Кадзуо Исигуро – биография, книги, отзывы, цитаты
Родился 8 ноября 1954 года в Нагасаки (Япония) в семье океанографа Сидзуо Исигуро и его жены Сидзуко. В 1960 году семья Исигуро (включая 5-летнего Кадзуо и двух его сестёр) переехала в британский город Гилфорд, административный центр графства Суррей, куда отца Кадзуо пригласили на исследовательскую работу в Национальном институте океанографии. Кадзуо поступил в школу первой ступени в Стафтоне, а затем продолжил своё обучение в Грамматической гимназии Суррея[6]. После окончания школы он взял академический отпуск сроком на один год и отправился в путешествие по США и Канаде. Он мечтал стать музыкантом, играл в клубах, посылал демозаписи продюсерам, но без дальнейшего успеха.
В 1974 году Кадзуо поступил в Кентский университет, в котором в 1978 году получил степень бакалавра английского языка и философии. Был социальным работником в Лондоне. В 1980 году он получил степень магистра искусств в университете Восточной Англии.
Исигуро был соавтором слов нескольких песен альбомов американской джазовой певицы Стейси Кент «Завтрак в утреннем трамвае» 2007 года («Breakfast On the Morning Tram») и «Изменяющиеся огни» 2013 года («The Changing Lights»).. О своих текстах для песен Исигуро говорил «…интимные, доверительные, очень личные, смысл их не должен четко просматриваться. Он должен быть туманным, вы должны читать его между строк».
Исигуро женат на Лорне Макдугалл с 1986 года. Они познакомились, будучи социальными работниками в лондонском приюте для бездомных в Ноттинг-Хилле. Исигуро живёт в Лондоне с женой и дочерью Наоми.
Литературная карьера.
Литературная карьера Кадзуо Исигуро началась в 1981 году с опубликования трёх рассказов в антологии Introduction 7: Stories by New Writers.
Первый роман, «Там, где в дымке холмы» (1982), повествует об Эцуко, живущей в Англии вдове из Японии. После самоубийства дочери её преследуют воспоминания о разрушении и восстановлении Нагасаки. Вторым романом был «Художник зыбкого мира», где через рассказ обременённого собственным военным прошлым художника Мацуи Оно исследуется отношение японцев ко Второй мировой войне. Этот роман стал книгой года в Великобритании.
Третий роман Исигуро, «Остаток дня» (1989), рассказывает историю пожилого английского дворецкого. Это монолог-воспоминание на фоне угасания традиций, приближающейся мировой войны и подъёма фашизма. Роман был удостоен Букеровской премии. При этом члены Букеровского комитета проголосовали за роман единогласно, что случается нечасто. Критики отмечали, что японец написал «один из самых английских романов XX века».
В 1995 году был опубликован наиболее сложный по стилистике роман Исигуро «Безутешные». Он изобилует многочисленными литературными и музыкальными аллюзиями. Действие этого романа происходит в неназванной центральноевропейской стране и в наше время, тогда как все предыдущие работы Исигуро были наполнены реминисценциями прошлого. Действие романа «Когда мы были сиротами» (2000) разворачивается в Шанхае в первой половине XX века. Это история расследования частным детективом таинственного исчезновения его родителей двадцать лет назад. Здесь Исигуро вернулся к своему излюбленному приёму блуждания в прошлом.
Исигуро — автор двух оригинальных фильмов для телевидения. Он член Королевского литературного общества.
Его произведения переведены более чем на тридцать языков мира, в том числе на русский («Остаток дня», «Художник зыбкого мира», «Безутешные», «Когда мы были сиротами», «Не отпускай меня», «Там, где в дымке холмы», «Погребённый великан»).
Его роман «Не отпускай меня» (2005) включен в список ста лучших английских романов всех времён по версии журнала «Тайм».
«Возможно, мы сами — набор алгоритмов»: Кадзуо Исигуро о вере, правде и любви в эпоху искусственного интеллекта
Новый роман нобелевского лауреата Кадзуо Исигуро «Клара и солнце» вышел на английском языке 2 марта, на русском книга появится в самом начале апреля в издательстве Inspiria в переводе Леонида Мотылева.
Это антиутопия, написанная от лица робота-андроида Клары, Искусственной Подруги на солнечных батарейках, которая отправляется из магазина в семью девочки Джози, чтобы стать ее помощницей. Обладающая недюжинными аналитическими способностями и при этом совсем новенькая, не имеющая представления о мире, Клара начинает постепенно разбираться, как устроено человеческое общество и отношения в нем.
Исигуро предлагает иначе посмотреть на мир после цифровой революции и этические дилеммы, которые перед нами возникают.
Накануне выхода романа Кадзуо Исигуро дал коллективное онлайн-интервью группе журналистов из ведущих мировых СМИ, из России на эту встречу была приглашена Наталья Ломыкина, литературный обозреватель Forbes Life.
Реклама на Forbes
— Как присуждение Нобелевской премии изменило вашу жизнь? Повлиял ли статус лауреата и связанные с ним читательские ожидания на ваш подход к творчеству?
— Роман «Клара и солнце» был написан примерно на треть, когда меня настигла новость о Нобелевской премии. По ощущениям — это как будто ты спокойно идешь по улице и тебя сбивает грузовик. Я совершенно не ожидал. Спустя примерно полгода, которые я полностью посвятил премиальным обязанностям, я вернулся к роману. И поскольку я давно его обдумывал и основа уже была заложена, думаю, Нобелевская премия не оказала ни малейшего влияния на этот конкретный текст.
Окажет ли премия какое-то влияние на меня в будущем? Я не знаю. Сейчас, три года спустя, мне кажется, что этого не случится. Когда я возвращаюсь в свой кабинет, там все точно так же: ужасный беспорядок, повсюду раскиданы бумаги, меня ждет работа над романом, и я как писатель сталкиваюсь все с теми же трудностями, довольно серьезными. У меня не прибавилось ума или воображения, чаще кажется, что дело обстоит ровно наоборот. Словом, на меня присуждение Нобелевской премии мало повлияло.
В научном сообществе выявили так называемый «синдром гения», причем у ученых он гораздо более очевиден. Представьте, вы специализируетесь на очень узкой сфере, работаете над своим исследованием 40 лет, добиваетесь в ней блестящих результатов и получаете Нобелевскую премию. Получив такую высокую награду, люди начинают считать себя гениями во всем. Они покидают свою профессиональную сферу, начинают высказывать мнения по поводу деятельности других людей, и на это очень неловко смотреть. Совершенно очевидно, что они ничего не знают о темах, на которые рассуждают, и выставляют себя на посмешище.
Думаю, люди, которые получают Нобелевскую премию по литературе, точно так же подвержены «синдрому гения», поэтому мне нужно защищать себя в первую очередь от этого. Я должен помнить, что получил премию за довольно узкую специализацию, всего лишь за свою небольшую работу, и высокая награда не означает, что я могу судить обо всем подряд. Я должен сохранять скромность и быть благодарным.
— Повлияла ли пандемия на роман «Клара и солнце»? Если да, то как? Что, по вашему мнению, изменит пандемия в нашей жизни в будущем?
— Это примерно как с Нобелевской премией: последствия сложно оценить, потому что мы проживаем это прямо сейчас. Некоторые говорили мне, что замечают в книге много отсылок к пандемии, ведь «Клара и солнце» — своего рода антиутопия. Но это чистое совпадение.
Я дописал «Клару и солнце» и сдал текст издателю в декабре 2019 года. Конечно, впоследствии мы обсуждали текст с редактором и я вносил некоторые изменения, но в целом работа была закончена, поэтому пандемия, в сущности, никак не повлияла на этот роман.
«Кажется, что мир не просто меняется, но что он никогда и не был таким, каким мы его считали»
Не знаю, как пережитое за этот год скажется на моем творчестве в будущем. Невозможно игнорировать тот факт, что за прошедший год в мире произошло слишком много масштабных событий. Я говорю не только о пандемии, но и о событиях в США: о смерти Джорджа Флойда — его убийстве, обо всех последовавших событиях, о предвыборной кампании и о том, что произошло до инаугурации в Вашингтоне. Мы наблюдали, как Британия покинула Европу. Человеку моего поколения, воспитанному в духе либеральных гуманитарных традиций, кажется, что мир не просто меняется, но что он никогда и не был таким, каким мы его считали. Возникает ощущение, что мы неправильно толковали важные составляющие нашей жизни. Мы неправильно понимали даже людей, рядом с которыми живем, наших соседей, членов тех же сообществ. И я, конечно, хотел бы осмыслить все это в творчестве.
Эффект «зловещей долины»: могут ли роботы сделать нас счастливыми
Думаю, если взглянуть на события последнего года и даже последних пяти лет, складывается впечатление, будто есть некие противостоящие друг другу силы: мы наблюдаем рост популизма и национализма, курс на обособление как мощную ответную реакцию на годы глобализации и на тесное экономическое сотрудничество разных стран — это с одной стороны.
С другой стороны, пандемия, похоже, напомнила нам, что мы мало чего можем добиться в одиночку, не объединив усилия. Мы не можем справиться с пандемией на экономическом, медицинском или социальном уровне без очень сильных международных институтов, без глобального сотрудничества. Это стало очевидно. Думаю, пандемия заставила нас понять, какими иллюзорными были границы, которые мы устанавливали.
