Археология русской смерти: Сергей Мохов — о похоронном бизнесе, истории кладбищенского дела и ритуальной индустрии
Да, безусловно. Сейчас власть стоит перед проблемой — деньги заканчиваются, надо искать новые источники дохода. Двадцать пять лет рынок ритуальных услуг вообще никого не интересовал, а сейчас внезапно все возбудились — у чиновников есть представление, что в нем скрыты финансовые потоки, которые нужно оседлать. По моей информации, в этом году будут серьезные подвижки в этой области. Начнется все с оцифровки кладбищ: власть постановит, что все места на них должны быть внесены в единый реестр. Под это дело специально написан тендер под Ростелеком — он и займется инвентаризацией.
Но надо понимать, что структурно ничего не изменится. Кладбища — это очень затратная и хаотичная инфраструктура. И доходы там не космические. Вот на Западе похоронщики быстро поняли, что кладбища не приносят денег. Почему так?
Земельный ресурс у тебя ограничен, ты не можешь продавать места до бесконечности, а содержать могилу должен долго.
Поэтому приходится развивать какие-то сопутствующие услуги — похоронный сервис, уборка могил, продажа цветов и так далее. С чем связана стандартизация американских надгробных памятников (в фильмах мы обычно видим, как они ровными рядами уходят вдаль)? Это нужно для снижения издержек, чтобы упростить процесс стрижки газона. Люди берут могилы в аренду, которую можно продлевать. Если все родственники умерли и продлевать некому, через двадцать лет участок могут разрыть и вынуть оттуда гроб. Вокруг этого ведутся большие споры. Американская похоронная культура стоит на массивных дорогих гробах и хорошей бальзамации: за двадцать лет с телом практически ничего не происходит, оно остается чуть ли не таким же, каким его закопали. Ладно, я отвлекся. В России в этом смысле абсолютный хаос: многие кладбища появляются на карте в результате самозахвата, и когда они уже достаточно разрастаются, властям проще их легализовать, чем выкапывать все тела и куда-то их перемещать. И, конечно, вся эта деятельность абсолютно убыточна.
В цену любой похоронной услуги часто включена доля отката, но это непредсказуемые расходы для бизнеса, их сложно учитывать. А если за это возьмется государство… По-хорошему, организация кладбищ связана с составлением генерального плана города, подводом дорог — то есть с теми вещами, которые муниципалитетам в маленьких городах очень сложно потянуть. Моя коллега Ольга Моляренко делала исследование, которое показало, что большая часть инфраструктуры в России — вообще всей — бесхозна. Газопроводов, телеграфных столбов, дорог и так далее не существует как юридических объектов. Идея общественного блага в России не работает. И рассчитывать на то, что с похоронной индустрией, перешедшей в руки государства, все будет как-то иначе, не приходится.
Зачем издавать журнал о могилкаx, кладбищаx и погребении — FURFUR
Вы вот в соцсетяx писали, что люди в России не умеют о смерти говорить и не знают, что говорить. Почему так происходит? И почему нужно о смерти говорить?
Почему так происходит — для меня открытый вопрос, требующий решения.
А важно об этом говорить, потому что смерть — это не только «то, что бывает с другими». Из отношения общества и культуры к смерти становится многое понятно о ценности жизни.
Когда и как вы сами пришли к теме смерти и её исследованию?
Я изначально занимался темой nation building и политикой памяти. А отсюда рукой подать до проблемы исторической памяти, памятников, и вот-вот совсем рядом смерть и кладбища. По большому счёту меня интересуют больше проблемы работы с памятью, которая связана с утратой. В западной антропологии есть такое понятие, как grief and mourning — «скорбь и оплакивание», траур. И конечно, советские кладбища 1945–1990 года и советская мемориальная культура.
Как меняется отношение к смерти, похоронам, похоронной обрядности у поколений? То же поколение Y, у которого большинство жизненных практик переместилось в сетевое пространство, — как оно воспринимает смерть, какие новые практики мемориализации оно использует?
Смерть возвращается как развлечение.
Те же death tourists, о которых я говорил. Те же сообщества во «ВКонтакте» появляются не только как группы памяти, но и как некое шоу: люди наблюдают за процессом умирания, активно участвуют в создании этого скорбного нарратива. Представители молодого поколения мало думают о смерти как утрате, неком личном переживании. Для них смерть — это некий романтический образ, элемент массовой культуры. Вполне очевидно, что молодой человек редко сталкивается со смертью, быстро её забывает. Он полон энергии, желания жить — смерть всячески ими вытесняется.
Интернет, социальные сети, новые технологии — как всё это влияет на восприятие смерти?
Ну, во-первых, смерть, а точнее, похороны, больше и больше перестаёт функционировать как обряды и ритуалы в антропологическом понимании. Это, скорее, коммеморативные акты, направленные на работу с памятью. Мы больше не производим какие-то манипуляции с телом, религиозные в том числе. Похороны — способ конструирования образа умершего, работа с ним.
Поэтому, конечно, медиа также участвуют в этом. Никого не интересует, исполнены ли обряды — скажем, отпевали ли тело, читали ли псалтырь, кушали ли кутью на поминках. Всем интересно, что это был за человек, как он умер — то есть самая простая работа с образами, символами.
Интернет и социальные сети вернули человеку его смерть и мортальные потребности. Социальные сети всё больше осваиваются как средство мемориализации, конструирования сообществ смерти. Причём спектр подобных сетевых сообществ просто огромный — от создания пабликов, посвящённых памяти человека, целых виртуальных кладбищ до групп помощи и сбора денег умирающему от рака. Такие группы нередко трансформируются: сначала собирают деньги, создаётся целый нарративный текст, конструируется по крупицам образ больного. Иногда, к сожалению, больной умирает — группа мимикрирует в сообщество памяти, активизирует людей на взаимопомощь. Причём подобные мортальные сообщества собирают огромное количество участников. Мотивация самая разная.
От сопереживания до death tourists. Я часто встречаю в подобных группах вопросы от разных — и, видимо, незнакомых умершему человеку — людей: «от чего он умер?», «скажите, как он умер?». Интернет вернул в публичное поле смерть, которой ему, судя по всему, очень не хватало.
У вас за всё время исследования и работы с темой смерти и в частности смерти в России как-то поменялось к ней отношение?
Разумеется. Всех близких людей я поставил в известность, как должны выглядеть мои похороны.
Похоронная индустрия: роль инфраструктуры в создании национальных моделей
Абелев М., Рожков С., Зульфугарзаде Т. Похоронное дело в России // Заместитель главного врача. 2006. № 4. С. 137–140.Барков А., Грачёв Р. Рынок ритуальных услуг: проблемы гражданско-правового регулирования. М.: Изд-во Юрлитинформ, 2013. — 176 с.
Близится конец ритуальной подработки? // Форум судебных медиков [электронный ресурс]. Дата обращения 13.01.2017. URL: .
Добужинский М.
Воспоминания / Сост., вступ. ст. и примеч. Г.И. Чугунова. М.: Наука, 1987. — 477 с.
Елютина М., Филиппова С. Ритуальные похоронные практики: содержательные изменения // Социологические исследования. 2010. № 9. С. 86–94.
Моисеева Е. Коммодификация ритуала погребения, или история становления рынка ритуальных услуг // Этнографическое обозрение. 2014. № 2.С. 6–13.
Мохов С. Рынок ритуальных услуг в современной России: поломка похоронной инфраструктуры как властный ресурс // Социология власти. 2016. № 28 (4). С. 83–103. DOI: 10.22394/2074-0492-2016-4-83-103
Мохов С. Управляя неопределенностью и стигмой: региональный рынок ритуальных услуг в этнографических заметках // Экономическая социология. 2017. Том 18. № 1. С. 28–50.
Мохов С. Рынок ритуальных услуг: опыт этнографии сенситивного поля // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2017. Том 121. № 1. С. 23–38.
Мохов С., Зотова В. Дело об ограде, столике и скамье: режимы справедливости в практиках распределения мест на кладбище // Журнал исследований социальной политики.
Почему на похороны курянам приходится копить несколько лет? // Аргументы и факты. Черноземье [электронный ресурс]. Дата обращения 13.01.2017. URL: .
Решение по делу № 495-04-4361-а/11 // Управление Федеральной антимонопольной службы по Ленинградской области [электронный ресурс]. Дата обращения: 13.01.2017. URL: .
Судебные акты [электронный ресурс]. Дата обращения 13.01.2017. URL: .
Соколова А. Похороны без покойника: трансформации традиционного похоронного обряда // Антропологический форум. 2011. № 15. С. 187 202.
Филиппова С. Кладбище как символическое пространство для социальной стратификации // Журнал социологии и социальной антропологии. 2009. № 12 (4). С. 80–96.
Akyel D. The Economization of the Sacred: The Transformation of the Death Care Industry in Germany. Paper presented at the annual meeting of the SASE Annual Conference, Autonomous University of Madrid, Spain. June 23, 2011 [online].
Balkan O. Between Civil Society and the State: Bureaucratic Competence and Cultural Mediation among Muslim Undertakers in Berlin // Journal of Intercultural Studies. 2016. No. 37. P. 132 147. DOI: 10.1080/07256868.2016.1141757
Bremborg A. Professionalization without Dead Bodies: The Case of Swedish Funeral Directors // Mortality. 2006. No. 11 (3). P. 270–285.
Blayac T., Bougette P., Montet C. How Consumer Information Curtails Market Power in the Funeral Industry. (2012) // SSRN Electronic Journal [online]. Accessed 05.07.2017. URL: .
Chevalier J., Morton F. State casket sales and restrictions: A pointless undertaking? (2006) [online]. Accessed 05.07.2017. URL: .
Goody J., Poppi C. Flowers and bones: Approaches to the dead in Anglo and Italian cemeteries // Comparative Studies in Society and History. 1994. No. 36. P. 146–175. DOI: 10.1017/S0010417500018922
Kopp S., Kemp E. The death care industry: A review of regulatory and consumer issues // Journal of Consumer Affairs.
2007. No. 41 (1). P. 150–173.
Draper J. The funeral elegy and the rise of English romanticism. London: Frank Cass, 1967. — 358 p.
Sloane D.C. The last great necessity: Cemeteries in American history. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1991. — 320 p.
Harrington D., Krynski K. The effect of state funeral regulations on cremation rates: Testing for demand inducement in funeral markets // The Journal of Law and Economics. 2002. No. 45 (1). P. 199–225.
Harrington D. Markets preserving funeral markets with ready-to-embalm laws // The Journal of Economic Perspectives. 2007. No. 21 (4). P. 201–216.
Holloway M., Adamson S., Argyrom V., Draper P., Mariau D. Funerals aren’t nice but it couldn’t have been nicer. The makings of a good funeral // Mortality. 2013. No. 18 (1). P. 30–53.
Laderman G. Rest in Peace: A cultural history of death and the funeral home in twentieth-century America. New York: Oxford University Press, 2003. — 245 p.
Mollenhorst J. , Hoondert M., Van Zaanen M. Musical parameters in the playlist of a Dutch Crematorium // Mortality. 2016. No. 21 (4). P. 322 339.
Metcalf P., Huntington R. Celebrations of death: The anthropology of mortuary ritual. 2nd ed. Cambridge: Cambridge University Press, 1991. — 258 p. DOI: 10.1017/CBO9780511803178
Merridale C. Night of stone: Death and memory in twentieth-century Russia. New York and London: Viking Penguin Books, 2002. — 403 p.
McChesney F. Consumer ignorance and consumer protection law: Emprical evidence from the FTC funeral rule // Journal of law and policy. 1990. No. 7. P. 1–73.
Nakamaki H. Continuity and change: Funeral customs in modern Japan // Japanese Journal of Religious Studies. 1986. No. 3. P. 177–192. DOI: 10.18874/jjrs.13.2-3.1986.177-192
Parsons B. Yesterday, today and tomorrow. The lifecycle of the UK funeral industry // Mortality. 1999. No. 4 (2). P. 127–145.
Trompette P. Political exchanges in the French funeral market // Management & Organizational History.
2011. No. 6 (1). P. 13–35.
Trompette P. The politics of value in French funeral arrangements: Three types of moral calculation // Journal of Cultural Economy. 2013. No. 6 (4). P. 370–385
Walter T. Three ways to arrange a funeral: Mortuary variation in the modern West // Mortality. 2005. No. 10 (3). P. 173–192.
Walter T. Why different countries manage death differently: A comparative analysis of modern urban societies: why different countries manage death differently // The British Journal of Sociology. 2012. No. 63 (1). P. 123–145.
Социолог, издатель журнала «Археология… — Профсоюз журналистов и работников СМИ
Беларусь: новая атака на журналистов
Беларусь: новая атака на журналистов
16 февраля с самого утра в Беларуси началась новая волна преследования журналистов. Силовики пришли к нашим коллегам из Белорусской ассоциации журналистов (БАЖ): к председателю Андрею Бастунцу и его жене Сабине Брило, к пресс-секретарю БАЖ Борису Горецкому (у него изъяли технику, деньги и книги), а также к юристу БАЖ Олегу Агееву.
В офисе БАЖ прошел обыск по ст. 342 УК РБ (Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них). Забрали системный блок и папку с заявками на вступление в организацию. Офис опечатали. Андрей Бастунец сказал, что пока статуса по делу у него нет.
