказал о нем: «Ужасно трогательно. Проницательные, проницательные размышления об одиночестве, любви, меланхолии возраста и юности — и, в своей тихой манере, о конце света ».

В апреле

ПРЕДЗАКАЗ

16 Ферма Джоан Рамос

Golden Oaks, клиника роскошного уединения и фертильности в северной части штата Нью-Йорк, управляемая амбициозной бизнес-леди, — это место, где женщины становятся суррогатами плодов сверхбогатых и взамен получают « самое лучшее из все’.Джейн, молодую иммигрантку из Филиппин, у которой мало вариантов, убеждают присоединиться к ней на девять месяцев. Этот роман, исследующий власть, класс, неравенство и роль удачи в нашей жизни, обещает стать тревожным и неоспоримым чтением.

В мае

ПРЕДЗАКАЗ

17 Каким было красное Рози Прайс

Этот роман повествует о молодой британке Кейт, которая встречает очаровательного и чрезвычайно привилегированного Макса, сразу же оседлав волну их веселой, незамысловатой, беспроблемной дружбы и позволяет себе погрузиться в его гламурную семью.Пока однажды ночью на летней вечеринке в их доме она не стала жертвой изнасилования — кем-то слишком знакомым, чтобы назвать ее имя. Эта установка, без сомнения, знакома, но то, что делает с ней Рози Прайс, подрывно и изощренно, а ее исследование сексуального насилия и классов делает незабываемое чтение.

В мае

ПРЕДЗАКАЗ

18 Salt Slow от Джулии Армфилд

Рассказы в этом сборнике смотрят на женские тела и их опыт в обществе через жуткую, потустороннюю линзу — например, в них женщины становятся насекомыми, мужчины превращаются в камень, города становятся бессонными, а пейзажи постоянно меняются.Для поклонников Кармен Марии Мачадо, Софи Макинтош и Меган Хантер — хотя иногда трудно описать группу историй, поверьте на слово Дейзи Джонсон: «Прочитать этот сборник — единственное, что вам нужно сделать прямо сейчас».

В мае

ПРЕДЗАКАЗ

19 Saltwater Джессика Эндрюс

Когда Люси переезжает из своего дома рабочего класса в Сандерленде в Лондон для учебы в университете, она думает, что сможет открыть ту блестящую жизнь, которую она видит в «крутых девушках в массивных сандалиях», на вечеринках на складе в Восточном Лондоне и в неоновых огнях, падающих на реку. ночью, вечером.«Я думала, что это та жизнь, которую я должна была хотеть», — говорит она. Но, несмотря на обещания города, ее новая жизнь — это не то, чего она ожидает, и она все еще чувствует себя посторонней. Ее путешествие приведет ее в коттедж ее покойного деда в сельской Ирландии, где она попытается понять, кто она на самом деле.

В мае

ПРЕДЗАКАЗ

20 Мое прошлое — чужая страна Зеба Талхани

Это мемуары о расширении прав и возможностей, бодипозитиве и отношениях между матерью и дочерью.В нем мусульманская феминистка Зеба Талхани рассказывает о своем опыте взросления в Саудовской Аравии в условиях крайних патриархальных обычаев и о своем пути к поиску индивидуальности за границей в Индии, Германии и Великобритании в молодости. Касаясь часто табуированных тем, таких как выпадение волос, история стойкости Талхани представляет собой портрет молодой женщины, которая не позволяла другим определять ее.

В июне

ПРЕДЗАКАЗ

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты.Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

11 авторов, на которых стоит обратить внимание в 2019 году

Прошлый год был отличным для литературы, и, судя по первым признакам, 2019 год может быть даже лучше. Нет недостатка в ожидаемых книгах, которые выйдут в ближайшие несколько месяцев, от авторов-дебютантов и от тех, у кого уже есть несколько книг за плечами. Вот 11 авторов, которые выглядят почти уверенно, что у них отличный 2019 год, и представлены ссылки на образцы их сочинений:

Шанель Бенц: Писательница из Мемфиса Бенц дебютировала в литературе в 2017 году с сборником рассказов «Человек». Кто выстрелил мне в глаз, мертв.(В том году она говорила с «Таймс» о книге.) Ее первый роман «Ушедшие мертвые», который должен выйти в июне, может привлечь внимание широкой аудитории к ее смелым, смелым и часто жестоким произведениям. Вы можете прочитать ее рассказ «Скорбящие» на сайте Electric Literature.