«В детских книгах часто встречается странная логика, необычная, даже безумная, которая кажется очень-очень естественной и допустимой в этом мире»
— Клара — андроид, искусственный друг. Почему вы решили написать весь роман от лица искусственного интеллекта и как собирали информацию для книги?
— Я уже некоторое время интересовался темой искусственного интеллекта, правда, не собирался писать об этом роман. Идея пришла совсем с другой стороны — Клара родом из детской литературы. Я имею в виду литературу для малышей четырех-пяти лет — простые иллюстрированные истории, которые мы читаем детям.
Меня такая литература всегда интересовала, потому что в детских книгах часто встречается странная логика, очень необычная, даже безумная, которая кажется очень-очень естественной и допустимой в этом мире. Но эта логика перестает быть допустимой в книгах для детей постарше и уж тем более в книгах для взрослых. Однако в литературе для маленьких детей абсолютно естественно, если луна за окном спальни оказывается говорящим существом. Мне это кажется завораживающим и освобождающим.
Мне пришло в голову, что, если в центре моего романа появится существо с искусственным интеллектом, я тоже получу право на такую логику. Клара начинает свою жизнь почти как младенец, она ничего не знает о мире, но учится очень-очень быстро. Как все маленькие дети, она зачастую соединяет немногочисленные фрагменты доступной ей информации и приходит к странным выводам. Мы обычно называем подобные выводы детскими.
Даже когда Клара начинает уверенно ориентироваться в каких-то одних вещах, в убеждениях по поводу других вещей она остается на уровне ребенка.
Это мне, как рассказчику, дало совершенно другую оптику. Во многом Клара подобна плюшевым мишкам или куклам, которые становятся героями детских книг, а с другой стороны, у нее много общего с андроидами и роботами в традиционной научной фантастике.
— В мире будущего, где происходит действие книги, у всех подростков есть домашние андроиды — искусственные друзья или подруги. Реальная ли это перспектива? Консультировались ли вы со специалистами по искусственному интеллекту, собирая информацию для романа?
Реклама на Forbes
— Как я и говорил, мне повезло, что меня часто приглашали — в основном, благодаря роману «Не отпускай меня» — ко множеству обсуждений, где ученые обсуждали социальные последствия ряда научных достижений. Это позволило мне расспросить очень и очень образованных людей об искусственном интеллекте и редактировании генома. Обо всем, что касается искусственного интеллекта, я много беседовал в маленьком кафе в Лондоне с одним из выдающихся умов в этой области.
Иногда бывало даже неловко, что люди вокруг слышат наш разговор. Со стороны мы, наверное, выглядели как полные безумцы.
«Персонаж с искусственным интеллектом может быть смесью сверхразума и невежества, неспособным сделать простейшие вещи»
Меня увлекает многое из того, что я тогда узнал. Но вот две вещи, которые особенно значимы для меня как человека пишущего и для романа. Первая — искусственный интеллект значительно развился с тех пор, как люди просто научились программировать компьютеры. Мы уже достаточно давно наблюдаем новое поколение AI, который обучается посредством «закрепления». Ему дают задание, и он учится самостоятельно. Его мощь так велика, что он может обрабатывать миллионы книг за несколько минут. И моя Клара — нечто подобное. Я подумал, что будет интересно, если у нее будет главная цель, которая определяет все, что она делает. Мне важно, что она не зависит от людей в своем процессе обучения, она сама решает, как учится.
А вторая вещь заключается в том, что программы, созданные на основе искусственного интеллекта, блестящие во многих отношениях и способные решать задачи далеко за пределами человеческих возможностей, часто не могут выполнять очень простые вещи.
Например, мне рассказали, что у искусственного интеллекта часто возникают трудности с пониманием того, как приготовить чашку чая. Подобные задачи для AI невероятно сложны, потому что он учится заваривать чашку чая на конкретной кухне. А если попросить его заварить чашку чая на другой кухне, он не поймет, как это сделать, потому что холодильник находится на другом расстоянии от чайника, а окно — с другой стороны. Простые бытовые задачи приводят искусственный интеллект в замешательство, тогда как люди отлично понимают, что значит заварить чай. Мы можем зайти на чужую кухню, где никогда раньше не бывали, и просто заварить чашку чая. Для программ на основе искусственного интеллекта это очень сложно.
Вызов времени: как искусственный интеллект помогает бороться с дискриминацией
Для меня как автора это крайне интересно, потому что персонаж с искусственным интеллектом может быть смесью сверхразума и невежества, не способным сделать простейшие вещи. Это позволяет мне наделить Клару какими-то детскими качествами, которые останутся с ней до конца, несмотря на все усложняющийся процесс обучения по мере развития истории.
Реклама на Forbes
Фото Lorna Ishiguro— Как, по-вашему, искусственный интеллект влияет на нашу жизнь? Считаете ли вы, что он представляет угрозу для человечества?
— Не стану делать громких заявлений о вещах, в которых не специалист, но люди, которые разбираются в этих вопросах, считают, что у искусственного интеллекта есть очевидные достоинства. Мне кажется несомненным, что искусственный интеллект поможет нам во многих областях, не в последнюю очередь в медицине и здравоохранении.
С другой стороны, мне кажется, у нас есть три повода для беспокойства. Первый — это рабочие места. Общепринято мнение, что искусственный интеллект приведет к потере большей части рабочих мест. В отличие от революций прошлого, когда механизация, автоматизация уничтожали одни рабочие места, но создавали новые, есть ощущение, что в этот раз замены не будет. Возможно, людям придется существенно реорганизовать наше общество, отказаться от модели, которой мы придерживались столетиями, когда большинство людей работают, чтобы прокормить свои семьи.
Нам придется разработать новую систему. Я полагаю, что дело не только в разрыве между богатыми и бедными. Думаю, люди, которые останутся без работы, столкнутся со своего рода духовным кризисом, потому что мы очень долго полагались на идею, будто каждый человек делает свой вклад в благополучие общества. А люди, которые этого не делают или не могут делать, страдают от потери статуса, престижа и самоуважения. Это существенный вызов для общества.
«Люди будущего — это не мы»: основатель Kickstarter Перри Чен о трудностях прогресса и разнице поколений
Существует и проблема «черного ящика», о которой мало говорят за пределами научного сообщества. Она заключается в том, что из-за обучения с подкреплением, о котором я говорил, искусственный интеллект часто приходит к выводам, которые, как нам кажется, заслуживают внимания, мы с ними считаемся, но мы не понимаем, как именно он пришел к этим выводам. Угроза заключается в том, что мы, люди, можем потерять контроль.
Реклама на Forbes
«Думаю, если бы у Советского союза был продвинутый искусственный интеллект, возможно, он бы существовал до сих пор»
Меня очень беспокоит тот факт, что в «черном ящике» могут оказаться заложены предрассудки и стереотипы. Да, мы избавились от многих предубеждений — от идеи рабства, от патриархальных установок по поводу взаимоотношений между мужчинами и женщинами. Опасность, на мой взгляд, заключается в том, что мы заложим в «черный ящик» искусственного интеллекта устаревшие предрассудки и не сможем их устранить. И тут возникает третья вещь, которая меня беспокоит. В этом случае искусственный интеллект представляет угрозу для либеральных демократий. Одна из причин, почему, как я считаю, либерально-демократический Запад победил в холодной войне, заключается в том, что свободные капиталистические общества оказались богаче и комфортнее для жизни. Коммунистический мир потерпел крушение в основном из-за экономических трудностей.
Возможно, искусственный интеллект может устранить это преимущество либеральных демократий. Возможно, страны с централизованной экономикой могли бы в будущем добиться больших успехов. Думаю, если бы у Советского союза был продвинутый искусственный интеллект, возможно, он бы существовал до сих пор. Вот эти три проблемы меня волнуют. А в то, что роботы с искусственным интеллектом захватят мир и уничтожат нас, я не верю.
— Может ли искусственный интеллект заменить писателей? «Клару и солнце» вы написали от лица робота-андроида, не боитесь, что следующий роман он напишет сам?
— Часть меня хочет ответить: надеюсь, нет. Но должен признать, что другая часть меня приходит в восторг от этой идеи. Конечно, есть вещи, связанные с искусственным интеллектом, которые меня тревожат. Один из этих немного неловких разговоров в лондонском кафе заключался в следующем: я спросил, существует ли программа под названием «Толстой-3», которая могла бы писать романы (такой программы не существует, я это просто выдумал).
Возможно ли это?
«Когда искусственный интеллект сможет писать книги, которые заставляют вас плакать или смеяться, он, вероятно, сможет придумать следующую великую идею»
Думаю, технический ответ на вопрос: да, искусственный интеллект может заменить романистов. Но важно не это. Если это будут действительно ценные с художественной точки зрения книги или музыкальные произведения, это будет означать, что искусственный интеллект постиг умение сопереживать, то есть понял человеческие эмоции настолько, что может манипулировать эмоциями читателей или зрителей. Это означало бы, что мы достигли точки, где машины действительно понимают людей на таком уровне. Мне это кажется очень интересной границей.
Дело совершенно не в том, что моя работа — работа писателя — окажется под угрозой, но в том, что как только искусственный интеллект научится это делать, он сможет, например, провести эффективную политическую кампанию.
Реклама на Forbes
Когда искусственный интеллект сможет писать книги, которые заставляют вас плакать или смеяться, он, вероятно, сможет придумать следующую великую идею, вроде коммунизма, нацизма, капитализма или чего-то вроде денег.
Он сможет придумать идею, вокруг которой будут сосредоточены усилия людей, их борьба.