Важно отметить, что именно БАЖ на Глобальной конференции по свободе СМИ 2020 опубликовала доклад, согласно которому за три месяца после начала массовых протестов в Беларуси было зафиксировано не менее 400 грубых нарушений прав журналистов, включая избиения, задержания и аресты, порчу и изъятие техники, несправедливые судебные решения.
Также обыски прошли у журналистов в других городах страны. С самого утра силовики ворвались в жилища гомельских журналистов Ларисы Щиряковой и Анатолия Готовчица. Следователи, якобы, проводят обыск в рамках уголовного дела. В Могилеве обыск прошел обыск в квартире журналиста-фрилансера Алеся Буракова-младшего.
Обыски и визиты силовиков прошли также в Могилеве, Витебске, Бресте и других городах — там они касались правозащитников из «Вясны» и других организаций, лидеров независимых профсоюзов, активистов и волонтеров.
В своем заявлении сегодня Европейская и Международная федерации журналистов резко осудили репрессии против наших коллег в Республике Беларусь и потребовали от ОБСЕ, Совета Европы и Европейского союза предпринять меры для того, чтобы положить конец этим вопиющим нарушениям со стороны режима Лукашенко.
https://europeanjournalists.org/blog/2021/02/16/the-belarusian-association-of-journalists-is-under-attack/
Профсоюз журналистов с самого начала пристально следит за событиями в Беларуси, за вопиющими и беспрецедентными по масштабам нарушениями прав журналистов, освещающих протесты в республике, включая российских репортеров, которые подверглись задержаниям, насилию, унизительному обращению и выдворению из страны.
ПЖ не может оставаться равнодушным в момент, когда наших коллег преследуют за их профессиональную деятельность. Мы уже можем констатировать, что примененные в соседней стране репрессивные практики против журналистов и СМИ начинают использовать и в России.
Профсоюз требует немедленно прекратить нарушать профессиональные и гражданские права журналистов, принести извинения всем, пострадавшим от силового и административного беспредела. Мы призываем всех коллег — профсоюзы, журналистские, правозащитные и общественные организации в Европе и в мире — к солидарным действиям в поддержку журналистов и мирных граждан, которые подвергаются жестоким репрессиям со стороны режима Лукашенко.
В поисках утраченной смерти – Weekend – Коммерсантъ
Исследования смерти — невероятно популярное направление современной гуманитарной мысли. Можно даже сказать, смерть — мировая мода. В России у нее не так много адептов. Создатель журнала «Археология русской смерти» антрополог Сергей Мохов — самый заметный из них, лицо русских death studies. Его первая, вышедшая два года назад книга «Рождение и смерть похоронной индустрии» была посвящена вопросам относительно специальным. Новая «История смерти» — в каком-то смысле ликбез. Мохов выступает здесь не как исследователь или публицист, а как смерть-просветитель (роль, сопоставимая с миссией секс-просветителя)
Смерть остается одной из констант существования человека — его неизбежным пределом, единственной вещью, от которой не сбежать (в отличие даже от секса).
Тем не менее она меняется. Речь не только о способе мыслить смерть, о ее отношениях с религией, наукой, политикой. Меняется и само умирание, и сейчас оно меняется едва ли не динамичнее, чем когда-либо в истории. Самый простой пример здесь — споры об эвтаназии, которым Мохов посвящает отдельную главу. Речь не только о праве человека на собственную смерть (праве, в котором ему по привычке отказывает государство, хотя основания этого отказа становятся все более проблематичными). Речь еще и о том, что благодаря достижениям медицины смерть стала расплывчатым понятием: как отделить живого человека от организма, уже лишенного человечности? Где расположена жизнь: в сердце? в мозгу? еще где-то? Что делать, когда тот или иной из этих органов умирает, но тело продолжает жить? Мохов подробно разбирает конкретные случаи, породившие многообразные этические и юридические споры. За этими спорами стоит действительно тревожное открытие: смерть перестала быть очевидным фактом и стала территорией разногласий, феноменом, который приходится определять заново.
Логичным образом такая проблематизация смерти заставляет по-новому поставить и вопрос о бессмертии. Западная секулярная культура делает вид, что преодолела озабоченность посмертным существованием и интересуется только земной жизнью, но на деле бессмертие остается ее одержимостью — вещью вытесненной, но возвращающейся (Мохов не формулирует это так, но вывод напрашивается). Причем граница между поисками максимального продления жизни и тягой к бессмертию абсолютному оказывается расплывчатой, теряется вместе со старой границей смерти. Здесь Мохов анализирует разнообразные технологические искания — от экспериментов «биохакеров», стремящихся переделать несовершенную человеческую природу при помощи генной инженерии (некоторые из них достаточно комичны: так, один ученый вживил себе ген медузы, надеясь, что начнет светиться в темноте), до поисков «цифрового бессмертия» — способа скопировать личность человека на небиологический носитель и отделить ее от смертного тела (то, что лет сорок назад было фантазиями авторов киберпанка, сейчас становится предметом вполне серьезных исследований).
Темной стороной такого размывания границ смерти оказывается, к примеру, популярность фильмов о зомби — произведений, на свой лад также ставящих вопрос об ускользании знакомого предела и в несерьезной форме разыгрывающих эту носящуюся в воздухе тревогу.
Впрочем, там, где смерть остается старой — по крайней мере в биологическом смысле, все тоже меняется. Если трансформации статуса смерти исследуются в дискурсе эвтаназии, то отношения со смертью традиционной — в состоянии паллиативной помощи умирающим. Именно благодаря развитию паллиативной помощи в Европе умирание стало не испытанием перед грядущей жизнью, не постыдным проявлением слабости, а предметом заботы, общественной проблемой. В современном обществе это внимание к процессу умирания постепенно превратилось в целую индустрию с разнообразными услугами, позволяющими уйти из жизни с максимальным комфортом, органичную часть общества потребления. Тем не менее, хотя обеспеченным западным людям никто не мешает умирать в свое удовольствие, крайне популярным стало в последние годы так называемое «движение за осознание смерти».
В отличие от разного рода одержимых смертью готических субкультур, движение это на редкость дружелюбное: люди встречаются в тематических кафе, ведут блоги и убеждают общество относиться к смерти легко. Цель его — окончательно лишить смерть всякого оттенка запредельности, трепета, превратить в абсолютно органичную часть жизни.
Стоит сказать, что сам Мохов довольно близок последнему из трендов. Непривычный к этому направлению литературы читатель будет ожидать от исследователя смерти декадентского флера, грозной критики лицемерной жизни, хоть какого-то оттенка vanitas. Ничего подобного у Мохова нет: он гуманист, привержен здравому смыслу (и иногда в этой здравости несколько утомителен), либеральным ценностям. Сильных ощущений или шокирующих откровений от этой книги ожидать не стоит, но это вполне достойное введение в тему.
«Как мы будем говорить о смерти в XXI веке, решается уже сейчас. Одно можно сказать с уверенностью: смерть, как и сто, и двести лет назад, является универсальным инструментом познания мира и человека.
Чем больше мы говорим о смерти, тем лучше понимаем самих себя»
Издательство Individuum
Роскомнадзор усмотрел нарушения в работе журнала «Археология русской смерти», который издаёт муж Любови Соболь Статьи редакции
{«id»:110385,»url»:»https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol»,»title»:»\u0420\u043e\u0441\u043a\u043e\u043c\u043d\u0430\u0434\u0437\u043e\u0440 \u0443\u0441\u043c\u043e\u0442\u0440\u0435\u043b \u043d\u0430\u0440\u0443\u0448\u0435\u043d\u0438\u044f \u0432 \u0440\u0430\u0431\u043e\u0442\u0435 \u0436\u0443\u0440\u043d\u0430\u043b\u0430 \u00ab\u0410\u0440\u0445\u0435\u043e\u043b\u043e\u0433\u0438\u044f \u0440\u0443\u0441\u0441\u043a\u043e\u0439 \u0441\u043c\u0435\u0440\u0442\u0438\u00bb, \u043a\u043e\u0442\u043e\u0440\u044b\u0439 \u0438\u0437\u0434\u0430\u0451\u0442 \u043c\u0443\u0436 \u041b\u044e\u0431\u043e\u0432\u0438 \u0421\u043e\u0431\u043e\u043b\u044c»,»services»:{«vkontakte»:{«url»:»https:\/\/vk.
com\/share.php?url=https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol&title=\u0420\u043e\u0441\u043a\u043e\u043c\u043d\u0430\u0434\u0437\u043e\u0440 \u0443\u0441\u043c\u043e\u0442\u0440\u0435\u043b \u043d\u0430\u0440\u0443\u0448\u0435\u043d\u0438\u044f \u0432 \u0440\u0430\u0431\u043e\u0442\u0435 \u0436\u0443\u0440\u043d\u0430\u043b\u0430 \u00ab\u0410\u0440\u0445\u0435\u043e\u043b\u043e\u0433\u0438\u044f \u0440\u0443\u0441\u0441\u043a\u043e\u0439 \u0441\u043c\u0435\u0440\u0442\u0438\u00bb, \u043a\u043e\u0442\u043e\u0440\u044b\u0439 \u0438\u0437\u0434\u0430\u0451\u0442 \u043c\u0443\u0436 \u041b\u044e\u0431\u043e\u0432\u0438 \u0421\u043e\u0431\u043e\u043b\u044c»,»short_name»:»VK»,»title»:»\u0412\u041a\u043e\u043d\u0442\u0430\u043a\u0442\u0435″,»width»:600,»height»:450},»facebook»:{«url»:»https:\/\/www.facebook.com\/sharer\/sharer.php?u=https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol»,»short_name»:»FB»,»title»:»Facebook»,»width»:600,»height»:450},»twitter»:{«url»:»https:\/\/twitter.
com\/intent\/tweet?url=https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol&text=\u0420\u043e\u0441\u043a\u043e\u043c\u043d\u0430\u0434\u0437\u043e\u0440 \u0443\u0441\u043c\u043e\u0442\u0440\u0435\u043b \u043d\u0430\u0440\u0443\u0448\u0435\u043d\u0438\u044f \u0432 \u0440\u0430\u0431\u043e\u0442\u0435 \u0436\u0443\u0440\u043d\u0430\u043b\u0430 \u00ab\u0410\u0440\u0445\u0435\u043e\u043b\u043e\u0433\u0438\u044f \u0440\u0443\u0441\u0441\u043a\u043e\u0439 \u0441\u043c\u0435\u0440\u0442\u0438\u00bb, \u043a\u043e\u0442\u043e\u0440\u044b\u0439 \u0438\u0437\u0434\u0430\u0451\u0442 \u043c\u0443\u0436 \u041b\u044e\u0431\u043e\u0432\u0438 \u0421\u043e\u0431\u043e\u043b\u044c»,»short_name»:»TW»,»title»:»Twitter»,»width»:600,»height»:450},»telegram»:{«url»:»tg:\/\/msg_url?url=https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol&text=\u0420\u043e\u0441\u043a\u043e\u043c\u043d\u0430\u0434\u0437\u043e\u0440 \u0443\u0441\u043c\u043e\u0442\u0440\u0435\u043b \u043d\u0430\u0440\u0443\u0448\u0435\u043d\u0438\u044f \u0432 \u0440\u0430\u0431\u043e\u0442\u0435 \u0436\u0443\u0440\u043d\u0430\u043b\u0430 \u00ab\u0410\u0440\u0445\u0435\u043e\u043b\u043e\u0433\u0438\u044f \u0440\u0443\u0441\u0441\u043a\u043e\u0439 \u0441\u043c\u0435\u0440\u0442\u0438\u00bb, \u043a\u043e\u0442\u043e\u0440\u044b\u0439 \u0438\u0437\u0434\u0430\u0451\u0442 \u043c\u0443\u0436 \u041b\u044e\u0431\u043e\u0432\u0438 \u0421\u043e\u0431\u043e\u043b\u044c»,»short_name»:»TG»,»title»:»Telegram»,»width»:600,»height»:450},»odnoklassniki»:{«url»:»http:\/\/connect.
ok.ru\/dk?st.cmd=WidgetSharePreview&service=odnoklassniki&st.shareUrl=https:\/\/tjournal.ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol»,»short_name»:»OK»,»title»:»\u041e\u0434\u043d\u043e\u043a\u043b\u0430\u0441\u0441\u043d\u0438\u043a\u0438″,»width»:600,»height»:450},»email»:{«url»:»mailto:?subject=\u0420\u043e\u0441\u043a\u043e\u043c\u043d\u0430\u0434\u0437\u043e\u0440 \u0443\u0441\u043c\u043e\u0442\u0440\u0435\u043b \u043d\u0430\u0440\u0443\u0448\u0435\u043d\u0438\u044f \u0432 \u0440\u0430\u0431\u043e\u0442\u0435 \u0436\u0443\u0440\u043d\u0430\u043b\u0430 \u00ab\u0410\u0440\u0445\u0435\u043e\u043b\u043e\u0433\u0438\u044f \u0440\u0443\u0441\u0441\u043a\u043e\u0439 \u0441\u043c\u0435\u0440\u0442\u0438\u00bb, \u043a\u043e\u0442\u043e\u0440\u044b\u0439 \u0438\u0437\u0434\u0430\u0451\u0442 \u043c\u0443\u0436 \u041b\u044e\u0431\u043e\u0432\u0438 \u0421\u043e\u0431\u043e\u043b\u044c&body=https:\/\/tjournal.
ru\/news\/110385-roskomnadzor-usmotrel-narusheniya-v-rabote-zhurnala-arheologiya-russkoy-smerti-kotoryy-izdaet-muzh-lyubovi-sobol»,»short_name»:»Email»,»title»:»\u041e\u0442\u043f\u0440\u0430\u0432\u0438\u0442\u044c \u043d\u0430 \u043f\u043e\u0447\u0442\u0443″,»width»:600,»height»:450}},»isFavorited»:false}
4752 просмотров
Интервью с антропологом и исследователем смерти Сергеем Моховым
О чем мы на самом деле говорим, когда говорим о смертиКогда мы говорим о смерти — мы говорим о жизни. В большей степени о политике, социальном устройстве, справедливости и так далее. На мой взгляд, интерес образованной публики в России к теме смерти связан с тем, что смерть очень хорошо оттеняет разговоры о человеке, о субъекте, о политике. Ведь когда мы говорим об эвтаназии — мы говорим о политике; когда мы говорим о горевании — мы говорим о политике; когда мы говорим о бессмертии — мы тоже говорим о политике.