Ричард Ким : Авторы, включая Денниса Купера и Кейт Замбрено, похвалили сиэтлского писателя Кима за его глубоко оригинальный рассказ, некоторые из которых были собраны в книге 2017 года «Ты, частное лицо.В марте компания Soft Skull Press из Беркли опубликует свой дебютный роман «Король радости» о молодой женщине, которая переживает тяжелую утрату. Вы можете прочитать отрывок из его романа в Pacifica Review.

Джульетта Эскория: Эскория, выросшая в Сан-Диего, ошеломила критиков своим сборником рассказов 2014 года «Черное облако» и получила еще большую литературную поддержку из-за темного романа о взрослении «Джульетта-маньяк». это будет опубликовано независимой прессой Melville House в мае.Чтобы почувствовать вкус ее дерзкой прозы, вы можете прочитать ее рассказ «Другой вид магии» на Vol. 1 Бруклин.

Марлон Джеймс: Ямайский писатель-романист уже хорошо известен литературным обозревателям; его роман 2014 года «Краткая история семи убийств» получил престижную Букеровскую премию. В феврале выйдет его следующий роман «Черный леопард, Красный волк», первый том фэнтезийной трилогии, которую он описывает как «Африканскую« Игру престолов »». Чтобы прочувствовать его бравурность в написании, вы можете прочтите отрывок из «Семи убийств» в Literary Hub.

Yiyun Li: Ли родилась и выросла в Пекине. Ее литературный дебют состоялся в 2005 году с получившим признание критиков сборником рассказов «Тысяча лет добрых молитв». В феврале Random House опубликует свой долгожданный роман «Где кончаются причины» о матери, чей ребенок покончил жизнь самоубийством. Если вы не знакомы с ее работами, прочитайте ее великолепный душераздирающий рассказ «Когда мы были счастливы, у нас были другие имена» в New Yorker.

Валерия Луизелли: Роман мексиканского автора «История моих зубов» и длинное эссе «Расскажи мне, как это кончится» стали финалистами Национальной премии круга книжных критиков.Ее следующая книга, семейный дорожный роман под названием «Архив пропавших детей», посвящена проблеме иммиграции и получила похвалу от таких авторов, как Томми Орандж и Макс Портер. Вы можете прочитать ее рассказ «Шекспир, Нью-Мексико» в журнале «Герника».

Чигози Обиома : Критики не могли сказать достаточно хороших отзывов о дебютном романе нигерийского автора «Рыбаки», который стал финалистом Букеровской премии 2015 года. Его вторая книга «Оркестр меньшинств», повествующая о птицеводе, который влюбляется в богатую женщину, получила восторженные отзывы перед публикацией.Посмотрите отрывок из книги «Рыбаки» в журнале Punch.

Морган Паркер : поэт из Лос-Анджелеса Паркер стала литературной сенсацией со своим вторым сборником «Есть более красивые вещи, чем Бейонсе», который был выпущен с восхищенными рецензиями в 2017 году. Ее следующий сборник «Волшебный негр» будет опубликован от инди-прессы «Оловянный дом» в феврале, с ее дебютным романом для молодых взрослых «Кто поставил эту песню?» позже в 2019 году. Вы можете прочитать ее стихотворение «Волшебный негр № 607: Глэдис Найт в 200-м эпизоде ​​Джефферсонов» в Electric Literature.

Морис Карлос Раффин : Один из самых ожидаемых дебютных романов 2019 года — «Мы бросаем тень», антиутопическая сатира о человеке, который думает о «демеланизации» своего межрасового сына, чтобы избавить его от насилия, с которым сталкивается Негры. Это дебютная книга новоорлеанского писателя Раффина, чей рассказ «Умоляю, одолжите, укради» вы можете прочитать в Kenyon Review.