Смотреть на мир панорамным взглядом: как стать футурологом и прогнозировать будущее
— Как вы считаете, изменится ли наше понимание любви под влиянием научного прогресса? И если да, то как?
— Не хочу стать жертвой «синдрома гения» и начать предсказывать, что случится с любовью будущих поколений. Но меня радует тот факт, что древние трагедии до сих пор кажутся нам удивительно современными. Например, Гектор и его жена из «Илиады» во многом похожи на героев новых сериалов. Поэтому я предпочитаю думать, что в наших отношениях друг с другом есть нечто вечное и универсальное. Я имею в виду не только любовь, но и отношения внутри семьи, с друзьями и так далее.
«Если мы живем в мире, где невидимые силы подсказывают, что нам купить или посмотреть, то, возможно, мы и сами — набор алгоритмов, которые в определенной степени предсказуемы?»
В «Кларе и солнце» я и сам задаю этот вопрос: изменит ли тот прогресс, которого мы добились в области технологий, больших данных, искусственного интеллекта, редактирования генома, наше понимание индивидуума? Если мы живем в мире, где невидимые силы подсказывают, что нам купить или посмотреть (и мы нередко соглашаемся с их предложениями), если это становится все более нормальным, то, возможно, мы и сами — набор алгоритмов, которые в определенной степени предсказуемы? Изменит ли это наше понимание уникальности?
Реклама на Forbes
Сейчас я думаю, что люблю свою жену и дочь, потому что они уникальны, если бы на их месте был бы кто-то другой, я бы их так не любил.
Но если мы перейдем от идеи уникальной души (у которой нет научного подтверждения, но в которую мы все равно верим) к идее набора алгоритмов, которые можно выявить и измерить или даже воспроизвести, если мы сможем изучить все желания и импульсы отдельно взятого человека, все интеллектуальные привычки, то изменит ли это наше видение себя в рамках семьи?
В «Кларе и солнце» я написал простой рассказ о матери, которая боится, что ее дочь больна и может умереть, и задается вопросом: насколько незаменима ее дочь? Или, рассуждая в современной парадигме, это вопрос о том, можно ли ее сохранить после смерти? Можно ли сохранить все, что делает ее уникальной? Что будет с любовью, если поменяется то понимание уникальности личности, которого мы придерживались столетиями? Я хотел бы, чтобы вы задумались об этом, читая роман.
— Свойства, которые Клара (зачастую весьма иррационально) приписывает солнцу, то, как она ведет себя по отношению к солнцу, приравнивает солнце к божеству. В какой степени «Клара и солнце» — роман о религии?
— Я бы не стал говорить о религии как таковой, это очень сложный и многогранный человеческий феномен.
Но на каком-то фундаментальном уровне — да. Отношения Клары с солнцем — это во многом отношения людей с богом, со всевозможными божествами. Поведение Клары почти языческое. Эта линия появилась из такой внутренней шутки. Когда я начинал писать роман, подумал, что Клара работает на солнечных батареях, поэтому для будет естественным решить, что солнце — источник всего питания, всего хорошего. А оттуда уже недалеко до веры, будто солнце — это всемогущий благожелательный защитник, который присматривает за ней, куда бы она ни пошла, и помогает, когда она действительно нуждается в помощи. Клара верит, что солнце поможет всем, не только ей, но и людям.
«Хотелось верить, что есть что-то выше, — приходилось останавливаться и напоминать себе, что никого нет, что мы предоставлены самим себе»
Хотя Клара — абсолютный чужак, который смотрит на мир людей со стороны, она еще и своего рода кривое зеркало, отражающее черты людей, среди которых живет. Поэтому мне показалось естественным, что у нее будет человеческий инстинкт — вера.
Даже в мире науки и технологий люди сохраняют ее, хотя бы в виде тяги к идее могущественного существа.
Реклама на Forbes
Во время тяжелых месяцев пандемии я заметил эту тягу и в себе, хотя никогда не был религиозен. Однако я обнаружил в себе надежду на что-то, что окажется сильнее любого правительства, любой группы экспертов и придет мне на помощь. Хотелось верить, что есть что-то выше, — приходилось останавливаться и напоминать себе, что никого нет, что мы предоставлены самим себе. А затем я снова начинал думать: «Может быть, что-то все-таки есть?» В светскую эпоху мы переносим многие наши представления о боге на науку. Зачастую мы этого не замечаем, но постоянно надеемся, что наука нам как-то поможет. Я и сам еще не отказался от этой надежды.
Новый образ роботов: как пандемия изменила отношение к искусственному интеллекту
Хочу добавить еще одно, что пришло мне в голову, когда я отвечал на вопрос про пандемию и прошедший год.
Это может показаться чересчур драматичным, потому что все мы немного сходим с ума в подобных ситуациях. Мы стали свидетелями времени, когда (не хочу во всем обвинять американцев, но все же) фактами и правдой странным образом пренебрегали. Это происходило в разных частях света, но особенно в США. Кажется, мы достигли нового пика. Половина людей в Америке верят, что Дональд Трамп победил на выборах, хотя тому нет ни малейших подтверждений. Обратите внимание на отсутствие доказательств. Это важная деталь. Многих людей это не смущает, потому что они чувствуют, будто Дональд Трамп должен был победить на выборах, но победу у него украли.
Похоже, мы уже некоторое время двигались в сторону этого странного понимания правды, основанного на собственном ощущении мира, где доказательства опциональны. Важно только внутреннее ощущение.
В научном сообществе отношение к правде совсем иное. Люди постоянно спорят, однако в этом есть дисциплина, определенная система правил, по которым происходят дискуссии.
Доказательства должны быть представлены в соответствии с четкими правилами, должны пройти рецензирование, и это почти как судебный процесс.
Я всегда говорил, в том числе в моей Нобелевской речи, что в историях, романах, фильмах по-настоящему важно то, что мы, люди, передаем таким образом чувства. Мы не просто передаем факты, аргументы или идеи, мы обмениваемся нашим эмоциональным восприятием. Вот почему нам нужны романы, а не просто научные исследования или статьи с блестящей аргументацией. Когда меня спрашивают, почему я пишу, я всегда отвечаю, что мне важно, что в своих книгах я могу успешно передавать другим людям чувства и эмоции.
Реклама на Forbes
«Люди вдруг решили, что важны только чувства, а факты, о которых спорят ученые, — это не наше дело»
И должен сказать, что прошедший год был непростым в этом отношении, когда люди вдруг решили, что важны только чувства, а факты, о которых спорят ученые, — это не наше дело. Новая установка такова: «Я вправе чувствовать то, что я чувствую, и я продолжу в это верить и чувствовать это до конца жизни».
Дело не в том, что теперь я сомневаюсь в ценности художественной литературы и необходимости историй, но впервые это вызывает у меня вопросы.
Мне хотелось поделиться, какие безумные мысли приходят в голову, когда ты оказываешься заперт на жесткий карантин и не знаешь, когда выйдешь на свободу. Мне кажется, нам, творческим людям, может быть полезно сегодня сделать шаг назад и оценить установки, на основе которых мы работаем. И спросить себя: не связано ли это с происходящим в США, где люди верят в самые безумные вещи, только потому что им это кажется правильным? Я хотел просто озвучить эту мысль и предложить вам порассуждать об этом вместе со мной. Возможно, я уже заговариваюсь и мне пора в отставку, а «Толстой-3» справится с литературой лучше.
Кадзуо Исигуро, Гузель Яхина и Дмитрий Быков: календарь самых ожидаемых книг весны-лета 2021 года
15 фотоКниги Кадзуо Исигуро читать онлайн бесплатно
ФИО: Кадзуо Исигуро
Кадзуо Исигуро родился 8 ноября 1954 года в Нагасаки (Япония).
В 1960 году семья Исигуро эмигрировала в Великобританию. В детстве он мечтал стать музыкантом, играл в клубах, но его записи музыкальных продюсеров ничуть не вдохновили. В 1978 году Кадзуо получил степень бакалавра в Кентском университете (в Кентербери), а через два года стал магистром искусств в университете Восточной Англии. Его литературная карьера началась в 1981 году, когда в антологии молодых писателей «Introduction 7: Stories by New Writers» были опубликованы три его рассказа. Дебютный роман Исигуро, «A Pale View of Hills», повествующий о реконструкции его родного города Нагасаки после атомной бомбардировки, вышел в 1982 году и был сразу замечен критиками. Книга была отмечена национальной литературной премией и переведена на 13 языков. В 1983 году Кадзуо был назван одним из лучших молодых писателей Англии. Второй роман писателя «An Artist of the Floating World» 1986 г., также посвящённый Японии, завоевал в Великобритании премию Уитбреда как книга года. Еще большую славу снискал роман «Остатки дня», опубликованный в 1989 году, автору удалось создать один из самых «английских» романов конца XX века, подобно Джозефу Конраду или Владимиру Набокову в совершенстве овладев искусством слова другой страны.
Книга Исигуро, став событием литературной жизни, была удостоена престижной Букеровской премии 1989 г. и выдвинула писателя в число ведущих английских прозаиков, а через четыре года по экранам мира с триумфом прошла её экранизация с Энтони Хопкинсом и Эммой Томпсон в главных ролях. В 1995 году был опубликован роман «Unconsoled» («Безутешные») — наиболее сложный роман Исигуро, наполненный многочисленными литературными и музыкальными аллюзиями. В этом произведении протагонист (музыкант в неназываемой центрально-европейской стране) впервые сталкивается с кризисом в настоящем времени, в отличие от предыдущих работ автора, которые наполнены реминисценциями прошлого. Последующие два романа также были занесены в шорт-лист номинантов на премию «Букер». Кадзуо является автором нескольких сценариев: «A Profile of Arthur J. Mason», «The Gourmet» (для «Channel 4») и «The Saddest Music in the World» (для фильма с участием Изабеллы Росселини).