Мы говорим о человеке — имеет человек право на добровольный уход из жизни или не имеет, добрая или злая природа у человека, нужен ему контроль или не нужен. Речь именно об этом, а не о каких-то прикладных вещах.
Русскоязычный человек часто стоит в немного колониальной позиции, он вынужден с открытым ртом смотреть, а что там якобы на каком-то умудренном Западе говорят. Можно признаться, что в случае разговора о смерти это действительно в какой-то степени так. Мы находимся в немного такой не то чтобы догоняющей позиции, но более переходной. Старый язык разговора о смерти — монопольный — уже отошел, а нового языка нет. Раньше говорила церковь, потом о смерти пыталась говорить партия — у нее это очень плохо получалось, сейчас о смерти может говорить самое огромное количество людей. Это здорово, значит, они конкурируют, и в этой конкуренции рождается какое-то осмысление этого недосягаемого для нас опыта. Разговор о смерти — хорошая отправная точка для общественной дискуссии.
Во всем мире хосписное движение зарождалось и развивалось как часть new social movement — низовых социальных движений. Этот процесс связан с ростом тем феминизма, благотворительности, социального государства, борьбы за права человека, гуманизма и так далее. Каждый человек имеет право не быть униженным болью, не быть униженным отсутствием гигиенических возможностей, отсутствием выбора питания. Смерть не должна быть унизительной.
В России эта идея была завезена с распадом СССР — Виктором Зорзой и некоторыми другими активистами. И что любопытно — бум в движении, колоссальный приток активистов произошел после провала протестов 2011 года. Про это пишут очень много социологов — про уход активистов в благотворительность, в низовые проекты, переходят к так называемой практике малых дел, или практике реальных дел. Условно говоря, Путина можно победить, когда идешь красить лавочки во дворе. Отсюда вырастает активизм последних десятилетий, начиная от Шиеса, свалок, вырубки парков и так далее.
И вот какая-то часть активистов ушла не в урбанизм, троллейбусы, лавочки и велосипедные дорожки, она ушла в паллиативное хосписное движение, так как хосписное движение очень хорошо совпадает с тем, чтобы заниматься политикой под видом социального действия, социальных услуг.
Вроде вы занимаетесь паллиативной помощью, а на самом деле вы все время актуализируете проблему достоинства, проблему прав человека, необходимость милосердия — очень политических установок. Это появилось потому, что трансформировалась европейская и американская политика. До России это постепенно докатывается, неудивительно, что хосписные активисты — это активисты, имеющие, на самом деле, очень четкую политическую позицию.
В конце года про это у меня выйдет англоязычная статья в британском журнале Mortality, посвященном смерти и умиранию, где я рассказываю непосредственно о хосписном движении в России.
О своей второй книге «История смерти. Как мы боремся и принимаем»По большому счету это семь эссе, объединенных общей идеей.
Это были мои лекции, занятия, которые мы проводили на площадке InLiberty. У курса изначально была идея познакомить самых разных людей с тем, как вообще говорят о смерти в мире — максимально просто, но при этом со всякими интересными историями. Потом в какой-то прекрасный момент Феликс Сандалов (главный редактор издательства Individuum. — Esquire) предложил, чтобы эти занятия вылились в формат какого-то текста.
Я боялся, с одной стороны, нападок коллег, которые будут обвинять меня в упрощении, а с другой стороны — что где-то еще может остаться академизм, который будет непонятен читателю. Но читатель для меня здесь важнее. Некоторые из моих друзей, которые совершенно не знакомы с death studies, читали отдельные главы и выдержки. Оказалось, что это было им полезно, интересно, они отзывались с каким-то уважением к написанному. Так что эту книгу можно назвать таким «Введением в death studies», или «Очень краткой историей смерти» — все же текст небольшой, охват темы тоже.
Еще один момент — очень многие дискурсы еще не введены в русскоязычный оборот, поэтому многие вещи, естественные для западной академии, приходится проговаривать.
Там достаточно поставить ссылочку на общеизвестную работу — и все говорят: да-да, мы понимаем, о чем это. Здесь, с одной стороны, вещи, которые нужно проговорить, кажутся примитивными, с другой стороны, они структурно важны, потому что они вводят в тему многих читателей, дают возможность уже самостоятельно работать в будущем с текстами, со ссылками, с кейсами, с поставленными вопросами. На многие вопросы я не даю ответа, я предоставляю возможность подумать читателю.
На самом деле я представляю себе читателя очень четко. Для меня это молодежь в возрасте от 17 до 40 лет с базовым, хорошим образованием, не обязательно даже гуманитарным — просто проходившие с радостью и интересом университетские курсы по философии и социологии, даже если учились на естественных науках. Главное, что они имеют навык чтения. Любой человек, читающий нон-фикшен, — это человек, который имеет так называемый культурный навык восприятия подобных текстов: он готов к некоторому погружению в тему, но не академическому, требующему серьезной подготовки научного уровня и ссылочного аппарата.
Другое дело — насколько он готов именно начать говорить о смерти. Я не думаю, что он подходит уже с какой-то сформированной позицией. Для него это такой непочатый край, языка прежде всего. Я делаю акцент на языке потому, что все, что у нас есть из нашего познавательного инструмента, — это язык. Мир таков, поскольку мы можем его превратить в набор концепций, помыслить, то есть выразить в словах. Нам, конечно, очень далеко до сформированного языка, иначе я бы писал как-то иначе.
О том, как формируется позиция о смертиНа многие вопросы вокруг смерти у меня нет четко устоявшегося ответа. Это связано не с зыбкостью позиции или со слабостью, а с тем, что, на мой взгляд, постановка вопроса во многих случаях гораздо важнее какого-то очень ясного, кристально чистого ответа. От того, как каждый человек готов на них отвечать, а может быть, уже ответил интуитивно, он сможет собрать кубик Рубика своего представления о смерти. Например, я веду в книге какую-то историю — допустим, как развивалось понимание горя.
Преобладает сначала телесно-ориентированная концепция, с ней работают психологи и психотерапевты, все понятно и доступно — даже у мышей биохимические показатели колебались, когда у мамы-мыши умирал мышонок. Но раз — и мы встречаем противоречащую информацию со стороны культурных антропологов, которые показывают, что переживание горя на самом деле может быть культурно опосредованной штукой. Так ты делаешь виток в рассуждениях и начинаешь перезадавать себе вопросы, которые не имеют четкого ответа и как раз призваны посеять смятение, вызвать читателя на диалог с самим собой, на диалог с ближним окружением или с людьми, которые готовы на эту тему разговаривать.
Размышление о смерти меня многому научило. С этой темой 24 часа в сутки я живу больше 7 лет. Главное, что мне удалось, — я стал более гедонистически относиться к собственной жизни, к собственному времяпрепровождению. Я прекрасно осознаю, что смерть может быть, как бы это сказать, — обидна.
Работая в хосписе и общаясь с людьми, которые близки к тому, чтобы умереть, я понял, что мне бы очень хотелось не сожалеть. Если бы мне сейчас сказали: Сережа, все, хорош, пора и честь знать, землей обтираться, мне бы хотелось, чтобы я как можно меньше жалел о каких-либо ошибках — о том, что не сделал и слушал не тех. Поэтому я стараюсь жить так, чтобы больше проводить времени с близкими, со своей любимой дочерью. Делать больше того, что хочется. Это не значит, что я падаю в мир порочного гедонизма — наркомании, похоти, разврата и полного морального упадка, нет. Я стал больше путешествовать, пробовать и делать — просто потому, что у меня есть какой-то интерес, потому, что мне так хочется.
Например, два года назад я купил себе мотоцикл, который не мог приобрести с подросткового возраста по куче всяких причин, занялся мотопутешествиями. Проехал уже более тридцати тысяч километров суммарно за этот и прошлый сезон, катаясь по Русскому Северу, по Архангельской, Вологодской области, Карелии, Башкирии, Татарстану.
Я учусь играть на музыкальном инструменте, активно занимаюсь различными видами спорта — например, тяжелой атлетикой занимаюсь. Я всегда хотел научиться тяжелоатлетическим движениям — помните, как поет Владимир Высоцкий: «С коротким злым названием «рывок» (композиция «Песня о штангисте». — Esquire). И вот я выступил в феврале на первых соревнованиях, хотя мне уже тридцать лет и для тяжелой атлетики это поздновато. Много путешествую, покупаю и ношу одежду, которую мне хочется, хотя по статусу она может не совпадать: например, я кандидат наук и должен ходить в костюме-рубашке-пиджаке, а я позволяю себе ходить на лекцию в футболке Iron Maiden. Делаю татуировки потому, что мне просто этого хочется и мне доставляет это некоторое удовольствие. Я чувствую себя совершенно свободным человеком. Смерть научила меня ценить свой свободный выбор.
Сергей Мохов
О сценарии собственной смертиЯ боюсь смерти и дряхлости, боюсь деменции и Альцгеймера, которые с большой вероятностью будут ждать меня, если я доживу до преклонного возраста.
Впрочем, как и вас и большинство окружающих нас людей. Хотелось бы быть максимально ментально сохранным, понимать, что происходит со мной.
Я думаю, что это должна быть какая-нибудь смерть в не очень дряхлом возрасте, желательно не от какой-то долгой болезни. Но при этом, чтобы это не был какой-то оторвавшийся тромб — чтобы не совсем уж неожиданно. Хочется иметь какой-то короткий небольшой промежуток для подведения итогов, завершения дел, а потом какая-то такая смерть во сне, было бы чудесно.
Что сделают с телом — это меня меньше всего волнует. Не очень хочется хорониться гробом в землю, это вообще такая не эстетичная процедура, в России — особенно. Если я помру зимой — это вообще ужасно, всех заставят идти на кладбище, там будет холодно, будет идти мерзкий снег, и не получится никакого трогательного прощания друг с другом. Поэтому, наверное, все-таки крематорий — теплым сентябрьским хорошим днем, чтобы было не холодно.
О реакции людей, которые узнают, что Мохов изучает смерть
С незнакомыми людьми об этом я говорить совершенно не люблю.
У меня переизбыток разговоров на эти темы. Зачастую какое-то новое знакомство приводит к повторению одних и тех же вопросов, на которые я давал миллион раз ответ, словно проповедник. Общение с людьми, у которых непосредственный опыт есть интересный, я всегда приветствую. Но часто люди думают, что меня интересует вообще все связанное со смертью. Начинают делиться со мной какими-то вещами, которые могут меня интересовать в самую последнюю очередь. Например, новостями, как в Омске проходит чемпионат по выкапыванию могил или что у лего вышел новый набор гробовщиков.
Это как с любым экспертом, встречаете какого-то человека: «Чем вы занимаетесь? Я объезжаю лошадей». — «О, а я в пять лет катался на лошади!» Или: «Я смертью занимаюсь». — «О, а у меня умер дедушка четыре года назад»! Не очень полезный обмен информацией — конечно, я устаю, и это нормально. Но я понимаю, что людям хочется узнать об этом побольше, поэтому я стараюсь быть вежливым.
О профессиональной деформацииЯ общался с психологом — он спросил, бывают ли моменты, когда я отдыхаю, не думаю о работе, о смерти.
Я говорю: нет, блин, я смотрю фильмы, читаю книги и стараюсь их выбирать так, чтобы они были по теме, где есть что-то связанное с опытом умирания, смерти, который я смогу потом использовать. У меня проект по советской онкологии, я покупаю книжки у старьевщиков, связанные с раком в советские годы. Приходит жена: «Привет, любимый, что делаешь? О, понятно, читаешь советскую книжку про рак». Наверное, надо с этим что-то делать.
Занимаюсь тем, что происходило с больными, умирающими людьми в советские годы — в пятидесятые, шестидесятые, семидесятые. В том числе альтернативными способами лечения рака. Есть идея написать через три года хорошую книжку, правда, попытаться на английском языке это сделать — полноценную академическую монографию. Сейчас у меня есть потрясающие кейсы, но я пока не готов ими делиться — они уникальны, никто о них ничего не писал. Для исследователя очень важно быть первооткрывателем каких-то источников. Осенью, в начале зимы выйдет статья в российском социологическом журнале «Лабораториум», где будут мои первые попытки обобщения приведены.