Рион Амилкар Скотт : Автор из Мэриленда ошеломил критиков своим сборником рассказов 2016 года «Insurrections», который выиграл американский ПЕН-клуб Роберт У.Премия Бингема за дебютную фантастику. Его продолжение, «Мир не требует тебя», выходит в августе и может сделать Скотта выдающимся писателем-фантастом года. Его рассказ «День подарков» можно прочитать в журнале Catapult.

Ocean Vuong: Уроженец Хошимина Вуонг захватил воображение поэтического сообщества своим знаменитым сборником «Ночное небо с выходными ранами», за который был удостоен престижной премии Т. С. Элиота в области поэзии. В июне Penguin Press опубликует его долгожданный дебютный роман «На Земле мы ненадолго великолепны.Вы можете прочитать его стихотворение «Когда-нибудь я полюблю Оушена Вуонга» в New Yorker.

писателей, которых ждут весна 2019: ожидаемые дебюты

Эти географически и тематически разнообразные дебюты художественной литературы включают яркие изображения нескольких африканских стран, российской тундры и, в несколько меньшей степени, Хьюстона. Есть психологический триллер, основанный на греческой трагедии, и трагическая американская комедия о расовой борьбе; две работы, объединяющие художественную критику и драму; и рассказчики от крошечных (рой комаров) до титанических (сам Бог).

Мария Гайнса

Око для искусства

Рассказчик книги « Зрительный нерв» Марии Гаинсы («Катапульта», апрель) , переведенной с испанского Томасом Бунстедом, утверждает, что «при небрежном управлении история искусства может быть смертоносен, как стрихнин ». Гайнза, 43-летний аргентинский журналист и искусствовед, вносит в роман более живительную дозу, исследуя резонансы между жизнью рассказчика и некоторыми ценными картинами.

«Моей первой идеей было написать каталог выставки, потому что каждый раз, когда я ходил посмотреть какое-нибудь искусство, тексты на стенах казались мне такими унылыми, что мгновенно сводили на нет любое удовольствие», — говорит Гайнза.«Естественно, совершенно непостоянный и причудливый каталог».

Хотя она и отбросила это самомнение, рассказчик по-прежнему остается своего рода доцентом, размышляющим о жемчужинах мира искусства Буэнос-Айреса, включая сцену охоты Альфреда де Дре и Эль Греко. «Все картины, упомянутые в книге, находятся в постоянных коллекциях музеев, которые всего несколько месяцев назад были бесплатными для публики», — отмечает Гайнза.

Зрительный нерв сочетает в себе художественные и биографические виньетки, исследуя параллельные жизни рассказчика и художников.«Для меня живопись, литература и жизнь тесно связаны — в основном потому, что я не считаю произведения искусства священными объектами, никоим образом удаленными от людей, — говорит Гайнза. «Мое внутреннее чувство, когда я смотрю на картину, немного похоже на то, как если бы я пошел на гаражную распродажу и нашел бронзовую скульптуру, разбитую фарфоровую чашку и микроволновую печь, все на одном уровне, все вместе довольно гармонично».

Рассказчик, несмотря на ее сильное отношение к искусству, не коллекционер. Стены Гайнзы также голые.«Был аббат Клуни, который ругал своих монахов за то, что они позволили барельефам на колоннах аббатства отвлечь их от работы», — говорит она. «Так что, возможно, мне мешает какое-то монашеское прошлое жить в доме с картинами».

Алекс Михаэлидес

Говори, память

Сценарист Алекс Михаэлидис вспоминает, как показывал другу черновик своего первого романа « Безмолвный пациент» (Селадон, февраль) . «Он сказал:« Вы писатель, а не драматург », что приятно слышать после всех этих лет борьбы», — говорит Михаэлидис.

Михаэлидес, 41 год, вырос на Кипре, где «вас начинают учить Гомеру, когда вам около 13 лет». Однако классическим текстом, который его очаровал, был Еврипид Alcestis . «Алкестида умирает за своего мужа, а затем возвращается к жизни и больше не разговаривает». В обновленной версии мифа художница Алисия немеет после того, как застрелила и убила своего мужа. Спустя годы психотерапевт, который чувствует себя вынужденным случаем Алисии, начинает лечить ее в психиатрической больнице.