В настоящее время Кадзуо Исигуро живёт в Лондоне со своей семьёй.
Музыкальный журналист Лев Ганкин – о книге Кадзуо Исигуро «Безутешные»
В рамках проекта «Читательский дневник» музыкальный журналист, радиоведущий Лев Ганкин рассказывает о книге лауреата Нобелевской премии по литературе 2017 года Кадзуо Исигуро «Безутешные».
Урожденный японец, выпускник литературного семинара Малькольма Брэдбери, лауреат Букеровской премии за «Остаток дня», Кадзуо Исигуро, живущий всю жизнь в Англии, пишет на английском языке. Двойная, двойственная, гибридная идентичность придает его романам особенный нерв. «Безутешные», наверное, самое длинное и сложное его произведение. Но вооружитесь перед знакомством с ним правильной оптикой, советует известный журналист, переводчик, исследователь.
Это роман о музыканте и о музыке. Знаменитый пианист мистер Райдер приезжает в некий европейский город, где должен выступить с концертом, селится в отеле. Пока все ясно и логично, что же происходит дальше? О чем, если разобраться, повествует это сочинение, выведшее из себя стольких обычных и именитых читателей?
Как и некоторые другие выдающиеся образцы «музыкальной прозы» (бессмертный «Рэгтайм» Эдгара Доктороу), «Безутешные» являют собой книгу, в которой сама литературная конструкция оказывается уподоблена форме музыкального произведения.
Ее сюжет напоминает кафкианский морок с большим количеством абсурдных ситуаций. Тут широко востребован троп «Шел в комнату, попал в другую…» из «Горя от ума» А.С. Грибоедова. Пространство и время искривляются каким-то эффектным и невероятным образом.
«Но ведь именно так на самом деле работает и музыка. Так устроены, например, фортепианные произведения, которые исполняет на сцене главный герой, – с модуляциями в далекие тональности, с неожиданными репризами главной или побочной темы. То есть с большим количеством специальных музыкальных эффектов, которые и придают музыке трансцендентный эффект, делают ее способной переносить нас в какие-то иные миры», – отмечает критик.
«Именно эта особенность музыки очень ярко схвачена и передана в романе с помощью букв, слов, словосочетаний и предложений. И если не требовать от этого произведения реалистического ощущения пространства и времени, то оно может подарить очень яркий и интересный читательский опыт», – высказывает свое мнение автор и ведущий «Читательского дневника».
Сергей Сиротин — Новый гуманизм. Кадзуо Исигуро. Не отпускай меня | редакторская колонка
Внимание: в тексте раскрываются детали произведения.
Кадзуо Исигуро — известный британский писатель японского происхождения, пишущий на английском языке. За роман 1989 года «Остаток дня» он был удостоен престижной Букеровской премии. Исигуро пишет об Англии, хотя и признается, что она так и не стала ему полноценной родиной. В книге «Не отпускай меня» (2005) чувство лишенности родины особенно сильно, потому рассказывается в нем о необычных детях-сиротах, вынужденных жить в закрытом интернате под присмотром воспитателей. Дети не знают родителей, не знают чем хороша или плоха Англия, они живут в изолированном мире, мало зная о цивилизации. Они дружат и ссорятся, влюбляются и расходятся, испытывают трудности взросления и ощущают приход ответственности с возрастом. Но есть в них что-то странное, какой-то холод. Объяснения читатель дождется только на середине книги.
Весь роман одна из главных героинь, 31-летняя Кэти Ш., вспоминает свою юность в закрытой школе Хейлшем. В ее повествовании важны ещё два человека — это девушка Рут и парень Томми. Рут была лучшей подругой Кэти, а Томми просто выделялся из остальных, а позднее стал бойфрендом Рут. Жизнь в школе Хейлшем была полна детских загадок и одновременно негласных запретов. Может быть, это не самое лучше место для взросления, но назвать его тюрьмой тоже нельзя. Воспитанников с детства приучают к творчеству. Их учат рисовать и лепить, а потом они могут продать свои поделки за жетоны, на которые на особой распродаже могут купить вполне реальные, хотя и обычно старые вещи. Лучшие рисунки забирает некая Мадам, странная женщина, которая, как кажется, боится учеников. Все худо-бедно справляются с творческими заданиями, только у Томми проблемы. Из-за этого над ним все подшучивают, а сам Томми без конца злится и даже демонстрирует приступы ярости. Кэти и Рут не в восторге от этого, но должно ещё пройти время прежде чем они сблизятся с ним.
Пока они живут в своём мире. Учителей школы называют опекунами. Рут однажды говорит, что одному такому опекуну грозит опасность, и вот она уже с Кэти формирует отряд для ее защиты. А потом кто-то пускает слух, что неосторожные воспитанники могут навсегда потеряться в лесу, и все начинают бояться леса. Затем откуда-то становится известно, что все потерянные вещи можно найти в Норфолке, и у воспитанников возникает желание туда отправится. Словом, в любые выдумки все охотно верят. Девочки в школе собирают коллекции безделушек, которые им очень дороги. Кэти, например, особенно дорога одна кассета с песней «Не отпускай меня». Со временем воспитанники взрослеют, появляется интерес к сексуальности. Запрета на эти отношения нет, но и нельзя сказать, что они поощряются. Есть у подростков в этих отношениях что-то неживое, механистическое. Всю книгу преследует ощущение, что дети в Хейлшеме какие-то необычные. К середине, как уже говорилось, Исигуро, наконец, приоткрывает завесу тайны. Все воспитанники Хейлшема в действительности клоны.
Их клонировали, чтобы в буквальном смысле выращивать на органы. Каждому в будущем предстоит выемка этих органов. Кому одна, кому четыре, в зависимости от исхода операции. Про этих клонов не говорят, что они умирают. Они «завершают». Кэти пока только помогает донорам, но вскоре и ей придется лечь на операционный стол. Исключений не делается ни для кого.
Тот факт, что в книге рассказывается о клонах, сразу много проясняет. Например, становится понятной замершая поза Мадам, когда она, приходя забрать лучшие работы воспитанников, случайно встречается с ними взглядом. Позже она прямо скажет, что боится их. Становится понятна и причина, по которой лучшие работы забирают. Изучая их, опекуны хотят понять, есть ли у их подопечных души. В пору интереса к сексуальности некоторые подростки с любопытством читают порножурналы, и Кэти не исключение. Можно подумать, что так они пытаются проникнуть в чувственный мир, но нет — они всего лишь ищут «возможных я» (так они обозначают людей, с которых были клонированы).
И в Норфолк Кэти с друзьями тоже отправляется не просто так, а чтобы встретиться «возможным я». В общем, во всем чувствуется их полуживая природа. Странная оторванность от нормальной жизни, существование в среде постоянных намеков и полунамеков, долгое незнание своего предназначения, запреты явные и неявные — все это и приводит к чувству, что дети Хейлшема не ценятся как живые люди, а только готовятся для какой-то цели.
И все же живая интонация Кэти, когда она вспоминает юность, пробивает холод закрытой английской школы. Именно потому что она клон, ее странности и хочется считать признаком чего-то искусственного. В действительности же перед нами полноценный, тонко чувствующий человек. И чувствует он даже больше, чем обычный ребенок. Кэти анализирует каждый взгляд, каждое слово, каждое движение. Она помнит все, и особенно то, как колебалась ее дружба с Рут и Томми, как отношения с ними то приобретали напряжение, то превращались в подлинную верность и взаимопонимание.
Им через многое пришлось пройти вместе, пусть ворота Хейлшема и защищали их от приключений настоящей жизни. Кэти, Рут и Томми образуют почти любовный треугольник, и темой любви Исигуро и сам хочет возвысить своих героев-клонов. Среди подростковых слухов был такой, что если в Хейлшеме образуется пара и она может доказать, что между ними реальная любовь, то она может получить отсрочку на операцию на несколько лет. Именно этот слух уже после «завершения» Рут и отправляются проверить Кэти и Томми к Мадам. Встреча будет неудачной, слух окажется ложным, информация об отсрочке для влюбленных не подтвердится, и Исигуро таким образом наделит своё произведение чертами очевидной антиутопии.
Клоны, которые так похожи на людей, вынуждены следовать очень жестким предписаниям. По большому счету, даже собственная жизнь им не принадлежит. И, хотя Исигуро об этом прямо не говорит, чувствуется, что за таким порядком стоят самые обычные люди, те самые, которые раньше потребляли энергию и продукты питания, а теперь потребляют выращенные органы.
За самыми жестокими законами для обитателей Хейлшема скрывается все та же жажда потребления, только теперь более изощренная. Люди в антиутопическом мире книги не готовы признать клонов равными себе. Тот же Хейлшем — это исключительная школа для клонов, в большинстве случаев последним приходится довольствоваться куда более отвратительными условиями. Опекуны Хейлшема, хотя и боятся своих подопечных и отказываются считать их полноценными людьми, в действительности выступают носителями исключительных гуманистических ценностей. Они делают все, что улучшить условия этих необычных детей. И получается, что сам Исигуро, выводя в воспоминаниях Кэти историю самой настоящей человеческой души, несет гуманистическое послание туда, что само понятие гуманизма еще только должно быть изобретено. Странная смесь холода и тепла, загадки жизни и ее жестокости, истинной дружбы и спонтанной вражды — темы романа своей человечностью в итоге перерастают фантастический замысел, казалось бы, не допускающий ничего человеческого.