Читайте также:
Как культура сформировала образ серийного убийцы: отрывок из книги Сергея Мохова «История смерти. Как мы боремся и принимаем»
«Уйти красиво»: 5 экологичных альтернатив традиционным похоронам
Всегда ли Россия играла по своим правилам?
Джанет Хартли
В Западной и Центральной Европе бытовало мнение, что Россия — не «один из нас».
«Россия — европейское государство». Екатерина Великая, российская императрица, сделала это заявление в 1767 году в своей Инструкции — документе, представленном в качестве руководства внутри страны и за рубежом к принципиально « европейским » формам правления, разделяемым Россией с другими « цивилизованными » государствами России. Центральная и Западная Европа.Екатерина была немецкой принцессой, но ее предположения разделяли ее предшественник Петр Великий, который пытался модернизировать российское общество и институты по западноевропейским образцам, а также ее внук Александр I, спасший Европу от тирании Наполеона. , и все цари до 1917 года. Императорская Россия была частью Европы и поэтому следовала европейским правилам.
Как проявилась эта европейскость? Россия разделяла европейские христианские традиции и участвовала во всех формах европейской культуры.Европейские идеи и философия — о формах правления, обществе, преступлении и наказании — считались актуальными для России. Россия следовала нормам европейской дипломатии и была признанным членом системы европейских государств. Русские армии сражались так же, как европейские армии. Более того, цари сознательно копировали европейские институты, законы и дворянские титулы. Они сознательно формировали дворянское и городское общество так, чтобы их подданные вели себя и даже выглядели как западные европейцы.
Российская императрица Екатерина II (Великая), картина Иоганна Крестителя Лампи Старшего около 1793 года.Она продолжила усилия своего предшественника Петра Великого по модернизации России по европейскому образцу. (Фото Heritage Images / Getty Images)
Однако возникли две проблемы.
Во-первых, внедрение институтов европейского типа всегда ограничивалось отличительными чертами России: огромными размерами империи, затруднявшими осуществление изменений; существование крепостного права до 1861 г., ограничивавшего социально-экономическое развитие; нежелание царей ограничивать свои полномочия до тех пор, пока они не будут вынуждены сделать это в 1906 году после революции прошлого года; медленная эволюция правового сознания и профессиональной государственной службы.
Во-вторых, в Западной и Центральной Европе распространено мнение, что Россия не «один из нас»; это было отсталым, и ему нельзя было доверять. Как бы оно ни старалось или считало, что следует европейским правилам, оно никогда не было принято как полностью европейское государство. Эти непростые отношения продолжались до тех пор, пока в 1918 году Советская Россия не нарушила общепринятые правила дипломатии, не стала угрожать мировой революцией и не пошла своим путем.
Джанет Хартли — профессор международной истории Лондонской школы экономики и политических наук.
Ее последняя книга — Сибирь: история народа (Издательство Йельского университета, 2014)
Хелен Раппапорт
Изоляция России остается в основном добровольной — реакция на ощущение того, что ее окружают враги.
Королева Виктория не могла понять Россию. В 1838 году ее премьер-министр виконт Мельбурн определил менталитет крепости. Россия, пояснил он, «уходит в недоступность, в свои снега и морозы».Виктория, потрясенная «полным беспринципностью» России, увидела в этом угрозу. Русские были «такими беспринципными» и « полностью враждебно настроены по отношению к Англии».
Стремления были другими, когда Петр Великий, глядя на запад в начале 18 века, стремился модернизировать отсталое Российское государство. Но его была империя, которая упорно оставалась разными: странно, полуазиатский и, довольно просто, а не как у нас. Провожая шведов и французов, Россия сопротивлялась посягательствам Запада и его верховенству закона.
Царица Александра подвела итоги 1900-х годов, заявив, что русские не понимали демократии — они понимали только автократическое правление.
Советское навязывание Варшавского договора, договора о всеобъемлющей обороне между большинством коммунистических государств Восточной Европы, в годы после Второй мировой войны подчеркнуло решимость противостоять посягательствам НАТО и ее либеральных ценностей. Несмотря на короткие периоды сближения в эпоху гласности при Горбачеве и после падения коммунизма 1991 года, его продолжающаяся изоляция оставалась в значительной степени добровольной — реакцией на ощущение окружения врагов.
Солдат машет российским флагом на своем танке 21 августа 1991 года после провала военного переворота против Михаила Горбачева. (Фото Вилли Слингерленда / AFP / Getty Images)
Недавним проявлением отношения России к правилам стали спортивные допинговые скандалы. Правила должны нарушаться, и — с безошибочной убежденностью в своей неприкосновенности перед наказанием (помимо экономических санкций) — Россия продолжает действовать в нарушение международного права и прав человека: аннексия Крыма, поддержка украинских сепаратистских сил и Асада.
в Сирии.Мир протестовал — безуспешно. Россия продолжает играть только по своим старым, укоренившимся советским правилам ведения боя.
События в Солсбери в марте 2018 года вызвали разговоры о возрождении старой вражды времен холодной войны. Но на самом деле они никогда не уходили. Старый национализм царей был возрожден с неумолимым возвышением Владимира Путина — человека, стремящегося объединить режим полностью в своих собственных интересах, что проявляется в антидемократической советской тактике убийств, провокаций и запугивания.Как однажды заметил русский дипломат немецкому дипломату XIX века графу Мюнстеру: «Каждая страна имеет свою конституцию. У нас абсолютизм, смягченный убийствами ».
Хелен Раппапорт — писатель и историк, автор книг, в том числе грядущего The Race to Save the Romanovs (Hutchinson, 2018)
Дэвид В. Джио и Майкл С. Гудман
С российской точки зрения, срока давности предательства нет.
4 марта бывший офицер советской военной разведки Сергей Скрипаль и его дочь Юлия были найдены без ответа в Солсбери на юге Англии, скорее всего, отравленные новичком, нервно-паралитическим веществом, которое, как известно, находится в инвентаре России.
Согласно сообщениям прессы, Скрипаль служил британской разведке не менее десяти лет, передавая России опасную информацию. Скрипаль был арестован и в 2006 году признан виновным в государственной измене в России, но в 2010 году его обменяли в рамках обмена шпионами между Россией, Великобританией и США. Он был переселен на юг Англии и держался относительно скромно, но не скрывался.
Москва имеет долгую историю убийств предполагаемых врагов государства в далеких местах.Те, кто сотрудничает с Западом, особенно в сфере разведки, стали жертвами убийств. В 1937 году недавно дезертировавший советский разведчик Игнас Рейсс был казнен в Швейцарии; его друг и бывший коллега Уолтер Кривицкий дезертировал месяц спустя и был убит в Вашингтоне, округ Колумбия, в 1941 году.
Внутри страны российские убийства принимали различные формы, которые также были задуманы как ужасный политический театр.
Предполагаемые враги Российского государства, как и в предыдущие советские времена, во многих отношениях достигли своего конца.Хотя быть выброшенным из окна, повешенным или забитым — ужасный способ умереть, русское очарование ядом сохраняется. Яд привлекателен по нескольким причинам. Во-первых, он тихий и может применяться под открытым небом; во-вторых, жертва страдает, часто публично.
После отравления Скрипаля министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон заявил, что «использование этого нервно-паралитического агента станет первым применением нервно-паралитического агента на европейском континенте после Второй мировой войны». Это игнорирует убийство рицином в 1978 году болгарского диссидента Георгия Маркова на мосту Ватерлоо.Хотя рицин технически не может быть нервно-паралитическим агентом, заявление Джонсона об изменении норм — это различие без различия, учитывая различные способы отравления россиян в Великобритании после убийства Маркова.
Российский посыл перебежчикам из разведки, критически настроенным журналистам и соперникам олигархов ясен — тщательно выбирайте свою команду и спрашивайте себя: могут ли они защищать вас навечно? С точки зрения России, срока давности предательства нет. Тот факт, что один был продан на запад в результате обмена шпионами, как это сделал Скрипаль, не означает прощения — ни то, что предательство было забыто.
Дэвид Ви Гио — научный сотрудник Института армейской кибернетики при Военной академии США в Вест-Пойнте, бывший офицер ЦРУ по операциям
Майкл С. Гудман — профессор разведки и международных отношений Департамента военных исследований KCL. Этот анализ принадлежит только им и не отражает позицию их работодателей
В этом подкасте Кэтрин Мерридейл рассказывает о знаменитом путешествии Ленина 1917 года на поезде через Европу в Петроград, где он принял командование большевиками:
Дина Гусейнова
Российская внешняя политика больше не интернационалистская, а ответная
Обозначает ли слово «Россия» современную Российскую Федерацию, Советский Союз и Российскую империю как синонимы? Использование такой стенографии подчеркивает, что эти очень разные режимы сохраняли верховную власть на пересекающейся географической и культурной территории.
Но когда дело доходит до их глобальной ориентации, различия могут быть более значительными.
При имперском и советском режимах идея особой судьбы, связанная с самодержавием и православием, а также советская партийная доктрина, шли рука об руку с международным участием. Мягкая сила широко использовалась: от Священного союза, образованного в 1815 году Россией, Австрией и Пруссией, до институционализации международного арбитража в Гааге в конце 1890-х годов, где российские юристы играли центральную роль, до советской политики культурного интернационализма в период правления Коммунистический Интернационал (Коминтерн).
Российская Федерация сегодня не имеет такого идеологического потенциала. Что осталось, так это фрагменты старых идеологических границ: представление о православном мире, противопоставленное османской, католической и протестантской сферам господства, или пренебрежительное отношение большевиков к «западным» правовым системам. Советская практика оказания поддержки конкретным политическим заинтересованным сторонам в нестабильных регионах посредством целевых интервенций секретных разведок, установленная во время гражданской войны в Испании, продолжает создавать прецеденты, хотя такие формы ведения военных дел не уникальны для России.
Как и ФСБ (преемник КГБ / НКВД), МИ-6 и ФБР отметили столетие за десятилетие с 2008 по 2018 год.
Имперская и Советская Россия были интернационалистами в мировоззрении, даже когда они поддерживали особый путь; Напротив, сегодня внешняя политика России принимает форму ответного интервенционизма. В то время как более мелкие государства Варшавского договора искали защиты у ЕС и НАТО, постсоветская Россия осталась с неопределенным лоскутным одеялом построения альянсов, реагирующим против обоих. Нет альтернативной идеологической структуры, такой как Коминтерн, и Россия не желает формировать существующие институты международного права по своему усмотрению.Вместо этого его ключевые политические лидеры, включая президента, банковский сектор и церковь, сделали личные ставки в мировой экономике. Россия адаптируется к изменяющемуся миру, и эти русские действительно играют по своим правилам.
Дина Гусейнова — преподаватель Шеффилдского университета и автор книги « Европейские элиты и идеи империи, 1917–1957 гг.
» (CUP, 2016)
Джеффри Робертс
Большевики стремились свергнуть капитализм, но предпочли использовать традиционную дипломатию и ее правила.
После захвата власти в России большевиками в 1917 году они стремились нарушить все правила международных отношений, продвигая глобальную революцию с целью уничтожения капитализма и создания всемирной социалистической федерации, основанной на классовой солидарности.
Усилия большевиков по распространению революции были инициированы Коммунистическим Интернационалом (Коминтерном) и активно поддерживались советскими дипломатами, которые вели себя скорее как агитаторы, чем послы. Это соединение революции и дипломатии было усилено массовым вмешательством иностранных держав в Гражданскую войну в России. Апокалиптическое видение Советской России, борющейся не на жизнь, а на смерть с международным капитализмом, стало центральным для постреволюционной идентичности большевиков.
Советская дипломатия вернулась к более традиционной роли после гражданской войны, когда дипломатическое признание, торговые сделки и мирное сосуществование были главными приоритетами. Хотя большевики по-прежнему стремились свергнуть мировой капитализм, они также предпочли использовать традиционную дипломатию и ее правила. Действительно, к 1930-м годам, когда Советский Союз присоединился к Лиге Наций, Москва была главным поборником государственного суверенитета и принципа невмешательства во внутренние дела других государств.Москва продолжала вмешиваться во внутренние дела других стран через Коминтерн, но советские дипломаты настаивали на том, что это чисто дело коммунистической партии. Спустя столетие режим Путина остается приверженным принципам, провозглашенным советской дипломатией в 1920-х годах. Но нет ни эквивалента Коминтерна, ни каких-либо заметных амбиций по универсализации политики и культуры современной России.
Как и все великие державы, Россия на словах заявляет о государственном суверенитете, но защищает свои интересы всеми средствами, включая вмешательство во внутренние дела других государств.
Советская Россия стремилась ниспровергнуть западную либеральную демократию, но цели Путина гораздо более ограниченные и оборонительные: безопасные границы, дружественные соседи и признание России как уважаемого глобального политического игрока.
Лишь в одной детали Путин действительно идеологическое дитя большевистской революции — в его решимости оградить Россию от вдохновленных Западом махинаций по смене режима.
Джеффри Робертс — заслуженный профессор истории Университетского колледжа Корка.Его книги включают Советский Союз в мировой политике: сосуществование, революция и холодная война, 1945–1991 (Routledge, 1999)
Кэтрин Данкс
Путин выступает за «управляемую демократию», подчеркивая патриотизм и традиционные российские ценности.