После учебы в Кембриджском университете Михаэлидис прошел обучение на психотерапевта в Лондоне, работая в безопасном отделении для подростков, прежде чем поступить на программу сценаристов Американского института кино в Лос-Анджелесе. Однако он всегда хотел написать детективный роман.

«Первый вопрос, который вы задаете себе, если следите за Агатой Кристи:« Есть ли здесь какое-нибудь знаковое место? », — говорит Михаэлидис. «Я очень хорошо знаю психологическое подразделение, и я могу воплотить это в жизнь».

«Для Алекса структура имеет первостепенное значение, — говорит Райан Доэрти, редактор Михаэлидиса.«Это извлечено из его дней написания сценариев и показывает его способность вытаскивать ковер из-под читателя».

Сэм Коупленд, агент Михаэлидиса, соглашается. «Это было просто невозможно подавить — так прекрасно исполнено, так контролируемо», — говорит он.

Михаэлидис считает, что Ума Турман, которая играет главную роль в новом фильме, над которым он работал, сделала Алисию художницей. «Она сказала, что это будет отличный способ вывести ее без сознания на страницу», — вспоминает он.

О психотерапевте Алисии, который неэтично начинает расследование преступления своего пациента, Михаэлидис говорит: «Терапевты должны иметь не план действий, а видеть, что из этого следует.Для романа это довольно пассивный подход. На это уйдет шесть лет вместо шести месяцев ».

Джулия Филлипс

Холодное дело

Русофилия Джулии Филлипс началась с увлечения русско-американским вожатым лагеря. «Я помню ощущение русской фразы в электронном письме, которое он послал, и то, как это казалось захватывающим», — говорит она.

Филипс, выросший в Монклере, штат Нью-Джерси, которому сейчас 30 лет, изучал русский язык в Барнарде и получил стипендию Фулбрайта для поездки на Камчатку, полуостров на северо-востоке России.«Я провела почти всю свою жизнь в радиусе 20 миль и хотела знать, на что похож мир», — вспоминает она. «Камчатка — чрезвычайно изолированное место, потому что она настолько изолирована», — говорит она о регионе, который до распада Советского Союза был в основном недоступен. «После падения Камчатка заинтересовалась интеграцией и площадкой для эксплуатации».

Роман Филлипса « Исчезающая Земля » (Кнопф, Мэй) начинается с похищения двух молодых сестер. «Первая глава с ее тихой угрозой, необычным ландшафтом и боевым кличем о силе истории была неотразимой», — говорит ее агент Сюзанна Глюк.Каждая последующая глава представляет жителя Камчатки, имеющего косвенное отношение к исчезновению девочек.

Исчезающая Земля , по словам Филлипса, изначально задумывался как тематически связанная коллекция, в которой «всегда была какая-то потеря». С каждым новым черновиком всеобъемлющая таинственная структура укреплялась. «Переплетение улик стало самой захватывающей частью процесса», — добавляет она.

Редактор Phillips Робин Дессер хвалит «иммерсивность», которая отражает красоту Камчатки, а также социальные и этнические разногласия и напряженность жителей этого региона.

Несмотря на вызывающий воспоминания образ, Филлипс чувствует, что никогда не узнает Камчатку так, как русские. «Эта книга — мое американское наблюдение Камчатки и мое американское размещение истории на этой земле».

Морис Карлос Раффин

Президентская пародия

О рассказчике Мы бросаем тень (Один мир, январь) Морис Карлос Раффин замечает: «Как только его голос и то, как он видел мир, стали ясными для меня это было как сидеть рядом с кем-то в самолете.Вы хотите игнорировать этого человека ». Однако этот назойливый товарищ — ни слова о том, хватал ли он подлокотник — ему нравилось. «Я не мог перестать слушать».