Исигуро выступает в этой книге фантастом-гуманистом. Он не бичует общество будущего, а пытается встать на точку зрения тех, кого, возможно, никогда нельзя будет понять.
Сергей Сиротин
Кадзуо Исигуро лучшие книги читать на ReadRate
Кадзуо Исигуро родился в японском городе Нагасаки в ноябре 1954 года. Отец мальчика был перспективным океанографом. Чтобы спастись от нищеты, в которой погрязла Япония после Второй мировой войны, он принял решение перебраться с семьей в Англию. Так шестилетний Кадзуо оказался в городке Гилфорд, где сразу стал впитывать в себя местную культуру, пойдя впервые в школу уже на новом месте.
После получения школьного аттестата юноша решил взять тайм-аут от учебы и отправился путешествовать. Год он провел в разъездах автостопом по Канаде и США, зарабатывая себе на жизнь как музыкант. Кадзуо желал добиться успеха на музыкальном поприще, постоянно был в поиске продюсера для продвижения своих альбомов.
Они вышли небольшим тиражом, но большого успеха не имели. Как вспоминал сам автор позднее, этот годичный трип стал поворотной точкой в его жизни.
Оставив мечту о музыкальной славе, молодой японец вернулся в Великобританию. Он блестяще сдал экзамены на поступление в Кентский университет, где с удовольствием изучал философию. Спустя 5 лет Исигуро получил статус британского подданного. Но этот факт не сделал из него британца в полной мере: он не вполне ощущал себя внутренне принадлежащим к этой среде. Дома у родителей по-прежнему общались по-японски, но вокруг все было английским. Потому писатель — представитель совершенно новой эры, в которой границы между культурами только начали стираться. Видимо, потому в своем творчестве он стремится писать «международные романы». Они, по его мнению, должны быть понятны разным людям, вне зависимости от того, в какой точке земного шара они его читают.
Японию Исигуро посетил только в 36 лет как участник программы по посещению родного края.
В одном из интервью он признавался, что образ Японии в первых его рукописях был лишь плодом его воображения, ведь он не видел родину воочию в те годы.
Первые публикации начинающего автора — небольшие рассказы. После литературного дебюта он шел 2 года к своему первому большому произведению. Труды этих лет принесли плоды: за роман «Там, где в дымке холмы» Кадзуо удостоился награды «лучший начинающий британский писатель» и его имя стало известно далеко за пределами Великобритании.
Помимо писательства, в котором он достиг самой большой высоты, получив Нобелевскую премию по литературе, Исигуро неплохо себя показал в качестве сценариста. Да и увлечение музыкой не давало покоя уже состоявшемуся автору популярных романов. Он написал тексты нескольких песен для джазовой певицей Стейси Кент.
Поистине громкую известность Кадзуо принес роман «Не отпускай меня». Это произошло через 20 с лишним лет после того, как его имя стало известно в литературных кругах. В нем он впервые обратился к фантастике и не прогадал.
Произведение стало столь популярно, что в 2010 на экранах вышла его экранизация с звездами мировой величины (Кэри Маллиган, Эндрю Гарфилд Кира Найтли исполнили в ней главные роли). Надо заметить, что даже при написании фантастических историй Исигуро многое берет из личного опыта: так в своем бестселлере он обратился к поре своей молодости, когда служил соцработником.
Кстати, именно благодаря работе в социальной сфере писатель познакомился с будущей невестой Лорной МакДугелл. Они познакомились в одном из приютов для животных в Лондоне.
Исигуро счастливо живет в Лондоне вместе женой с их общей дочерью Наоми. Писатель любит сидеть на Facebook, где он делится фотографиями с подписчиками.
ФИО соискателя | Нестеренко Юлия Сергеевна |
Тип диссертации | кандидатская |
Диссертация, принятая к предварительному рассмотрению диссертационным советом / диссертация | Диссертация принята к предварительному рассмотрению. |
Специальность, отрасль науки | 10.01.03 – литература народов стран зарубежья (западноевропейская литература), филологические науки |
Вторая специальность | нет |
Решение диссертационного совета о приеме или об отказе в приеме диссертации к защите | Диссертация принята к защите. Решение от 05.09.2019 г. |
Сведения об оппонентах / отзывы оппонентов на диссертацию | ПОЛОВИНКИНА Ольга Ивановна, доктор филологических наук (10.01.03), профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский государственный гуманитарный университет» (г. Москва), Институт филологии и истории, кафедра сравнительной истории литератур, заведующий кафедрой Публикации оппонента Отзыв |
Сведения о ведущей организации / отзыв ведущей организации на диссертацию | федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет имени Н.И. Лобачевского» Публикации ведущей организации Отзыв |
Предполагаемая дата и время защиты диссертации | «20» ноября 2020 года в 15.00 |
Место проведения защиты диссертации | Д 212. |
Автореферат | Загрузить автореферат |
Отзыв научного руководителя/научного консультанта соискателя ученой степени | Загрузить отзыв |
Отзывы, поступившие на диссертацию и автореферат диссертации | |
Сведения о результатах публичной защиты диссертаций в диссертационном совете | На заседании 20.11.2020 г. присутствовали: д.филол.н., проф. Никола М. И., д.филол.н., проф. Трыков В. П., к.филол.н. Кузнецова А. И., д.филол.н., проф. Бондарев А. П., д.филол.н., проф. Ганин В. Н., д.филол.н., доц. |
Контактная информация | |
Решение от 06.07.2020 г.
01.03), федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Пензенский государственный университет» (г. Пенза), Историко-филологический факультет в составе Педагогического института им. В.Г. Белинского, кафедра иностранных языков и методики преподавания иностранных языков, доцент Публикации оппонента Отзыв
154.10 по адресу: 119991, г. Москва, Малая Пироговская ул., д. 1, стр.1, ауд. 205
Гладилин Н. В., д.филол.н., проф. Пронин В. А., д.филол.н., доц. Сапожков С. В., д.филол.н., проф. Соколова Н. И., д.филол.н., доц. Сомова Е. В., д.филол.н., проф. Трофимова Н. В., д.филол.н., проф. Урюпин И.С., д.филол.н., проф. Черноземова Е. Н., д.пед.н., проф. Чертов В. Ф., д.филол.н.Кадзуо Исигуро (автор книги «Не отпускай меня»)
Сэр Кадзуо Исигуро (カズオ・イシグロ или 石黒 一雄), OBE, FRSA, FRSL — британский писатель японского происхождения, лауреат Нобелевской премии по литературе (2017). Его семья переехала в Англию в 1960 году. Исигуро получил степень бакалавра в Кентском университете в 1978 году и степень магистра на курсе творческого письма Университета Восточной Англии в 1980 году. Он стал гражданином Великобритании в 1982 году. Сейчас он живет в Лондоне. Его первый роман « Бледный вид на холмы » получил в 1982 году Мемориальную премию Уинифред Холтби.
Его второй роман « Художник плывущего мира » получил в 1986 году премию Уитбреда. Исигуро получил Букеровскую премию 1989 года за свой третий роман «: Остаток дня ». Его четвертый роман «: Безутешные » получил в 1995 году Челтнемскую премию. Его последний роман — The Buried Gia
Его первый роман « Бледный вид на холмы » получил в 1982 году Мемориальную премию Уинифред Холтби. Его второй роман « Художник плывущего мира » получил в 1986 году премию Уитбреда. Исигуро получил Букеровскую премию 1989 года за свой третий роман «: Остаток дня ».
Его четвертый роман «: Безутешные » получил в 1995 году Челтнемскую премию. Его последний роман « Погребенный великан » стал бестселлером New York Times. Он был удостоен Нобелевской премии по литературе 2017 года. Букеровская премия.
В 2008 году The Times поставила Исигуро на 32-е место в списке «50 величайших британских писателей с 1945 года».В 2017 году Шведская академия присудила ему Нобелевскую премию по литературе, назвав его в своей цитате писателем, «который в романах большой эмоциональной силы раскрыл бездну под нашим иллюзорным чувством связи с миром».
Клара и солнце Кадзуо Исигуро аудиокнига обзор – призрак в машине | Кадзуо Исигуро
В этой басне, номинированной на Букеровскую премию, робот стоит в витрине магазина и ждет, пока человеческая семья заберет ее. Клара — Искусственный Друг, или AF, который работает на солнечной энергии и был создан как компаньон для одиноких детей — ее роль — наполовину сестра, наполовину няня.Клара обладает редкой среди AF способностью наблюдать за человеческими эмоциями и учится читать грусть, гнев и радость на лицах людей, которых она видит на улице.
Наблюдая за тем, что кажется воссоединением двух друзей, она замечает менеджеру магазина: «Они кажутся такими счастливыми… Но это странно, потому что они также кажутся расстроенными».
Подпишитесь на нашу новостную рассылку Inside Saturday, чтобы получить эксклюзивный закулисный взгляд на создание самых важных статей журнала, а также список наших еженедельных новостей.