В 1920-х годах русские эмигранты разработали концепцию евразийства как идеологической альтернативы большевизму.
Они считали, что Россия — уникальная цивилизация, и что она не должна ни принимать западный либерализм и демократию, ни полностью отвергать их.Используя богатое разнообразие Евразии и объединяя лучшее как с запада, так и с востока, они считали, что Россия может выработать третий путь, наиболее соответствующий ее культуре и традициям.
В 1990-е годы посткоммунистическая Россия намеревалась стать либеральной, демократической, капиталистической экономикой западного образца с атлантистской внешней политикой. Это было время потрясений, нестабильности и реальных экономических трудностей для большинства россиян. Согласно одному из опросов общественного мнения 1997 года, 60% россиян отвергли вдохновленную Вашингтоном капиталистическую модель и считали, что Россия находится на неправильном пути.Новая форма евразийства, обвинявшая Запад в преднамеренном навязывании чужого пакета реформ, призванного фатально ослабить Россию, получила поддержку как среди коммунистов, так и среди националистов.
Путин не принял это неоевразийство, став президентом в 2000 году. Он стремился к конструктивным отношениям с Соединенными Штатами, начал укреплять государство и консолидировать власть в Кремле. Однако к тому времени, когда он вернулся к власти в 2012 году, Путин все чаще использовал евразийские идеи, чтобы дать историческое и культурное объяснение того, почему и как США (Запад) стремились ослабить Россию.В 2014 году он даже посоветовал государственным служащим и политикам читать евразийских писателей, подчеркивающих мессианскую роль России в мировой истории и важность сохранения и восстановления исторических границ России и Русской православной церкви.
Путин также выступает за «управляемую демократию» с упором на патриотизм и традиционные российские ценности. Это привело к репрессиям против финансируемых из-за рубежа НПО, принятию законодательства против «нетрадиционных» сексуальных практик и запрету «гей-пропаганды».
Время покажет, есть ли у Путина непреходящая приверженность евразийству или он просто признает полезность готовой идеологии, которая дает удобное обоснование его основных политических проблем.
Путин прагматичен и понимает власть; пока евразийство полезно, он не откажется от него.
Кэтрин Дэнкс, старший преподаватель Манчестерского Метрополитенского университета, специализируется на истории и политике России
Шарлотта Алстон
Советские лидеры занимались традиционной дипломатией, но действовали и за ее пределами
Вопрос о том, соответствует ли Россия стандартам, установленным Западной Европой, имеет давнюю историю.В XIX веке российские государственные деятели и мыслители сформулировали противоположные взгляды на то, какой должна быть Россия и ее империя. Следует ли стремиться подражать западной «цивилизации»? Или ему следует придерживаться своих собственных традиций и быть лидером в своей сфере? В ключевые моменты истории России — в революционный 1917 год и после распада Советского Союза в 1991 году — западные наблюдатели ожидали, что Россия пойдет по пути вестернизации и демократизации.
В обоих случаях они были разочарованы.
Даже когда Россия пошла своим путем, будучи ведущей славянской / ортодоксальной державой в 19 веке или как первое социалистическое государство в мире в 20-м, она делала это с одним взором на Запад. Промышленное развитие при Сталине сопровождалось риторикой о том, чтобы идти в ногу с устоявшимися промышленными державами и обгонять их. То же самое относилось к научным и культурным достижениям во время холодной войны. На протяжении всей жизни Советского Союза его лидеры как занимались традиционной дипломатией (через союзы в военное время или Лига Наций в мирное время), так и действовали за его пределами (посредством революционной дипломатии и поддержки коммунистических партий за рубежом).
Максим Литвинов, нарком иностранных дел Советского Союза, покидает собрание в 1934 году, добившись вступления в Лигу Наций, из которой СССР был исключен в 1939 году за вторжение в Финляндию (Topical Press Agency / Getty Images)
Еще одной давней особенностью отношений между Россией и Западной Европой было присутствие на протяжении XIX и XX веков русской политической эмиграции.
В конце XIX века русские революционеры организовали зарубежные кампании против царского режима.В 1920-х годах противники раннего советского режима вели кампании в зарубежных столицах. В конце 20 века диссидентская литература сформировала западное понимание советской системы. Российское правительство внимательно следит за такими сетями. В конце XIX века офис охранки (царской тайной полиции) в Париже следил за революционерами в Лондоне; В 1920-е годы «Трест», спонсируемый ГПУ (советской тайной полицией), манипулировал оппонентами за рубежом.
Очевидно, существуют резкие экономические и политические различия между сегодняшними российскими олигархами-эмигрантами и революционными или контрреволюционными эмигрантами предыдущих десятилетий, так же как и между Россией Владимира Путина и предыдущими режимами.Но вопрос о том, как Россия относится к своим западным коллегам, остается неизменным.
Шарлотта Олстон — профессор истории в Нортумбрийском университете
Эван Модсли
Те, кто отвечает за российское государство, чувствовали себя неуверенно так, как не чувствовали себя лидеры «нормальных» правительств.
Вопрос предполагает, что существуют правила, и что некоторые состояния являются «нормальными», а другие нет; оба предположения сомнительны.Однако нижепринимается, что поведение в России принципиально отличается от поведения других крупных европейских стран и США, и предлагаются некоторые причины, почему это имело место.
Проблема «игры по правилам» возникла сразу после 1945 года, когда западные правительства пытались объяснить резкий отказ Советской России от своей реинтеграции военного времени в международную систему. Не следя слишком внимательно за анализом «источников советского поведения», проведенным в 1946 г. американским дипломатом Джорджем Кеннаном, можно выделить несколько связанных факторов, благодаря которым он оставался аутсайдером на протяжении почти 75 лет, в том числе более 25 лет постсоветского российского Федерация (РФ).
Послушайте, как Роберт Сервис рассказывает о падении царя Николая II:
Прежде всего, Россия на протяжении большей части своей истории была отрезана от внешнего мира, и когда государство действительно модернизировалось (при коммунистах), новое государство сделало все возможное, чтобы контролировать и ограничивать контакты.
Это область, в которой РФ значительно отличается от СССР, но Владимир Путин и нынешнее поколение лидеров воспитывались в советском мировоззрении.
Кроме того, те, кто руководит российским государством, на протяжении всего этого периода чувствовали себя неуверенно, чего не чувствовали лидеры «нормальных» правительств.Катастрофа немецкого вторжения и оккупации в 1941–1945 годах и экзистенциальный кризис, последовавший за распадом СССР в 1991 году, не имеют аналогов. Постоянные источники отсутствия безопасности включают неудовлетворенность населения экономическими условиями и этнические конфликты в географическом пространстве с множеством противоречивых идентичностей.
Современная Россия, вероятно, слабее в географическом, демографическом, экономическом, военном и дипломатическом отношении, чем когда-либо в прошлом веке. Справляясь с этой пугающей ситуацией, правительство в Москве имело преимущество перед своими международными соперниками в своей институциональной мощи по сравнению с российским гражданским обществом.
И при коммунистах, и при их преемниках было мало проверок того, что могло делать российское государство — оно установило свои собственные правила.
Эван Модсли был профессором международной истории в Университете Глазго. Его книги включают Вторая мировая война: новая история (Cambridge University Press, 2009)
Эта статья впервые была опубликована в 10-м выпуске журнала BBC World Histories Magazine
Правдивая история смерти Сталина | История
Ближе к концу своей жизни советский премьер Иосиф Сталин почти все свободное время проводил на своей даче в подмосковном Кунцево.Легко впадая в депрессию, когда его оставляли один, он регулярно призывал четырех членов своего ближайшего окружения, чтобы они присоединились к нему для фильма и обеда.
Среди «соратников» Сталина в то время были Георгий Маленков, вероятный преемник Сталина и вице-премьер; Лаврентий Берия, влиятельный начальник сталинской тайной полиции, который также боролся за власть; Никита Хрущев, которого Сталин вызвал в Москву, чтобы уравновесить динамику власти Маленкова и Берии; и Николай Булганин, министр обороны Сталина.
«Как только он просыпался, он звонил нам — нам четверым — и либо приглашал нас посмотреть фильм, либо начинал долгий разговор о вопросе, который можно было решить за две минуты», — рассказывал позже Хрущев.
Этот переезд был частично для компании, частично для того, чтобы следить за ними.
В 1953 году Сталину было 73 года. В 1945 году он перенес либо сердечный приступ, либо серию инсультов, и с тех пор его здоровье изменилось.Его паранойя тоже была на пике.
Когда он пошел на очередное обследование в 1951 году, его врач посоветовал ему больше отдыхать и меньше работать, слова, которые Сталин плохо переносил, написал биограф Роман Бракман в Тайное дело Иосифа Сталина: Скрытая жизнь. . «За три десятилетия до этого, планируя ускорить смерть [премьер-министра Владимира] Ленина и делая вид, что он беспокоится о его здоровье, [Сталин] настаивал на том, чтобы Ленина не выполняли его повседневные обязанности», — пояснил он.
Врач был арестован и обвинен в шпионаже британской разведки. Но хотел Сталин признать это или нет, его здоровье действительно ухудшалось. Когда он созвал съезд коммунистической партии — первый более чем за десять лет — в 1952 году, присутствующие ожидали, что на нем будет изложена дорожная карта партийной преемственности. Вместо этого корреспондент New York Times Харрисон Солсбери писал: «Если в течение короткого времени казалось, что главные роли на партийном съезде достаются Маленкову и Хрущеву, такие идеи быстро развеялись.Большую роль, единственно важную на съезде сыграл сам Сталин ».
Вместо того, чтобы наметить четкий курс вперед, Сталин встряхнул кремлевскую иерархию, назначив множество молодых, относительно неизвестных на должности способами, которые были «предназначены для того, чтобы скрыть и запутать линии преемственности, а не прояснить», — писал Солсбери. .
Когда дело касалось членов его ближайшего окружения, он особенно хотел напомнить им, что все они одноразовые.
«Он любил повторять нам, что вы слепы, как котята», — вспоминал Хрущев. «Без меня империалисты задушат вас».
Но в последние месяцы его жизни наблюдатели за Советским Союзом могли обнаружить, что со Сталиным происходило нечто большее. По мере того, как ходили слухи о том, кто в его подчинении находится в подчинении, зимой 1953 года Сталин обратил свое внимание на советских евреев в кампании, предвещавшей новую волну чисток и партийных потрясений, напоминающих Большой террор 30-х годов прошлого века. потенциал поколебать основы Советского Союза и его руководства.
Ситуация была такова, что не исключено, что из-за этого его «соратники» рискнули отравить Сталина в ночь на 28 февраля 1953 года.
Поздно вечером Сталин, как обычно, вызвал Маленкова, Берию, Хрущева и Булганина посмотреть фильм. После этого они удалились на дачу Сталина в Кунтесво, где сели за трапезу, во время которой Сталин спросил, были ли получены признательные показания для судебного процесса, который он вскоре будет наблюдать.
Той зимой Сталин вел «охоту на ведьм» против кремлевских врачей, многие из которых были евреями, утверждая, что они убивали высших советских чиновников в рамках «заговора врачей».Суд над кремлевскими врачами должен был начаться через несколько недель.
По словам Хрущева, ночь закончилась около 5-6 часов утра. «Мы попрощались с товарищем Сталиным и уехали, — писал он. — Я помню, когда мы были в вестибюле, Сталин как обычно вышел проводить нас. Он был в шутливом настроении и много шутил. Он махал указателем. пальцем или кулаком и ткнул меня в живот, назвав Микола. Он всегда использовал украинскую форму моего имени, когда был в хорошем настроении.Что ж, мы тоже уехали в хорошем настроении, так как за обедом ничего не случилось. Эти ужины не всегда заканчивались на радостной ноте ».
Но, может быть, в ночь на 28-е все было не так радужно. «[H] И, наконец, разразился какой-то грандиозный скандал?» — спросил Солсбери в своих мемуарах.
«Были ли они готовы позволить событиям развиваться и, возможно, поглотить их всех? Трое из них — Маленков, Берия и Хрущев — были такими же хитрыми, умелыми и стойкими, как любые фигуры в России. Неужели эти трое пошли по тропе к пропасти, не пытаясь спастись? »
На следующий день, в воскресенье, Хрущев говорит, что остался дома, ожидая, что Сталин позвонит и передаст приглашение на тот вечер.Но Сталин не звонил ни ему, ни кому-либо еще. Он не звонил за едой, и датчики, установленные в комнатах Сталина, не фиксировали движения.
Согласно более поздним интервью, работающие на даче утверждали, что слишком напуганы, чтобы беспокоить Сталина. Но в «Неизвестный Сталин» историки Жорес Медведев и Рой Медведев относятся к этому повествованию с подозрением: «[Я] было бы ненормально, если бы персонал боялся войти в комнату Сталина или даже позвонить ему на линии дома, » они написали.
Потребовалось около 10:30 ночи, чтобы проверить Сталина.
Согласно одному сообщению, один из охранников, Петр Лозгачев, был тем, кто наконец вошел в апартаменты Сталина, якобы чтобы отправить официальную почту из Кремля. По другим сведениям, это была давняя горничная.
Кто бы ни вошел в комнату, тот обнаружил диктатора на земле в пижаме, пол пропитан мочой. На столе стояли пустой стакан и минеральная вода, и казалось, что Сталин встал с постели за водой, но потом случился удар.