Рассказчик — темнокожий юрист из юридической фирмы «Белые башмаки», которая проводит ретриты на отреставрированной плантации. Он унижает себя в надежде получить повышение по службе, которое оплатит отбеливающую процедуру демеланизации его сына-подростка.

«Он одарен и проклят всем лучшим и худшим в Америке», — говорит Раффин о ненависти к себе своего успешного рассказчика.

Действие романа происходит в ближайшем будущем в южном городе, изобилующем дискриминационными законами («Постановление о дредах») и в котором районы афроамериканцев огорожены гетто. «Как и вся великая художественная литература, которая исследует культуру через футуризм, она кажется актуальной для нашего настоящего», — говорит агент Раффина Пи Джей Марк.

Раффин, обозреватель VQR , всю жизнь работал в Новом Орлеане, в прошлом корпоративный юрист, а теперь работает в Управлении социального обеспечения. Он стал соучредителем писательской группы в 2007 году, а затем поступил на программу MFA в Университете Нового Орлеана.«Потребовалось много намерений и терпения, чтобы превратиться из неопубликованного, не особо хорошего писателя-любителя в писателя, которого кто-то захочет прочитать».

Яркое социальное видение Раффина было отточено его юридическим опытом. «Благодаря нашему обучению и опыту в суде, — говорит он, — у нас почти есть рентгеновский снимок, который позволяет нам видеть за стенами гвоздики и колонны, составляющие структуру дома».

Буйная пародия и сердце романа подчеркивают весомые темы.«Любовь и оптимизм Мориса пронизаны каждым предложением, а его возвышенный роман — выражение сострадания к нашим недостаткам, нашим неудачам и нашим попыткам исправить ситуацию», — говорит редактор Раффина Виктори Мацуи.

Джакомо Сартори

Как он сказал

Бог, которого Сатана, как известно, отодвинул на задний план в романе Мильтона «Потерянный рай », дает более живое представление в романе Джакомо Сартори «Я Бог » («Беспокойный», февраль), его первом романе. быть переведенным с итальянского на английский.Напористого бога Сартори поражает одно из его творений, генетик-атеист по имени Дафна, которая зарабатывает дополнительные деньги, осеменяя коров.

«Высокая осеменатриса — очень умная, целеустремленная женщина-ученый, которая борется за уважение в итальянском обществе, где почти неограниченно правит мужской шовинизм», — говорит Сартори. «К сожалению, однако, Бог также оказывается мужчиной».

Сартори, 60 лет, из Тренто, Италия, изучал агрономию во Флорентийском университете. Он работал почвоведом над проектами развития за рубежом, прежде чем обосноваться в Париже и написал пять предыдущих романов.« Я — Бог» «», переведенная Фредерикой Рэндалл, — это «первая часть трилогии, в которой нетрудно решаются тяжелые проблемы современности», — говорит он.

Роман борется со все более ревнивым, склонным к ошибкам Богом и его языковыми ограничениями. По словам Сартори, «[человеческий язык] совершенно неадекватен для описания трансцендентного. Когда мы говорим о Боге, мы неизбежно опускаем его до нашего уровня ».

Бог Сартори разделяет взгляды на попытки человека расшифровать вселенную.«Он действительно очарован наукой — ее открытиями и несколько монашеским качеством ее практики — но в то же время его беспокоят высокомерие, абсолютизм и неспособность научного сообщества рассматривать альтернативные объяснения», — говорит автор.

Бог смотрит на людей сардоническим взглядом, — говорит Сартори. «По каждой теме, которую писатель может рассматривать в художественной литературе, сейчас существует огромное количество документальной документации по почти бесконечному разнообразию тем. Ирония — это способ добавить что-то новое в этот микс: короткое замыкание между комиксом и могилой может по-новому взглянуть на ситуацию.”

Whitney Scharer

Жизнь разоблачена

Выставка фотографий Ли Миллера вызвала бурную реакцию у Уитни Шарер. «Я была так увлечена ее фотографиями, так удивлена ​​и раздражена, что раньше не слышала о ней», — вспоминает она. В биографическом романе Шарера « Эпоха света » (Little, Brown, февраль) запечатлен гламурный, неуловимый художник.