Клару, рассказчицу восьмого романа Исигуро, замечает 14-летняя девочка Джози, которая приводит в магазин свою мать и умоляет купить ее. Поселившись в семейном доме, Клара узнает, что Джози хронически больна болезнью, которая убила ее сестру, и что ее роль потребует гораздо большего, чем общение.
Нью-йоркская актриса озвучивания Сура Сиу использует убедительно приглушенный тон, чтобы передать статус андроида Клары. Язык и то, как Сиу его читает, скупы и детски, остро передают инстинктивную доброту Клары и ее стремление к общению.Книга имеет общие темы с романом автора 2005 года «Не отпускай меня»: оба имеют видение будущего, которое кажется неприятно близким к настоящему, и в обоих фигурирует искусственно созданный главный герой, который, в случае Клары, более человечен, чем плоть.
-люди крови, которым она была создана, чтобы служить.
Klara и солнце доступно на Faber, 10HR 16MIN
Далее прослушивания
Push
Ashley Audrain, Penguin, 8 HR 38 мин
Марин Ирландия читает это Напряженный психологический триллер о темной стороне материнства.
Положить кролика в шляпу
Брайан Кокс, Quercus, 11 лет час 40 минут
Достоин Нобелевской премии
Казуо Исигуро получил Нобелевскую премию по литературе 2017 года, а год спустя был посвящен в рыцари британским монархом. Он наиболее известен романами «Остаток дня» и «Не отпускай меня», оба из которых были экранизированы.Действие его последнего романа «Клара и Солнце» происходит в антиутопическом мире и рассказывается через призму эмоционально интеллигентного и часто удивительного андроида.
Хотя он написал всего девять книг, его сочинения были широко переведены и получили признание читателей и критиков по всему миру.
Нобелевская премия приносит около 1,1 миллиона долларов призовых и прочное наследие.
Родившийся в Японии в 1954 году, семья Исигуро переехала в Великобританию, когда ему было пять лет, и он продолжил изучать английский язык и философию в Кентском университете.Затем он изучал творческое письмо в Университете Восточной Англии, где среди его наставников был писатель Малкольм Брэдбери. Его магистерская работа превратилась в его первый роман «Бледный вид на холмы», опубликованный в 1982 году. Роман рассказывает о японке, живущей в Англии, которая пытается смириться со смертью своей дочери.
Исигуро получил Букеровскую премию в 1989 году за книгу «Остаток дня». В нем рассказывается история дворецкого, чей работодатель симпатизировал нацистам. Букеровская победа подтвердила его статус лидера нового поколения британских романистов.
Книга Never Let Me Go, опубликованная в 2005 году, рассказывает историю группы учеников школы-интерната, живущих в антиутопическом будущем.
В киноверсии снялись Кира Найтли и Кэри Маллиган. Never Let Me Go превратила Исигуро в международную суперзвезду в литературных кругах.
У Исигуро особый стиль письма, отличающийся сдержанной прозой. Его романы часто рассказываются от первого лица ненадежными рассказчиками. Как и у многих великих писателей, в его сюжетах действительно важно то, что не сказано на странице.Читатель должен понять разницу между восприятием и реальностью. Он хорошо разбирается в устаревшей классовой системе Британии.
Он легко переключается между жанрами. «Погребенный великан» — это фэнтезийная история, действие которой происходит в Британии времен правления короля Артура. «Безутешные» — это сюрреалистический роман о пианисте из безымянного европейского города. «Когда мы были сиротами» можно было бы считать детективным романом.
Найдите подписанные экземпляры книг Кадзуо Исигуро.
Исигуро был награжден орденом Британской империи в 1995 году.Среди прошлых лауреатов Нобелевской премии по литературе Т.
С. Элиот, Сэмюэл Беккет, Элис Манро, Сол Беллоу, Эрнест Хемингуэй, Габриэль Гарсиа Маркес и Тони Моррисон. Музыкант Боб Дилан стал спорным победителем в 2016 году.
Книги Кадзуо Исигуро и полные обзоры книг
Кадзуо Исигуро, автор Knopf Publishing Group $25 (535 пенсов) ISBN 978-0-679-40425-5
снова использует полное отсутствие у рассказчика самопознания, чтобы создать разрушительную невозмутимую иронию.Известный концертирующий пианист…
ПОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОТЗЫВ
Кадзуо Исигуро, автор Putnam Publishing Group $15,95 (0 пенсов) ISBN 978-0-399-13119-6
Словно фигуры на японском экране, художник Масудзи Оно и его дочери Сецуко и Норико застыли в формальных позах, которые даже их личные разговоры отражают. В послевоенные 1940-е отец является реликтом традиционной Японии, из…
ЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОТЗЫВ
Кадзуо Исигуро, Автор .Knopf 25 долларов (221 пенс) ISBN 978-0-307-27102-0
Этот набор из пяти историй соответствует всем подписным заметкам Исигуро, но более короткая форма приглушает их влияние.
В «Crouner» Тони Гарднер, конченый американский певец, плещется по каналам Венеции, чтобы исполнить серенаду своему трофею…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
Кадзуо Исигуро, автор Альфред А. Кнопф $25 (352 пенса) ISBN 978-0-375-41054-3
соблазнительность его прозы и его способность оживлять мрачные события зловещим…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОТЗЫВ
Кадзуо Исигуро, автор Vintage Books USA $14,95 (256 пенсов) ISBN 978-0-679-73172-6
Стивенс, пожилой дворецкий, проработавший 30 лет на службе у лорда Дарлингтона, размышляет о прошлом и непреднамеренно расслабляется его жесткий контроль над своими эмоциями, чтобы противостоять центральным проблемам своей жизни. PW назвал этого лауреата Букеровской премии «а…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
Кадзуо Исигуро. Knopf, 26,95 долларов США (336 пенсов) ISBN 978-0-307-27103-7
Отзыв Лидии Милле Действие нового романа Исигуро происходит в Артуровской Англии — не в мифической стране рыцарей, замков и театрализованных представлений, с которой знакомо большинство из нас, а в примитивной и сельской стране, которая, вероятно, намного ближе к исторической реальности.
Это серый…
ПОЧИТАТЬ ОТЗЫВ
Кадзуо Исигуро, автор Knopf Publishing Group $22 (245 пенсов) ISBN 978-0-394-57343-4
Получивший высокую оценку в Англии, где он, несомненно, войдет в шорт-лист Букеровской премии, третий роман Исигуро (после Художник плывущего мира ) — это проявление силы — одновременно убедительное психологическое исследование и портрет…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
Кадзуо Исигуро, автор Винтажные книги США 15 долларов.95 (544p) ISBN 978-0-679-73587-8
Известный пианист оказывается в таинственном и сказочном городском лабиринте. (октябрь)
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
Кадзуо Исигуро, Автор . Knopf 25 долларов (304 пенса) ISBN 978-1-4000-4339-2
Как и предыдущие работы Исигуро (The Remains of the Day
; Когда мы были сиротами
), его шестой роман настолько тонко выдержан, что даже самые будничные предметы и взаимодействия пронизаны светящейся, гудящей потусторонностью.
Антиутопия
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
Кадзуо Исигуро, автор, Джон Ли, прочитано HarperAudio 39 долларов.95 (0p) ISBN 978-0-694-52384-9
Роман Исигуро, номинированный на Букеровскую премию, действие которого происходит в Шанхае накануне Второй мировой войны, рассказывает о сюрреалистическом затруднительном положении Кристофера Бэнкса, английского экспатрианта, чье переутомленное состояние прекрасно передано рассказчик Джон Ли. После того, как его родители…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОТЗЫВ
Кадзуо Исигуро. Knopf, 27,95 долларов США (320 пенсов) ISBN 978-0-593-31817-1
Нобелевский лауреат Исигуро переносит читателей в смутно футуристическую, технологически продвинутую обстановку, напоминающую его «Не отпускай меня», в удивительной притче о любви, человечности и науке.Клара — искусственный друг (AF), человекоподобный робот…
ПРОЧИТАТЬ ПОЛНЫЙ ОБЗОР
ИЗДЕЛИЯ
Кадзуо Исигуро: люди на службе, жизнь со смыслом
Кадзуо Исигуро.
Фото: Эндрю Теста.
Лауреата Нобелевской премии и Букеровской премии писателя Кадзуо Исигуро, выступающего в качестве хедлайнера на Национальном книжном фестивале в этом году, спросили, почему так много его главных героев работают в сфере услуг.
Метафора, сказал он, жизни большинства из нас.
Призрачные работы Исигуро включают «Остаток дня», «Не отпускай меня» и его новейшую «Клара и солнце». В каждом центральный персонаж работает на благо других. В «Останках» это английский дворецкий в поместье; в «Никогда» медсестра, которая помогает координировать донорство органов; в «Кларе» — роботе, созданном в образе маленькой девочки, чтобы помочь своим хозяевам избежать одиночества и горя.
66-летний Исигуро присоединился к онлайн-фестивалю из своего дома в Лондоне.В беседе с Мари Араной, бывшим литературным директором Библиотеки, он сказал, что архетип «человек на службе» — в основном полученный бессознательно — представляет людей, живущих маленькой жизнью под волнами истории.
Они «истязают себя» в борьбе за то, чтобы быть хорошими, порядочными людьми, в надежде, что это будет способствовать общему благу.
«В каждом начинании мы очень заботимся об этом, и это то, что меня очаровывает в людях и трогает меня в людях», — сказал он. «Это волнует меня о людях, в (их) борьбе за то, что, по их мнению, принесет им достоинство, гордость и чувство собственного достоинства.И поэтому я часто показываю людей в служении, потому что это огромная часть того, кто мы есть».