Дачники отнесли его на диван в столовой и накрыли пледом. Хотя среди присутствующих было единодушное мнение о вызове врача, дежурные офицеры хотели дождаться указаний партийного руководства. В конце концов, они позвонили Берии, который потребовал никому не рассказывать о болезни Сталина.
Берия и Маленков первыми прибыли на дачу. Согласно показаниям, составленным Мигелем А. Фариа в журнале Surgical Neurology International , Лозгачев сказал, что Берия, увидев храпящего Сталина, спросил: «Лозгачев, почему ты в такой панике? Разве вы не видите, товарищ Сталин крепко спит.
Не тревожь его и перестань нас тревожить.
Даже если бы никто не отравил Сталина накануне вечером, Саймон Себаг Монтефиоре в Сталин: Суд Красного Царя предположил, что они могли наблюдать за состоянием, в котором он находился, и принял решение ускорить его смерть. Приметы указывали на то, что Берия лишился благосклонности Сталина — и, таким образом, он потенциально мог извлечь максимальную пользу из смерти вождя. Но Берия тоже мог поверить в то, что говорил; неподготовленному глазу Сталин вполне мог показаться спящим.А поскольку суд над врачами не за горами, никто не хотел быть тем, кто вызывает врача. «[Внутренние круги] были так привыкли к его минутному контролю, что едва ли могли действовать самостоятельно», — добавил Монтефиоре.
Намеренно или нет, но потребовалось около 7 часов утра, чтобы члены приняли решение позвонить министру здравоохранения для выбора врачей для первоначального осмотра. Когда врачи, наконец, прибыли, они обнаружили, что Сталин не отвечает, его правая рука и нога парализованы, а кровяное давление находится на тревожно высоком уровне 190/110. «Им пришлось его осмотреть, но их руки были слишком трясущимися. Что еще хуже, дантист вынул зубные протезы и случайно уронил их », — говорит Лозгачев. Они приказали полную тишину, положили пиявки ему за уши, холодный компресс на голову и рекомендовали ему не есть.
Через два дня после того, как врачи впервые его осмотрели, Московское радио сделало заявление, в котором сообщается, что Сталин перенес инсульт в воскресенье вечером.
В сообщении говорилось, что он проходил подходящую медицинскую помощь под пристальным вниманием партийных лидеров, и было написано таким образом, чтобы успокоить общественность, взбешенную обвинениями врачей в заговоре, что ни один из врачей, лечивших Сталина, не имел никакого отношения к предполагаемому заговору. .(По иронии судьбы, среди опрошенных на самом деле было несколько заключенных в тюрьму кремлевских врачей, согласно Джошуа Рубинштейну в Последние дни Сталина . Один, патолог по имени Александр Мясников, сказал, что он был на допросе, когда его похитители внезапно начали вместо этого просить совета .
)
5 марта Сталина вырвало кровью, и у него началось кровотечение в животе, фрагмент вырезан из окончательного отчета, представленного Центральному комитету, пока ученые Джонатан Брент и Владимир Наумов не обнаружили эту деталь в 2013 году.
Давно скрытые доказательства могут указывать на прикрытие. Известно, что в ночь на 28 февраля Сталин пил «фруктовый сок» (разбавленное грузинское вино). Фариа пишет, что яд, возможно, в форме ядовитого безвкусного разжижителя крови варфарина, мог легко попасть в напиток Сталина и вызвать у него кровотечение в желудке. Но так ли это, вероятно, навсегда останется вопросом спекуляции, заключили Брент и Наумов в «Последнее преступление Сталина: заговор против еврейских врачей, 1948–1953» .Той ночью железное 30-летнее правление Сталина над Советским Союзом закончилось. Его смерть была зафиксирована в 21:50.
За три десятилетия своего правления советский премьер управлял не только партийным руководством, но и сердцами и умами российской общественности.
Его культ личности был таков, что, несмотря на террор, унесший жизни десятков миллионов человек, он оставался «дядей Джо», «отцом» всех россиян до последних дней своей жизни.
После смерти Сталина Берия с его сетью шпионов и контактов, казалось, был готов взять верх.Но он фатально недооценил своих противников. Как вскоре покажет посторонний Хрущев, борьба за то, кто заполнит вакуум власти, образовавшийся в отсутствие Сталина, только начинается.
гробниц трех поколений женщин-воинов, раскопанных в России | Умные новости
Древнегреческие воины-амазонки когда-то считались мифическими персонажами. Но в последние годы археологические работы и генетический анализ выявили женщин, похороненных с оружием, снаряжением для верховой езды и другим снаряжением, традиционно связанным с воинами.
Ранее в этом месяце группа под руководством археолога Валерия Гуляева объявила об открытии гробницы возрастом 2500 лет, в которой были похоронены вместе четыре таких женщины.
Результаты были опубликованы на этой неделе в журнале Российской ассоциации научных коммуникаций Аксон.
Женщины принадлежали к кочевой группе, называемой скифами, и были найдены в одном из 19 курганов, изученных в ходе десятилетнего обследования западной русской деревни Девица, сообщает Рут Шустер для Haaretz .Самому молодому человеку в могиле было 12 или 13 лет. Двум из них было за двадцать, а последнему было от 45 до 50 лет.
Интересно, что, как говорится в заявлении Гуляева, женщины-воительницы были нормой, а не исключением в скифской культуре.
«Амазонки — обычное явление для скифов», — добавляет он. «Для них насыпали отдельные курганы, и для них совершались все погребальные обряды, которые обычно совершались для мужчин».
Головной убор calathos , как видно на рендере художника (слева) и in situ (справа) (Археоолог.ru) Как объяснила Саймону Уорроллу из National Geographic в 2014 году Эдриен Майор, автор книги Амазонки: жизни и легенды женщин-воинов в древнем мире , около одной трети скифских женщин, чьи останки были найдены на сегодняшний день были похоронены с оружием.
Многие были ранены на войне.
Скифы жили небольшими племенами, носили штаны, необходимые при постоянной верховой езде, и сражались луками и стрелами.
«Если задуматься, женщина на лошади с луком, обученная с детства, может быть такой же быстрой и смертоносной, как мальчик или мужчина», — отметил мэр.
Могилы подростка и одной из девушек были ограблены, но два других захоронения остались нетронутыми. Примечательно, что самая старая женщина носила выгравированный золотой головной убор под названием calathos . По словам Шустера, этот экземпляр является первым в своем роде, обнаруженным в этом регионе, а также первым обнаруженным in situ на черепе его владельца.
«Конечно, раньше подобные головные уборы находили в известных богатых курганах Скифии, — говорит Гуляев, — но другие часто находили местные помещики и передавали из многих рук, прежде чем попали в руки специалистов.
«Здесь мы можем быть уверены, что находка хорошо сохранилась», — поясняет археолог.
Пожилая женщина была похоронена с железным кинжалом и уникальным наконечником стрелы. Кости ягненка в кургане предполагают, что захоронение было завершено ранней осенью, а ваза lecythus намекает, что женщины были похоронены в IV веке до нашей эры.
Другая женщина, захоронение которой осталось нетронутым, была найдена с бронзовым зеркалом, двумя копьями и браслетом из стеклянных бусин.Согласно заявлению, она была похоронена в «положении всадника», как если бы она вечно ехала на лошади.
Понравилась статья?
ПОДПИШИТЕСЬ на нашу рассылку новостей
братских могил в России рассказывают мрачную историю монгольского нашествия
Археологи раскопали часть старого центра города Ярославля, Россия, в период с 2005 по 2010 год в рамках усилий по восстановлению собора. Во время раскопок они обнаружили девять средневековых братских могил с останками не менее 300 человек, датируемых разграблением города монголами.
Потребовалось еще несколько лет, чтобы их кости, сохранившаяся в них древняя ДНК и несколько многовековых личинок мясной мухи раскрыли семейную трагедию, происходящую на более широком фоне монгольской экспансии.
Пожар и трупы, лежащие в снегу
В первой половине 1200-х годов монгольский вождь Батый Хан (внук Чингисхана) завоевал части современной России, Восточную Европу , и Кавказ, добавив их к тому, что стало известно как Золотая Орда.Он двинулся на запад с армией из 130 000 солдат, и для городов на его пути единственными вариантами были капитуляция или резня. Смоленск решил сдаться и заплатить дань ханству, но 18 других городов, включая Москву и столицу княжества, которое в то время управляло Ярославлем, пали от огня и меча.
Монгольская армия достигла Ярославля в феврале 1238 года. Многие из людей, похороненных впоследствии в братских могилах, явно умерли насильственной смертью; на их костях были следы колющих, порезов и тупых травм. Согласно историческим документам и археологическим свидетельствам, некоторые кости также имели следы ожогов, вероятно, в результате пожара, сопровождавшего нападение. Некоторые могилы были подвалами домов и хозяйственных построек; после того, как здания сгорели в огне, оставшиеся в живых или победители находили открытые подвалы удобными местами для захоронения мертвых.
На территории средневекового имения в центре города, недалеко от собора, кто-то взял на себя труд вырыть яму для мертвых.Но 15 человек, похороненных в неглубокой яме, лежали в разных позах, что говорит о том, что их бросили туда бесцеремонно. Личинки мясной мухи, обнаруженные вместе с костями, могут объяснить это поспешное обращение: тела были в самой пахнущей стадии разложения, когда наконец произошло захоронение.
Личинки оставались в удивительно хорошем состоянии даже после 800 лет захоронения. Энтомологи определили точный вид мясных мух и подсчитали, что в районе Ярославля среднесуточные температуры, необходимые личинкам, приходятся на конец мая — начало июня.
«Этих людей убили, и их тела довольно долго лежали в снегу. В апреле или мае мухи начали размножаться на останках, а в конце мая — начале июня их закопали в яме на усадьбе, где, вероятно, они и жили », — сказала археолог Ася Енговатова из Российской академии наук. К тому времени Батый-хан и его армия уже шли через Крым.
Семейная трагедия, достойная Достоевского
У некоторых людей, похороненных в яме, был гораздо более сильный кариес, чем у остальных ярославцев, что на самом деле говорит о том, что они были довольно обеспечены.Кариес обычно предполагает диету, богатую сахаром (или, по крайней мере, мягкую, высокоуглеводную пищу). В средние века только богатые имели доступ к такому количеству сахара. А артефакты, найденные там, где когда-то стоял дом, позволяют предположить, что имение было относительно богатым, пока оно не сгорело во время нападения монголов. Энговатова считает, что разумно думать, что люди, похороненные в центре усадьбы, жили и умирали там.
Некоторые ключи к разгадке в костях предполагают, что некоторые люди в братской могиле могли быть родственниками.
Некоторые из скелетов имели общие черты, которые могли быть наследственными, такие как расщелина позвоночника и черепной шов (один из суставов между костями в черепе), который оставался открытым еще долгое время после того возраста, когда он обычно срастается.
Записки гробовщика — Дефицитный похоронный бизнес в России преображается | Business
Звонки начались вскоре после смерти бабушки Юлии. Гробовщик предложил помощь в организации похорон за 47 000 рублей (800 долларов) наличными. Затем она поехала на Хованское кладбище в Москве, где ей предложили скидку на могилу — 150 000 рублей — если она сможет принести наличные в течение трех часов и подписать квитанцию о том, что она заплатила половину этой суммы.Юлия (имя изменено) и ее семья сдались. «Мы знали, что даем взятку, но что еще мы могли сделать?»
Похоронить любимого человека в России часто означает попасть в преступный мир коррупции и волокиты. Множество необходимых товаров и услуг, от подготовки тела к погребению и организации похорон до вырезания надгробия, представляют собой возможности для вымогательства на преимущественно неформальном рынке.
«Вместо похорон как коммерческой услуги потребителю предлагают странный квест», — пишет Сергей Мохов, редактор академического журнала The Archeology of Russian Death .Официальные расходы на ритуальные услуги в 2016 году достигли примерно 58 миллиардов рублей. Но, по официальным оценкам, большая часть рынка — еще 120-150 миллиардов рублей — остается в тени.
Возможны изменения. В августе президент Владимир Путин дал указание своему правительству очистить отрасль. Власти хотят вывести доходы на свет и под контроль государственных фирм, таких как GBU Ritual, крупный поставщик в Москве. «Раньше, когда нефтяных денег было много, никто не хотел возиться с отвратительными похоронами», — отмечает г-н Мохов, но теперь государство ищет ресурсы.Непредвиденным последствием может стать предоставление большего пространства предпринимателям, которые видят возможности подорвать самый архаичный сектор России. «Это практически последняя сфера, которая претерпела рыночный переход», — говорит Олег Шелягов, владелец Ritual.
ru, инновационного поставщика ритуальных услуг в Москве.
История России изменила отрасль необычным образом. При царях церковь курировала большинство похорон и кладбищ. Большевики национализировали церковную землю и собственность, отменили традиционные ритуалы и постановили, что все граждане должны иметь одинаковые похороны.Однако на практике советские власти уделяли мало внимания погребальной практике.
После распада Советского Союза воцарились «абсолютная вакханалия» и «абсолютный бандитизм», — говорит Владимир Панин, директор одного из старейших похоронных бюро Москвы «СТИКС-С». Со временем около 20 фирм, в том числе фирма Панина, превратились в «специализированные городские службы» или частные фирмы, которые город лицензирует как похоронных бюро в обмен на небольшую долю (не менее 5%). Эти фирмы разработали простую бизнес-стратегию, платя больницам и моргам арендную плату за офисы в помещениях, а затем ожидая неизбежного появления клиентов.(Город получил доли в компаниях в обмен на доступ к государственной инфраструктуре.