«Миллер играл с идеей памяти и фотографии, — говорит Шарер. «В зависимости от того, в каком порядке вы показываете фотографии, вы можете создать рассказ о себе, который хотите рассказать.

Миллер начала свою карьеру в качестве модели в Нью-Йорке, переехав в 1920-х годах в Париж, где она стала сотрудницей, музой и любовницей фотографа-сюрреалиста Мана Рэя. «Она всегда видела себя глазами других людей, особенно мужчин», — отмечает 41-летний Шарер, получивший степень магистра иностранных дел Вашингтонского университета.

«В этом романе она — первая и центральная во всей своей красе», — добавляет агент Шарера Джули Барер.

С историей бурной любви Миллера и Рэя перемежаются виньетки — «маленькие осколки», как их называет Шерер, — из репортажа Миллера, когда она находилась в составе союзных войск во время Второй мировой войны.«Я думаю, когда она нашла фотожурналистику, она подумала, что это я», — говорит Шарер. Она работала в типографии изобразительного искусства в Бостоне, а позже стала одной из первых сотрудников писательского центра GrubStreet.

Действие романа начинается в 1970-х годах на пьяном званом обеде в британском загородном доме Миллера. «Ее редактор Vogue пришел, чтобы поставить ей ультиматум: написать о ее любовной связи с Ман Рэем или раствориться в тени», — говорит Джуди Клейн, редактор Scharer. «Этот кадр сильно меня схватил.

Шарер привлекала как доверие Миллера, так и ее уязвимость. «Та часть ее личности, которую она всю жизнь пыталась скрыть или преодолеть, — вот что делает ее очаровательным персонажем для романа».

Намвали Серпелл

Book Buzz

Намвали Серпелл The Old Drift (Хогарт, март) возник в результате почти двух десятилетий процесса. «Самое странное в том, что я думал о романе в течение 18 лет, это то, что я знала участок земли, я знала границы истории, но я не знала точно, что будет расти на участке земли», — говорит она. .Возделывая свой вымышленный сад, она стала профессором английского языка в Калифорнийском университете в Беркли и написала исследование литературной неопределенности.

Роман исследует запутанную жизнь трех замбийских семей английского, итальянского и африканского происхождения, переходящих от первых дней колониализма к протестному движению в технологически развитом будущем.

« Movious — это слово, которое мы используем в Замбии для обозначения людей, которые много перемещаются», — говорит 38-летний Серпелл, родившийся в Замбии.В детстве она прыгала между США и Англией.

Не менее важен рассказчик романа, хоровой рой летающих комаров. «Я очень разбираюсь в жуках, — говорит Серпелл, — и каждый раз, когда я узнавал что-то новое о комарах, это открывало целый набор других идей, которые я мог бы включить в более крупное повествование».

Серпелл использует определенные жанры (например, магический реализм) и тропы, связанные с Африкой, с тонкой иронией. «Многие шаги, которые я делаю, связаны с опровержением ожиданий относительно того, что мы думаем, когда читаем африканский роман», — говорит она.

Редактор Серпелла, Алексис Уошам, говорит, что поколенческий аспект романа напомнил ей семью Буэндиа Габриэля Гарсиа Маркеса из «Сто лет одиночества », в то же время «широкий охват книги, множество мест и смелые видения будущего также вспомнить романы Дэвида Митчелла, в частности, Cloud Atlas ».

Old Drift — это гимн ошибкам и случайности. «С эстетической точки зрения мне нравятся случайные связи», — говорит Серпелл.«Идея Замбии как нации была произвольно навязанной, но эта произвольная вещь также оказалась очень продуктивной».

Новуйо Роса Тшума

Дом разделен

В своем блоге Новуйо Роза Чума познакомилась с писательницей Новуйолет Булавайо, которая посоветовала ей подать заявку на участие в программах МИД в США. Тшума, которая в то время изучала экономику в Южной Африке. , говорит, что сначала ей пришлось сообщить родственникам. «Когда вы говорите своей семье, что хотите стать писателем, они созывают собрание и задают сложные вопросы», — добавляет она.