Это был не единственный вывод из разговора. В ходе 40-минутной беседы Арана и Исигуро поделились своими историями о детстве в одной стране и взрослой жизни в другой — Арана в Перу и США, Исигуро в Японии и Великобритании.
Он родился в Нагасаки, но переехал с родителями в Англию, когда ему было пять лет. Тем не менее, его родители изначально не планировали оставаться надолго, говорили дома по-японски, и семья в целом считала Англию интересным местом, через которое они проезжали.
В итоге они остались, но Исигуро, полностью адаптировавшись к английской жизни, по-прежнему считал себя японцем.
«Я, конечно, не считаю себя англичанином, у которого где-то в начале всего несколько лет японского детства», — сказал он. «Я думаю, что японская сторона меня проходит через все.
«Я видел мир вокруг себя, единственный, с которым у меня был непосредственный контакт, как что-то слегка временное и уж точно ценности не были чем-то постоянным, — продолжил он.«…это были скорее обычаи туземцев, которых мы должны уважать и рассматривать с интересом, но это не были абсолютные правила и ошибки в отношении того, как себя вести. У меня был один набор ценностей дома и другой в школе… Я думаю, что вырос с этой небольшой дистанцией, дислокацией».
Подпишитесь на блог — это бесплатно! — и самая большая библиотека в мировой истории будет присылать классные истории прямо на ваш почтовый ящик.
«Клара и Солнце» представляет собой социальный раскол, вызванный ИИ
Последний роман Кадзуо Исигуро, Клара и Солнце , представляет нам мир, в котором появился не один, а два вида искусственного интеллекта.
В странно знакомом ближайшем будущем, описанном в книге, ИИ одновременно перевернул общественный порядок, мир работы и человеческие отношения. Умные машины трудятся вместо офисных служащих и служат послушными компаньонами или «искусственными друзьями». Некоторые дети сами стали еще одной формой ИИ, увеличив свой интеллект с помощью генной инженерии. Эти улучшенные или «возвышенные» люди создают социальный раскол, разделяя людей на правящую элиту и низший класс немодифицированных и неохотно праздных.
Клара и Солнце, Первая книга Исигуро после того, как он получил Нобелевскую премию по литературе в 2017 году, основана на темах, повторяющихся в его предыдущих работах, — потерях и сожалениях, жертвах и тоске, ощущении реальности без привязки. Но технологии играют более важную роль, и Исигуро использует искусственный интеллект, как биологический, так и механизированный, чтобы понять, что значит быть человеком.
Это видение будущего также говорит о чувствах Исигуро к настоящему.
Как он рассказал WIRED, роман был вдохновлен недавними технологическими достижениями и желанием понять, куда эти достижения могут привести человечество.
Исигуро поговорил с WIRED из своего дома в Лондоне через Zoom. Следующая стенограмма была отредактирована для большей длины и ясности.
WIRED: Клара и Солнце рассказывает о том, что происходит, когда некоторые люди могут быть улучшены генетически — что вскоре может стать возможным благодаря технологии Crispr . Как вы заинтересовались этим?
Кадзуо Исигуро: Я впервые услышал об этом, когда мой литературный агент из Нью-Йорка прислал мне вырезку.Это было, когда Дженнифер Дудна совершила первый настоящий прорыв, и я сразу же подумал: вау, это принесет много интересного нашему обществу.
Если вы из моего поколения — мне 66 — многое из того, что произошло в мире, так или иначе было связано с борьбой против несправедливых иерархий, классовых систем, колониальных систем, каст согласно цвет кожи.
Когда я услышал об этом, я подумал, ну, на самом деле, это сделает меритократию чем-то довольно диким.
Но меня это тоже взволновало. Мне посчастливилось встретиться с Дудной в 2017 году на конференции в Лондоне, и я очень заинтересовался всем этим.
Crispr — это абсолютный прорыв, потому что он такой точный, относительно дешевый и относительно простой. Это означает, что его преимущества могут быть с нами очень и очень быстро.
Уже, я так понимаю, есть люди, излечившиеся от серповидно-клеточной анемии и других заболеваний, связанных с кровью. Возможности с точки зрения лекарств, а также с точки зрения производства продуктов питания огромны.
Но из-за того, что это относительно дешево и относительно легко сделать, это будет очень трудно регулировать. И я вижу, что большая часть энергии Crispr находится в частном секторе. Он не находится под традиционной эгидой правительства или университета, поэтому надзор будет затруднен.
Кадзуо Исигуро — Журнал БОМБА
Кадзуо Исигуро приобрел международную известность после публикации своего второго романа Художник плывущего мира , получившего в 1986 году премию Whitbread Book of the Year и вошедшего в шорт-лист Букеровской премии.
Речь идет о японском художнике, который когда-то пользовался большим успехом у публики, но стал жертвой ревизионистской послевоенной культуры, которого избегают и презирают за неверный политический выбор, сделанный им в 30-е годы. Остаток дня , выпущенный этой осенью издательством Knopf, работает на аналогичную тему, хотя на этот раз нашим рассказчиком является очень английский дворецкий по имени Стивенс, который размышляет о долгих годах службы, которую он дал дворянину, занимавшему видное место в британской политике в 1930-е годы.
Стивенс — великолепное создание, жесткое снаружи, трогательно слепое и жалкое внутри.Он мучается вопросом о том, что делает дворецкого «великим», что такое достоинство и как приобрести способность подшучивать. Это признак технической уверенности Исигуро и тонкости прикосновения, что он может мягко смеяться над своим персонажем, в то же время намекая на глубокую печаль своей холодной эмоциональной натуры. В основе романа также лежит спокойное исследование британского антисемитизма 30-х годов.
Свифт разговаривал с Исигуро в Лондоне.
Грэм Свифт Вы родились в Японии и приехали в Англию, когда вам было пять лет… Насколько вы японец?
Кадзуо Исигуро Я не совсем похож на англичан, потому что вырос у японских родителей в японоязычной семье.Мои родители не понимали, что мы собираемся оставаться в этой стране так долго, они чувствовали ответственность за то, чтобы держать меня в курсе японских ценностей. У меня есть особый бэкграунд. Я думаю иначе, мои взгляды немного другие.
GS Можете ли вы сказать, что остальные из вас англичане? Вы чувствуете себя особенно английским?
KI Люди не на две трети состоят из одного, а остальные из другого. Темперамент, личность или мировоззрение так не делятся. Биты не разделяются четко.У вас получится забавная однородная смесь. Это то, что станет более распространенным во второй половине века — люди со смешанным культурным и расовым происхождением. Так движется мир.
GS Вы один из многих английских писателей, ваших современников, которые именно таковы: они родились за пределами Англии.
Вы отождествляете себя с ними? Я думаю о таких людях, как Тимоти Мо, Салман Рушди, Бен Окри…
KI Существует большая разница между человеком моего положения и выходцем из одной из стран, входивших в состав Британской империи.Между кем-то, кто вырос в Индии, с очень сильным представлением о Британии как о родине и источнике современности, культуры и образования, существуют особые и очень сильные отношения.
GS Опыт империи с другого конца. Тем не менее, это правда, что в двух ваших романах, которые можно условно назвать японскими романами, Бледный вид на холмы и Художник плывущего мира , вы имеете дело с руинами империи, Японской империи.Это послевоенные романы. Действие вашего последнего романа « Остаток дня » происходит в 50-е годы в послевоенной Англии. Похоже, что он так же, как Художник плавающего мира , озабочен ошибочными убеждениями и идеалами имперского периода: довоенная Британия 30-х годов, Япония 30-х годов.
Там есть сходство.
KI Я выбрал эти настройки по определенной причине: они подходят для моих тем. Меня, как правило, привлекает довоенная и послевоенная обстановка, потому что я заинтересован в этом бизнесе ценностей и идеалов, которые проверяются, и людям приходится сталкиваться с мыслью, что их идеалы не совсем то, что они думали. до того, как пришло испытание.Во всех трех книгах присутствует Вторая мировая война.
GS Остаток дня , главным героем которого является дворецкий. Обычно дворецкие ассоциируются с детективными романами или комедиями, театральными фарсами, но ваш дворецкий — действительно очень серьезная фигура. Как вы пришли к этому персонажу?
KI Дворецкий — хорошая метафора отношения самых обычных, маленьких людей к власти. Большинству из нас не дано управлять правительствами или руководить государственными переворотами.Мы должны предлагать те небольшие услуги, которые мы усовершенствовали, разным людям: делам, работодателям, организациям и надеяться на лучшее — что мы одобряем то, как они используются.
Это состояние, о котором я хочу написать. Меня поразило, что фигура дворецкого, человека, который служит, кого-то, кто так близко и все же так далеко от центра власти, была бы полезной персоной для написания. И есть еще одна причина, на которую вы намекнули… Именно потому, что дворецкий стал такой мифической фигурой в британской культуре.Я всегда находил это странным и забавным. Это как-то связано с тем, что я родом из Японии. Есть некоторые вещи, которые для меня очень экзотичны в английском.
GS Хотя можно сказать, что дворецкий — это фигура, которая по необходимости ведет очень стилизованное существование. Достоинство чрезвычайно важно для этого персонажа. Есть сходство с Японией — это ощущение достоинства, служения, жизни как некоего спектакля. Есть сильное эхо Художник парящего мира .Главный герой этого романа, Масудзи Оно, тоже озабочен чувством собственного достоинства. И все же Стивенс гораздо менее самоуверенный и более жалкий персонаж. У него, кажется, ужасная слепота в отношении собственного опыта.