)
RIP-off
Их главными конкурентами долгое время были «черные» агенты — независимые операторы, которые покупают информацию о недавних смертях у полиции, медиков и моргов. сотрудников (действующая ставка в Москве на такую разведку составляет 20 000 рублей). Эти агенты нападают на родственников погибших, часто появляясь дома, предлагая помощь с документами, гробами и приготовлениями.Они часто оценивают услуги «по сапогам», оценивая по внешнему виду клиента, сколько они могут заплатить.
Проблемы накапливались годами, но правительство почти не реагировало. Последний заметный закон об отрасли был принят в 1996 году. Надзор был минимальным. Но приказ Путина и череда скандалов, в том числе драка из-за дерна, в результате которой на Хованском кладбище в Москве в 2016 году погибли трое и десятки раненых, дали толчок разговорам о реформе. Чиновники говорят о повышении стандартов, запрете похоронных агентов в моргах и больницах и оцифровке услуг.
Появилось несколько новых игроков в надежде ускорить трансформацию отрасли.
Г-н Шелягов, в прошлом банкир, приобрел контрольный пакет акций Ritual.ru в 2016 году и принялся за модернизацию. Вместо того, чтобы покупать извещения о смерти или открывать магазины в моргах, Ritual.ru стремится привлечь клиентов конкурентоспособным продуктом и сильным брендом. Он говорит о том, чтобы стать «Coca-Cola на этом рынке», но признает, что маркетинг похоронных услуг — это проблема. «Что ты собираешься делать, рекламировать дешевые гробы?»
Ритуал.ru разработала два собственных приложения: одно, вдохновленное Uber, связывает свою сеть похоронных агентов с поступающими заказами; второй содержит каталог, в котором покупатели могут выбрать гробы, венки и другие услуги с фиксированными ценами и возможностью оплаты кредитной картой. «Все боятся называть этот бизнес бизнесом, — говорит г-н Шелягов. «Но он ничем не отличается от любого другого». Другая фирма, «Честный агент» (что означает «Честный агент»), использует дронов для нанесения на карту кладбищ, большинство из которых имеют мало записей или вообще не имеют записей, чтобы найти место; их приложение связывает агентов с поставщиками гробов и надгробий.
Предприниматели и солидные компании, тем не менее, должны бороться с экспансионистским ритуалом GBU. В 2015 году она вышла за рамки контроля над городскими кладбищами, а также заняла места в моргах и больницах, где можно было организовать похороны. «Почему есть изменения? Потому что кто-то хочет поесть », — сетует Панин, глядя на две акульи головы на полках его роскошного офиса. Его компания, до недавнего времени являвшаяся одним из крупнейших похоронных агентств Москвы, находится в напряжении. «Еще в 80-х и 90-х годах были бандиты», — говорит он.«Теперь есть государственные структуры».
Эта статья появилась в разделе «Бизнес» печатного издания под заголовком «Записки гробовщика»
Почему это палеолитическое захоронение такое странное (и такое важное)
Обратите внимание, что в этой статье есть изображения человеческих останков.
Около 34 000 лет назад охотники-собиратели, бродившие по русским равнинам, начали хоронить своих мертвецов на месте Сунгирь, примерно в 200 километрах к востоку от нынешней Москвы.
Сунгир, который сейчас считается одним из самых знаковых памятников эпохи верхнего палеолита в Европе, был впервые обнаружен в 1955 году, когда это был карьер. После тщательных раскопок с 1957 по 1977 год, когда были обнаружены останки возрастом от 30 000 до 34 000 лет, это место не перестает интересовать археологов. Место захоронения содержит чрезвычайно сложные захоронения взрослого мужчины, покрытого бусами и охрой (красный глиноземный пигмент), а также подростка и подростка примерно 10 и 12 лет, похороненных лицом к лицу.
На этом фотомонтаже показаны богато украшенные останки взрослого мужчины от 35 до 45 лет, похороненного в Сунгире. К. Гаврилов / Тринкаус и Бужилова / Античность
«Сунгир — самый ранний из имеющихся в Европе примеров очень сложных захоронений Homo sapiens », — говорит Наташа Рейнольдс, археолог из Университета Бордо во Франции, которая специализируется на верхнем палеолите Европы.
«Это первый момент времени, когда мы видим такое сложное поведение морга, отраженное в европейских археологических записях.”
Изучение этой сложности и разнообразных способов, которыми эти древние люди, казалось, думали и обращались со своими умершими в Сунгире, могло открыть новое окно в сложный социальный мир некоторых из первых Homo sapiens в Европе.
За последние 60 лет в Сунгире были обнаружены останки не менее 10 человек, хотя за прошедшие годы некоторые кости были потеряны.
В недавнем исследовании, опубликованном в журнале Antiquity , исследователи объединили все имеющиеся данные о останках в Сунгире.Команда предоставляет наиболее полное на сегодняшний день описание похороненных людей и предметов, обнаруженных на этом месте.
Взрослый мужчина, покрытый бусами и охрой, умер в возрасте от 35 до 45 лет. Биоархеологический анализ предполагает, что он мог внезапно умереть, вероятно, из-за разреза на шее. В то время как его могила, в которой хранится около 3000 бусин из слоновой кости мамонта, проколотые клыки лисицы и нарукавные повязки из слоновой кости, потрясающая, могила подростка и подростка еще более впечатляющая.
Помимо бус и охры, вместе со скелетами были обнаружены тщательно изготовленные копья из слоновой кости мамонта, диски из слоновой кости и проткнутые рога шейных позвонков.
Однако эти экстравагантные захоронения — лишь часть причины, по которой Сунгирь выделяется в археологических записях. Исследование теперь показывает, что это место характеризуется гораздо большим разнообразием поведения в погребении, чем предполагали археологи ранее.
В то время как в могиле с двумя подростками был найден стержень бедренной кости взрослого человека, рядом с могилами была обнаружена отдельная бедренная кость с указанием на то, что тело было оставлено на поверхности без какой-либо формальной обработки.Череп, первая человеческая кость, обнаруженная на этом месте в 1964 году, вместе с артефактами была обнаружена прямо над роскошной могилой взрослого. Хотя этот череп представляет собой только одну часть скелета, похоже, он был помещен туда во время погребального ритуала.
Этот анализ привел авторов к выводу, что в Сунгире практиковалось по крайней мере три различных формы захоронения.
Сунгирь к востоку от Москвы — одно из старейших захоронений современного человека в Европе. Тринкаус и Бужилова / Античность
«Что впечатляет, так это то, что разнообразие поведения морга, которое мы наблюдаем по всей Европе в настоящее время, объединяется в Сунгире», — говорит ведущий автор Эрик Тринкаус из Вашингтонского университета в Сент-Луисе, штат Миссури.
Радиоуглеродное датирование предполагает, что эти различные захоронения относятся к одному и тому же периоду. В начале верхнего палеолита эти древние люди в течение ограниченного периода времени придерживались целого ряда погребальных форм поведения.Это открытие заставляет нас понять, что эти современные люди, возможно, имели богатые представления о смерти и о том, как следует обращаться с умершими.
Контраст между пышными захоронениями и отдельными элементами скелета на этом месте также предполагает, что существовала какая-то дифференциация между людьми в течение их жизни, что затем отражалось в смерти. Хотя неясно, как выглядела социальная структура этих людей и как она определялась, данные из Сунгира позволяют предположить, что люди не обязательно приобретали статус своими действиями.Что-то еще могло определить их положение в их общинах и то, как с ними в конечном итоге обращались после смерти.
Об этом свидетельствует двойное захоронение. На изготовление копий требовалось время, и они имели высокую утилитарную ценность. Вероятность того, что эти молодые люди за свою жизнь накопили достаточно статуса, чтобы быть похороненными с такими ценными предметами, мала.
Таким образом,Сунгирь можно рассматривать как самое раннее современное человеческое захоронение в Европе, имеющее свидетельства социальной структуры, которая не зависела бы исключительно от приобретенного статуса человека.
Тщательно закопанные молодые люди в Сунгире несут доказательства физических отклонений: слева на лице 12-летнего ребенка отчетливо виден выступ верхней челюсти, но на зубном ряду нет следов ссадины. На фото справа бедренные кости 10-летнего ребенка изогнутые и необычно короткие. Э. Тринкаус / Тринкаус и Бужилова / Античность
И подросток, и подросток, судя по всему, страдали физическими отклонениями.Хотя до сих пор диагноз не установлен, вполне вероятно, что их инвалидность была бы очевидна для других. Их различие могло быть одной из причин, по которым их похоронили экстравагантно.
Идея связи между патологическими особенностями и уникальными погребальными ритуалами в период верхнего палеолита не нова. Вот уже чуть более десяти лет археологи находят все больше свидетельств этой связи по всей Европе, предполагая, что такие люди занимали уникальное положение.
«Эти тщательно продуманные захоронения не следует рассматривать как стандартный способ, которым люди укладывают своих близких — они странные», — говорит Пол Петитт, профессор археологии палеолита в Даремском университете в Великобритании. Изысканные погребения можно интерпретировать как демонстрацию ритуальные действия, которые практиковались в редких случаях для людей, выделявшихся из-за того, как они выглядели, вели себя или умерли.
По словам Рейнольдса, усилия по выявлению различий в смерти и разнообразии методов захоронения являются «убедительным свидетельством сложности и человечности наших предков».«Это говорит о том, что происходит что-то действительно сложное с точки зрения мировоззрения людей, которые там жили».
Эта статья была переиздана в Атлантике.
Флирт со Сталиным — Журнал «Проспект»
Щелкните здесь, чтобы обсудить эту статью в First Drafts, блог Prospect
«Дорогие друзья! Учебник, который вы держите в руках, посвящен истории нашей Родины… от окончания Великой Отечественной войны до наших дней.Мы проследим путь Советского Союза от его величайшего исторического триумфа до его трагического распада ».
Это приветствие адресовано сотням тысяч российских школьников, которые в сентябре получат новый учебник истории, выпущенный издательством «Просвещение» и утвержденный Министерством образования. «Советский Союз, — поясняется в новом учебнике, — не был демократией, но он был примером для миллионов людей во всем мире самого лучшего и справедливого общества.Более того, за последние 70 лет СССР, «гигантская сверхдержава, осуществившая социальную революцию и выигравшая самую жестокую из войн», эффективно оказывал давление на западные страны, заставляя их должным образом уважать права человека. В начале XXI века, продолжает учебник, Запад враждебно относился к России и проводил политику двойных стандартов.
Если бы не причастность Владимира Путина, эта книга, вероятно, никогда бы не увидела свет. В 2007 году Путин, тогда еще президент России, собрал группу учителей истории, чтобы рассказать о своем видении прошлого.«Мы не можем позволить никому навязывать нам чувство вины», — было его послание.
1990-е годы в России были в значительной степени свободными от идеологии. Страна была слишком утомлена грандиозными замыслами и была слишком озабочена экономическим выживанием. Когда Путин пришел к власти в 2000 году, он сказал, что национальная идея России — «быть конкурентоспособной». Но затем, когда цены на нефть выросли и Россия снова начала ощущать свою важность, потребность в идеологии стала более острой. Не имея возможности предложить какое-либо видение или стратегию на будущее, Кремль неизбежно смотрел в прошлое.
Учебник охватывает период 1945–2006 годов, выбор наводит на размышления: от победы Сталина в «великой отечественной войне» до «триумфа» путинизма. Он отмечает всех, кто внес вклад в величие России, и осуждает тех, кто несет ответственность за потерю империи, независимо от их политики. Распад Советского Союза в 1991 году рассматривается не как водораздел, с которого начинается новая история, а как прискорбное и трагическое отклонение, которое препятствует прогрессу России.
Весь послевоенный период в истории России рассматривается через призму «холодной войны», «инициированной Соединенными Штатами Америки.«Учебник не отрицает сталинские репрессии; это оправдывает их. Концентрация власти в руках Сталина устраивала страну; действительно, этого «требовали» условия того времени. «Внутренняя политика Советского Союза после войны выполнила мобилизационные задачи, поставленные правительством. В условиях холодной войны … демократизация не была вариантом для Сталина ».
Но если Сталин мобилизовал страну и расширил советскую империю так, чтобы она достигла паритета по статусу силы с США, Михаил Горбачев сдал эти с трудом завоеванные позиции.Глупо, с точки зрения учебника, Горбачев считал западных партнеров своими политическими союзниками. Он отказался от Центральной и Восточной Европы, а это означало, что Россия потеряла безопасность. Америка и Запад спровоцировали революции на Украине и в Грузии, превратившие бывшие советские территории в западные военные базы. Эти революции «поставили перед Москвой задачу проводить более амбициозную внешнюю политику на постсоветском пространстве», — говорится в учебнике.