Тшума получил стипендию от Мастерской писателей Айовы, которая предусматривала преподавание. «О, так они действительно думают, что я могу научить американцев творческому письму? Это будет интересно », — вспоминает она.

Большая часть дебютного романа Чумы « Каменный дом » (Нортон, январь) происходит во втором по величине городе Зимбабве, Булавайо, где она выросла. (Ее сборник рассказов « Shadows » за 2005 год был опубликован в Южной Африке.) Роман начинался как портрет одной семьи, но одноклассники из Айовы убедили ее расширить его рамки.«Мысль о том, что это может быть большая книга о Зимбабве, застряла у меня в голове, — говорит 30-летний Чума, который сейчас живет в Хьюстоне.

Книга рассказывает о семье Мламбо от Освободительной войны Зимбабве до геноцида Гукурахунди в 1980-х годах и, наконец, до современного Зимбабве. Рассказчик, Замани, — елейный, высокомерный жилец Мламбо, снисходительный к семье, которая пошатнулась после исчезновения их сына.

«Смелые, забавные и лирические, голоса на ее странице оживают для меня мгновенно, каждый отчетлив и декларативен», — говорит агент Чумы Саманта Ши.«Это довольно удивительный подвиг».

Рьяный исследователь семейного и национального прошлого, Замани — своеобразный историк. «Он ироник, вечно задающий вопросы, что, на мой взгляд, помогает ниспровергнуть идеологию романа», — говорит Чума о своем коварном рассказчике. «Но, прежде всего, я хотел, чтобы он был развлекательным».

Брайан Вашингтон

The Houston Chronicles

Дебютная коллекция Брайана Вашингтона, Lot (Риверхед, март), дома в трех или четырех характерных районах Хьюстона.«Вы можете прожить свою жизнь в пределах пары кварталов, — говорит он, — или вы можете говорить на одном языке в одной части города, а на другом — в другой, и прожить множество жизней в течение одного дня».

Вашингтон, 25 лет, переехал в Хьюстон в раннем детстве и, помимо участия в программе МИД в Новом Орлеане, с тех пор живет там. Он пишет для New Yorker и Paris Review и ведет колонку о Хьюстоне «Дневники Байу» для Catapult.

«Брайан может написать обо всем — о городе, супермаркете, любви, сексе, еде, надежде — и полностью увлечь читателя», — говорит его агент Даниэль Буковски.

Лот предлагает «заглянуть в крупный американский город, о котором часто забывают, и в жизни людей, чьи истории не всегда рассказываются», — говорит его редактор Лаура Персиасепе. Половина сказок, названных в честь улиц Хьюстона, повествует об одной семье в Ист-Энде города. В других фигурируют мужчина-проститутка, переезжающий к клиенту, иммигрант, взятый под крыло добродушного торговца наркотиками, и двое друзей, обнаруживающих, что может быть настоящей чупакаброй.«Меня интересуют персонажи, находящиеся в переходном периоде, независимо от того, достигают ли они конечной цели», — говорит Вашингтон.

«В этих историях есть доля странности, глубокая и богатая», — говорится в помеченном звездочкой обзоре PW , а сборник изображает чреватый поиск мужской близости.

«Я думаю, что у каждого персонажа, который чувствует себя некомфортно с самим собой, или с его мужественностью, или где он видит себя по отношению к другим мужчинам вокруг него, не будет ужасно хорошего конца», — говорит Вашингтон.

Лорен Уилкинсон

Агент-невидимка

Роман Лорен Уилкинсон о скачках по континентам, Американский шпион (Random House, февраль), возник из локализованной подсказки. На семинаре Министерства иностранных дел Колумбии писатель Джон Фриман попросил Уилкинсона написать рассказ о несчастьях в пригородах. «Самым сумасшедшим, что я могла придумать, была мама из пригорода — очень традиционная, но за ней идет наемный убийца», — говорит она.

Агент Кристина Мур шутит, что, услышав, что Уилкинсон прочитал эту историю, она «подбежала к Уилкинсону, сбив стулья с дороги, чтобы спросить ее, может ли она развить его в романе.