Единственное, что искупает его, — это огромное значение, которое он придает достоинству. Считаете ли вы достоинство добродетелью?
KI Понимаете, я не совсем понимаю, что такое достоинство. Это часть дебатов в Остаток дня . Стивенс одержим тем, что называет достоинством.Он думает, что достоинство связано с тем, чтобы не показывать свои чувства, на самом деле он думает, что достоинство связано с отсутствием чувств.
GS Это связано с подавлением чувств.
KI Да, быть чем-то меньшим, чем человек. Он почему-то считает, что превратить себя в какое-то животное, которое будет выполнять возложенные на вас обязанности до такой степени, что у вас не будет чувств, или чего-то еще, что подрывает вашу профессиональную самость, — это достоинство. Люди склонны приравнивать чувство к слабости.В книге обсуждается это понятие достоинства — отсутствие эмоций против другого понятия достоинства. Достоинство, данное людям, когда они имеют определенный контроль над своей жизнью.
Достоинство, которое демократия дает обычным людям. В конце концов, никто не может утверждать, что Стивенс был очень достойным в одном смысле: он начинает задаваться вопросом, нет ли чего-то глубоко недостойного в состоянии, которому он довольно бездумно отдал всю свою верность. Дело, в котором он не имеет никакого контроля над моральной ценностью того, как расходуются его таланты.
GS И эта причина оказывается ошибочной, как бы благородно она ни начиналась.
КИ Да.
GS Конечно, есть и целая другая область, еще более экстремальная и еще более острая. Стивенс, кажется, полностью подавил возможность того, что у него когда-то был роман с бывшей экономкой мисс Кентон. Сейчас он берет редкий отпуск, чтобы навестить ее. Он давно ее не видел. Он возвращается к этому решающему моменту в прошлом. Тем не менее, ничто из того, что он говорит, на самом деле не является признанием его чувств по этому поводу.Роман преуспевает в очень сложной области. Иными словами, у вас есть персонаж, который в определенной степени красноречив и умен, и все же он, кажется, не обладает какой-либо способностью к самоанализу или самопознанию.
От этого очень сложно уйти. Вам было трудно это сделать?
KI В конце концов он говорит то, что делает, потому что где-то в глубине души знает, чего следует избегать. Он достаточно умен, в прямом смысле этого слова, чтобы чувствовать опасные зоны, и это определяет ход его повествования.Книга написана языком самообмана. Почему он говорит определенные вещи, почему он поднимает определенные темы в определенные моменты, не случайно. Его контролируют вещи, которые он не говорит. Именно это мотивирует повествование. Он находится в этом болезненном состоянии, когда на каком-то уровне он действительно знает, что происходит, но не выносит этого на первый план. И у него есть определенное мастерство в попытках убедить себя, что его там нет. Он достаточно красноречив и умен, чтобы проделать неплохую работу по самообману.
GS Вы говорите языком самообмана. Это язык, который разработан со всеми вашими основными фигурами рассказчика. Это особенно вращается вокруг ошибочности памяти.
Ваши персонажи, кажется, забывают и вспоминают по своему усмотрению, или они помнят что-то в неправильном контексте, или они помнят одно событие, ускользающее от другого. Речь идет о процессе сознательного или бессознательного уклонения. Как бы вы сказали, что это знание?
KI Знающие с их стороны?
GS Да.
KI На каком-то уровне они должны знать, чего им следует избегать, и это определяет маршруты, по которым они идут через память и через прошлое. Неслучайно они обычно беспокоятся о прошлом. Они беспокоятся, потому что чувствуют, что здесь что-то не так. Но, конечно, память — это ужасно коварная местность, самые двусмысленности памяти идут на то, чтобы подпитывать самообман. И поэтому довольно часто у нас возникают ситуации, когда у человека быстро начинает заканчиваться лицензия на выдумывание версий того, что произошло в прошлом.Результаты своей жизни, ответственность за свою жизнь начинает догонять.
GS После того, как Стивенс навестил мисс Кентон, бывшую экономку, он сидит у моря и плачет.
Это своего рода встреча с самим собой, своего рода откровение, но, возможно, и момент другого рода достоинства. Есть достоинство, которое идет с признанием потерь и неудач. Достоинство далеко за пределами схемы вещей Стивенса, и все же он приобретает его.
КИ Да.
GS Болезненно.
КИ Достоинство быть человеком, быть честным. Я полагаю, что со Стивенсом и с художником Оно в последней книге я бы обратился к ним от их имени. Да, они часто напыщенны и презрительны. Они способствовали довольно безобразным причинам. Если есть какое-то оправдание от их имени, так это то, что у них есть некоторое чувство человеческого достоинства, что в конечном счете есть что-то героическое в том, чтобы смириться с очень болезненной правдой о себе.
GS Кажется, у вас довольно сложное представление о достоинстве.В самом процессе написания есть некое достоинство. Можно сказать, что в собственном стиле есть свое достоинство. Интересно, насколько вы считаете, что для художника или писателя существует вечная проблема, мало чем отличающаяся от проблемы Стивенса.
Существует неотъемлемое достоинство; изящество в самом искусстве; тем не менее, когда оно вовлекается в большие дела, политику и т. д., это может быть как расширением сферы искусства, так и очень заманчивым. Оно в «Художник парящего мира » был художником в чистом виде.«Плавающий мир» — это красота и быстротечность, чистое искусство. Когда он ставит свой талант на службу политике, в его жизни все идет не так. Был ли он неправ, что сделал это? Плохо ли искусство ставить на службу политике? Правильно ли, что искусство должно заниматься социальными и политическими вещами?
KI Это правильно, что художники всегда должны задавать себе эти вопросы, все время. Писатель и вообще художники занимают в обществе особую и решающую роль.Вопрос не в том, «должны они или не должны?» Это всегда «в какой степени?» Что уместно в том или ином контексте? Я думаю, что это меняется со временем, в зависимости от того, в какой стране вы находитесь или какой слой общества вы занимаете. Это вопрос, который художники и писатели должны задавать каждый день своей жизни.
Очевидно, недостаточно просто размышлять и вечно сидеть на заборе. Должен наступить момент, когда вы скажете: «Независимо от несовершенства конкретной причины, ее нужно поддерживать, потому что альтернативы губительны.Трудность заключается в том, чтобы определить, когда. В частности, в процессе написания романов есть что-то, что делает уместным фактически откладывать момент обязательства до довольно позднего момента. Природа того, чем является роман, означает, что он совершенно не приспособлен для передовой кампании. Если вы возражаете против какого-то обсуждаемого законодательства, вам лучше писать письма в прессу, писать статьи в СМИ. Сила романа в том, что он читается на более глубоком уровне; его читают в течение долгого времени поколения с будущим.Есть что-то в форме романа, что делает его подходящим для политических дебатов на более фундаментальном, более глубоком, более универсальном уровне. Я участвовал в некоторых кампаниях по борьбе с бездомностью, но никогда не привносил ничего из этого в свой роман.
GS Вы пишете еще один роман?
KI Я пытаюсь начать. У меня есть книги из библиотеки. Мне требуется очень много времени, чтобы начать писать настоящие черновики. Само написание слов я могу сделать менее чем за год, но фоновая работа занимает много времени.Знакомство с территорией, в которую я собираюсь войти. Я должен более или менее знать, каковы мои темы, какой акцент будет сделан в книге, я должен знать о персонажах…
GS Еще до того, как вы взялись за перо.
KI Да, в этом смысле я очень осторожный писатель. Я не могу засовывать чистый лист бумаги в пишущую машинку и устраивать мозговой штурм, чтобы посмотреть, что получится. Рядом со мной должна быть очень четкая карта.
GS Считаете ли вы, что на практике действительно придерживаетесь своего плана?
КИ Да.Еще и еще. Тем более для моего первого романа. Одним из уроков, которые я пытался преподать себе между первым и вторым романом, была тематическая дисциплина. Каким бы привлекательным ни было определенное развитие сюжета или идея, на которые вы натыкаетесь в процессе написания, если они не будут служить общей архитектуре, вы должны оставить их и продолжать заниматься тем, чем хотите заниматься.
У меня был опыт в моем первом романе, когда некоторые вещи отодвигали на задний план темы, которые я действительно хотел исследовать. Но теперь я начинаю жаждать блестящего беспорядка, которого некоторые писатели могут добиться, я подозреваю, что они не придерживаются своей карты.
GS От следования их носу.
KI В моем читательском опыте есть две богоподобные фигуры: Чехов и Достоевский. До сих пор в моей писательской карьере я больше стремился к Чехову: скупому и точному, тщательному, контролируемому тону. Но я иногда завидую полной неразберихе, хаосу Достоевского. Он действительно достигает некоторых вещей, которых вы не можете достичь никаким другим способом, кроме этого.
GS Вы не можете добраться до него по плану.
KI Да, в этом беспорядке есть что-то очень ценное.Жизнь беспорядочна. Я иногда задаюсь вопросом, должны ли книги быть такими аккуратными, хорошо оформленными? Можно ли похвалить то, что книга прекрасно структурирована? Является ли критикой утверждение, что части книги не связаны друг с другом?
GS Я думаю, это вопрос того, как это останется или не останется с читателем.