Теперь мы стали свидетелями реализации этого стремления в недавней войне против Грузии.Впервые после распада Советского Союза Россия заявила о себе в военном отношении на постсоветском пространстве и реализовала свои имперские амбиции с помощью танков и гранатометов. Вторжение России было направлено на то, чтобы послать недвусмысленный сигнал другим бывшим советским республикам: «мы можем и остановим продвижение НАТО на восток». В первые дни войны Россия бомбила Гори, родной город Сталина. Кассетные бомбы, сброшенные на город, убили от пяти до 30 человек, но памятник Сталину на главной площади Сталина остался стоять.Когда российские танки проезжали мимо статуи по приказу Путина, можно даже представить себе, как советский диктатор подмигивает и машет руками.
***
Достаточно легко осудить манипулирование историей в России в идеологических целях или восстановление Путиным советского гимна в 2000 году. Но правда в том, что подавляющее большинство россиян — 77 процентов согласно одному опросу — приветствовали восстановление гимна. , и по крайней мере половина страны считает роль Сталина в истории положительной. Это связано с другой неприятной истиной: версия истории, изображенная в новом учебнике, является таким же поражением для российского либерализма и либеральной интеллигенции — журналистов, историков и художников, которые должны были противостоять советской идеологии, — и является триумфом для Путина. .Российские либералы выступили против вторжения в Чехословакию в 1968 году в большей степени, чем сейчас против войны в Грузии.
Разрушение Советского Союза не привело к появлению новой либеральной постсоветской идеологии. Поражение переворота под руководством КГБ в августе 1991 года сотнями тысяч россиян, которые рисковали смертью, когда они пошли защищать московский парламент, не стало переломным. Это праздновалось не как рождение новой нации, а просто как крах старой.
Напротив, мифологизация большевистской революции 1917 года началась почти сразу.Спустя два года после штурма Зимнего дворца большевиками мероприятие было реконструировано как массовое зрелище под руководством Николая Евреинова. Художник Кузьма Петров-Водкин отметил третий год революции картиной «1918 в Петрограде», на которой изображена красная Мадонна, кормящая ребенка грудью. Десятилетие отметили фильмом Эйзенштейна «Октябрь».
С точки зрения образов, август 1991 года предоставил прекрасную возможность для нового мифа об основании: Борис Ельцин, высокий, эффектный, с копной седых волос, стоящий на танке и обращающийся к толпе, был образом, созданным для канонизации.Но день, когда переворот был разгромлен и люди обрушили памятник основателю КГБ Феликсу Дзержинскому, даже не стал национальным праздником. Десятая годовщина переворота 1991 года осталась незамеченной.
Действительно, 1991 год был не для всех хороших новостей. Многие люди потеряли свои сбережения. Некоторые никогда до конца не верили, что советская система действительно ушла. Остальные испытывали чувство пустоты и ностальгии. За последнее десятилетие эта ностальгия стала всеобъемлющей.
Так почему же России не удалось смириться со своей историей и сформировать новый либеральный курс после 1991 года? Одной из причин, возможно, был страх гражданской войны, опасение, что дебаты о советском наследии будут потенциально взрывоопасными и могут закончиться на улицах (как в 1993 году, когда члены Верховного Совета мобилизовали стойких коммунистов и националистов в бунт). В отличие от Восточной Европы, файлы секретных служб не были раскрыты по той простой причине, что слишком много людей, включая интеллигенцию, были связаны с КГБ.Секретные службы были реорганизованы и переименованы, но никогда не были объявлены вне закона. Осуждение сталинизма было таким же нерешительным, как и в 1956 году, когда Хрущев осудил культ личности Сталина.
В отличие от Грузии, Украины или стран Балтии, России некого винить в советской власти. Россия была вовлечена в уничтожение самой себя. В 2000 году этот акт массового самоубийства был мрачно и клинически изображен в театральной адаптации романа Андрея Платонова «Чевенгур» 1926 года в постановке Льва Додина, одного из самых талантливых и вдумчивых режиссеров России.Строители великой утопии первыми избавлялись от своих классовых врагов, запечатывая их обнаженные тела в гигантских прозрачных пластиковых пакетах. Затем они погрузились в бассейн с водой, неся большие тяжелые камни. Камни всплыли наружу; тела не сделали. Страна, совершившая это коллективное самоубийство, требовала самоанализа и беспристрастного изучения своей истории, чего никогда не было.
Огромное количество ранее запрещенных литературных произведений и исторических документов было опубликовано в конце 1980-х — начале 1990-х годов, но они были проглочены, но не переварены.«Мы думали, что, если будет опубликован« Архипелаг ГУЛАГ »Солженицына, мир перевернется с ног на голову», — сказал мне недавно Додин. «Но потом случилось необычное: он был опубликован и остался непрочитанным». То же самое касалось Василия Гроссмана и Варлама Шаламова. Ни один из этих авторов не вошел в национальный канон. Что еще хуже, их письмо не стало вакциной против возвращения болезни, которую они описали. Когда Солженицын вернулся в Россию в 1994 году, к нему относились как к фигуре прошлого.Некоторые, например писательница и телеведущая Татьяна Толстая, высмеивали его, другие отдавали должное его мужеству, но мало кто воспринял всерьез его и его мысли о «Как восстановить Россию» — названии эссе, которое он написал в 1990 году. Когда он умер 3 августа, несколько российских интеллектуалов пришли отдать дань уважения его телу. По иронии судьбы самым выдающимся плакальщиком был Путин, которого привлекали к Солженицыну его откровенно националистические взгляды. Российское правительство обещает переименовать Большую Коммунистическую улицу в Москве в улицу Солженицына, тем самым перенеся бич сталинизма на новое авторитарное государство.
***
То, что произошло в России в 1990-е годы в культурном отношении, было своего рода реакцией подростка против властного родителя. Ирония и ругань заполонили общественное пространство. Но презрительная критика советской культуры мало что добавила к ее пониманию. И в то же время, отвергая советскую культуру, средства массовой информации и популярное искусство вели необычайное самоуничижение. Казалось бы, лозунг тех лет был: «Мы худшие».
Легко понять, как офицер КГБ или пенсионер чувствовали себя проигравшими в начале 1990-х годов.Но почему интеллектуалы и художники, которые настаивали на перестройке и должны были получить наибольшую выгоду от распада Советского Союза, вели себя как такие неудачники? Одна из причин заключается в том, что они потеряли особый статус, которым они пользовались при коммунистическом режиме, но не имели достаточно таланта, честности или независимости, чтобы воспользоваться своей новой свободой.
Дело в том, что события 1917 года высвободили колоссальную художественную энергию: достаточно упомянуть работы Александра Блока, Владимира Маяковского, Всеволода Мейерххольда, Дмитрия Шостаковича.Ничего подобного в России после августа 1991 года не было. Не было написано ни одного великого стихотворения или романа. И что еще более разрушительно, период после 1991 года не дал языка, адекватного событиям, происходящим в стране. Последние 15 лет выявили огромный лингвистический вакуум. Официальная советская идеология злоупотребляла и обесценивала серьезный или высокий язык. Такие слова, как «правда», «героизм» или «долг» были сфальсифицированы до неузнаваемости — и возрождения не произошло.
Первая коммерческая газета России «Коммерсантъ» превратила сарказм и иронию в свою визитную карточку.Его заголовки обычно были (и остаются) каламбуром над советскими лозунгами или цитатами из популярных фильмов или песен. Недостатки этого языка стали очевидны к концу 1990-х — началу 2000-х годов. Такие события, как финансовый кризис 1998 года, арест Михаила Ходорковского в 2003 году или террористический акт в школе Беслана в 2004 году, потребовали другого, серьезного языка, которого не существовало.
На следующий день после кровавой бойни в Беслане ведущая российская ежедневная газета «Известия» разместила всю первую полосу без заголовка, на котором изображен российский солдат в синяках с окровавленной девушкой на руках.В некотором смысле это было красноречиво. Как будто газета не была уверена, что сможет найти правильный тон в словах. Единственный способ быть серьезным — ничего не сказать. (Также показательно, что эта первая полоса была настолько мощной, что редактор был уволен владельцем, вероятно, после подталкивания Кремля.)
Ирония проникла во все области русской культуры. Советские символы и лозунги стали богатым полем для постмодернизма. Советская история была стилизована и коммерциализирована до того, как была должным образом оценена и изучена.Это началось в середине 80-х и охватило изобразительное искусство, театр и литературу. Одни из самых запоминающихся образов — это серия картин Леонида Сокова (одна из них на обложке этого номера), изображающих Сталина и Мэрилин Монро в любовных позах. Было интересно, но не более того.
К середине 1990-х годов русская культура уже начала заигрывать с советской культурой 1930-х годов. Одним из ярких событий театрального сезона 1994 года стала неординарная студенческая постановка комедии 1934 года Владимира Киршона «Чудесный сплав».Полный энергии и искренности, он был верен эпохе и выражал наивность и азарт советской молодежи перед Второй мировой войной. Он не пропагандировал советскую идеологию, но был пропитан ностальгией по целеустремленности, связанной с советским идеализмом. Это было предвестником того, что стало приливом ностальгии гораздо большего и разрушительного масштаба.
В 1996-97 годах телеведущий Леонид Парфенов запустил на Первом канале, одном из ведущих российских каналов, программу «Старые песни о важном».Он возродил советские песни, сыгранные беззаботно и иронично, с растущей ностальгией по советскому. Отчасти эта «идеология» была ответной реакцией на самоуничижение начала 1990-х годов. Но он оказался чрезвычайно популярным. (По иронии судьбы, когда Путин пришел к власти, Парфенов стал одной из жертв его давления на СМИ.)
***
Одним из первых действий Владимира Путина на посту президента России было возрождение советского государственного гимна, заменившего «Патриотическую песню» Михаила Глинки (в которой не было слов).В канун Нового 2000 года страна чокнулась с мелодией, написанной по приказу Сталина в 1944 году. В то время сторонники Путина утверждали, что это была его уступка пожилому населению, своего рода подсластитель горькой пилюле экономических реформ. На самом деле не было спроса на изменение гимна. Но когда он прибыл, это вызвало у населения дремлющие чувства.
В тот же год, когда в 2000 году снова прозвучал гимн СССР, Первый канал восстановил мелодию советских времен в главной девятичасовой программе новостей «Время».Мелодии, как и запахи, могут вызывать воспоминания. Мелодия ознаменовала возвращение к новостному освещению советских времен. Фактически, государство как будто посылало сигналы стране в целом — сигналы восстановления и реванша. И это уже не была игра или шутка. Джокеров вроде Парфенова быстро убрали. Кремль и КГБ — теперь переименованные в ФСБ и восстанавливающие большую часть утраченной власти — были смертельно серьезными. Безусловно, спрос на серьезный тон действительно существовал. Но печальный факт заключается в том, что это требование было выполнено не либеральной интеллигенцией, а идеологами путинского режима.Когда российские войска вошли в Грузию, российские телеведущие с невозмутимыми лицами и прямыми голосами говорили о том, что за нападением Грузии на ее сепаратистский регион Южная Осетия стояла рука Запада.
Иконы советской идеологии возрождаются не из-за их связи с большевистскими, коммунистическими или революционными идеалами — отнюдь не так, — а как символы имперского величия России. Революция в России окончательно вышла из моды, коммунизм брошен. Мавзолей Ленина давно перестал быть национальным символом.Во время недавнего военного парада на Красной площади конструктивистская пирамида, спроектированная Алексеем Щусевым в 1924 году для размещения останков Ленина, была скромно прикрыта изображениями победы. В праздновании возрождения России не было места мертвому большевику.
Но возрождение советского гимна действительно нарушило табу, которое, к лучшему или худшему, существовало после выступления Хрущева в 1956 году, — оно восстановило Сталина как великого национального лидера. Привлекательность диктатора заключалась не в его коммунистическом прошлом, а в его имперском наследии.«Империя Сталина — сфера влияния СССР — была больше всех евразийских держав прошлого, даже империи Чингисхана», — удивляется учебник истории. Сталин занимает достойное место в современной российской истории, наряду с Иваном Грозным, Петром Великим, а теперь и Путиным. Россия еще далека от установки памятников Сталину, но признание его как положительной или, по крайней мере, сложной исторической фигуры — установленный факт. Неважно, что в каждой семье в России есть родственники или близкие друзья, пострадавшие от сталинского террора.Миф сильнее, чем знания из первых рук.
Одним из самых значительных русских романов, опубликованных в период перестройки, стал «Жизнь и судьба», написанный в 1960 году разочаровавшимся коммунистом и военным корреспондентом Василием Гроссманом. В книге осмелились рассмотреть сходство сталинизма и нацизма. В одной из сцен офицер СС разговаривает со своим узником, старым большевиком. «Когда мы смотрим друг другу в глаза, мы оба не просто смотрим в лицо, которое ненавидим — нет, мы смотрим в зеркало.Это трагедия нашего времени. Вы действительно не узнаете себя в нас; себя и силу своей воли?… Вы можете думать, что ненавидите нас, но на самом деле вы ненавидите самих себя в нас… Наша победа будет вашей победой… А если вы победите, то мы погибнем только для того, чтобы жить вашей победой. ”
Спустя двадцать лет после первой публикации «Жизни и судьбы» эта идея является анафемой официальной российской идеологии. Учебник истории отвергает само понятие тоталитаризма. «Эта доктрина, которая уравнивает Советский Союз и гитлеровскую Германию, была и остается оружием идеологической войны, а не инструментом познания.Идеология нацистской Германии и идеология Советской России не имели ничего общего ».
Россия сегодня не является ни тоталитарным, ни социалистическим государством.