Американский шпион Главный герой — черный офицер контрразведки ФБР, завербованный в конце 1980-х годов для проникновения в ближайшее окружение Томаса Санкары, харизматичного левого президента Буркина-Фасо. Уилкинсон, 34-летняя жительница Нью-Йорка, интересовалась тем, «какое сходство существует в Америке между темнокожим и шпионом», — говорит она. «Книги, которые меня вдохновляли, были не особо шпионскими романами, например,« Человек-невидимка »Ральфа Эллисона , где дедушка говорит, что он шпион во вражеской стране.

Уилкинсон говорит, что найти путь к ее сдержанному характеру оказалось непросто. «Роман начинался от третьего лица, и все, кто его читал, говорили, что он слишком отстраненный», — вспоминает она. Она попыталась, чтобы главный герой рассказал ее историю детям от первого лица. «Мне нужно было, чтобы она могла открыться кому-то, но, как шпион, она всю свою жизнь не делала этого».

Этот голос находил отклик у редактора Уилкинсона Кейтлин МакКенна. «Я пришла к этой книге из-за ее концепции, но осталась за ее голос», — говорит она.«Повествование от первого лица пронизано этим удивительным столкновением между гневом, обидой и амбициями».

Мэтт Зайдель живет в Дареме, Северная Каролина, и является штатным писателем журнала Millions.

Версия этой статьи появилась в выпуске журнала Publishers Weekly от 28.01.2019 под заголовком: Авторы, за которыми следует следить за весной 2019 года

21 лучший роман 2019 года

Родственные связи подверглись испытанию в величайшем триумфе Элизабет Строут — Olive Kitteridge , получившей Пулитцеровскую премию 2009 года, сборнике взаимосвязанных историй о кремневом, несовершенном главном герое.Киттеридж вернулся в своеобразном сиквеле « Olive, Again » — еще одном романе в рассказах, который одновременно и болезненно грустный, и восхитительно веселый. В жизни главной героини появился новый мужчина, и она до сих пор сбита с толку любовью к своенравному сыну. Киттеридж остается грозной и полностью человечной героиней на последней, душераздирающей странице. —Тэйлор Антрим

Найди меня Андре Акиман (Фаррар, Страус и Жиру, октябрь)

пережил это в роскошной экранизации Луки Гуаданьино, в которой Тимоти Шаламе и Арми Хаммер в главных ролях играли обреченных любовников Элио и Оливера.Теперь выходит продолжение, Find Me , в котором прошли годы, и палящий летний фон сменился осенью. Новейшая работа Ачимана представляет собой композицию из нескольких движений, первая из которых происходит в поезде, направляющемся в Рим, где недавно разведенный отец Элио встречает Миранду, маниакально-пикси-сон ragazza , которая ведет своего нового знакомого к его поздней стадии сексуального пробуждения. Между тем, Элио и Оливер теперь живут на разных континентах и ​​завязали романтические отношения, каждое по-своему неудовлетворительное.«То, что имело теперь значение, — осознает Оливер с нарастающим отчаянием, — было неживым». Этот роман исследует человеческую близость и спрашивает: умирает ли когда-нибудь настоящая любовь? — Лорен Мехлинг

Агент, бегущий в поле , Джон ле Карре («Викинг», октябрь)

Ле Карре, которому 87 лет, написал еще один сложный, характерно диспептический шпионский роман (его 25-й, если кто-то считает, ). Агент работает в поле следует за бестселлером 2017 года «Лучше, чем у него было право быть» Наследие шпионов , который вернул его знаменитого шпионского мастера Джорджа Смайли для последнего ура. Legacy казалось занавесом, но Agent Running in the Field полон энергии. Действие происходит в Лондоне, где происходит Брексит, и начинается с 47-летнего офицера разведки по имени Нэт, который подозревает, что он скоро уйдет на пенсию после средней карьеры в МИ-6. Ему больше нравится пропускать бадминтонные матчи, чем управлять станцией шпионов. Материал для бадминтона просто фантастический — Le Carré с характерной легкостью передает атмосферу ветхого спортивного клуба Ната.